Странно заботиться о человеке, которого должен ненавидеть всеми фибрами своей потерянной души.
Я практически досуха выжала горячее полотенце и протянула Эльзе, мельком уловив полный благодарности взгляд Джаспера. Он приклеился к этой девчонке как завороженный, трепетно ловя каждый наполненный болью вздох. Я мало что понимала в происходящем, и практически не пыталась анализировать события логически, но если любовь существовала, то сейчас она точно наполняла моего названного брата-близнеца доверху. Я не могла назвать ни одной другой причины, по которой зрелый адекватный мужчина стал бы заботиться о женщине, ждущей чужого ребенка, учитывая, что она не является его родственницей. Естественно моя чудаковатая сестренка могла все это безболезненно предотвратить, увидев такой исход еще в замке Волтури, но она предпочла лишь сильнее усугубить ситуацию, скрывшись в неизвестном направлении.
Из обрывков напряженных разговоров в кабинете Карлайла, я уловила лишь то, что в видении Элис ребенок Эдварда был цел и здоров, а решение остальных многочисленных проблем сейчас якобы никого не интересовало.
Беременность Эльзы проходила на редкость тяжело. Малыш развивался слишком быстро, и ее тело не успевало перестроиться для таких перемен. Я должна была бы завидовать ей, но глядя на искалеченное измученное тело некогда здоровой и прекрасной девушки, я могла лишь сочувствовать, по мере возможностей облегчая ее участь. Не знаю, смогла бы я пройти через такое, я слишком давно забыла, что значит быть человеком.
Заботясь об этой человеческой девушке, я чувствовала свою причастность к чему-то великому, интимному и невероятно важному, чем и являлось зарождение новой жизни. Я любила этого малыша, даже не зная его, но уже своим супер чутьем слыша его сердцебиение, его движение. Может быть, это объясняло отсутствие ревности, зависти, ненависти, которые должны были бы съедать меня каждую минуту? Может быть, это подавляло невыносимую жажду Джаспера, позволяя ему неотрывно находиться рядом с той, которую он полюбил? Может быть, это вынудило Элис пожертвовать своим счастьем и отдать своего мужа другой? Я не знала. Этот нерожденный малыш делал отчасти людьми всех нас, и мысли о нем, как о крошечном чудовище, убивавшем свою мать, казалась мне кощунственной. Если быть до конца честной, судьба Эльзы мало волновала меня в этой ситуации. Если за жизнь этого ребенка ей придется отдать свою, то для меня это не станет большой трагедией, так как такая цена кажется мне справедливой. Я бы не пожалела своей жизни, и не пожалею ее. В конце концов, мы всегда можем воспользоваться превращением, яд вампира творит чудеса. Карлайлу практически удалось уладить этот вопрос с оборотнями, стая была должна ему за спасение блохастого Джейкоба.
Во всей этой истории я все еще не понимала Эдварда и от этого, всем своим существом отчаянно хотела его убить, самым мучительным способом. Этот ублюдок был единственным, кто нес полную ответственность за случившееся, и то, что он ежеминутно горел заживо в огне вины и раскаяния, не смягчало моего гнева. Я не была особенной поклонницей Беллы, так же как и Эльзы, после того случая на вечеринке, но даже я понимала, что он вел себя как полное дерьмо, просиживая сутками в библиотеке Карлайла и игнорируя их обеих. Он все еще настаивал на том, чтобы уничтожить собственного малыша, время от времени срываясь на Эльзе по этому поводу. Я не могла сказать, что Эдвард не ревновал, видя почти идиллическую картину с Джаспером, он злился и на брата, и на девушку, но это не давало ему право вести себя подобным образом.
Белла в нашем доме больше не появлялась. Я слышала их короткие телефонные разговоры по нескольку раз в день, но в школу моя семья больше не ходила. Все были заняты более важными делами. Эсме планировала детскую и занималась готовкой для Эльзы, Карлайл, взявший месячный отпуск в больнице, впервые за несколько лет, вместе с Эдвардом искал любую полезную информацию, о детях вампиров или о перемещениях в пространстве. Было много странностей, на которые мы рано или поздно надеялись получить ответ, но пока появлялись лишь новые загадки. Отношения с оборотнями заметно ухудшались. В округе часто пропадали туристы, и по характеру этих исчезновений можно было объективно заподозрить причастность вампира или нескольких из нас. Эмметту было поручено следить за ходом расследования и поиском виновных, но нападавшие были невероятно хитры и осторожны.
Мы же с Джаспером все свое время проводили рядом с хрупкой человеческой девушкой, беременной ребенком вампира. Времени до критической точки, по расчетам Карлайла оставалось не так много, Эльза практически не могла питаться нормально, поэтому рискнув, мы заменили часть ее рациона донорской кровью, необходимой для малыша.
Приступы боли усиливались и увеличивались по продолжительности, с каждым днем все сильнее. Джас, как мог, старался облегчать их, но даже его сил для этого не хватало. Его дар действовал на девушку довольно избирательно, что совсем не помогало. Во время очередного затишья, Эльза уснула, а я продолжала протирать ее кожу влажным полотенцем, стирая липкий соленый пот – след от пережитой вспышки боли.
- Тебе необходимо поохотиться, - теперь это не было просьбой. Джаспер держался из последних сил, он мог сорваться в любой, самый неподходящий момент. Он не отлучался от девушки ни на минуту, они проводили часы за бесконечными разговорами. Клянусь, если была парочка, у которой было больше общего, чем у этих двоих, то она еще не родилась.
- Я не могу, ты же знаешь, - моменты короткого сна девушки были отдыхом и для него, но брат был слишком осторожен.
- Я присмотрю за ней, ты же знаешь.
- Знаю, спасибо, мне это нужно.
Я кивнула, тактично отвернувшись, когда Джаспер прижал раскрытые ладони к животу девушки, посылая успокаивающую волну для малыша.
- Я чувствую его эмоции, Роуз. Он самое чудесное и трогательное из всего, что я когда-либо видел и чувствовал.
Я снова кивнула, я понимала его как никто другой. Больше всего на свете я мечтала о малыше, но мне не дано было испытать подобного. Так, я хоть немного могла прикоснуться к таинству материнства.
- Я скоро, - Джаспер выпрыгнул в окно и быстро скрылся в ближайших зеленых зарослях.
Мы остались втроем. Я не боялась, что этот ублюдок решится предпринять что-то мерзкое в отсутствие других членов семьи, но я должна была быть начеку.
Сон Эльзы становился все тревожнее и беспокойнее, это означало скорое пробуждение, что в отсутствие Джаспера могло стать еще менее приятным. От обезболивающих и успокоительных девушка отказалась изначально, хотя Карлайл предлагал ей относительно безопасные варианты, которые не могли навредить ребенку. Мое уважение к ней росло с каждым днем. Она могла бесить меня по другим причинам, но более самоотверженной и заботливой матери нельзя было найти. Эдварду значительно повезло. Я иногда задавалась вопросом, была бы такой же Белла, и что-то говорило мне о том, что была бы. Хотя у нее еще был шанс повторить нечто подобное, могу поспорить, что эгоистичный депрессивный ублюдок ни за что на свете не допустит подобного, не принимая в расчет желания Беллы, и в этом я была с ним солидарна.
- Ты чертовски права, - Эдвард подкрался неожиданно. Я не ждала его появления, сюда он приходил крайне редко, в те моменты, когда Эльза спала. Какое-то время он, молча, наблюдал за ее сном, а потом так же тихо уходил, не произнося ни одного гребаного слова. Но сейчас, в отсутствие Джаспера, плаксивый Эдди решил задержаться.
- Скажи мне одну вещь, - я имела право знать, это касалось нас всех, и, похоже, он был в настроении для небольшой откровенной беседы, - что насчет Волтури?
- А что с Волтури? – С наигранным равнодушием переспросил он, - Белла окончит школу, и я увезу ее подальше. Никто не будет ее искать, во всяком случае, не найдут. Я не буду обрекать ее на кошмар, Роуз.
Ну ладно, я ошиблась насчет «откровенной», но в его словах был смысл.
- Все гораздо сложнее, чем ты думаешь, я не могу сказать тебе правды, прости, - Эдвард заслонил лицо ладонями, устало потирая пальцами лоб и глаза.
Я чувствовала его желание раскрыться, сбросить со своих плеч часть груза, и если хорошенько надавить, он рассказал бы обо всем, но Эльза начала просыпаться.
- Можно мне воды? – Едва слышно проговорил тонкий голосок, ее мучила вовсе не простая жажда, и ее тело требовало совсем другой жидкости.
Эдвард протянул ей пластиковый стаканчик с плотной крышкой и длинной трубочкой, поддерживая голову в районе затылка, чтобы девушка могла попить не вставая.
- Она хочет поговорить со мной наедине, - голос брата звучал устало и неуверенно, он не хотел этого разговора, но избегать его и дальше было глупо.
- Я буду рядом.
Мне не хотелось подслушивать, я была уверена, что беседа будет очень личной, но я не доверяла этому ублюдку, не смотря ни на что. Мы не были особо близки, и его невнимание ко мне после моего обращения не имело к этому никакого отношения. Такими уж мы были.
Они долго молчали. Время от времени слышался шорох простыней и маленькие неуверенные глотки. Вскоре Эльза глубоко вздохнула и заговорила.
- Я знаю, что ты ненавидишь меня, я испортила всю твою жизнь, но…
Эдвард утробно зарычал.
- Ты даже не представляешь, о чем ты говоришь.
- Прости, - торопливо выдохнула Эльза. Мне показалось, что она попыталась привстать, чтобы говорить более уверенно.
- Ты не должна просить прощения, ты ни в чем не виновата.
Я чувствовала, что братец с трудом сдерживает свои эмоции, это становилось опасно. В комнате снова воцарилось молчание.
- Я хотела попросить… Я не знаю, кто я и откуда, у меня нет близких, и я подумала, что если это будет девочка, мы могли бы дать ей… Эсме сказала, что твою маму звали Элизабет, возможно, ты захотел бы…
- Нет, - прохрипел Эдвард, - не смей. Этот монстр погубит все, что мне дорого, и ты не имеешь права…
Эльза задышала очень тяжело, я подумала, что она вот-вот заплачет, но тишину комнаты разорвал дикий яростный крик боли.
- Что ты сделал? – Мне хватило пары секунд, чтобы оказаться перед корчащейся от боли девушкой.
Из ее рта фонтаном забила кровь, а тонкие ручки напряженно обхватили огромный живот.
- Ребенок, - прохрипела девушка, - он…
Договорить она не смогла, но этого и не требовалось. Эдвард ловко рвал на ней одежду, одним движением освободив пространство вокруг от всего мелкого хлама.
- Нет времени, Роуз, она рожает, Карлайл ошибся, - брат действовал словно робот, но от меня не укрылась его боль, глубоко скрытая за маской сосредоточенности.
Блеснули острые как бритва клыки, разорвавшие тонкую белую кожу, словно бумагу. Я чувствовала во рту вкус яда, но не торопилась пускать его в ход – я боялась не сдержаться. Эдвард же, по медицински точно, продолжал работать над развороченным изломанным телом, перерезая пуповину новорожденной девочки.
- Маленькая Лиззи, - громко произнесла я, протягивая к ней руки. Слова вырвались сами собой, но обсуждать их не было времени.
- Потерпи моя маленькая, сейчас все будет хорошо, - с отчаянным стоном прошептал Эдвард, погрузив свои клыки в сонную артерию, словно в масло. Было заметно, как яд растекается по ее жилам, порождая за собой смертоносный всепоглощающий огонь. Что-то шло не так, и с каждой секундой все становилось лишь хуже.
- Я не могу потерять ее, Роуз, - Эдвард выл, как раненный зверь. Только сейчас я поняла, какие чувства он испытывал к ней на самом деле и что терял теперь, - Что мне сделать, Роуз?
Чем больше времени проходило, и чем сильнее Эдвард обрабатывал ядом раненые поверхности, тем хуже становилось состояние девушки, такого ужаса я не видела никогда.
Смерть была бы лучшим исходом, но было уже поздно.