Глава 5. Я буду играть по твоим правилам
- Каллен, у тебя есть ровно две минуты, чтобы объяснить мне, зачем я тебе звоню!
Ее голос казался очень раздраженным, но я слышал в нем такие интонации, что ясным было, как этот звонок важен для нее. Хорошо иметь идеальный слух.
Она позвонила! Белла Блэк позвонила мне! Зря я подумал о том, что она давно уже Блэк. Эта мысль вызвала ярость. Злость накатила волной. Я стоял и молчал, хотя очевидно, что просто необходимо, жизненно важно говорить хоть что-то. Удержать, остановить… Может быть, понять и заставить ее понять…
Но вместо этого я стоял и испытывал приступ невероятной злости. Зачем она звонит? По всем правилам логики она не должна была этого делать. После того первого шага в сторону Джейка в аэропорте…
- Тридцать секунд уже прошли, - нетерпеливо добавила Белла. По всей видимости, ей надоело слушать мое злобное сопение в трубку.
- Друзья иногда звонят друг другу… - ничего умнее я не придумал.
- Друзья? – скептически пробормотала она.
- У тебя есть более подходящее название?
Она нервничала. Я чувствовал это так ясно, что ее состояние передалось и мне. Злости как не бывало. Она позвонила!
- Белла…
- Эдв… Каллен, зачем ты приехал? – в ее голосе я слышал ярость… и почти отчаяние, - зачем? Я ведь только научилась жить…
- Если хочешь, я сегодня же уеду.
Она хотела что-то на это ответить, но запнулась. Я ждал ее ответа. Я ждал его с ужасом и предвкушением, поставив на карту собственное сердце.
- Нет… - наконец выдавила она, - я не имею права вынуждать тебя… но и ты не имеешь никакого права вмешиваться в мою жизнь!
- Я не вмешиваюсь.
- Зачем ты приехал?
- Чтобы разобраться в той ситуации, которая складывается.
- Каллен! Перестань говорить загадками!
- Меня зовут Эдвард, Изабелла! – это невыносимо, в конце концов, слушать, как она заставляет себя произносить это пренебрежительное «Каллен!».
- Да иди ты!
Повесила трубку. Смешно. Глупо. Кажется, нам снова семнадцать лет.
Я бросил мобильный на стол. Только бы хватило сил не позвонить ей. Уж такого удовольствия я ей не доставлю. Права не имею. Хотя самое смешное и грустное одновременно заключается именно в том, что по идее я должен бы валяться у нее в ногах, умоляя вернуться ко мне. Но, черт побери, я так устал чувствовать себя виноватым! В конце концов, все совершают ошибки. А я совершил одну… и по сей день расплачиваюсь за нее! И довольно вероятно, буду расплачиваться вечность. История с Вольтури научила меня кое-чему. В результате всех этих событий я сделал один весьма неожиданный для себя вывод. Плохим парнем я нравлюсь ей однозначно больше. Такая мысль заставила меня усмехнуться. Меланхолия накатила с новой силой. Мне начинало казаться, что если я немедленно не услышу голос Беллы, то просто сойду с ума.
Телефон благополучно валялся на столе. Не знаю, сколько времени я смотрел на него, прежде чем взять в руки. Но в какой-то момент ожидание стало невыносимым. И в ту самую секунду, когда прикоснулся к корпусу, телефон резво завибрировал. Я вздрогнул. Белла.
- Давай сначала! – пискнула она в трубку. О чем она говорит? Что начать сначала? Разговор? Или всю жизнь? О, как бы мне хотелось, чтобы она подразумевала именно это, но, все же, я осознавал, что спроси ее теперь, о чем она говорила, она и сама не сможет ответить наверняка. Беллу я знал слишком хорошо. И в тоже время не знал вовсе….
- Значит, все-таки друзья? – осторожно поинтересовался я.
- Я не знаю. Я только хотела поставить все точки над и.
Врешь!
- Тогда, наверное, нам стоит вместе разобраться в этом, тебе не кажется? – тихо спросил я.
- Хорошо. Честно говоря, я сама не знаю, что на меня нашло. Прошло так много времени. Столько изменилось. Мне следовало бы менее резко отвечать тебе. Как бы ты ни поступил, это было твое решение. И сейчас мне кажется, что оно было правильным.
Врешь!
- И все-таки ты бросилась меня спасать. Не отрицай, я знаю, - улыбнувшись, ответил я. Жаль, что Белла не видела моей улыбки в тот момент. А может быть, даже хорошо.
- Я помогала твоей семье, Эдвард.
Врешь!
- О, уже прогресс. Ты перестала звать меня Каллен, - отшутился я. Я испытывал нечто более сильное, чем боль. Это было еще хуже. Еще опасней. И никак не мог понять, что же мне следует, в самом деле, сказать ей, чтобы она, наконец, поняла меня. Слово «простила» я даже мысленно боялся произнести.
- Я не знаю, что ты там себе придумал, Эдвард, - вновь заговорила Белла, - но я действительно хотела только помочь твоим близким. Не могу сказать, что твоя ситуация оставила меня равнодушной, все-таки мы были когда-то дороги друг другу, но…
- А теперь уже не дороги? – я готов был убить себя за тот сарказм, который так явно слышался в моем голосе. И я знал, что она почувствовала его.
- Эдвард, если ты говоришь о нашем с тобой так называемом романе, то… черт! Мне было семнадцать лет! И ты это знаешь. Ты сам говорил мне о том, что человеческая память несовершенна…
- Ты забыла меня?
- Нет, – твердо ответила Белла, - я ничего не забыла, но просто все прошло. Ты был прав. Ты всегда был прав, дорогой.
Врешь! Врешь! Врешь! Это идиотское «дорогой» прозвучало поминальным колоколом в моем сердце. А она тем временем продолжала.
- Мы с самого начала были обречены. Ты – на то, что тебе станет со мной скучно. Я – на то, чтобы взрослеть и стареть. Я выросла. И я люблю своего мужа.
Врешь!
- Ну, предположим, насчет меня ты несколько ошибаешься, - возразил я, - но давай не будем теперь об этом. По крайней мере, мы могли бы остаться друзьями, как считаешь?
Белла замялась. Черт! Если она надеется, что это наш последний разговор, то она ошибается. Я больше не исчезну. Никогда!
- Это не так просто, Эдвард… - тихо проговорила она.
Конечно, не просто, потому что ты боишься! Боишься самой себя! И в эту секунду мне в голову пришла гениальная идея. Гениальная с любой точки зрения.
- Белла, все очень просто, если ты действительно давно уже разлюбила… Но ведь какие-то добрые чувства остались. Мы можем попробовать просто общаться. Без каких бы то ни было обязательств или претензий.
- Я уже жалею, что позвонила, - в замешательстве проговорила Белла.
- Только об этом? – живо переспросил я.
- Я не знаю… Я запуталась…
- Давай помогу тебе разобраться.
- Только не ты… Ты последний, кто мог бы мне помочь…
Врешь!
- Белла, я прошу один день. Только один день, чтобы нам обоим стало легче. Я ведь знаю, что тебе трудно сейчас. Мне тоже. Давай поможем друг другу.
Если бы я был человеком, мое сердце неистово забилось бы в этот момент. Но я не человек. И должен напоминать себе об этом каждую секунду.
- Ты ведь не отстанешь? – вяло спросила она.
- Нет.
- Хорошо… - она обдумывала каждое слово, - тогда, пока я еще у отца, не хочу, чтобы Джейк волновался, что я провожу время в компании вампира, ты приедешь за мной завтра. И…
- И будем весь день делать только то, что хочется в данный конкретный момент, Белла. Никаких запретов, никаких но? Ну, кроме того, что другой бы не позволил?
- И никаких воспоминаний?
- Идет.
Последнее было бы труднее. Все, словно с чистого листа.
- У меня условие, - наконец сказала Белла после некоторого молчания, - если в этот день окажется, что мы чужие друг другу, то ты уедешь.
- Разумеется. Но если окажется, что мы можем быть хорошими друзьями, то я буду крестным твоих волчат.
Меня передернуло от этой мысли. Но на другом конце трубки Белла тихо рассмеялась. Смех ее звучал так горько, что я готов был убить себя.
- До завтра, Эдвард, - сквозь смех проговорила Белла.
- До завтра, - ответил я.
Белла первая повесила трубку.
Белла затеяла опасную игру. Опасную для меня. Я рисковал многим. Я рисковал своей душой, сердцем, жизнью. Я рисковал всем, что было во мне живого и человечного. А что давала эта игра Белле? На что отважилась она? Что она теряла? Мне казалось, что едва ли меньше чем я. Она рисковала близкими ей людьми. Это значительно больше. Что же, раз эта игра была нужна ей, то я готов был принять ее правила.
Вновь раздалась телефонная трель. Это начинало раздражать.
Элис. Естественно, Элис. Она что-то увидела, что произойдет в будущем и спешит сообщить об этом мне. Соблазн был велик. Но я не хотел ничего знать. Мое будущее с сегодняшнего дня принадлежит только мне.