Её руки, подготовлены не были к драке
И она не желала победы
Я теперь буду вместо неё.

Она, плавает в формалине
Несовершенство линий
Движется постепенно
У меня её лицо её имя
Свитер такой же синий
Никто не заметил подмены

- Что ты хочешь этим сказать?
- То, что ты слышал. Джейкоб не причем и Белла пострадала не из-за него.
- Я видел его! Он тащил её через поле словно куклу!
Эммет горячился, что было ему совсем не свойственно. Как смешно, я не могу даже глаза открыть, но при этом удивляюсь излишней эмоциональности Эммета. Я что, нарушила его планы?
- Если ты не заметил, то он сам пострадал не меньше чем Белла!
Второй голос был тише, но я почему-то была уверена, что это Эрик. У кого ещё хватит смелости перечить Эммету когда он в ярости? Только вот зачем ему это?
Другие звуки, менее громкие, но настойчивые стали различимы. Писк аппаратов, назойливый шум толпы, но явно не тут, где-то далеко, возможно за дверью. Шуршание одежды Эрика и Эммета, скрип кожаных кресел. Вскоре я уже различала запахи антибиотиков. Их кислый привкус невозможно спутать ни с чем. Хлорка и новый пластик, правда, пахли сильнее всего, но мой нос почему-то в первую очередь различил именно запах лекарств. Дурацкое обоняние.
- О, бедняжка, сейчас расплачусь – явно кривляясь, проговорил Эммет. – Может мне ему посочувствовать? Цветочков принести, простыню поправить?
- У него сломан таз, потому что он волок твою сестру.
С нескрываемой злобой в голосе отчеканил Эрик и я испугалась за него. Никто не разговаривает так с моим братом, даже мать.
Я хотела вмешаться, но не могла проронить ни звука. Мое тело совершенно мне не повиновалось. Я не чувствовала рук и ног, я не могла раскрыть рта, хотя и старалась. Я ощущала, что мне что-то мешается в носу, царапая носоглотку из нутрии. Словно пришпиленная мертвая бабочка за стеклом, как овощ, лежала и слушала не в силах предотвратить беду.
- Откуда я знаю, зачем он это делал? Может, чтобы скрыть то, что натворил! Почему он никого не позвал? Да как его вообще занесло на футбольное поле?
- Так было ближе всего к медпункту. Он бы срезал целый корпус. Ты как капитан и член футбольной команды должен был это знать.
Повисла тишина, прерываемая только пиликаньем датчиков.
- Допустим, – сказал Эммет, явно усмирив свой гнев, - но объясни мне, почему он не позвал на помощь? Я видел Эдварда, он явно был в раздевалках и мог бы…
- Вот об этом я и хотел поговорить. Я думаю, что с Беллой все это случилось не без его помощи.
- Что ты имеешь виду? – голос моего брата стал резче. Я с удивление отметила, что он злится.
Дело было не в том, что он злится, а причин по которой он испытывал эту эмоцию. Я привыкла считать, что он бездушен. Как механический робот подвигает всех на своем пути и не важно родственник ты ему или нет. Он никогда не интересовался моим мнением, да и вообще. Он только и делал, что обижал меня, стеснялся и старался не подпускать к своим друзьям. Он никогда никого не приводил знакомиться к нам в дом и мои родители думали, что он ангел во плоти.
Сейчас он беспокоился и старался разобраться, что случилось со мной и кто в этом виноват испытывая злость, но почему? Я не могла этого осознать и принять. Ему же было плевать на меня, всегда.
- Я видел её и Джейкоба перед раздевалками до того как все случилось. Они ругались.
- Так все-таки Джейкоб. – зарычал брат.
- Дай мне договорить, – оборвал его Эрик, и Эммет тяжело вздохнул, но промолчал. - Затем она открыла дверь в раздевалку, а уже оттуда Джейкоб вынес её на руках. Когда они исчезли, я проследовал туда и увидел Эдварда, который трахал Джессику. Тебе же знакома эта девушка? Она одна из черлидерш твоей подружки?
Мне хотелось кричать, но я не могла. Эрик разбалтывал все, что знал Эммету. Эммет переживал за меня, я кажется все ещё спала и никак не могла проснуться. Кажется, это был кошмарный сон, но уж слишком реальный.
Я не хотела, чтобы Эммет знал о Эдварде. Не хотела, чтобы он смотрел на меня взглядом:«Я же тебе говорил». Это был ещё один плюсик в его арсенале и мой минусик нервам. Он не сможет забыть и будет пользоваться тем, что имеет, как грозным оружием. К тому же, я не хотела больше вспоминать о Эдварде. От одного только его имени я ощутила тошноту. Если я сильно захочу, он исчезнет и его никогда и нигде не будет.
Эммет встал, я слышала как его кроссовки мягко касались пола и он иногда поскрипывая поворачивался. Ребята молчали так долго, что я успела убедить себя, что их вообще не было в моей палате, но вот Эммет заговорил.
- Я не верю, что какая-то измена могла так сильно повлиять на ее самочувствие.
- Я думаю, это был контрольный выстрел. Нервные срывы не бывают мгновенными, им требуется время, чтобы развиться. Продолжительный стресс, жизнь в напряжении. В последние недели Белла только и делала, что сталкивалась с стрессом. Любой сильный эмоциональный взрыв привел бы к такому последствию, к тому же она помешана на Эдварде, словно он её воздух.
- Какой бред, но что ты хочешь от меня?
Эрик засмеялся и тоже встал.
- О, мой сладкий, не многого.
- А вот с этим ты завязывай, ещё что-то из твоих пидорских примочек и я…
- Фу, как грубо, - скривился Эрик, но со смехом ответил – Я тебя не боюсь, ничегошеньки ты мне не сделаешь, а если рискнешь – вылетишь из школы. Самое хорошее – ты сам об этом прекрасно знаешь, но я пришел не для того, что бы подначивать тебя, а для того, чтобы предложить помощь.
- Хм, о какой помощи идет речь? Соберешь гей-парад? – уже смеялся Эммет.
- Нет. Помогу скинуть Эдварда. Хотя идея с гей парадом просто восхитительна.
Эммет тяжело вздохнул на смешок Эрика.
- А вот в этом мне не нужна твоя помощь. С Эдвардом я как-нибудь справлюсь сам.
- Ты так в себе уверен? Даже, я бы сказал, слишком. Я могу нарисовать тебе картинку которая будет, если ты откажешься от моей поддержки.
Я услышала как скрипнуло кресло, Эрик сел и похлопал по дивану рядом, но Эммет проигнорировал его приглашение.
- Сейчас все будут сочувствовать Эдварду, у бедняги девушка попала в больницу, он так страдает, просто места себе не находит. Если же ты влезешь с криками, что он подлец и обманщик тебя будут считать вруном. Твои акции быстро обесценятся и чем больше ты будешь рыпаться, тем ниже они будут падать. Предположим ты не станешь кричать, что Эдвард на самом деле спит с Джесс, но Эдварду будут все равно сочувствовать, как ни поверни. Девушкам только и подавай слезливые истории про несчастную любовь. Эдвард повесит все на Джейка, и развернет историю в свою пользу. Белла же ненавидит Джейкоба, и это знает вся школа. Ты ничего не сможешь сделать, он сейчас будет на вершине, а твои попытки скинуть его воспримутся в штыки.
Он замолчал, а Эммет задумчиво проговорил.
- Но почему ему будто сочувствовать, а не мне? Белла моя сестра…
- Ты всегда задвигал Беллу в дальний ящик и позволял друзьям шутить на её счет. Все уверены, что ты ненавидишь сестру и стыдишься её. У кого хочешь спроси, ты заработал репутацию человека который пойдет по головам, даже если это член твоей семьи.
Они оба молчали, а я чувствовала себя непрошеным слушателем. Эрик был совершенно прав, Эммет не умел любить в нормальном понимание этого слова. Он мерил людей практично, с точки зрения пользы, которую они могут ему принести, и родные не были для него исключением. Я привыкла к такому Эммету. Я могла злиться на него, плакать или сетовать на судьбу, но он оставался моим братом и где-то глубоко внутри я любила его таким, каким он был. Я сомневалась, что Эммет мог измениться.
- Я могу помочь тебе, и поверь, моя помощь будет неоценимой.
Слова Эрика повисли в воздухе, Эммет кажется обдумывал, но после кратковременного молчания я услышала как Эммет хохотнул и похлопал Эрика.
- Если Джейкоб выживет, то думаю он будет не особо обижен, что мы все решили за него. – сказал Эммет.
- Да, думаю, что не будет.
Мое тело было словно чужим, я не могла даже заплакать. Мне вдруг стало невыносимо больно, словно от сердца отходили лучи пульсирующего огня, а я хотела задать всего один вопрос:«Что с Джейком?» Почему они разговаривают о нем, словно он уже умер. Где он сейчас, и как он себя чувствует. Он не должен был пострадать от моей слабости, мы всего лишь повздорили, маленькая сора, такая привычная для нас.
Боль становилась сильнее, но ещё больше я испытывала чувство вины перед Джейкобом. Я не знала, что с ним и это заставляло меня волноваться сильнее, чем за себя. Где-то сбоку надрывался аппарат, он вдруг истошно завопил пронзительной трелью, а я ощутила, что могу открыть рот. Широко его распахнув я сделала сладкий вдох всей грудью и вместе с воздухом в меня вошла боль заставившая кричать.
- Врача! Кто-нибудь помогите!! – заорал Эрик. В моей голове слились все звуки и я отключилась.
***
Я была закрыта в своем маленьком мире и никогда не просила большего. Радость от того, что я просыпалась утром, встречалась с Эриком и ехала в школу к моим незначительным проблемам, казалась мне такой нереальной и далекой, что я ужасалась как я вообще могла так когда-то жить.
Все было так просто до того дня, когда пришел Эдвард и сломал мой мир, как и обещал. Я сама словно треснула по полам и теперь две мои половинки не подходили друг к другу, как разные частички пазла.
Я лежала среди пиликающих приборов и не могла соединится. Моя душа кровоточила, а из глаз падали слезы. Просыпаясь в третий раз мне хотелось только одного – снова упасть в забытие, в котором я могла бы не думать. Снова окунутся в свет и тепло чьей-то улыбки. Не слышать реальности и снова запереться в своем маленьком мирке.
Мои мечты и планы, чего они стоили без поддержки Эдварда? Чего стоила я, если мне не на кого положится и некого любить. Где весь этот мир, когда я плачу, и стоит ли он ещё, когда я сплю.
Я гадала, почему не рушится потолок, мне же так плохо! Отчего все эти люди вокруг с такими безразличными лицами смотрят как я корчусь в боли, а они нет? Неужели я настолько незначительна, что никто даже не пошевелится ради моего спасения?
В третий раз проснувшись я ощутила пустоту. Я словно сосуд из которого вылили воду. Во мне не было ничего, только пространство и никакого смысла. Я разглядывала потолок и старалась найти в себе боль, обиду, ненависть, беспокойство, но их не было. Я ощутила облегчение от этого. Не было даже мыслей, просто потолок и мигающий свет лампочек на каком-то приборе.
В палате было темно и лишь из коридора струилось легкое свечение. Пахло по прежнему лекарствами и цветами. Повернувшись, я уткнулась носом в Ирис и чуть не заплакала от радости. Вся полка рядом была уставлена вазами. Розы, подсолнухи, орхидеи и мои любимые Ирисы стояли во всей своей красе. Дотронувшись до одного из цветков я улыбнулась и лишь потом заметила открытку.
«Белла, выздоравливай. Эммет» - Гласила она.
Кажется, в моей пустой душе вспыхнул первый цвет, и он был лазурно-голубым, как цвет ириса и как моя любовь к брату. Мне не хотелось вспоминать, что когда-то он желал мне несчастий и что раньше мы не ладили. Это все было словно в другой жизни с другой Беллой, не со мной. Сейчас я видела, что Эммет помнит.

Залитая солнцем лужайка пестрила полевыми цветами. Это была их первая прогулка за город, на природу. Взрослые раскладывали угощения привезенные с собой, а малыши резвились в траве.
Эммет вдруг вскочил и побежал. Белла решила, что это какая-то новая игра и припустила за братом. Они бежали так быстро, что тоненькие ноги девчонки словно не дотрагивались до земли. Она ощущала себя птицей, летящей по небу. Для пущей убедительности она раскинула руки и теплые ветерок нежно щекотал ладошки и голые ручки Беллы.
- Смотри!
Голос брата нагнал её не сразу и она не успев затормозить повалила его на землю.
- Ой, прости, Эммет.
- Неуклюжая ты, Белла, не важно, смотри… - Эммет махнул рукой, и Белла проследила за его жестом.
У них под ногами раскинулась целая полянка, засеянная цветами нарцисса. Желтые цветы поднимали свои бутоны и тянулись прямо к солнцу, словно маленькие огоньки. Они выглядели гордо и трогательно, их хотелось коснутся, но Белла была так заворожена красотой цветения, что не смогла ничего сказать. Эммет же наоборот. Он упал на колени и стал срывать нарциссы, но при этом затаптывал остальные.
- Постой, не надо! Ты раздавишь их, Эммет!
Эммет остановился.
- Ну и что? Подумаешь? Зато мама останется довольной.
- Лучше давай приведем её сюда.
- Нет, я лучше наберу ей букет, а ты, Белла, если не хочешь – не мешайся. – Эммет вскочил и толкнул сестру. Белла не ожидая такого от брата упала и захныкала от обиды. Эммет обернулся и внимательно смотрел на сестру. Он словно решал, что ему делать, но потом вздохнул сел рядом с сестрой и взял её за руку.
- Извини, ну не плачь, я не хотел.
Белла продолжала плакать, а Эммет в растерянности тер её руку.
Голубой огонек мелькнувший в желтом море привлек его внимание. Он встал и пошел к нему, внимательно всматриваясь. Все вокруг было желтым и только один единственный цветок качаясь на ветру оставался лазурно-голубым с желтой сердцевинкой. Эммет присел и коснулся его пальцами, но не стал срывать. Вместо этого он вернулся к сестре и по-мальчишески грубо потянул её за руку.
- Белла, идем, идем же, Белла!
Он тянул её до тех пор, пока она не поддалась и не пошла за ним. Присев рядом с цветком Эммет приподнял его за головку и показал сестре.
- Я не стал его срывать, но в этом море он один такой, правда красивый?
- Очень. – Шепнула Белла, утирая слезы.
- Ну тогда я тебе его дарю. Пускай он будет зваться цветком Беллы.
Где-то вдалеке послышался окрик. Видимо мама хватилась их и теперь искала. Эммет вскочил с земли и пошел за букетом, а Белла последовала следом. Когда они подошли уже к самой окраине полянки Белла обернулась и последний раз взглянула на голубой цветок. В желтом он гордо был голубым и совсем не стеснялся этого. Белла улыбнулась и взяв Эммета за руку, пошла к маме.

Я давно уже и забыла о том, что такое когда-то было. Порой я помнила лишь зло, которое вносил Эммет в мою жизнь. Я никогда не смотрела на него по-другому и лишь теперь стала понимать: он любил меня. По своему, но любил. Тогда, у дома, Эммет старался меня защитить от Эдварда, потому что видел его на сквозь, но переборщил. Я даже не подумала об этом, посчитала, что он делал это на зло мне и Эдварду.
Его разговор с Эриком в первое мое пробуждение. Он хотел уничтожить Эдварда за то, что он мне сделал, и это тоже была его своеобразная защита. Когда я поняла Эммета и приняла его таким какой он есть, он перестал быть для меня кем-то чужим и посторонним. Эммет был моим братом и я любила его.
Мне стало намного легче, осознавая, что я больше не ненавижу его. Внутри поднялась теплая волна счастья и омыла меня изнутри. Я ощутила силы, которые позволят мне встать и не стала медлить. Спустив ноги на пол я с удовольствием пошевелила пальцами и улыбнулась.
Поиски чего-то нового продолжались, и я вспомнила Эрика.
Мой лучший друг или может быть подруга. Не смотря на то, что я вытерла об него ноги, пришел ко мне, когда мне было плохо. Он разговаривал с моим братом и предлагал ему свою помощь, хотя тот унизил его перед всей школой. Он делал это только для меня и ничего не просил в замен. Он любил меня искреннее и совершенно не думал о себе. Эрик всегда был таким. Словно улитка, прятался в панцире от всех остальных и почему-то пускал меня. Я видела, каким он может быть и каким он бывал не однажды. Злой, циничный и жестокий. Я никогда не верила ему в такие минуты, он был не собой, для всего мира он показывал что-то другое, но мне – себя.
Теплая волна обдала меня второй раз. Любовь к Эрику, дружеская благодарность за его помощь, затопила меня до кончиков пальцев. Я, наверное, не смогла бы выразить это словами, если бы он сейчас был рядом. Хотя, я думаю он бы меня понял.
Я встала и прошлась. Аппараты взбунтовались, но я сорвала пульсометр и он стал пищать продолжительно и беспрерывно. Я подумала, что он даже прав. У моей прошлой жизни не хватило сил выстоять, но теперь была я и эта я стала намного сильнее.
Вспомнив Эрика, мне в голову сразу пришел Эдвард. Он изменил меня в корне. Теперь я понимала это. Он словно сделала из меня наркоманку, а себя – моим личным сортом героина. Я зависела от него, я желала его и умирала без его внимания, а когда он ушел, я сломалась по полам как сухой стебель. Тому, что он сделал не было никаких оправданий, и пусть заберет с собой в бездну Джессику, о которой мне даже не захотелось вспомнить. Её лицо в моих воспоминаниях стерлось и как-то исчезло. Я могла припомнить лишь длинные белокурые волосы и короткую юбку, а ещё трусики на её щиколотках.
А ведь были звоночки, но я не обращала на них внимания. Я была тогда под Эдвардом и не замечала мира вообще. Мне стоило заподозрить её ещё тогда, когда мы встретились перед домом Эдварда. Только сейчас я вдруг поняла, что Кален с первого дня был с Джессикой, и я ему совсем не нравилась. Он не касался меня и не целовал, если то было не нужно. Чурался мои прикосновений и ласк, но я ничего не видела, словно слепая.
Дверь в палату была открыта и я направилась по коридору внимательно всматриваясь в таблички у палат. На них были написаны имена тех, кто лежал за дверью.
Он обещал сломать мой мир, преобразить, и у него это получилось. Меня прошлой больше не было. Я как птица феникс, сгорела и восстала из пепла. Я больше не чувствовала любви к нему, только отвращение и эта темнота заняло свое место в моей новой душе.
Прощу ли я его когда-нибудь? Не знаю, но сейчас я была не готова даже думать о том, что он сделал. Мой разум блокировал эти воспоминания, и я была ему за это благодарная.
«Джейкоб Блэк» - сказала мне табличка, мимо которой я чуть не прошла.
Что значил для меня Блэк? На эту мысль отозвалось сердце. Целая буря противоречивых чувств завладели моей не окрепшей душой.
Казалось, Джейкоб затронул все струны сразу одним прикосновением. Он был всем и ничем одновременно. Я не хотела его видеть, но стремилась к нему сама того не понимая.
Наше соревнование слишком затянулось. С начальной школы и до сих пор мы оставались конкурентами и ни один из нас не хотел уступать другому ветвь первенства.
В глубине души я понимала, что эти чувства уже и есть ответ на мой вопрос.
Он был калекой. Его тело перетерпело такие испытания, что выдержал бы не каждый, и сейчас стоя перед его палатой я лишь на маленькую долю понимала каково ему пришлось.
Если бы тогда, в детстве, я не сделал ему больно, было бы ему сейчас легче?
Я вспомнила тот вечер когда вбежала к нему в комнату и застала Джейкоба спящим. Я не испытывала к нему ненависти, это было что-то детское, обида. Я была зла на него за его издевательства, но они были заслуженными.
Моя рука коснулась холодной ручки и я с силой нажала её и вошла прежде, чем смогла испугаться. На миг мне показалось, что я попала в его комнату и снова увижу его в мягком свете лампы, полураздетым и прекрасным, но я ошиблась. Джейкоб лежал в окружении аппаратов которые постоянно что-то у него подсчитывали и держали в норме. Окруженный трубочками он словно запутался в паутине, но при этом Блэк выглядел как человек, которого этим не сломить. Я не хотела знать, что сможет его победить, но это будет точно не болезнь.
А потом, когда он помог мне на стоянке. Мы ссорились просто потому, что мы должны были это делать. Как роботы, запрограммированные на то, чтобы ругаться. Язвительные подколки вошли в мой образ жизни по-крепче, чем самобичевание и критика. За всей этой шелухой я так и не заметила, что он заботился обо мне тогда.
Я подошла к его кровати и села на самый край. Блэк не спал, но я опять это пропустила мимо. Как можно быть такой не внимательной, и при этом выживать?
- Привет, – он словно пробовал глубину, но я пришла сюда не ругаться с ним. Мне не хотелось не язвить, ни перечить ему.
- Привет. - Моя рука сама собой провела по его одеялу и замерла у кончиков его пальцев.
- Как ты, в порядке?
- Отлично, а ты? – Он поджал губы и отвернулся, его пальцы сжались и теперь ладонь превратилась в кулак.
- Возможно, пару месяцев не буду ходить. – Эти слова как камень упали мне на плечи и их груз оказался не выносим.
- Зачем? Почему? Ты мог бы кого-нибудь позвать, а не тащить меня через все поле…
Он молча смотрел в сторону и мне показалось, что в его глазах что-то блеснуло, но он быстро взял себя в руки.
- Я не мог иначе. Кто знает, что бы было, если бы я поступил как ты говоришь. Я не особо жалею.
- Врешь. – Он не мог не жалеть. Блэк же лишился ног за которые боролся столько лет, из-за которых терпел все эти унижения и муки. Все эти усилия были для того, что бы помочь сумасшедшей истеричке, которая не смогла справиться с собой и упала в нервный обморок.
- Я не стоила этого, Блэк.
- Это не тебе решать. Ты даже не представляешь чего стоишь. - Он говорил уверенно и теперь смотрел прямо мне в глаза.
Это просто пришло. Осознание очевидного факта, я стала готова к тому, что бы понять, что происходило.
Тогда, в ванной, он помогал мне, на остановке и в школе. Даже на уроке биологии Блэк помогал мне. В последнее время он всегда был по близости, но делал все так, что бы я не поняла этого.
Правда толчками накатывала на меня, и я сама не верила, в то, что происходило. Блэк защищал и охранял меня, принимал, когда я вела себя как последняя тварь. Он пожертвовал ногами и собой ради того, что бы я была на свете.
- Спасибо.
Я разжала его кулак и крепко прижала пальцы к груди. У меня не находилось слов, что бы сказать ему как сильна моя благодарность. Вместо этого я поднесла его ладонь к лицу и поцеловала её. Тогда меня было плевать как глупо это наверное выглядело. Там не было никого кроме нас, а он смотрел на меня и улыбался так счастливо как не улыбался никогда при мне. Внутри шелохнулось что-то теплое и огромное, я ощутила облегчение и радость от совершенного.
- Я все равно не понимаю, ты же ненавидишь меня?
- А ты меня.
Повисло молчание, я знала, что скажу дальше и не могла не сказать. Это старая Белла боялась перемен. Мне же хотелось их.
- Ошибаешься, я люблю тебя.