Мы легли спать, а перед этим я заставил тебя выпить таблетку. Потому что, сколько бы ты не строила из себя всесильную, продолжала невольно морщиться каждый раз, когда слегка шевелила рукой.
Сны были прекрасны: берег реки, красивая девушка с каштановыми волосами, я перебирал коричневый шелк локонов, гладил плечи, руки, целовал шею, перешел на ключицы, спустился к груди...
Внезапно я очнулся от боли в голове. Я осмотрелся, пытаясь сообразить, что произошло: я лежу на своей кровати, Белла плотно прижата ко мне, одна ее рука под щекой, словно у ребенка, а вторая...
И вот теперь я понял: поскольку вторая рука находилась на моем лице, на виске, то не нужно было иметь дедукцию Шерлока Холмса, чтобы догадаться. Во сне моя каратистка перевернулась, приземлив загипсованную руку аккурат мне на голову! Просто прекрасно! Я прямо-таки счастливчик: меня отделала девчонка гипсом! Эммет и Джаспер будут издеваться надо мной до скончания веков!
Боль в голове была адской. В виске пульсировало, словно кто-то капал на него горячее масло раз в секунду. Нужно было встать и выпить тех волшебных таблеточек, если они помогали с переломом тебе, то вполне могут выручить и мои побои.
Я стоял на кухне с пакетом замороженных овощей на лице, когда услышал шаги позади.
- Эдвард, что случилось? - ты была бодра, словно не сопела минуту назад мне в ухо.
- Малышка, зачем ты встала?
- Привычка, выработанная на дежурствах. Я просыпаюсь и мобилизуюсь при малейших шевелениях рядом. Слышала, что ты ходишь по дому.
- Все в порядке, ложись.
- Да? Тогда почему ты держишь горошек на лице?
- Голова разболелась, - не хотелось признаваться в очередном позоре.
- Часто тебя беспокоят головные боли? - спросила ты докторским тоном, подходя ко мне и убирая компресс, чтобы осмотреть меня. Твое лицо окрасил ужас, и я понял, что отпираться бесполезно.
- Эдвард! У тебя ссадина! Что слу...
Ты потянулась правой рукой к моему лицу и замерла, глядя на гипс.
- О, Боже! Какой кошмар! - задохнулась моя драчунья. - Мне так жаль. Ох, черт! Ну, просто кладезь неудач.
Ты сокрушалась, расхаживая по кухне, словно ища себе место. Это было глупо: я уже нашел твое место - оно в моих объятиях. Поэтому я пересек комнату быстрым шагом, остановив твои метания, приподнял от пола на несколько сантиметров, чтобы понести к постели. Ты замолчала, не понимая, что происходит.
- Эдвард...
- Спать, - перебил я тебя властным тоном.
- Но царапина, ее нужно промыть...
- Не нужно! - прорычал я, набрасываясь на твои губы и укладывая на постель. Я провел дорожку коротких, рваных поцелуев до твоего плеча, провел по коже пальцами, дошел до шершавой поверхности гипса и, аккуратно взяв его в руку, намотал на него одеяло.
- Просто мера предосторожности, - сказал я, глядя тебе в глаза в едва различимом от темноты помещении. Затем, притянув тебя к себе на грудь, укрывал оставшимся одеялом.
- Теперь спи, моя хулиганка. Завтра будет матч-реванш, - усмехнулся я, целуя тебя в макушку.
Уже проваливаясь в сон, я думал: «Боже! Ну что за нелепица!»