Я сидела на подоконнике и наблюдала, как за окном, кружась, падают смехотворно огромные снежинки, точно праздничное конфетти на вечеринке. Размытые огни города делали эту картину еще более сюрреалистичной, подчеркивая мое одиночество. Словно я была затеряна среди снежной круговерти, печальной, красивой и холодной.
Я подводила итоги.
Мне двадцать три. Не красавица, не богата, не обладаю уникальными талантами. Жених отсутствует, даже парня нет. Поддержки от родителей нет. Они в разводе, меня любят, но живут так далеко, что мы отдалились друг от друга, каждый живет в своем мире.
Теперь загибаем пальчики.
Раз. Рождество, а у меня нет работы, ее я потеряла по роковой случайности, к которой можно еще прибавить собственную глупую слабость. Лишилась своего единственного источника доходов и даже больше – занятия, которое любила, в котором чувствовала себя, как рыба в воде. Теперь нужно решать, что делать дальше с собственной жизнью.
Два. Рождество, а я умудрилась точно школьница влюбиться в потрясающего парня и в редкостного подлеца в одном лице. Эта любовь вообще была словно навязчивая идея: из головы не выкинешь, ничем не сотрешь, никак не отвлечешься… Остается тихо смириться и упиваться болезненной красотой неразделенной страсти, томно вздыхая, как невинная девица из позапрошлого века.
Я горько усмехнулась, думая о количестве пропущенных от него звонков. Почему его запоздало проснувшаяся совесть заставляла и меня чувствовать себя виноватой?
Три. Рождество, а я одинока. Сижу, кутаюсь в плед, настроение будто после похорон кого-то настолько близкого, что теперь трудно дышать, воздух стал осязаемым и тяжелым. Звонила Элис, оставила на автоответчике: «Белла! Хватит хандрить! Приходи к нам, Джас обещал сделать свое фирменную фаршированную индейку – м-м-м, пальчики оближешь… Давай же! Будет весело! Не годится праздновать Рождество одной!»
А я и не праздную, так ведь? А если и праздную, то не одна. Со мной мои разбитое сердце, безнадежность и уныние! Отличная компания!
Я дыхнула на стекло и в запотевшем кружочке пальцем нарисовала галочку. Итоги подведены. Что мне остается? Я покосилась на бутылку шотландского виски, стоящую на барной стойке… Возможно…
Мысль не дал завершить настойчивый звонок в дверь.
Элис? Вряд ли. Сейчас она должна снимать пробу с индейки… И я ей не показывала, насколько мне плохо, все время отшучивалась. А проигнорированное сообщение на автоответчике никогда не было для нее поводом приезжать и выяснять, не бросилась ли я с крыши.
С тяжелым вздохом я оторвалась от окна и, шаркая стопудовыми ногами по полу, отправилась открывать незваному гостю.
Замок с угрюмым щелчком поддался, и я распахнула дверь.
На пороге с кривой неуверенной улыбочкой, странным блеском в глазах и влажными от растаявшего снега волосами застыл Эдвард Каллен. Этот образчик мужского совершенства держал в одной руке букет чудесных слегка примороженных роз, а в другой – бутылку вина.
- Привет, - тихо сказал он. Но улыбка слетела с его губ, как только он рассмотрел выражение моего лица…
Форум