Фрагменты ее песни привлекли мое внимание. Ее соблазнительный, влекущий голос парил вокруг меня и подгонял меня в пламенный огонь желания. Все во мне остановилось. Каждый молекулярный процесс замедлился, пока слабый огонь кипел прямо под моей кожей. Мой разум сосредоточился исключительно на этом сладком, легком голосе.
Но мне еще оставалось повернуть лицо к сцене. А я ждал, боясь разрушить чары, подаренные мне. Привязавшись к ощущениям, созданным ею и пленившим все мое существо, я стал ее пленником, и не мог ничего делать, кроме как слушать.
Я закрыл глаза, наклонив голову, смакуя гладкую ясность и затененную чистоту, ее небесной мелодии.
Тон сирены понизился, теплый свет теперь теплился внутри меня. Мое сердце трепетало под медленным пожаром.
Ее голос дрогнул, почти незаметно, с тлеющей исповедью. Иллюзия…
Все это время я сидел, приклонившись и чувствуя, как навязчивые слова попадали прямо мне в душу. Я подавлял желание взглянуть на нее, стараясь не поднимать глаза и держать их закрытыми, счастливо растворяясь в иллюзии. Боясь, что огонь внутри потухнет…
Она звала меня. Мое тело застыло неподвижно и напряглось словно сталь. Холодный мрамор нагревался под моими горячими руками. Теплом, что теперь горело в моих венах.
Песня шла к концу, бас и гитара звучали жутко. Все посетители шикарного клуба аплодировали, некоторые свистели, некоторые встали в знак похвалы ее душевного голоса.
Я остался застывшим, огонь пропал, теперь была пустота, после того, как её голос замолк.
Она отличалась от всех тех, кого я слушал, но она была всем, что я хотел слышать. То, что я стремился слышать. Вся гладкая похоть, разжигающаяся страсть и обжигающий огонь.
Адский огонь… но я хотел увидеть. С печальным вздохом, я повернул свой кожаный барный стул, чтобы увидеть сцену. В комнате было темно, слабое освещение исходило со сторон комнаты, тусклые прожектора освещали сцену. В комнате замолчали, ожидая следующую песню. Я не позволял глазам найти ее первой. Я запретил себе это удовольствие.
Вспышка от прожекторов отразилась от хромированной гитары, на мгновения ослепляя меня. Я поймал вспышку синего и слоновой кости и сразу же закрыл глаза.
Игроки начали вступление к следующей песне. Она начала, снова воспламеняя мою душу.
Она не разочаровала. На этот раз пламя полыхало прямо над моим сердцем. Я стиснул зубы и открыл глаза еще раз. Я удерживал свой взгляд на полу, обдумывая все, заставляя себя нервничать.
Медленно я поднял взгляд, мучительно дюйм за дюймом, пока мои глаза не остановились на подоле её темно-синего атласного платья в пол. Я любил синий…
Мои глаза продолжили осматривать все дальше, стройные бедра, тонкая талия. Худые, голые руки сужались к тонким запястьям, которые, казалось, ласкали стойку с микрофоном, держали со всей страстью, как любовника.
Синее платье завязывалось за шеей, оставляя чувственные плечи открытыми, а также давая заглянуть на кожу цвета слоновой кости в её декольте, на ней не было никаких украшений.
Длинные блестящие кудри образовали петли, они вились вокруг ее шеи, как воротник. Я заколебался на ее шее. Впадинки и мышцы вокруг ее горла становились все более заметны, когда он делала вдох. Кудри подпрыгивали и качались при движении ее головы, когда она наклоняла ее немного в сторону.
Мои глаза горели, высыхая в пустыне этого бессмысленного тепла. Я уступил, и перешел на детали ее лица. Пухлые, красные губы формировали слова, что поджигали мои органы. Я чуть не застонал в слух, наблюдая, как двигаются эти губы…
Выступающие скулы, с намеком на румянец, тени на глазах, за длинными темными ресницами. Завитки ее волос свободно спадали с одной стороны, с другой же их удерживала заколка. На ее лбу появлялись морщинки, когда она пела эмоции. Ее пальцы слегка сжимали и отпускали стойку.
Она купалась в фиолетовом и розовом свете. Длинная серьга свисала и ослепляла своими проблесками, мимолетные искры волшебного огня.
Просто… красиво. Но огонь, бушевавший внутри меня, был сложнее. Образ, сочетающийся со звуком. Соответствие звука и инструмента, который издавал его. Она создавала расплавляющие волны блаженства, что несли меня в мучительную экспедицию всепоглощающей страсти.
Я закрыл глаза, выжигая ее образ в своей памяти.
Подняв руку к своим непослушным волосам, я запустил пальцы в густые кудри и откинул их назад. Я сделал глубокий вдох, воображая свои губы на ее коже цвета слоновой кости. Чем она пахнет? Как не сгореть в ее присутствии?
Я представил, как играл для нее. Создание музыки, которая будет нести сладкое пламя. Опуская свои пальцы на холодные, клавиши, призывая ее голос, чтобы он горел и тлел в пламени.
Да. Я хотел бы играть для нее.
Я повернул свой стул обратно к бару и глянул на бармена. Он стоял в стороне, слушая ее, сведя руки на груди, а полотенце, закинув на плечо. Джаспер повернулся, чтобы посмотреть на меня, замечая мое движение.
Я склонил голову, и он плавно подошел ко мне и наклонился вперед, оперившись на мраморную стойку.
- Когда она закончит? – спросил я тихим голосом.
Джаспер глянул на свои часы и сказал: - Наверное, приблизительно в одиннадцать часов. Что ты думаешь о ней?
Приподняв уголок рта, я посмотрел на бокал, который покачивал в своих пальцах. – Я думаю… она совершенна, - прошептал я.
- Хорошо. Она долго искала пианиста. После выступления она обычно уходит в свою гримерную, но я сказал ей сегодня, что кое-кого встретил, и она тоже должна с ним увидится. Так что она будет около бара. Могу ли я предложить еще что-нибудь выпить? - спросил он под конец.
- Просто воды, думаю, что уже много выпил этой ночью, - хотя выпил я только один бокал.
Джаспер был владельцем этого заведения. «Whispers» было популярное место для посиделок и танцев, с отличной живой музыкой. В последнее время я обратил внимание на одну знойную вокалистку – Беллу Свон. Одна знойная вокалистка… ищущая пианиста.
Я ждал. Лихорадочно считая минуты, отделявшие меня от одиннадцати часов.
Толпа аплодировала финальным аккордам песни и стала выходить через двери «Whispers». Я проверил костюм, который носил, темно-синий в крошечную серую полоску, и убедился все ли на месте.
Теперь, когда тепло ее голоса ушло, и огонь перестал ласкать мои внутренности, я стал немного нервничать. Уже скучая по ощущениям пожара внутри меня.
Последний из исполнителей скрылся за дверью, прожекторы на сцене погасли, оставляя одинокий луч света, направленный на рояль.
Я сунул руки в карманы и медленно пошел к сцене. Я обогнул фортепиано, недалеко от луча прожектора.
Вот когда я увидел ее. Она стояла в тени сцены. Затененная, бледная, сияющая. Я сглотнул и сделал глубокий вдох, подходя ближе к роялю, но все еще вдали от света.
Я почувствовал ее взгляд на мне. Догоравшее пламя вновь с силой вспыхнуло во мне… наполнило мои конечности энергией, напрягая ноги, притягивая меня к ней.
Мои губы разомкнулись, и я провел языком по нижней губе. Наш зрительный контакт не прервался. Она продолжала оставаться там, где и была. И выглядела все еще равнодушной.
Я медленно вошел в яркий луч белого света. Его тепло ничто по сравнению с горящим потоком страсти, который пробуждал во мне голос Беллы.
Я неподвижно стоял всего пару секунд, затем подошел к пианино. Я сел на лавку и положил руки на клавиши. Здесь у меня была власть.
Я остановился, с руками наготове, и в тот момент на ум пришла совершенная песня. Я позволил нотам течь, меланхолично и сладко. Грустно, но с надеждой. Я отыграл целый куплет прежде, чем моя муза вышла из тени и обогнула край рояли. Ее тонкие пальцы легко скользили по гладкой, лакированной поверхности.
Я вновь привел мелодию к началу, молясь на то, что, узнав вступление, она запоет.
Я смотрел на нее, взглядом желая приблизить её к себе.
Ямка в основании ее шеи прогнулась, когда она сделала глубокий вдох и начала…
И это был экстаз. Я закрыл лаза и продолжил играть, соблазняясь медленным пожаром. Я почувствовал, как она подошла ближе. Огонь набирал мощь. И я приветствовал его.
Я почувствовал ее движение позади меня. Призрачное тепло ее пальцев опустилось на мои плечи, оставляя покалывания, пока она продолжала петь. Я глубоко вздохнул. Ее экзотический запах почти погубил меня.
Воздух покинуло мои легкие. Мое сердце екнуло, сжавшись от необузданной, всепоглощающей страсти. Из-за нее. Я посмотрел на нее, звуки ее проникновенного голоса эхом отдавались от стен.
Она подошла к скамье, начиная петь для меня. Я мог видеть ее глаза, они были словно расплавленный шоколад. Ее теплое дыхание ласкало волосы на моей голове. Я был погружен в ее тепло.
Мое тело пело от удовольствия, ощущая, как она призывала меня. Моя певица.
Да. Она была моей.
Я закончил песню, играя только нужные ноты, чтобы показать ее голос еще лучше.
Последние аккорды затихли, и я опустил голову и глубоко вздохнул. Я услышал шелест атласного платья, она встала еще ближе.
Кончиками пальцев она задела мою правую щеку, она провела ими до подбородка, легко наклоняя мою голову в сторону. Казалось, моя кожа начала тлеть от её прикосновения.
Я ахнул и встал, пытаясь глотнуть воздуха. Ее тепло выжигало кислород. Ее запах проникал в мое существо.
Я посмотрел ей прямо в глаза, где темный шоколад плавился, кружась, сверкая и искрясь.
- Белла… - выдохнул я.
Она подошла еще ближе, потом посмотрела вниз и изящно взяла мою правую руку. Я практически слышал шипение огня…
У нее перехватило дыхание при контакте с моей кожей. Интересно, она горит так же, как и я…
- Я - Эдвард, - сказал я, не слишком-то владея собственным голосом.
Ее пальцы начали ласкать мою ладонь маленькими круговыми движения, пуская электрические разряды по моим нервным окончаниям.
- Эдвард, - пылко и страстно проговорила она. – Я думаю, это начало красивых отношений.
Перевод:Lemis
Редактура: miss_darkness