Знаете, я уже родилась нелюбимым ребенком в семье, не нужна была ни отцу, ни матери. Я получилась случайно и появилась в самый неподходящий для них момент. Росла и понимала, что для этих людей − моих родителей - я чужая, и им все равно, что происходит со мной, что я чувствую или думаю. Отцу-то, понятно, на все наплевать, он и четырех лет со мной не пробыл, а вот мама... Имея теперь собственного ребенка, я никак не могла понять и принять того факта, что мать решилась отдать меня. Неужели она ни капли не любила свою дочь? Такое возможно? Как вообще женщина может не любить свое дитя? Не понимаю...

Родив свою дочь, я сразу задалась вопросом: как я вообще раньше жила без нее. Я знала точно, что никогда не смогла бы пережить ее потерю. Как это: быть без нее или не знать, где она и что с ней? Я бы никогда не смогла поступить со своей малышкой так же, как поступили со мной родители. Потому что моя жизнь – это мой ребенок. И если не будет ее, не будет и меня. Я всегда это понимала, но почувствовала и полностью осознала только тогда, когда каждая клеточка моего тела ощутила нехватку моей Эми. Я не чувствовала, не видела, не слышала своей дочери. Ее просто не было рядом. И она не просто отсутствовала, она не была со мной не по нашей с ней воле. Ее забрали, наглым образом отобрали у меня. Мою девочку похитили...

Я знала, что она жива, но в каком состоянии, даже боялась представить. Это слишком страшно. Только от одной мысли об этом мои руки начинали трястись, а кровь будто замирала в венах.

Наступил второй день. Прошло уже девятнадцать часов и тридцать минут с момента, когда я в последний раз видела свою малютку. Я не могла ни есть, ни спать, ни говорить. Мне ничего этого не хотелось. Все было каким-то туманным и слишком пугающим. Мои мучения были невыносимыми. Порой я впадала в состояние транса, не видя и не слыша никого. Порой мое нервное возбуждение и лихорадочное состояние достигало пика. Я не могла просто сидеть на месте и ждать хоть каких-то новостей о Эми. Это было слишком тяжело для моей истерзанной души.

Еще вчера я предприняла попытку уснуть и забыться хотя бы на несколько часов, но стоило мне погрузиться в мир безоблачных фантазий, как меня наглым образом выдернули обратно в этот холодный и серый аутентичный мир.

Очнувшись, я увидела перед собой ангела. Я даже на мгновение засомневалась, решив, что умерла или снова впала в кому. Но нет. Я просто проснулась, а передо мной на корточках сидел Эдвард, который с нежностью смотрел на меня. Я бы обрадовалась такому взгляду, если бы это не происходило при столь печальных обстоятельствах.

Я не знала, зачем он пришел, но вскоре это выяснила. Все что ему было нужно - это еще раз услышать историю похищения Эмили. Несмотря на боль и ужас, пережитый в машине с похитителями, я повторила все вновь, описав каждую секунду и минуту вчерашних событий, при этом все больше уничтожая себя огромным чувством вины перед дочерью. Каждое мое слово давало Эдварду пищу для размышления, но казалось, что он все больше впадает в отчаяние, не понимая, чего же требуют похитители. Видя растерянность и задумчивость Каллена, я думала, что это конец, и мы никогда не вернем Эми.

Однако через какое-то время парень вскочил с кровати и с радостным возгласом:
«Джас! Кажется, я понял!» − выбежал из комнаты. Разумеется, я последовала за ним, но услышанное в гостиной повергло меня в неописуемый шок.

Как оказалось, преступники требовали выполнения условий не от Эдварда, а от Карлайла Каллена, который, в свою очередь, оказался жив и здоров. Вы представляете мое изумление и смятение, когда Элис объяснила мне новые обстоятельства?

Карлайл и Эсми Каллен живы. Живы! Как это вообще возможно?! Нет, конечно, я была рада и счастлива, что бабушка и дедушка Эмили целы и невредимы, только вот Эмили от этого не легче. Что вообще происходит, черт возьми?! Зачем они устроили весь этот фарс? Чтобы выжить? Чтобы спастись самим? Хочу заметить, что это вообще особо никому не помогло, все пошло вкривь и вкось. В итоге враги Эдварда и Карлайла использовали мою дочь, которая, как уже было всем ясно, стала ахиллесовой пятой семьи Каллен.

В моей памяти сразу всплыл момент на кладбище, когда я положила цветы поверх могилы четы Каллен. Помню, как из меня полился словесный понос о том, что я понимаю чувства Эдварда и знаю, что такое - остаться одной... Господи, он, наверное, смотрел на меня как на идиотку! Он слушал меня и радовался, зная, что его родители живы и ему не пришлось ощутить всего того, о чем я ему рассказывала. Сейчас, зная истину, мне было бы стыдно смотреть в глаза Каллена, ведь я наверняка выглядела тогда полной дурой. И если бы не находилась в столь сложной и печальной ситуации, то, наверное, наорала бы на Эдварда за то, что он заставил меня жалеть его да еще и поверить в его страдальческое выражение лица. Но о своем позоре я подумаю позже, когда Эмили будет рядом со мной, а я и Эдвард не будем сходить с ума от тревоги...

Как только мы выяснили, что и от кого требуется, Эдвард поехал на встречу с отцом, оставив меня и Элис в компании Джаспера Хейла. Однако и тот вскоре покинул нас, отправившись по делам в компанию.

С того момента прошло уже около двух часов, и теперь я сижу на диване и, глядя на дверцу шкафа, пытаюсь собрать свои мысли воедино. Это было так глупо, потому что в моей голове имелось только понимание того, что я виновата в пропаже дочери. Я была слишком невнимательна, позволила им украсть ее. Ведь после случая с Блэком, после того, как я чувствовала слежку за собой, после покушения на Эдварда, я знала, что должна быть осторожной и подозрительной. Рано было расслабляться. Но теперь поздно сокрушаться по этому поводу. Все, что в моих силах - просто сидеть без дела и переживать за свою дочь. Я абсолютно бесполезна и никчемна. От этих мыслей мне становилось еще хуже, хотелось сброситься с обрыва, лишь бы не чувствовать себя столь ничтожной и бессильной. Я могла только перебирать в душЕ те дни, которые мы провели вместе с моей малышкой. Как же мало времени я была с нею. Теперь я жалею о каждом упущенном часе, который могла использовать на совместные дела со своей дочерью... Конечно, мысленно я молилась, что завтра смогу увидеть свое дитя, посмотреть в ее зеленые глаза и обнять, а не просто сидеть и вспоминать ее внешность. Вспоминать те ощущения, когда я обнимала маленькое тельце, переливистый звонкий смех и радостную улыбку, вспоминать сонную фигурку, когда дочь только просыпалась и смотрела на меня... Я не хотела рисовать эти изображения в своей голове, я хотела видеть ее перед глазами.

− Белла... – откуда-то издалека я услышала знакомый голос. Я отключилась на какой-то момент, поэтому даже не заметила появления человека, позвавшего меня по имени. Почувствовав горячее прикосновение к своей руке, я начала постепенно возвращаться к реальности, хотя мне этого совсем не хотелось. – Белла, ты меня пугаешь... – Эти слова эхом отдавались в моем сознании, словно я нахожусь под толщей воды и могу с трудом разобрать их. Я была как под гипнозом, и в какой-то степени мне нравилось это состояние, потому что чувства притуплялись ,и я не так сильно страдала от режущей боли в груди.

Но, чувствуя теплые поглаживания, я начинала постепенно приходить в себя. Я уже практически смирилась с тем, что я здесь, сижу в квартире Элис, рядом со мной, по всей видимости, Эдвард, который держит меня за руку и смотрит так, словно ждет увидеть во мне прежнюю Беллу, а не ее подобие. А еще я видела, что он хочет увидеть во мне сильную женщину, которая как тигрица готова напасть и разорвать всех ради своей дочери, но именно поэтому тянула с возвращением в реальность. Я не могла быть такой, только не сейчас. Из меня словно выжали все соки, сил бороться не осталось, я хотела, чтобы кто-нибудь другой забрал мои проблемы и занялся их решением. Я разваливалась на глазах. Знаю, что это несерьезно, но я пребывала в упадке и изнеможении. Я должна была взять себя в руки и сделать все от меня зависящее, чтобы вернуть Эми, но просто не понимала, как это сделать.

− Белла, я знаю что им надо, − тихо произнес молодой человек, когда я уже почти пришла в сознание. – Им нужны деньги. И я им дам их.

Медленно повернув голову в сторону Эдварда, я начала осознавать смысл его слов. Однако продолжала вглядываться в его выражение лица и никак не могла понять и поверить в то, что вижу перед собой. Неужели Эдвард действительно нашел способ вернуть нашу дочь? Неужели он готов пойти на все ради нее? Неужели он любит Эмили? Как получилось так, что я упустила этот момент? Ведь, глядя на него сейчас, я вижу эту нежность и любовь к девочке... Откуда? Неужели он говорил правду о том, что хочет быть рядом с дочерью... Почему я не хотела видеть этого раньше?

− Мы ее вернем, − настойчиво повторил Эдвард, и лучше бы он этого не делал, потому что в эту минуту мои чувства вернулись, а контролировать их я не могла. Нервный ком в горле снова встал преградой, а глаза заполнились слезами. Но странным было то, что стоило мне более осознанно посмотреть в глаза мужчины, как я вдруг отчетливо увидела в них страх. Он боялся. Он до ужаса боялся, что больше никогда не увидит Эмили. Наши с ним чувства были отражением друг друга. Как бы далеки мы с ним ни были, но любили Эмили сильно. На самом деле для меня это стало открытием, внезапно ворвавшимся в мои мысли. Мы оба были потрясены, оба сходили с ума от страха за нашу дочь, оба безумно мечтали о встрече с девочкой и оба не желали потерять ее.

Я видела, что Эдвард пытается сделать все, чтобы найти выход из сложившейся ситуации, он старается показать, что сделает все ради Эмили, что мы с ней можем положиться на него, что он готов стать для нас опорой, в которой мы так нуждаемся. Но самое поразительное то, что я была готова принять от него эту поддержку. Впервые за все это время я ощутила, что у меня есть настоящее мужское плечо, на которое я могу опереться. От этого становилось в миллион раз легче, хотя бы в какой-то миг я могла вздохнуть с облегчением. Конечно, фактически Эдвард еще ничего не сделал, но то, что он сидел здесь и разговаривал со мной, было очень важно для меня.

Подавшись чуть вперед, я оказалась в крепких объятиях мужчины. Положив руку на его вздымающуюся крепкую грудь, я уткнулась носом в изгиб его шеи. Его уверенные, но мягкие прикосновения, ровное дыхание и любимый запах кожи успокаивали меня. Когда Эдвард вздыхал, я ощущала яркий аромат ментола от его жевательной резинки, смешанный с запахом сигарет. Удивительно, как сильно меня это расслабляло. Но самое смешное, что я принимала это, словно так и должно быть. Однако вместе с расслаблением ко мне пришла головная боль и новая волна горечи. Я дала волю чувствам и опять заплакала, удивляясь тому, что выплакала еще не все слезы.

− Мы ее вернем, Белла. Мы вернем нашу дочь, − продолжал повторять он, прижимая мое тело к себе. – Белла, мы должны... – он что-то хотел сказать мне, но не успел, потому что его перебил телефонный вызов. Поняв, что это мой мобильник, я тут же напряглась и выпрямилась, высвободившись из его объятий. У меня был новый номер телефона, и никто кроме Элис, Джаспера, Эдварда и похитителей не знал его, но так как двое из перечисленных людей находились со мной, а Джаспер не стал бы звонить мне, то я заранее поняла, кого услышу, когда подниму трубку. Оставалось только найти сам телефон, который беспрерывно громко вопил на всю квартиру.

− Это мой телефон, − прошептала я, оглядываясь по комнате.

− Что? Где твой телефон? – спросил Эдвард, озабоченно посмотрев на меня, когда я торопливо стерла слезы с щек.

− Элис, ты не видела мой телефон? – просипела я, поднявшись с дивана. Я словно вмиг вернулась к жизни, почувствовав странный прилив бодрости и жизненной энергии. Я была готова к новым потрясениям, оставалось только ответить на звонок.

− Он был здесь, − растерянно ответила подруга, выйдя из кухни. Мы снова все прислушались. Мелодия звонка продолжала играть, тогда мы с Калленом начали убирать декоративные подушки с дивана и кресел, откидывая их в стороны, однако телефон так и не был обнаружен.

Сконцентрировавшись на мелодии, я поняла, откуда исходит звук и, подойдя к креслу, оторвала от липучки подушку сиденья, под которой и лежал мой сотовый. И как, черт побери, он там оказался?

− Да? – произнесла я в трубку, как только приняла вызов от неизвестного абонента. Мое сердце колотилось так, словно собиралось пробить грудную клетку, и я знала, что этой силы и скорости хватит на то, чтобы разбить стекло и вылететь в окно.

− Изабелла? – услышала я хриплый до боли знакомый голос. Это он − похититель, его я узнаю где угодно при любых обстоятельствах...

− Да это я, − с волнением ответила я, с шоком посмотрев на Эдварда.

− Дай мне трубку, − увидев мой испуг, он протянул руку и забрал мобильный.

− Я слушаю, − громко произнес Эдвард, после чего сглотнул и на секунду прикрыл веки. Каллену что-то ответили, отчего его лицо вмиг побледнело, а взгляд уставился в одну точку. Он весь напрягся, настроившись на серьезный диалог с нашим врагом.

Как выяснилось, похитителя звали Роберт, и ему нужны были какие-то документы, акции и деньги. По выражению лица Каллена я поняла, что он требовал слишком многого. Он хотел то, что без согласия Карлайла Эдвард не мог исполнить. Но стоило Каллену сказать, что он не собирается выполнять условия, как Роберт тут же показал нам, на что способен. Всего через мгновение я услышала в трубке душераздирающий крик своей дочки. Они причиняли ей боль.

− Ааа! – закричала она во все горло. Я застыла на месте, чувствуя, как громкие рыдания и боль рождаются у меня в районе живота. Я была готова взорваться от страха за свою дочь.

− Эмили?! – проревел Эдвард в трубку, но там ему никто не ответил. Все что мы слышали - это крик и плач Эмили. Это было невыносимо, температура моего тела вмиг упала, ладони похолодели, а дыхание стало обрывистым.

– Маамаа! – громко зарыдала дочка. Я не могла слышать этого! Что они с ней делают!? Зачем всё это?!

− Не трогай ее! Сволочь! Не прикасайся к ней! – проорал Эдвард, хватаясь за и так торчащие во все стороны волосы. − Не трогай ее! Черт! – проревел мужчина, сжав челюсть. После этого, сожмурив глаза, он на минуту замолчал, внимательно слушая своего собеседника.

− Хорошо! Ты получишь все! Только не трогай ее!!! – опустошенным голосом попросил Каллен, повернувшись к нам с Элис. − Дай мне поговорить с дочерью! – сказал он, снова схватившись за волосы.

Мы с подругой стояли в молчаливом ожидании, молясь, чтобы похититель позволил нам поговорить с Эми.

− Эмили, это Эдвард, − вздохнул парень, услышав голос девочки. Я сделала шаг к Каллену. − Эми, мы скоро тебя заберем. Хорошо? Ты меня слышишь?

Я не знала, что она говорила ему в ответ, хотела сама убедиться, что дочь жива и с ней все в порядке, поэтому подошла ближе к парню и умоляющим взглядом уставилась на него.

− Дай мне с ней поговорить! – проголосила я, хватаясь за руки и плечи Каллена, начав вырывать трубку из его руки. Вскоре он сдался и отдал мне сотовый.

− Эмили! Доченька, ты меня слышишь? Я люблю тебя! Мы скоро заберем тебя! – скрипящим от слез голосом быстро проговорила я.

− Мамаа... – простонала моя девочка. – Мамаа!

Мое сердце заледенело, я даже представить не могла, что они с ней сделали, раз она в таком состоянии. Я готова была убить этих гадов своими собственными руками. Никто не смеет трогать моего ребенка и тем более причинять ей боль. Я мечтала встретиться с этим уродом и лично расцарапать его рожу, чтобы он на всю жизнь меня запомнил. В тот миг я мечтала вырвать его сердце и растоптать его своими ногами. Ненавижу!

Похоже, именно сейчас во мне проснулась та львица, которая готова убить за свое дитя. Мой ребенок должен быть со мной и для этого я сделаю все, что потребуется от меня, я была готова биться до конца.

− Ну, хватит! Дай Каллена, − проорал Роберт, лишив меня драгоценного голоса дочери.

Как только Эдвард забрал сотовый из моих рук, он приготовился к продолжению диалога.

− Слушаю, − прохрипел он. Сузив глаза, Каллен стоял как парализованный, молча выслушивая условия похитителей.
Когда Роберт закончил разговор и повесил трубку, Эдвард с телефоном в руке продолжил стоять на месте. Он часто дышал, отчего его грудная клетка высоко вздымалась, руки тряслись, да и вообще казалось, что тело дрожит от перенапряжения. Он с силой сжимал мобильник в руке, норовя раздавить его. Однако участь телефона была иной...

Посмотрев на мобильник, парень с силой размахнулся и с рыком швырнул его в стену. От удара о стену трубка рассыпалась на части, а Эдвард снова схватился за волосы. Мы с Элис стояли в немом шоке.

− Эдвард... – позвала я его, когда он, ничего не видя, прошел мимо меня. После разговора и пугающего крика девочки Эдвард был в смертельном отчаянии и растерянности, не имея представления, как нам вернуть Эмили.

− Я не знаю, что делать, Белла, − низким голосом произнес он, упав на диван. Сгорбившись и схватившись за голову, Эдвард казался таким беспомощным и слабым, но это было не так. Я знала, что сдаваться он не собирается. Он никогда не останавливается перед трудностями, будет бороться за дочь, которую обрел совсем недавно. Я верила в него и его силы, оставалось только помочь ему. Его нужно было чуть подтолкнуть к этому. – Я не знаю, Белла, − снова выдохнул он, начав покачиваться на месте. Я не могла смотреть на его мучения и, не выдержав, подошла к нему. Я хотела коснуться его плеча, но остановилась на полпути, решив, что это будет лишним.

− Ты же сам говорил, что мы сможем что-нибудь придумать, − прошептала я, нерешительно наклонившись к нему. − Говорил,− выдохнул он, подняв на меня грустные глаза. – Прости.

Все, что я сделала - это просто кивнула. Я не знала, что еще могу ему сказать, хотя понимала, что надо было его утешить, как-то успокоить, но, как всегда, не смогла, побоявшись, что это будет выглядеть неуместно.

− У нас есть время до завтрашнего вечера. Я сделаю всё, как он сказал, мы в любом случае заберем девочку, − измотанным голосом выговорил он, так и не получив от меня ни капли поддержки, в которой он нуждался. Я моментально почувствовала себя эгоисткой. – Мне нужно еще раз съездить к Карлайлу и заехать к своему юристу, − пояснил он, придя в нормальное состояние.

− Ладно, − пробормотала я, пропуская поднявшегося с дивана Эдварда.

− Все будет хорошо, − повторил он, посмотрев на меня. Я опять безмолвно кивнула ему, так и не ответив, после чего, окинув комнату взглядом, он направился на выход из квартиры. Мы с Элис снова остались одни.

− Он что-нибудь обязательно придумает... − задумчиво пробормотала девушка, продолжая загипнотизированно смотреть на входную дверь, за которой минуту назад скрылся Каллен. Я устало посмотрела на подругу и, вздохнув, снова опустилась на диван, не представляя, что тут можно придумать...

−Я не знаю, Элис. А что, если не придумает? – боязливо вымолвила я, приложив ладонь ко рту.

− Придумает... Это же Каллен, он выкрутится из любой передряги, − подсев ко мне на диван, слегка улыбнулась девушка. Я хмуро поглядела на нее, удивляясь ее воодушевлению и веру в Эдварда. − Он найдет выход...

Раньше она не проявляла такой теплоты и веры в него, неужели решила сжалиться над ним? Серьезно? Из-за того, что случилось с Эми, она подобрела к Эдварду? И где в этом логика? Я ничего не понимаю в этом мире...

− Может, пойдем поужинаем? – предложила подруга после недолгого совместного молчания.

− Я не хочу, Эл, − я скривилась в гримасе легкого отвращения к еде. От нервного напряжения в меня не лезло ни крошки, я даже думать о пище не могла.

− Белла, ты должна хоть чуть-чуть поесть. Зачем ты себя изводишь? От того, что ты голодаешь, лучше никому не станет, − рассуждала девушка, поглаживая меня по плечу.

− Элис... – измученно простонала я, не желая сейчас спорить с ней.

− Белла, ты недавно вышла из больницы, пьешь таблетки, тебе нужно подпитывать свой организм полезными веществами...

Я неслышно усмехнулась, изумляясь тому, что даже самое ужасное происшествие не изменило Элис. Она всегда остается разумной, стараясь не растрачивать свои силы и энергию попусту. К тому же еще и меня умудряется поддерживать. Ах, Элис, Элис...

− Хорошо, ты меня уговорила... – выдохнув, через силу согласилась я.

− Молодец! Хорошая девочка! – подруга похлопала меня по колену, а потом отправилась на кухню. Устало протерев глаза, я отправилась вслед за подругой...

Сидя за кухонным столом, я уныло ковырялась вилкой в своей тарелке, не имея никакого желания запихивать в себя хорошо прожаренный стейк. Все это время Элис внимательно наблюдала за мной...

− Ммм... я тут подумала... – протянула девушка, а я тут же подняла на нее замученные глаза, ожидая продолжения. – Если Эдвард придумает, как совершить обмен, то наверняка поедет на встречу с похитителями...

− И? – я качнула головой, не понимая, к чему она ведет.

− Я к тому что, если ты решишь поехать с ним, то он тебя не возьмет с собой, − покачала она головой, опустив глаза. Этот ее жест выглядел слишком наигранно, она точно что-то замышляла.

− Это еще почему? – удивилась я, прищурившись. На самом деле, я была уверена, что во что бы то ни стало первая увижу свою дочь сразу после обмена, а значит, должна присутствовать при выкупе.

− Ну, хотя бы потому, что Эдвард вряд ли захочет брать с собой еле живую Изабеллу, за которой придется постоянно наблюдать, дабы она сама не свалилась в обморок...

− Я не собираюсь падать в обморок, − ворчливо пробубнила я и снова уставилась в почти нетронутую тарелку, наполненную овощами и мясом.

− Судя по тому, что ты нервничаешь, не ешь и не спишь, то завтра ты дойдешь до обморочного состояния, я тебя в этом уверяю.

Я наклонила голову набок и с упреком посмотрела на подругу.

− К чему ты клонишь?

− Может, ты уже поешь нормально, а потом отправишься спать? А завтра с новыми силами поедешь с Эдвардом туда, куда вас направят...

− Я не хочу спать...

− Хочешь, − усмехнулась девушка, встав из-за стола. Я знала, что она была права, мне нужно было хоть немного поспать, чтобы завтра не выглядеть как ходячий мертвец.

− Ладно, ты права, − сообщила я, отодвинув от себя тарелку. Элис, вскинув бровь, недоверчиво оглянулась на меня. – Я пойду в спальню может, удастся уснуть...

− Наконец-то! – громко обрадовалась девушка. Было бы чему радоваться. Разница между тем, что я собиралась уснуть, и тем, что смогу ли я уснуть, была слишком велика. − Позови меня, если что-то понадобится, хорошо? – сказала Элис, когда я выходила из кухни.

− Хорошо... – прошептала я себе под нос, проходя по пустой гостиной, где по полу были разбросаны подушки от мягкой мебели.

Распахнув дверь спальной комнаты, я замерла в проеме. Вчера я была в отрешенном состоянии, но сейчас могла уже более осознанно осмотреться здесь.

Заправленная слегка помятым покрывалом кровать, две прикроватные тумбочки, шкаф, в котором хранятся наши с Эми вещи, письменный стол, на котором разложены канцелярские принадлежности и игрушки, говорили о том, что здесь живет как минимум два человека... И один из них ребенок. Здесь были повсюду игрушки. Много игрушек.

Мой взгляд зацепился за кукольный дом, который Эдвард подарил Эмили. Он был большим и занимал очень много места. Я заглянула внутрь и заметила кукол, сидящих за зеленым столом, они словно пили чай и о чем-то беседовали. На их игрушечных лицах застыла добрая улыбка, словно в их жизнях все складывалось просто великолепно. Жаль, что они не знали, что их хозяйка сейчас не дома и еще неизвестно когда вернется к ним. Им было все равно, ведь они просто куклы, неодушевленные предметы... Мне иногда тоже хотелось стать как они, неодушевленным предметом, чтобы не чувствовать всего того, что я чувствую сейчас.

Переведя глаза в сторону, я улыбнулась, потому что на небольшом детском столике была расставлена игрушечная посуда, которую я ей подарила. Она любит наливать настоящий чай в эти пластмассовые кружки, считая, что некрасиво с ее стороны наливать гостям просто обычную воду. Гостям... Ее выдуманные несуществующие друзья... Как только мы вернем Эмили домой, я сделаю все, чтобы она восстановилась после перенесенной встряски, стресса и шока. Я хочу, чтобы она зажила нормальной жизнью, той жизнью, которой должен жить маленький ребенок. Я хочу, чтобы она нашла себе друзей, ходила в гости на дни рождения, хочу, чтобы она не боялась людей, улыбалась своей прежней доброй улыбкой с примесью хитрости. Как же я хочу видеть ее счастливые сияющие глаза и эти черные длинные ресницы! Да уж, господь знал как удержать меня в этом мире, совершив хитрый трюк с рождением моей малышки. Небеса сделали мне по-настоящему волшебный подарок. Как же я им благодарна за это! Именно благодаря Эми я пережила множество трудностей и готова пережить еще столько же, главное, чтобы моя детка была жива, здорова и рядом со мной. Я была уверена, что Эдвард вернет ее, потому что иначе я просто умру...

Пройдя по комнате, я остановилась перед столом, на котором лежали раскраски, фломастеры, карандаши и альбом для рисования. Именно тот, рисунки в котором она не хотела показывать, всячески пряча их от меня.

Проведя рукой по гладкой разноцветной обложке альбома, я раскрыла его. Первая, как и последующие несколько страниц были пробой фломастеров: разноцветные разводы, линии или рисунки, которые не могли претендовать на всеобщее признание. Сев на стул, я продолжила просмотр альбома и вскоре наткнулась на странный рисунок. Это был огромный дом с водоемом, а из одного окна выглядывал человек с оскалом, красным лицом и черными глазами. Я даже не сомневалась, что это был человек, которого мы все очень хорошо знаем − Блэк. Именно так она его воспринимала, как дьявола. Перелистнув страницу, я увидела похожий рисунок, только рядом с красным человеком стояла девушка со слезами на глазах. На это было жутко смотреть. Дальше рисунок повторился. Меня это уже пугало. Эмили со времен нашего побега из дома Блэка рисовала мужчину, видимо, пытаясь излить свой страх на бумагу, пытаясь избавиться от воспоминаний об этом чудовище. Перевернув страницу, я замерла в легком недоумении. Резкая смена красок и настроения. Яркое солнце, лучи которого падают на счастливую девочку и высокого парня с шикарной красно-коричневой шевелюрой. Они держатся за руки и улыбаются, находясь среди зеленых деревьев, розовых цветов и ручья, стекающего к их ногам. Следующий рисунок был похожим, только там появилась я, держа дочку за другую руку. Мы все до беспамятства радостные и веселые. Интересно, именно этот рисунок Эмили не хотела мне показывать?

Не ожидая ничего странного, я пролистала дальше, где повторялись наши совместные изображения и только ближе к концу снова увидела печальную картину с изображением Блэка-дьявола. По альбому я практически прочитала мысли своей дочери и видела там страх и ненависть к одному мужчине и нежность и любовь к другому. Было видно, что Эми любит Эдварда, словно она уже знает, что он ее папа...

Закрыв альбом, я оперлась локтем о стол и запустила пальцы в волосы, раздумывая над тем, что Эмили до ужаса боялась Блэка, но когда мы ее вернем, то, скорее всего, нам придется избавлять ее уже от совершенно иных страхов. Выйдя из-за стола, я села на кровать и задумчиво посмотрела на шкаф. Нужно переодеться, прежде чем ложиться спать, а поспать надо в любом случае. Совершив все манипуляции со своей повязкой на руке, я облачилась в удобную футболку и пижамные штаны, после чего легла в холодную постель.

Прошел час. Я мучилась бессонницей, ворочаясь в кровати с закрытыми глазами. Прошел второй час, а я по-прежнему не могла уснуть, лежа на спине и пялясь на белый потолок, каждую трещинку и черточку которого я уже успела изучить.

Вконец устав от долгого и бессмысленного пребывания в постели, я ощутила, как начала медленно погружаться в сон. Я даже почувствовала легкий привкус наслаждения от того, что моя цель - уснуть - начала воплощаться в реальности.


Впервые за долгое время я спала крепко, без каких-либо странных или пугающих снов. Я вообще не видела ничего, кроме темноты, которая успокаивала и заставляла нежиться в объятиях Морфея. Хотя по поводу объятий я сильно засомневалась, Морфею ли они принадлежали... По крайней мере, теплые руки, лежащие на моей спине, точно говорили о том, что меня кто-то обнимает. Это было поразительным открытием для меня. Однако просыпаться я тоже пока не собиралась, не желая возвращаться в привычный стандарт жизнедеятельности. Почесав кончик носа о что-то мягкое, но не настолько, чтобы посчитать это своей подушкой, я вдруг ощутила знакомый тонкий аромат бергамота, смешанный с лаймом. Так пах только один человек, которого я знала. А еще эта крепкая фигура, соприкасающаяся с моим телом, так и советующая мне оставаться в таком же положении и не убирать руку с пояса человека, которого я любила каждой клеточкой своего тела и души. Боже, что происходит... У меня поехала крыша... Моя дочь украдена, а я лежу в постели с мужчиной и думаю, как прекрасно быть с ним в одной постели...

В одной постели?!

Черт! Как мы оказались в одной постели? Что он тут делает?
Я моментально проснулась.

− Что происходит? – раскрыв веки, я резко села, убрав руку от живота парня. «Ну почему меня так сильно тянет к нему? За что мне это наказание?» − уже в который раз я обратилась к богам, которые вряд ли слышали мой мысленный поток эмоций.

− Не беспокойся. Я просто случайно уснул в твоей кровати, − прохрипел Каллен, разминая затекшую шею. Он выглядел уставшим и таким непринужденным, словно оказаться в чужой постели это обычное дело... Ах да, это же Эдвард Каллен, о чем это я?

− Случайно? Ты спятил? Как ты вообще оказался в моей постели? – непонятно отчего рассердилась я. Хотите правду? Я злилась на него, потому что он мог оказаться в любой постели мира с любой девицей, которая ему понравится, причем проснуться голым! Но в моем случае, он в кои-то веки оказался со мной в постели, но при этом лежит одетый и смотрит на меня так, будто перед ним не женщина, а какое-то создание не из рода человеческого. Это так обидно...

«О чем я вообще думаю?» – удивилась я сама себе, пока Эдвард пытался объяснить мне, по какой причине оказался на моей кровати.

− Я просто присел рядом с тобой, решил отдохнуть с закрытыми глазами, ну и заснул. Слушай, ничего же такого не случилось... Я одет, ты тоже, все нормально.

Я оскорбленно посмотрела на него и снова с огорчением подметила концовку его безобидного высказывания. Я одет ты тоже, все нормально... То-то же. Это не нормально! Черт, со мной явно творится что-то ужасное. Пора принять таблетки и успокоиться...

− Сколько времени? – я быстро сменила тему, чтобы не позволять своим мыслям и дальше разрывать мой мозг.

− Почти семь, − вздохнул он, спустив ноги на пол. Он оперся локтями о колени и, опрокинув голову на руки, запустил пальцы в растрепанные волосы. Я сидела на кровати на коленях и, закусив нижнюю губу, наблюдала за ним. Видимо, его слова о незапланированном сне рядом со мной были правдой. Он не выспался и выглядел разбитым. Мне даже стало жалко его.

Выбравшись из постели, я подошла к сонному Эдварду.

− Надо выпить кофе, − произнесла я, пройдя перед парнем, даже не позаботившись о том, что стою перед ним в одной пижаме. Да и он вряд ли обратил на это внимание. Я же его совсем не интересую.

Вытащив из ящика прикроватной тумбочки свои лекарства, я начала вытряхивать таблетки себе на ладонь, но те не поддавались, прилипнув к внутренней поверхности упаковки. Что за дьявол? Мне даже с таблетками не везет...

− Что это? – сдвинув брови к переносице поинтересовался Эдвард, который все это время сидел на кровати и молча наблюдал за мной.

− Таблетки, которые мне прописал доктор, − взвинченно пояснила я, встряхивая оранжевую пластмассовую баночку, пытаясь вытащить оттуда пару драже, которые были так необходимы мне сейчас. Не скажу, что я была зависима от них, но они определенно помогали мне. Когда я принимала их, мое настроение поднималось, краски становились ярче, все проблемы казались не такими уж проблемными, да и жить хотелось. А учитывая сложившиеся обстоятельства, сейчас мне особенно требовалось поддержать собственное моральное состояние, хотя бы для того, чтобы суметь выдержать все испытания Мне нужно было просто перетерпеть момент мучительного ожидания, потом я не собиралась принимать эти таблетки, надеясь на свои собственные силы и выдержку.

− Ты пьешь таблетки, даже не зная от чего они? – начал допытываться парень, с подозрением посмотрев на меня.

− Я знаю, для чего они! – рассердилась я, свирепо поглядев на него. Мне не нравился его осуждающий взгляд, словно я совершаю преступление, употребляя эти таблетки. Эдвард с хмурым взглядом уставился на меня и поднялся с кровати. Не разрывая зрительного контакта, он подошел ко мне и слегка склонил голову набок.

− Да? И для чего именно эти таблетки? – будто смеясь надо мной, поинтересовался он, сузив глаза.

− Они от стресса... – пробурчала я, смущенно опустив глаза. На самом деле, мне было стыдно признавать, что я пью антидепрессанты, хотя в этом ничего страшного не было. Просто мне не хотелось, чтобы Эдвард думал, что я психованная или что-то в этом роде.

− От стресса... От депрессии? – уточнил он. – Дай-ка взглянуть, − он протянул руку, надеясь на то, что я добровольно отдам ему свои лекарства.

− Зачем тебе? – я крепче ухватилась за упаковку, не собираясь идти у него на поводу. Каллен сжал губы и, вскинув одну бровь, покачал головой, после чего просто потянулся ко мне и нахальным образом забрал мои таблетки.

Прочитав название, он прищурился и сурово посмотрел на меня.

− Имипрамин? Ты серьезно? – он вскинул брови и с недоверием посмотрел на меня. А что в этих лекарствах не так? Да они сильные, но не настолько, чтобы поднимать панику.

− Отдай таблетки, − я потянулась к его руке, не желая объясняться с ним.

− Нет. Подожди, − он отвел руку в сторону, а потом и вовсе поднял ее, чтобы я точно не смогла дотянуться. − Антидепрессант?

− Да и что? Мне их прописал мой врач. Тебя что-то не устраивает? – язвительно подметила я.

− И как ты себя чувствуешь? – он не оценил мой выпад, продолжая смотреть на меня как на неврастеничку.

− Как ты думаешь?! Наша дочь похищена, как я могу себя чувствовать!? – вырвалось у меня прежде чем я успела подумать о словах. Я стала все чаще употреблять выражение наша дочь, это, наверное, должно было мне о чем-то говорить...

− Ты поняла, о чем я говорю! – я вздрогнула от его возгласа, потому что он снова резко вырвал меня из моих мыслей. − Не включай дурочку! Они тебе помогают? – он говорил так, будто он мой наставник в лечении. Мне не нравился его тон и этот взгляд, сжигающий меня заживо, словно я в чем-то провинилась перед ним.

− Да, они мне помогают, − чуть спокойнее ответила я и с чувством стыда посмотрела ему в глаза. Ну что еще я могла поделать, если только с помощью таблеток могла спастись от реальности?

− Если я замечу, что что-то не так, Изабелла, я заберу их у тебя... – предупредил он, отдав мне лекарства. О чем он? Неужели он думает, что я наемся таблеток и покончу с собой?.. Возможно, это неплохая идея, но я не собираюсь убивать себя. Хватит! Я об этом много думала, но поняла, что мои мысли не более чем бред истерзанной души. Я бы никогда не оставила Эмили без матери, не позволила Эмили страдать так же, как страдала я. Ни за что!

Проглотив пару таблеток, я кивнула на приглашение Эдварда пойти и выпить кофе. Идея была хорошей, потому что предстоящий день обещал быть трудным.

Сегодня вечером должен был состояться выкуп, и мы все находились на взводе, хотя каждый пытался скрыть это за маской невероятного спокойствия. Такого спокойствия, которое доводило всех до безумного напряжения. Наше утро началось с неуместного молчания на кухне. Элис сидела рядом со мной и все время хмурилась, поглядывая на нас троих. Все, что она делала - очень часто раскрывала рот, словно собиралась сказать что-то, но в последний момент не решалась на это, останавливаясь на мысли, отчего слова застревали на выдохе, вынуждая ее прочищать горло и снова закрывать рот. Джаспер был спокойным, но пребывал в тяжелом унынии. Казалось, он совершал сложный мыслительный процесс, который ни в коем случае нельзя было прерывать. Впрочем, он всегда так выглядел. Что касается Эдварда, то он, как всегда, был немногословен, но его напряженный вид давал понять, что он думает о встрече с похитителями. Он волновался, хотя старался никому этого не показывать. Удивительно, насколько хорошо я знала его жесты и мимику, жаль, что мысли мне пока не поддаются, а то было бы очень интересно узнать, что он думает на самом деле обо всем, что окружает его в этом мире...

Однако, когда Эдвард и Джаспер уехали, Элис внезапно ожила. Она суетливо бегала по квартире, убирая несуществующий бардак, и все время мне что-то рассказывала, пытаясь отвлечь меня от беспокойных мыслей. Несмотря на то, что сегодня я должна была нервничать больше, чем вчера, я старалась отвлечься и быть более спокойной и сконцентрированной. У меня был план – сделать все, чтобы Эдвард взял меня сегодня с собой на встречу с похитителями, а для этого я должна выглядеть хладнокровной и рассудительной. Сил на это уходило много, но я держалась. Сразу после отъезда Каллена, я переоделась в удобную теплую одежду, убрала волосы в хвост, чтобы они не мешали, выпила свои таблетки, которые устраняли головную боль, преследующую меня с момента выписки из больницы, и даже накрасила ресницы, чтобы просто выглядеть нормально. Я была готова забрать свою девочку из лап тех подонков, которые удерживали ее...

Когда прошло еще два часа, а Эдвард все не появлялся, я начала нарезать круги по гостиной, при этом даже не заметив, что кусаю ногти. Ужас! Я никогда не грызла ногти. Мне от самой себя стало тошно!

Как раз когда я стояла посреди зала и, наморщив лоб, пялилась на свои истерзанные ногтевые пластины, в квартиру ворвался Эдвард. Слава небесам!

− Все готово. Вечером состоится встреча, и мы совершим обмен, − запальчиво пояснил он. Элис кивнула ему и, будто проглотив язык, насупившись, скрылась в ванной комнате, а я продолжила стоять на месте и смотреть на взволнованного Каллена. Он выглядел таким взъерошенным и взвинченным. Он ни секунды не мог устоять на месте, передвигаясь по гостиной как юла. Сначала он снял пальто и кинул его на подлокотник кресла, потом сделал несколько шагов по периметру комнаты, но вскоре остановился посередине и нахмурился. Было забавно наблюдать за его руками, которые он не знал куда деть, хватаясь то за волосы, то протирая свое усталое лицо. В итоге он еще раз провел пальцами по сонным глазам, а после уставился на меня.

---

Глава 32. Часть 2

---