Сириусу всегда нравились такие девушки, как Лили Эванс. Он не знал, почему именно такие. Может, из-за того, что умная и серьезная девушка могла бы идеально дополнить такого раздолбая-весельчака? И Лили Эванс дополняла. Джеймса.
Лили и Джеймс были неразлучны. Когда Сириус смотрел на них, у него в голове будто включался гигантский волшебный фотоаппарат, который запечатлевал то, что больше всего запоминалось: Лили у озера, Лили за партой, Лили сосредоточенно посасывает кончик пера, Лили с Джеймсом идут рядом, Лили с Джеймсом обнимаются. Лили неотделима от этого чертова Поттера! Она всегда рядом с ним. И никогда — с Сириусом.
Проблема отпала как-то сама собой, точнее, ее решил тот, от кого Сириус меньше всего этого ожидал, а именно Волдеморт.

Одному Мерлину известно, сколько лет прошло с тех пор, как мародеры закончили школу. Сириус недавно вышел из Азкабана и теперь снова сидел взаперти: Дамблдор вполне ясно дал понять, что из дома высовывать нос вообще не следует — ни в человеческом, ни в собачьем обличье.
День, когда Гарри снова уедет в Хогвартс, неумолимо приближался. С каждым часом, с каждой секундой перспектива остаться в одиночестве в этом мрачном постылом доме становилась все более реальной. Сириус предпочел бы что угодно, только бы снова не сидеть в клетке.
- Я могу поехать в Хогвартс в качестве собаки Гарри, - заявил как-то Сириус своему другу Римусу, чуть склонив голову набок.
Римус, разумеется, заявил, что Сириус сошел с ума. «Это безумие», - вот что он сказал. И еще в шутку посоветовал обратиться с этим вопросом к Дамблдору — оба прекрасно знали, что бы на это ответил старый интриган.
- Тебе женщина нужна, - однажды сказал Римус, когда они с Сириусом сидели ночью на кухне и распивали бутылку огневиски на двоих.
От такого заявления Сириус поперхнулся, и дымящаяся жидкость потекла по его пышным усам, но так и не попала в рот. Римус сочувственно похлопал друга по спине и отставил свой бокал: он никогда не пил много, в отличие от того же Сириуса или, например, Джеймса.
На длинном, словно взлетная полоса, столе одиноко горела свеча, и потухающий огонек отражался на выпуклой бутылке и на стенках бокалов, из которых два друга пили спиртное. Сириус с Римусом часто устраивали такие ночные посиделки, в результате которых Римус обычно доводил до комнаты пошатывающегося от алкоголя Сириуса.
- Как насчет Гестии Джонс? - вскользь поинтересовался Римус, игнорируя пустой бокал Сириуса, которым друг настойчиво тыкал его в руку, требуя налить. - По-моему, тебе уже хватит. Ну так как? Гестия одинока, и я заметил, что на тебя она часто посматривает...
- Это потому, что от меня пахнет перегаром, - мрачно пошутил Сириус.
Если честно, ему совсем не нравилась Гестия. Во-первых, она все время смеялась каким-то неприятным смехом, во-вторых, любого мужчину смутили бы все эти ее пирсинги и серьги. Сириус вообще не любил наличие железа на лице, тем более, у женщин. Ему нравились такие, как Лили Эванс и, что самое печальное, таких, наверное, уже нет.
Часы в холле пробили три удара. Римус стал нетерпеливо поглядывать на Сириуса, но тот сказал:
- Ты иди, а я еще посижу. Хочу побыть один.
- Ты уверен? - спросил Римус, заглянув другу в лицо.
Сириус состроил злобную гримасу. Устало вздохнув, Люпин взял полупустую бутылку огневиски, но Сириус вцепился в нее и упрямо потянул на себя.
- Ты как ребенок. Как большой упрямый ребенок. Ладно, - сдался Римус, выпуская бутылку из рук. - Не сиди долго, Сир.
Римус ушел, а Сириус, сделав несколько глотков огневиски прямо из горла, погрузился в свои мрачные мысли. Почему, почему жизнь порой так несправедлива?! Сначала Сириус совсем по-глупому влюбился в рыжеволосую умницу, а она выбрала его лучшего друга. Потом Лили и Джеймса убили, а Сириуса засадили в Азкабан, причем совершенно несправедливо. И вот теперь он снова вынужден сидеть взаперти и давиться этим отвратительным пойлом на спирту.
Сириуса не понимали, а, зная его сложный характер — не хотели понять. Возможно, даже и не пытались, за исключением, может быть, Римуса и Гарри, но и те считали, что Сириусу для его же безопасности не стоит высовываться.
От скуки уже хотелось вешаться на простынях и плести чертиков из проклятых фамильных драгоценностей матушки, а от отчаяния ломило старые кости. И застоявшаяся кровь скрипела в пересохших венах. Но всем плевать... Единственным человеком, который понял бы Сириуса с полувзгляда, был Джеймс Поттер. Он радовался бы риску.
Наверху заскрипели половицы, после чего в коридоре зашуршали легкие шаги. Через несколько секунд Сириус почувствовал на себе чей-то изучающий взгляд, обернулся и тихо присвистнул от неожиданности — в дверном проеме стояла Гермиона Грейнджер в длинном синем халате и задумчиво разглядывала Сириуса. Поймав его взгляд, девушка густо покраснела и застенчиво пробормотала:
- Я хотела водички попить.
- А то так кушать хочется, что переночевать негде, - не удержался Сириус, мрачно усмехнувшись.
- Что? - непонимающе переспросила Гермиона.
- Ничего, - раздраженно отозвался Сириус. - Шутка это была, понимаешь?
- Если честно, я не увидела юмора, - смущенно сказала Гермиона и опустила глаза.
Глядя, как девушка наливала из чайника в стакан воду и садилась напротив, Сириус испытывал приливы раздражения и досады, потому что чувствовал на себе взгляд Гермионы, полный жалости, и от этого становилось еще паршивее. Так и хотелось крикнуть ей в лицо: «Не надо меня жалеть, девочка, ты вообще ничего не понимаешь в жизни!» Но это было бы крайне невежливо, а обижать ни в чем не повинную подругу своего крестника Сириус вовсе не хотел.
Кроме того, Гермиона сейчас неосознанно принизила его любимую шутку. Будучи учениками школы, Сириус с Джеймсом повторяли эту шутку при любом удобном случае, и все смеялись до слез. Все, но не Лили Эванс. Она никогда не разделяла чувства юмора мародеров, считая его тупым и плоским.
Гермиона все еще сидела напротив Сириуса и украдкой поглядывала на него, медленно попивая из стакана воду.
- А вы почему здесь? - вдруг спросила она, не поднимая глаз.
- Не спится, - коротко ответил Сириус.
Они снова замолчали. Гермиона допила свою воду, но уходить не спешила. Сириус бросил на нее выразительный взгляд, означавший, что он остро нуждался в полном одиночестве, затем, залпом допив огневиски, шумно сглотнул.
- Не пейте так много, - тихо посоветовала Гермиона, все еще немного стесняясь.
Это стало последней каплей.
- Запомни раз и навсегда, девочка: это мой дом! Я делаю в нем все, что хочу, а ты пей свою водичку и не булькай! - заорал Сириус, треснув кулаком по столу. - Я тринадцать лет просидел в Азкабане, где никто никогда не предлагал мне выпивки! И что теперь? Я должен вести себя примерно, как ученик какой-нибудь школы благородных манер?! Хватит, все надоело! Все надоели! Мало того, что я не хозяин в собственном доме, так еще и всякие шелудивые малолетки будут указывать, что мне делать!
Тяжело дыша, Сириус снова ударил руками по столу, сбрасывая с него бокалы. Гермиона испуганно вскочила и бросилась к двери, но неожиданная вспышка гнева протрезвила Сириуса, и он с ужасом понял, что наделал.
- Гермиона! - крикнул Сириус, догоняя девушку у порога. - Гермиона, подожди. Прости меня.
- Я не обиделась, - отозвалась девушка, хотя у самой от страха тряслись руки, но она отчаянно старалась не показывать этого.
Радовало хотя бы то, что Гермиона не убежала.
- Прости, - тупо повторил Сириус. - Все это давно накопилось, наболело... Мне очень жаль, что я выплеснул это на тебя. У меня полно своих проблем, к которым ты не имеешь никакого отношения.
Гермиона только кивнула и бросила на Сириуса быстрый взгляд. Сириус заметил, что она все еще дрожала, хотя и держалась стойко. Захотелось обнять эту хрупкую девочку, прижать к себе, провести рукой по мягким волосам и сказать, что все будет хорошо. Захотелось просто защитить ее от всей жестокости и несправедливости этого мира.
- Что? - смущенно спросила Гермиона, заметив, что Сириус ее с интересом разглядывал.
- Прости, что напугал. Сделать тебе чаю? - спросил Сириус.
У него самого по какой-то непонятной причине проснулась детская робость. Хотя, если хорошо подумать, Сириус и есть ребенок. Большой и капризный.
- Нет, спасибо. Я пойду спать, - прошелестела Гермиона. - Спокойной ночи, мистер Блэк.
- Сириус, - вырвалось у него.
- Что? - обернулась Гермиона.
- Зови меня просто Сириус.
- Попробую, - пообещала девушка и скрылась в темноте коридора.
Сириус задумчиво смотрел ей вслед, пока легкие шаги не стихли окончательно.

На следующую ночь она снова пришла. Сириус сидел за столом один и снова потягивал постылое огневиски. Гермиона была в том же синем халате, пушистые волосы растрепались со сна, на губах блуждала улыбка, подозрительно отдававшая сочувствием. И снова, налив себе воды, Гермиона села напротив.
Сириус заметил хрупкую бледную руку, сжимавшую прозрачный стакан. Хотелось накрыть ее своей — грубой и шершавой.
- Добрый вечер, - тихо прошелестела девушка, быстро взглянув на Сириуса.
- Добрый, - задумчиво повторил Сириус, сомневаясь, действительно ли является вечер таковым. - Не спится?
Не спится?! Пришла его жалеть, глупая девчонка, зачем же еще!
- Гарри беспокоится, - произнесла Гермиона, отхлебнув еще воды.
- Еще бы, - Сириус мрачно усмехнулся. - Ты же, естественно, все ему рассказала о вчерашнем.
Виноватый вид Гермионы подтвердил догадку Сириуса. Впрочем, он и не удивился. Сириусу казалось, что Гермиона может его понять, и поэтому хотелось все рассказать ей, излить душу.
- Я хочу спрятаться у Гарри в чемодане, чтоб он провез меня в Хогвартс, - сказал Сириус, горько улыбнувшись и убрав челку со лба, чтобы видеть реакцию Гермионы. - Но он, наверное, не согласится с этим.
- И будет абсолютно прав, - спокойно сказала Гермиона, подняв на Сириуса глаза. - Я понимаю, что вы чувствуете, но вы действительно не должны покидать дом. Вас могут убить.
Сириус издал короткий смешок. Он прекрасно знал, что в Азкабане его ждала большая компания дементоров, жаждавшая страстных поцелуев.
Гермиона вздохнула и собралась было вставать из-за стола, но Сириус остановил ее.
- Если Гарри снова будет беспокоиться, не спеши бежать сюда и жалеть меня. Это равносильно самоубийству, - предупредил Сириус, и это не было шуткой.
- Я тоже, - почти шепотом произнесла Гермиона.
- Что тоже? - непонимающе переспросил Сириус, и тут его озарило. - Ты... тоже беспокоишься за меня?
Гермиона опустила глаза, густо покраснела и занавесилась волосами, пытаясь скрыть от Сириуса свое смущение.
Сириус ошалело смотрел на девушку. Не значит ли это, что Гермиона Грейнджер к нему тоже что-то чувствует? Ее рука лежала рядом, на нежную кожу капал воск с огарка свечи. Поддавшись соблазну, Сириус накрыл руку Гермионы своей и почувствовал приятное тепло, исходившее от ее маленькой ладошки. Гермиона испуганно, словно лань, посмотрела на Сириуса и вдруг вскочила из-за стола и убежала из кухни, даже не потрудившись убрать за собой стакан.

Следующая ночь была последней в этом доме для всех, кому нужно было отправляться в Хогвартс. Гермиона снова пришла на кухню и застала там Сириуса, который в одиночестве распивал огневиски. На звук шагов он привычно обернулся и приветливо пригласил Гермиону садиться. И снова стакан с водой. И снова она присела напротив.
- Опять Гарри беспокоится? - ехидно поинтересовался Сириус.
- Вы же знаете, он всегда беспокоится, потому что любит вас, - произнесла Гермиона и сама отчего-то покраснела.
На этот раз Сириус не стал дотрагиваться до Гермионы, иначе она бы снова убежала. Он просто смотрел и понимал, что эта девушка за какие-то три дня стала значить для него больше, чем что бы то ни было. Больше, чем Лили.
- Мы завтра уезжаем в Хогвартс, - через некоторое время сказала Гермиона.
Как будто Сириус сам этого не знал! Достаточно. Хватит переливать из пустого в порожнее, пора раз и навсегда выяснить, что между ними происходит.
- Огневиски? - предложил Сириус, покачав в воздухе вторым бокалом и подмигнув Гермионе.
Наверное, он перегнул палку, потому что девушка покачала головой и сделала несколько шагов к двери. Но Сириус не собирался так просто сдаваться. В два прыжка преодолев расстояние от стола до дверного проема, он догнал Гермиону и приобнял ее за плечи.
- Ну почему, почему ты все время уходишь? - с досадой спросил Сириус, обдав Гермиону стойким запахом алкоголя изо рта. - Почему просто не поговоришь со мной?
- Я боюсь вас, - призналась Гермиона.
- Боишься? - Сириус снова озорно подмигнул ей. - И правильно делаешь, Гермиона, правильно делаешь... Я тебя просил не жалеть меня? Просил?
- Я вас не жалею, - заплетающимся языком произнесла Гермиона. - Я вас... вас...
- Что ты меня? - напирал Сириус.
Гермиона испуганно замотала головой и попятилась, но Сириус решительно оттеснил девушку в угол и впился в ее губы сумасшедшим поцелуем. Гермиона взвизгнула и забилась в его руках. Сириус нежно погладил ее по спине, показывая, что не обидит ее. И Гермиона отдалась в его власть. Она охотно отвечала на требовательный поцелуй, сама подставляла плечи для разгоряченный губ, стонала, когда Сириус до крови прокусывал ее нежную кожу. Слизывая струйку крови, текшую от ее прокушенной губы к подбородку, Сириус понимал, что еще никогда никого так не любил, даже Лили Эванс, как понимал и то, что Гермиона тоже любит его, причем уже давно.
Прошло около двадцати минут, прежде чем Сириус выпустил Гермиону из объятий. Девушка, разумеется, снова убежала, а у Сириуса сразу возник один интересный план...

- Нет! - бушевал Римус, выслушав изложенный Сириусом план. - Сир, ни за что! Ты хоть понимаешь, что ты творишь?!
- Римус, пожалуйста, - умолял Сириус, ползя за другом на коленях по изъеденному молью ковру.
- Сириус! Даже не думай об этом, иначе мне придется донести на тебя Дамблдору!
- Ри-им, ну пожа-а-луйста! - стонал Сириус, умоляюще обнимая друга за колени.
- Ты пьян? - устало спросил Римус.
- Ничего подобного! Я абсолютно серьезно!
- И все равно! Это противозаконно!
- Интересно, когда это мародеры подчинялись законам? - язвительно ответил Сириус. - Для нас их просто нет.
- Сириус, ты же знаешь, я на такое не пойду, - отрезал Римус. - Это глупо и неосмотрительно. С какой стати тебе в голову взбрело это безумие?
- Я люблю ее, Рим...

Утром Гарри, Гермиона и дети Уизли торопливо собирались в Хогвартс. Члены Ордена должны были сопровождать учеников на вокзал. Сириус когда-то намекал Гарри, что мог бы проводить его на поезд в образе собаки, поэтому Поттер очень удивился, когда Сириус вообще не появился на завтраке. Удивилась и Гермиона.
- А где Сириус? - взволнованно спросила она у Римуса.
- Сириус лежит в постели, у него очень болит голова. Боюсь, он не сможет попрощаться с вами, - ответил Люпин. Выглядел он почему-то недовольно.
- Сириусу стоило бы меньше пить, - поджав губы, заметила миссис Уизли.
Быстро позавтракав, Гарри, Гермиона, все Уизли и Грюм высыпали на улицу и вызвали «Ночной Рыцарь». Уже затаскивая чемодан по ступенькам автобуса, Гермиона слегка удивилась, что он такой тяжелый. Она не знала, что несколькими часами раньше Римус Люпин наложил на ее чемодан расширяющее заклятие, помог забраться туда радостно вилявшему хвостом черному псу и, скрипя зубами, застегнул молнию.
Не подозревала Гермиона и о том, что, когда она приедет в Хогвартс и начнет разбирать свой чемодан, в нем обнаружится весьма неожиданный сюрприз...