Утро началось просто неподражаемо – мой безмятежный сон бесцеремонным образом нарушило металлическое дребезжание, отдающее звоном в ушах. В сердцах я выругалась так, что даже моя мать давала мне за такие выражения по губам, хотя сама особой церемонностью не отличалась – не зря отец ушел от нее к другой женщине. Злость из-за того, что мне так не удалось выспаться после полуночных прогулок, клокотала во мне, словно я была вулканом, и каждую минуту могло начаться извержение. Как только я с чувством швырнула об стену щедрый подарок Барэ, то мне значительно полегчало. Главное - окончательно поняла, что имел в виду Таиль, когда советовал прятать эмоции.

В обществе адаптера мне следовало быть сдержаннее и спокойнее, словно меня ничего в мире не способно задеть, особенно ехидство адаптера. Сегодня я облачалась с таким видом, словно собиралась на войну. Светло-голубые узкие джинсы сидели на мне соблазнительно и одновременно вызывающе. Мягкий трикотажный свитер удачно обливал мою фигуру, не скрывая мох прелестей. Контрольный взгляд в зеркало и я поняла, что если Барэ был хоть на сотую долю мужчиной, то ему не спастись от той сексуальности, которую я излучала в это утро. Мои губы непроизвольно растянулись в мстительную улыбку. Кто бы мог подумать, что Ниль одним махом захватил столько отличных вещей.

«Меня ничего не волнует… Я в коконе…Я спокойна … и… плевать на слова Ниля Барэ…» - мысленно повторяла я, когда пристально рассматривала себя в зеркале.

За завтраком мне с успехом удалось представить себя в прозрачном коконе, за что получила одобрение от Димьяна и Кирка. Причем старший маг посмотрел на меня долгим изучающим взглядом, словно я была непостижимой загадкой и мне это не понравилось. Из-за присутствия Мирты-Мэй я не решилась расспросить Димьяна об охотниках на людей и почему они гнались за мной. Впрочем, сам эльф пребывал в дурном настроении, нагрубил опешившей Виллане, быстро проглотил свой завтрак и быстро исчез из столовой. В глубине души я отлично понимала от чего такая разительная перемена в настроении. Димьян вчера пытался защитить меня от вампира, но мое вмешательство предотвратило бесполезную стычку, а после всего даже не удосужилась ничего ему объяснить. Всего на миг во мне даже зародилось чувство вины, когда я пристально смотрела вслед эльфу. За нашим столиком повисло неловкое молчание, и замечание Мирты по поводу настроение Димьяна осталось без ответа. Мне тоже пришлось безразлично пожать плечами, и под пытливым взглядом ореховых глаз смотрительницы опустила глаза в тарелку с гречневыми кругляшами. Настроение моментально упало, словно я была предательницей, хотя отлично понимала, что парень из Авалона ведет себя по-детски.

Я предпочла сама по-быстрому расправиться с завтраком и отправиться на встречу с ненавистным мне адаптером. Как ни странно Ниль Барэ ни слова не сказал мне о вызывающем внешнем виде. Он просто усадил в свой танк и молча завел мотор. Глухое раздражение я с легкостью подавила в своей душе, и теперь безразличие заливало мои внутренности жидким льдом. Что же, не получилось вывести его из себя внешним видом. Да, оно и не мудрено – после моего гарнитурчика его уже ничего не берет. Я спокойно уставилась в окно, рассматривая жирных серых птиц, снующих по залитой золотистым солнечным светом мостовой. В данный момент в моей голове кружился не один десяток вопросов, но я, ни один из них не смела озвучить. Мои расспросы могли породить подозрение адаптера и непременно бы выдали наш тайный поход в ночной клуб. Поэтому я терпеливо молчала, оставив расспросы о правде Мерцающего мира на лучшие времена. В моей душе еще теплилась робкая надежда на то, что Димьян оттает и успокоится, а главное – наконец-то внятно ответит на все мои вопросы.

Ниль Барэ определенно все время мне что-то недоговаривал, и это отлично чувствовалось. Этим утром я в полной мере ощущала рядом с ним напряжение, граничащее с неприязнью, и даже теперь, когда я уютно устроилась на широком заднем сидении его необъятного танка, все равно не чувствовала себя комфортно. Он даже не стал тиранить меня, а я была настолько измотана вчерашними событиями, что не было сил язвить рыжеволосому шкафу. Свою усталость я маскировала под равнодушием, и, судя по тому, что адаптер ничего не расспрашивал – мне все удалось. Напротив – мне до смерти хотелось узнать еще больше об этом мире, но адаптер упорно молчал уже как битый час катая меня по городу.

Утро было на редкость солнечным, и я с огромным удовольствием грелась в его лучах, проникающих в полуоткрытое окно автомобиля, подставив лицо навстречу теплому потоку воздуха. В течение всего этого времени мне пришлось смотреть на широкую спину рыжеволосого гиганта и напряженные смуглые руки. Его сосредоточенные зеленые глаза и плотно сжатые в тонкую полоску губы отражались в призрачной поверхности зеркала заднего вида. Да, как ни странно, но и в этом мире машины имели схожую конструкцию с автомобилями из моего Отражения. Теперь я с нескрываемым интересом рассматривала смазанные улицы, пешеходов, спешащих по делам, темно-серые дома и деревья в зелено-желтом убранстве. С тоской я в очередной раз отметила про себя, что Киин до боли похож на мой родной город, но это был мираж, и мне было хорошо об этом известно. Мерцающий мир – не мой родной мир! Я даже не была уверенна, что все еще нахожусь на планете Земля.

Ставшая привычной, тупая боль медленно разлилась в груди, и я со вздохом откинулась на кожаную спинку сидения и закрыла глаза. Теперь солнечный свет неприятно резал глаза, ветер свистевший в полуоткрытых окнах жутко раздражал и очарование солнечного утра моментально испарилось, словно не было во мне того боевого задора, когда я в сердцах шмякнула будильник об стену в своей комнате. В своей комнате… У меня нет в этом мире ничего своего – все чужое, одолженное или отданное по другим побуждениям. Ах, как же хочется вернуться в свой мир, наконец-то увидеть Ангелину и … Мишу. Да, я даже по нему соскучилась, что было весьма странным, учитывая наши прохладные отношения. Я невольно скривилась, вспоминая нашу последнюю ссору. Накричали друг на друга из-за пустяка, ведь Миша не виноват, что мое накопившееся раздражение требовало выхода. Позже мне удалось убедить себя, что он сам виноват – вместо того, чтобы предложить пожениться, упорно тянет. Кто бы мог подумать, что именно тогда мы виделись в последний раз. Подруге я ничего не рассказывала, опасаясь с ее стороны шквала советов и раздражения. Она никогда не любила моего парня, считая его, то слишком смешливым, то занудным, то еще бог весть каким. Она же даже последний разговор о желаниях и Вселенной затеяла не просто так, а с определенными намерениями. По мнению Ангелины, Миша и я не были теми идеальными половинками, которые в сказках живут долго и счастливо. Но личного примера у нее не было, так что ей приходилось мириться с присутствием Михаила около меня на всех вечеринках и праздниках. Я обреченно вздохнула.

Ниль моментально уловил мое внезапно ухудшившееся настроение. В зеркале хищно блеснули ярко-зеленые глаза, и верхняя губа приподнялась, обнажая ряд крепких белоснежных зубов. Адаптер резко крутанул руль вправо, нажал на газ, и меня букально впечатало в спинку кожаного сидения.

- Эй, ты что спятил! – рыкнула я, когда адаптер выровнял машину и резко затормозил на пустой стоянке возле роскошного парка.

- Нет, - отрезал он и обернулся лицом ко мне. – Просто хочу научить тебя нормально контролировать свои эмоции.

- Я уже кое-что умею, - защищалась я. – Например, создавать кокон…

В ответ на мою реплику Ниль грубо расхохотался. Со смесью злости и раздражения я наблюдала, как его смуглые щеки заливает темный румянец.

- Не смеши меня! Это не энергетическая защита, а какие-то жалкие потуги!

- Отвянь! Не твое дело! – закричала я и дернула ручку, открывая дверь танка. – Как могу, так и защищаюсь!

Рыжеволосый зловеще оскалился.

- Сломалась, так быстро, - издевательски изрек он. – Надо же, какие мы нежные!

Я рывком выпрыгнула из салона, пахнущего коже, мускусом и Нилем. В моей душе вновь бешено клокотали эмоции, которые вновь искали выхода.

- Я не сломалась! – с вызовом прошипела я, когда Барэ также резво выскочил из своего огроменного водительского кресла.

- Сломалась! – тихо и едко заметил он, надвигаясь на меня.

- НЕТ!

- Заткнись, девочка, иначе привлечешь к нам ненужное внимание, - спокойно заметил Ниль. – Если бы ты не сломалась, то не жалела себя.

Если бы я не была так зла, то непременно увидила, как быстро адаптер справился со своим гневом и теперь безмятежно стоял перед моей беснующейся фигуркой. Я что есть мочи захлопнула дверь его тачки так, что стекла жалобно зазвенели. Этот факт изрядно взбесил адаптера, напускное спокойствие было вновь им утрачено, и он заревел на меня, как взбешенный бык при виде красной тряпки.

- Не смей так больше делать, девчонка! – гаркнул он.

Я беспомощно огляделась в поисках прохожих, но вокруг не было не души. Мои инстинкты моментально сработали, ноги сами собой понесли меня в сторону густых багряно-желтых кустов. Пробежка была недолгой – вскоре пыхтевший, как паровоз, Ниль настиг меня на одной из узких аллей и одним метким ударом припечатал мое тело к дереву. Я буквально задыхалась, в груди гулко стучало сердце, а надо мной угрожающе навис Ниль Барэ, придерживающий меня обеими руками. Мое тело выгнулось дугой, забилось, пытаясь вырваться из захвата сильных рук, но мне не освободится…

- Ненавижу, ненавижу тебя, - яростно шипела я, злобно сверкая глазами из-под упавшей на лоб челки.

С ироничной усмешкой Ниль лениво наблюдал за тщетными потугами высвободиться из его рук. Внезапно во мне что-то тихо щелкнуло, словно кто-то выключил мои эмоции, и я затихла, взирая на своего адаптера затравленным взглядом.

- Вот так-то лучше, - удовлетворенно произнес Ниль.

- Руки, - дрожащим, но невероятно спокойным голосом, сказала я.

Барэ подчинился и отпустил меня. Лишенная опоры, я буквально рухнула на колени, а меня бил крупный озноб. Словно из меня резко спустили воздух, как из того воздушного шарика, а мое тело внезапно стало чужим и ватным. Ниль как ни в чем не бывало, уселся прямо в изумрудную траву, усыпанную яркими желтыми листьями и похлопал ладонью рядом с собой, приглашая меня присесть рядом с ним. Я отрицательно покачала головой и поудобнее устроилась под деревом, облокотившись спиной о ствол.

- Ну, как хочешь, - тихо ответил адаптер и, взъерошив свои огненные волосы, продолжил. – Маша, мы с тобой неудачно начали. Нет-нет, не надо вспоминать о том, что было дальше. Извини, мне пришлось вмешаться в твое эмоциональное состояние и убрать твой гнев.

Он отмахнулся, когда я пыталась заговорить о вчерашнем утре, и тихо сказал:
- Маша, я - твой адаптер. Именно я должен научить тебя жить в этом Отражении. Тут все не так, как в твоем мире. Пойми, тебе надо учиться и только я могу тебя этому научить.

- Но я хочу домой, - упорно пролепетала я, и почувствовала, как горькая боль снова вернулась ко мне.

- Я понимаю, но это не возможно, - мягко проворковал Ниль и на миг он даже стал в какой-то мере привлекательным от того, что добрая улыбка озарила его смуглое лицо. – Ты же не хочешь умереть.

- Нет, - проворчала я, боль в груди не уменьшалась.

В глубине души я не верила его словам. Если Таиль говорил, что есть надежда и все в Книге Переходов, значит, тому и быть. Я безоговорочно поверила вампиру. Внезапно тепло разлилось в груди при воспоминании о нем.

- Вот и славно, - продолжил свои увещевания Ниль, умело подражая дружеской беседе. – Маша, пойми тебе надо учиться ставить защиту. Даже от самой себя и твоей боли. Ты же ведь хочешь унять ее, а со временем ты перестанешь чувствовать ее вовсе.

- Как сказать, - скептически заметила я и встала на ноги. – Я не хочу ничего не чувствовать. Лучше бесконечная боль, чем бесконечное бесчувствие.

Ниль криво усмехнулся и тоже вскочил во весь свой огромный рост.

- Не дождешься! – прошипела я и отпрыгнула от нависшего надо мной адаптера.

- Вижу, ты не хочешь по-хорошему, - с притворным сожалением вздохнул он.

Его тон не обманул меня, и я продолжала напряженно следить за его движениями.

- Без контроля тебя любой вампир выпьет до дна, - безо всякого стеснения продолжил он.

- Я сумею защититься! – огрызнулась я.

- Как? – Ниль едва сдерживал смех.

- А вот так, - отозвалась я.

В этот момент мне удалось сконцентрировать свою внутреннюю энергию, и я представила, что вокруг меня серебристый кокон. Настолько плотный, будто бетонная стена. Его невозможно было пробить, но и удерживать тоже было тяжело, но я крепилась и не сдавалась. Сквозь радужную пленку я видела побледневшее лицо Ниля Барэ. Его зеленые глаза приобрели растерянное выражение. Он осматривал мой кокон в поисках бреши, трещинки, ментально прощупывал своей энергией, но ему не под силу пробить его. На удержание защиты у меня ушло слишком много энергии, вскоре я не выдержала, и кокон растворился в воздухе, а я без сил рухнула на траву.

- Ну, как могу, если захочу? – торжествующе прохрипела я.

- Да, ты очень способная, - ответ прошептал Ниль, и, о Боги, неужели в его голосе прозвучало уважение. – Тебе надо учиться, однозначно. Иначе твои опыты когда-нибудь убьют тебя.

- Чувствую себя очень паршиво, - нехотя призналась я.

- И не мудрено, - заметил адаптер и, не слушая моих возражений, подхватил мою тушку на руки. – Ты должна учиться!

- Хорошо, - выдавила я.

Ниль размашисто зашагал к своему танку, а от колебаний моя голова закружилась.

«Да, что это за мир такой – мужики на руках носят… Дома так никогда не было…» - бессвязно подумала я и провалилась в спасительное забвение.