Название: Hurricane
Музыка к фику: 30 Seconds To Mars - Hurricane
Автор: Mila♥Leto
Жанр: POV Эдвард, Angst
Рейтинг: R
Пэйринг: Эдвард/Белла
Саммари: Всегда ли любовь это прекрасно? А что если у любви появляются симптомы болезни? Хронической…

Все считают, что мы не подходим друг другу. Забавно, потому что я и сам начинаю в это верить.
Вдох - Белла. Выдох - Белла. Вдох… выдох…
Постоянно, ежесекундно, так, что мне начинает казаться, будто мы единое целое. Мое сердце стучит в унисон с твоим. Мои легкие вдыхают кислород которым дышишь ты. Я живу тобой. Я чувству тебя, даже если нас разделяет расстояние. Неважно, сколько раз мне придется умереть, я ничего не забуду. Это полное сумасшествие и я этим живу…
Я запутался в своих чувствах и эмоциях. Мне не понять где реальность, а где выдумка. Я живу в иллюзии… Это полная иллюзия. Иллюзия света. Иллюзия тьмы. Иллюзия добра или зла, жизни или смерти… Любви или… Ненависти ли?..
Ненависть - красивое, красочное и сильное чувство, ведь мы так любим ненавидеть. Иллюзия боли и любви. Просто показ, на что мы способны ради любви…Любви ли? Может, ненависти? Разве можно так любить? Лучше пусть это будет сочтено за ненависть… Мне так легче. Одному… Одиночество действительно способно на многое. На обдумывание своих поступков, например. Оно открывает способность замечать в прошлом самые прекрасные моменты, которые до этого казались просто обыденным случаем...

Все смешалось. Любовь, ненависть - с недавнего времени это синонимы. С того самого как я встретил тебя…

Наша первая встреча. Я с интересом смотрю на тебя - твои жесты, твои движения, улыбка. Все это не мое, другое, но все равно ставшее родным за прошедшее время. И ты улыбалась мне - наивной светлой улыбкой, не такой как сейчас. Смотрела на меня своими зелеными глазами, и я не мог не поразиться их красоте - разве бывают в природе такие потрясающие глаза? И с тех пор я решил, во что бы то ни стало завоевать тебя, чего бы мне это не стоило. Тогда я еще многого не понимал.
Не понимал, насколько ты цинична и самолюбива, насколько ты кайфуешь, причиняя боль. Насколько ты безумна… насколько прекрасно твое безумство!
Кто создал тебя такую?
Кто дал право тебе губить души?

Мы не виделись несколько недель, после нашего очередного расставания, я решил, что не стану вновь звонить тебе первым… Дни проходили мимо, а ночи пылали в огне. Это тяжелым грузом давило на меня, витало в воздухе, несколько раз я набирал твой номер… слушал твой голос, а ты знала, что это я… и бросал трубку… все это так напрягало - эта недосказанность, эта подвешенность. Это было так глупо, так наигранно. И не важно, сколько раз ты говорила мне, что хочешь уйти. Не важно, что желала расстаться, сделать это невозможно, мы принадлежим друг другу. За нас все было решено, не знаю кем, не знаю где, но все предопределенно. Обещаний, которые мы дали, не было достаточно…
Мы должны были отпустить любовь…
Любовь, что была у нас. Спасти её от нас самих.

И вот ты звонишь:
- Эд… - говоришь ты, - Как ты? – ну что за идиотский вопрос, он всегда выводил меня из себя, и ты это знаешь, но каждый раз ты говоришь мне, эти чертовы три слова. А я безумно счастлив, как ребенок, наивно полагающий, что его не забыли.
Я собираюсь ответить тебе резко, я ведь столько усилий потратил, чтобы забыть тебя, чтобы не думать о тебе…
- Мне плохо без тебя… - Вот и все. Конец моей выдержки, все к чему я стремился, испарилось. Все старания - прахом! И я готов простить тебя… Нет, не так, я уже давно простил тебя.
- Где ты? – это все, что я могу сейчас сказать…

И вот я уже вдыхаю глубже, опускаю голову и начинаю протискиваться через шевелящуюся толпу, пахнущую алкоголем и сексом, чувствуя, как отвращение волной накатывает на меня. Я устремляюсь вглубь, словно в воронку, в самый центр этого возбужденного муравейника, в эти моменты адреналин в моей крови зашкаливает настолько, что я почти не чувствую прикосновений, не вижу лиц, двигаюсь на автопилоте, не смотря, куда я ступаю. Я возбужден настолько, что мне все равно. В переполненном ночном клубе, битком набитом звездами, богачами и старлетками, похожими на трансвеститов из-за слишком яркого макияжа, я - как живой среди мертвецов. Меня не будоражит ритмичная и чересчур громкая музыка, я не выпил ни капли спиртного и не заправился ни одной дозой порошка, поэтому меня почти воротит от этой вони, которую источают веселящиеся люди…
Конечно, я знаю, что дело не в них, не они стали виной моего состояния, но все равно с омерзением отворачиваюсь от их потных красных лиц и глаз с прыгающими зрачками, уворачиваюсь, чтобы не прижиматься слишком сильно к их разгоряченным телам, протискиваясь среди людей к заветной барной стойке…
Я замечаю её издали, несмотря на то, что её темная одежда теряется среди тошнотворно-разноцветных нарядов других посетителей клуба: «радар» срабатывает безотказно. Мой взгляд цепляется за её затылок с волнистыми волосами, я с облегчением вздыхаю и даже чуточку притормаживаю. Я нервно оглядываюсь по сторонам, с трудом стираю с лица почти детскую панику и растягиваю губы в фальшивой улыбке, которая сегодня, почему-то дается мне очень нелегко.

«Обернись… Пожалуйста…»

Белла, словно её кто-то невидимый дергает за плечо, она порывисто оглядывается, и меня на мгновение затапливает восторг: когда-то я загадал, что наша любовь не закончится, пока мы будем слышать друг друга на расстоянии. И больше всего я боюсь, что однажды… Нет, я не хочу об этом даже думать. Наши глаза встречаются, и я спешу преодолеть эти несколько метров, разделяющиеся нас. Теперь люди вокруг не имеют значения, и я едва не сбиваю с ног какую-то девчонку, которая томно вздыхает и трогает меня за плечо, явно надеясь на извинения и знакомство. Какая-то часть моего мозга отмечает это и даже саркастически усмехается, но мое сознание не воспринимает ее. Белла начинает улыбаться: сначала приподнимаются уголки её губ, затем её глаза на секунду светлеют, почти до изумрудного оттенка и снова темнеют - так быстро, что они кажутся глазами дикой кошки, притаившейся в высокой траве; я видел это превращение миллион раз, но и сейчас не могу отвести взгляда от лица Беллы.

В её руке бокал с виски, она сидит в окружении своих псевдо друзей, свободная рука покоится на колене у какого-то парня - все они пьют, ржут и что-то вопят бармену. Я открываю рот, но тут же замираю: одна из девиц пялится на меня с бесстыдством человека под кайфом, а парни истошно орут: Hi, Edvard, how are you, maaaaaan? - как будто я на другом конце этого гребанного клуба. Я киваю им, посылаю натянутый взгляд парню, который даже не отворачивается, и чувствую, как во мне снова кипит раздражение: какого хрена я не могу поговорить с Беллой наедине? Белла кладет мне руку на плечо, и я снова поворачиваюсь к ней, вздрогнув всем телом. Её голос звучит немного хрипло:
- Как ты?.. - Она могла бы не спрашивать, а я - не отвечать. Я проглатываю комок из тех слов, которые я хотел бы сказать, и как можно равнодушнее бросаю:
- Все отлично! Тут шумно. Может нам стоит уехать отсюда?
«Боже, Бель, поедем домой… просто попроси, чтобы я тебя забрал… Пожалуйста…» - скашиваю глаза на публику вокруг и стараюсь погасить свою злость.
- Да время еще детское… Повеселимся.
«Прости, малыш, но мы же договорились - давным-давно и раз сто» - её лицо невозмутимо, но взгляд просто убивает.
Я хочу разозлиться на неё, чтобы психануть, сесть в машину и не думать о том, что она проведет весь вечер (а может, и ночь?) с этим… Но не могу. Все, что я могу сейчас, - это просто стоять столбом и смотреть ей в глаза, словно ожидая чего-то.
Я не понимаю… Какого дьявола я прилетел сломя голову в это место? А чего я ожидал? Что при встрече она упадет мне в объятия? Когда было так? Дурак! Ты чертов идиот!
И я остаюсь, сажусь на стул возле парня в красном свитере, он по-хозяйски кладет свою лапу мне на плечо, обдавая «пьяным» дыханием. Я не слышу, что он орет мне на ухо. Я смотрю на свою Беллу. Да, она уже пьяна и думает, что мне не нравится, когда она пьет, но на самом деле все не так. Да, я читаю ей нотации и хмурюсь, и вряд ли кому-нибудь когда-нибудь признаюсь, насколько я люблю, когда она такая.
Её веки полуопущены, длинные ресницы затеняют чуть затуманенные глаза, которые смотрят на мои губы с обещанием, которое я отлично понимаю… она облизывает губы и медленно улыбается… пара порций спиртного делают Беллу опасной, и… чертовски соблазнительной.

Время тянется невыносимо медленно. Я знаю, сколько длиться ее «повеселимся» - до утра, а возможно и дольше, до тех самых пор, пока она не впадет в бессознательное состояние.
Мне невыносимо сидеть и видеть ее такой. Она вовсе не скрывает своего явного интереса к парню, шепчущему ей, что-то на ушко. Она смеется, запрокидывая голову… слегка поворачивает набок и мы встречаемся взглядами… Я знаю, что все это делается ради того, что бы я чувствовал себя ничтожеством, но вместо злости я чувствую возбуждение. И оно усугубляется тем, что я знаю, чего можно ожидать от Беллы: в таком состоянии она непредсказуема, как ветер.
Я чувствую себя так, будто мы ходим по лезвию бритвы. Один неверный шаг и пропасть, не возврат.
И я сижу, как завороженный, готовый вцепиться в её руку и умолять уехать со мной из этой преисподней; и вдруг бас парня, чья рука все это время находилась на талии Беллы, ударяет по моим ушам так, что я морщусь:
- Изабелла, не забывай: у нас еще были планы. Я как раз собирался показать тебе свою новую студию. Тебе непременно понравится!
Белла не сводит с меня глаз, читаю по ее губам: П-р-о-д-ю-с-е-р…
Мне не надо смотреться в зеркало, чтобы знать: сейчас мои глаза похожи на две льдинки; потому что именно такая температура в моем сердце. Как же я устал от всего этого… Мои мозги просто разваливаются от коктейля из боли и ярости - и созерцание того, как Белла обольстительно смеется, полуобернувшись к парню, только добивая меня. Я смотрю на нее исподлобья и едва ли не в первый раз в жизни страстно желаю убить, не кого-то абстрактного, а именно ее: схватить за горло, увитое нитями из черного жемчуга, и надавить изо всех сил…
Они встают, Белла, вроде как случайно, легонько толкает меня плечом - я прихожу в себя и быстро опускаю глаза, моргая и стараясь прогнать наваждение. Потом мой взгляд натыкается на ее руку, сжимающую бокал. Я обхватываю его, заодно сжимая и горячие пальцы, и подношу рыжеватую жидкость к губам. В последнюю секунду перед глотком я смотрю в глаза Беллы и не опускаю взгляд, даже когда полурасстаявшие кубики льда с противным звуком ударяются о мои зубы. Всего один глоток этой дряни из её бокала - как поцелуй, который я не могу сейчас получить. Мне все равно. Все равно. Как я устал.

Белла пристально смотрит на меня, с мольбой… С мольбой? Она хочет, чтобы я не мешал. Ведь это ее мечта, такая дикая, но мечта. Она хочет стать актрисой или певицей… уже и не помню, о чем она мечтает в этом году… да и не важно. Никому еще не удавалось угнаться за ее фантазией.
- Позвони. - Я фальшиво улыбаюсь, поворачиваюсь и начинаю медленно, словно зомби, протискиваться через толпу к выходу. Не удерживаюсь, оборачиваюсь, чтобы бросить еще один взгляд на Беллу, но тут же отвожу глаза.

Я сажусь в машину, делаю жадный глоток тепловатой воды из бутылки, потому что до сих пор мой рот жжет вкус виски, а поперек горла застряла злость. Я с облегчением вздыхаю, выруливая на дорогу и оставляя позади её. Всякий намек на улыбку сползает с моего лица в мгновение ока. Я остаюсь один в громадном салоне моей машины и стараюсь не думать, что два часа назад я мчался по еще оживленной трассе к той, которая не ждет.
Наверное, просто я слишком устал за все это время, что мы вместе, вымотался до предела. Мои нервы - как натянутая струна. Сейчас меня может расстроить даже такая фигня, как отсутствие в супермаркете моего любимого айсти. Я слышу свою усталость. Она играет «Симфонию боли». Я чувствую ее. Ее вкус. Вкус крови прокусанной губы. Ее запах. Запах залежавшегося красного перца. Меня крутит. Бросает из стороны в сторону. Я устал…
Я забыл, когда отдыхал по-настоящему.
Я отдыхаю, когда она целует меня. Когда я просыпаюсь раньше неё и бужу её, покусывая нежную кожу на шее, - а она ворчит во сне «Отцепись, Эд!», но при этом прижимается ко мне своим горячим со сна телом. Когда она укладываюсь щекой на мою руку, лежащую на спинке дивана, спиной прижимаясь к моей груди. Когда она бесцеремонно запрыгивает в ванну, в которой я отмокаю вечером, и долго устраивается передо мной - и в конце концов половина воды оказывается на полу. Когда мы ссоримся из-за какой-нибудь мелочи, а потом я, чтобы прекратить спор, дергаю её за руку - и она падает на мои колени, разом забывая, что мы не поделили, потому что не могу соображать, когда её руки оказываются под моей рубашкой. Когда ночью, при свете луны, заглядывающей в спальню, Белла смотрит в мои глаза с расстояния в несколько сантиметров - и я чувствую, как её зрачки гипнотизируют меня. Мы лежим, совершенно обнаженные на огромной кровати, не желая, чтобы даже клочок ткани был между нами. Мы не делаем друг другу признаний, потому что слова бессмысленны. Она проводит ладонями по моей груди, а потом сжимает мои плечи, выгибаясь: ну же, продолжай! Она улыбается, прикасается полураскрытыми губами к моему виску, на котором уже балансируют капли пота, я снова начинаю двигаться. И мы возрождаемся.

Я ценю каждый день, рядом с ней, вцепившись в Беллу мертвой хваткой. Стараясь воспринимать ее такой, какая она есть. Она необходима мне, потому что иначе я чувствую пустоту внутри себя. Огромную черную дыру, которую ничем не заполнить. Я понимаю, что болен ею. Понимаю, но не могу изменить своих чувств: на меня наваливается какой-то мистический страх того, что она исчезнет, не вернется, бросит меня. Да, это болезнь. Хроническая.

***

Когда я открыл глаза, она стояла в дверях моей спальни и пристально в темноте вглядывалась в меня, лежащего в постели. Потом она осторожно прикрыла дверь и, немного сутулясь, сделала два шага по направлению ко мне - босая и страшно растрепанная, в этом своем нелепом платье, похожая на марионетку.

«Белла. Ты пришла» - возникло у меня в голове, но эту мысль, как и многие другие, я оставил невысказанной…

Белла лежала рядом со мной на животе, упершись подбородком в мою грудь, по детски, морща лоб. Я не удержался, и провел двумя пальцами по нему, как будто это могло разгладить морщинки… Белла цеплялась за меня взглядом, искала в моих зрачках клочок твердой «земли», на которую она сможет опереться. Я погладил её по спине, и она моргнула, словно очнулась:
- Я хотела убежать от тебя… Понимаешь? Бросить... Забыть… Но я не могу. - Её голос звучал тихо, но отчетливо, и в нем было столько отчаяния, что в моей груди что-то сжалось в комок.
Её глаза блуждали по моему лицу, потом сконцентрировались на моих, её взгляд стал на минуту беззащитным и она прошептала совсем тихо:
- Это сильнее меня, это как тиски. Сколько бы я не бежала, они все сильнее сжимают меня и давят, не давая дышать.
- Чего же ты хочешь, Белла? – я знаю, какой получу ответ, но все равно спрашиваю. Ей нужно утешение, понимание, поэтому я спрашиваю… Хотя вовсе не хочу этого делать. Я должен был бы заткнуться и максимум - просто поцеловать её, потому что… потому что я не хочу слышать ЭТОГО, не хочу ощущать этот липкий леденящий холод, который разливается по моему телу оттого, что я кожей чувствую её отчаяние. Это и моя боль, и мое проклятие. Я обнял её, прижал к себе, пряча её лицо у себя на груди - чтобы прервать наш зрительный контакт, чтобы она не увидела беспомощности в моих глазах.
Она вздрогнула и села на кровати.
Если бы меня сейчас сканировали инфра - красным излучением, то было бы видно, где сконцентрированы все мои органы чувств, все тепло, вся жизнь в этот момент: в кончиках пальцев моей левой руки, которая соприкасается с её бедром. Я ощущаю пульсацию, словно все органы сосредоточены лишь на восприятии этого соприкосновения.
- Я… не знаю… - Белла бросила странный отстраненный взгляд на меня и тут же отвернулась. - Тебя?
- Ты правда хочешь меня?
…
- Ты правда хочешь меня, живым или мёртвым, чтобы мучить меня?
…

«Эдвард ты должен это прекратить!»
Я откинул одеяло для неё.
- Ты замерзла… иди ко мне.
Я не выпускал Беллу из объятий, чувствуя её дыхание на своей шее. О боже, Белла… Я, сам того не замечая, мял её нежную кожу, и опомнился только тогда, когда в голову пришла мысль о том, что завтра все её плечи будут в синяках… Первый мой поцелуй пришелся на момент, когда Белла говорила о своих жутких снах, когда меня нет рядом… второй прервал её пламенный монолог об извращенце продюсере, с которым она познакомилась в клубе… третий чуточку уменьшил ужасный эффект от нарисованной ею картины скорой старости и непризнанности её «талантов». Её голос слабел, слов становилось все меньше, а наших ласк - все больше… Это её лечение. Потом она вдруг умолка, взяла мое лицо в свои уже теплые ладони и лизнула мои губы - настойчиво, горячо, заставляя их раскрыться, впустить её.
«Сеанс психотерапии окончен».
Я оторвался от неё только тогда, когда у нас обоих не осталось воздуха; прижался к ней всем телом и, тяжело дыша, прошептал ей на ухо:
- Спи моя Белла. Тебе нужно проспаться. - Я привстал и мягко погладил пальцами её мягкую щеку, но тут же почувствовал, как она стиснула зубы.
- Проспаться? Мне сейчас не это нужно!
- Что ты злишься? Сама же понимаешь, завтра будешь болеть. - Мой голос почему-то звучит холодно и отстраненно, хотя мне совсем не хотелось выпускать Беллу из своих объятий.
- Мне плевать! - она прошипела это так громко, что я даже вздрогнул от неожиданности. Люди, которые называют меня «взрывным», не уточняют одной мелочи: у моих эмоций обычно есть причина и хоть какая-то логика, а вот Белла может «взорваться» от любой ерунды - она как ядерный реактор, внутри которого бурлят никому не видимые и никому не понятные реакции. Она оттолкнула меня:
- Ну да, извини, я же разбудила тебя, явившись БЕЗ ПРИГЛАШЕНИЯ, - Белла, когда хотела, умела быть Очень ироничной. - Ты совсем не выспишься - и все из-за своей сумасшедшей девицы!
- Прекрати, Белла. - Я начал раздражаться. - Я всего лишь сказал, что это не лучшая твоя идея - выйти утром из дома в таком виде.
- Тебе это нравится, да? - она со злостью нависла надо мной.
- Что нравится? Черт, Белла, перестань насиловать мои мозги - на часах шесть утра!
- Ты ведь никогда не упустишь случая напомнить мне, кто тут у нас главный?! Ну же, признайся, что кайф ловишь, когда вот так меня выставляешь!
- Бред! У тебя уже совсем крыша поехала… - у меня вдруг появилось желание дать ей хорошую пощечину, чтобы Белла хоть немного пришел в себя.
Она подскочила на месте и теперь стояла на коленях на самом краю кровати.
- Хочешь еще больше почувствовать свою власть надо мной? Или я тебе просто мешаю?
- Бред-бред-бред!
«ОК, Эдвард, успокойся, она просто не в себе… она чересчур пьяна…»
- Может, ты и спишь со мной только из сострадания?!
- Ну все, ты меня достала! Что за чушь ты опять несешь?
- Да пошел ты! - Белла скатилась с кровати и бросилась к выходу.
- Ты как ребенок какой-то, ей-богу.
На полпути Белла притормозила и вернулась - как оказалось, за вещами. Она выдернула свое белье из-под чашки так резко, что она перевернулась и залила темно-коричневой жижей половину комода, потом бросила на меня еще один разъяренный взгляд и снова повернулась к двери. Мои слова догнали её, когда она уже положила ладонь на ручку.
- Надо уметь уходить красиво, Белла… - иногда и я бываю ядовитым!
Я широко ухмыльнулся, когда увидел её вспыхнувшие глаза. Её распирало от желания сказать мне что-нибудь убийственное, но она не находила слов, поэтому просто стояла, застыв у двери, и испепеляла меня взглядом.
- Fucking придурок!

Ничего не изменилось - все наши ссоры до сих пор проходят по одному сценарию… Уничтожай, круши, сжигай, пусть всё горит. Как ураган. Ураган который загоняет нас под землю.

Она выскочила из квартиры и оглушительно хлопнула дверью. Черт! Вот уж теперь соседи точно проснутся, если до этого их не разбудила наша разборка. Правда, мне уже было все равно: я устал до чертиков. Я закрыл глаза и укутался в одеяло, которое еще пахло Беллой. Белла… Вот уж кто точно сегодня не заснет - будет метаться по своей квартире… Одно хорошо: теперь она наверняка не будет сидеть с открытыми глазами, наполненными ужасом, не будет жалеть себя… Нет. Она будет злиться на меня. Лучший вариант из всех возможных - и я за неё спокоен.

Когда я проснулся, солнечный свет заливал всю комнату, на часах – половина первого дня, я один в постели, а где-то на краю вселенной слышны голоса.
«Я что, не выключил вчера телевизор? Да я его вообще не включал!»
Я мало что понимаю, но меня сейчас это не особо волнует. Как я мог столько проспать, это на меня совершенно не похоже. Я быстро принимаю душ, кое-как расчесываюсь, чищу зубы и выхожу из спальни в одних хлопковых шортах, босиком. В голове - сегодняшняя ночь, я уже, кажется, начинаю кое-что понимать, и не могу прогнать с лица улыбку. Когда я вхожу на кухню, Белла внимательно смотрит на меня и тоже начинает улыбаться.
- Я потеряла ключи от своей квартиры.
В этом вся Белла: найти правильную отговорку на все!
- И тебе доброе утро!
Белла сидит боком ко мне на высоком стуле, в моей рубашке, такая соблазнительная, что я едва удерживаюсь от приставаний. Проходя мимо, наклоняюсь и быстро прикасаюсь губами к её плечу. Потом сажусь на стул рядом с ней… совсем рядом… наши колени прижаты друг к другу, наши локти то и дело сталкиваются, за столом полно места, но, черт побери, как же хорошо… Я делаю глоток сока, а потом закрываю глаза и произношу свою маленькую мантру:
«Господи, я знаю, что я недостоин этого, я знаю, что ты мне и так много дал… но не мог бы ты сделать так, чтобы ТАК было всегда? Пусть каждое утро будет именно таким… ну, или лучше… хотя вряд ли ты позволишь нам быть еще счастливее, но все же… Это все, чего я хочу от тебя, правда!»

Я никогда не сдамся…

***

- Мне пора…
- Куда ты идешь?
- Мне пора, Эд… Мы ведь договорились…
- Да, да я помню, уговор, но…
- Никаких «но», Эдвард, мне пора.
- Ты вернешься?
- А было иначе?