Я поняла, что, не смотря на все раздражение, что вызывал у меня Эдуард Невмеручий, я думала о нем куда чаще, чем мне стоило это делать. Весь вечер понедельника я вспоминала выражение его глаз, когда он согласился идти со мной на дискотеку (никуда мы, конечно, не пойдем. Только через Эдин труп!) и его лукавую улыбку… он невероятно красивый… и совсем не похож на своего дедушку Кощея. Интересно, а они состоят хотя бы в дальней родственной связи? Ах, совсем забыла, что Кощеюшка все же был выдуманным персонажем… И все-таки, порой мне казалось, что я даже немного – совсем чуть-чуть – влюблена в Эдварда. Он ведь такой… тупой…. самонадеянный… самовлюбленный, напыщенный, эгоистичный, хамоватый придурок!!! Терпеть его не могу! Священной ему инквизиции у дверей дома и осинового кола в сердце!
Я в приступе раздражения отбросила от себя книгу, которую читала и начала одеваться. Я обещала этим вечером зайти к Насте, которая жила в том самом доме, у которого завывали собаки в день моего приезда в Малую Дубну. Если честно, то мое желание прийти к ней было вызвано корыстью. У моей одноклассницы не был перегрызен телефонный кабель, и потому я могла выйти в Интернет. Представляю, сколько мне придется ждать, пока будут загружаться нужные мне страницы. Главное, чтобы Настя не увидела, ЧТО я ищу. А я собиралась найти что-нибудь о вампирах. Да, я знаю, что это бредовая идея, но попробовать стоит… вдруг, Дохляки Невмеручие существуют?
Но Интернет мне ничего не дал. По большей части на мои запросы выпадали глупые сайты, реклама фильмов и книжек и куча другой бесполезной информации. Один раз выпала даже ссылка на порно-сайт, и, вот странное совпадение, на первой странице были размещены фотографии неких Эдуарда и Алисы.
Я похихикала, вспомнив тезок этих «моделей» и вышла из Интернета.
- Саш, ты завтра свободна? – спросила Настя, заходя в свою комнату. Она разговаривала по телефону, пока я гуглила вампиров. Когда я пришла, Настя сообщала мне, что она пригасила на дискотеку Сережу, и он согласился.
- Угу, - я выключила компьютер и посмотрела на девушку. – А что? – блин, а вдруг она заставит меня рисовать дурацкую стенгазету к 23 февраля?
- Я и Лена завтра поедем в город: хотим купить что-нибудь для дискотеки. Ты с нами?
- Конечно! – обрадовалась я. Орехово-Зуево стоит, если меня не бросила моя память, на первом месте в Московской области по количеству торговых точек. Уж там я точно найду себе зимние сапоги! Тем более что с потеплением нам не повезло, и обещали похолодание.
Так что мы и решили сразу после школы поехать в город и шляться по магазинам весь день. Итак, сапоги и учебник английского (я уже две недели беру его у кого-нибудь на урок). Учебник и сапоги. И никаких Эдиков Бероевых.
На следующий день было солнечно, и я чуть ослепла от яркого света, когда вышла на улицу. Снег так искрился, что мне приходилось щуриться, чтобы разглядеть, куда я иду.
Бероевы в школу не пришли. Вся их семейка по непонятным причинам отсутствовала, и я не могла найти этому объяснение. Эдвард после вчерашних воплей брата и сестры зарезал всю свою семью? Эдварда после моей «широкой дружелюбной улыбки» увезли на скорой с сердечным приступом, а вся семья сейчас стоит у реанимации и ждет, когда им сообщат, что он скончался? Оказалось, что я вчера все-таки больно ударила Дохляка, и теперь вся его семья делает ему примочки на пятую точку? Что может произойти сразу с пятью учениками?
Так или иначе, но за весь день я не видела никого из Бероевых, и, когда мы ехали в Орехово-Зуево, все мои мысли были о них… о новых сапогах. Нам понадобилось четыре часа, чтобы обойти только четыре торговых центра (Настя и Лена ужасно долго копались в каждом отделе. Даже если там продавали детские игрушки… ладно, каюсь, в детсткие отделы затащила их я. У меня до сих пор странная страсть к барби. Играть не играю, тратить деньги на них не собираюсь, но подробно рассмотреть кукол в магазине – моя святая обязанность. Меня всегда поражало, как много бесполезной мелочи можно купить для этих кукол. Вот скажите, зачем было делать из пластмассы розовый телефон? Мы с подругой в детстве прекрасно приспособили под это дело деревянный кубик, на котором фломастером намалевали трубку и цифры.
Так или иначе, я все же купила себе теплые сапоги. Ха! Теперь мороз меня не возьмет! В книжном оказались все учебники английского, кроме нужного мне. Поэтому я договорилась встретиться с Настей и Леной попозже в Макдоналдсе и потопала в другой книжный магазин.
Приобретя учебник, я решила сократить путь и пойти дворами. Было еще не очень темно, на улицах было полно народу, поэтому я не боялась маньяков. Как говорила моя подруга, «жалко мне того маньяка, что попадется тебе в руки».
Я проходила только первый двор, когда меня вдруг кто-то позвал.
- Простите пожалуйста! – услышала я чей-то голос справа от себя.
Обернувшись, я увидела бабушку в старом пальто и с тросточкой.
- Вы ко мне? – не поняла я.
- Да. Девочка, не могла бы ты проводить меня до магазина?
Даже не знаю, кого из нас двоих – меня или бабушку – стоило вести за ручку. Я долго не могла понять, куда мне вести ее дворами и сначала увела ее в совершенно незнакомое место. К тому же я оказалась куда более неловкой, чем слепая старушка и, в отличие от нее, несколько раз чуть не грохнулась. И, что и смешно и грустно, в эти моменты именно она спасала меня от падения. В конце концов, я все-таки довела бабушку до места назначения и распрощалась с ней. Мне нужно было как можно быстрее найти Настю и Лену. Как говорится, смеркалось…
Сильно смеркалось, когда я плутала по дворам и вдруг поняла, что на улице никого нет… никого, кроме меня и шестерых парней, которые по чистому совпадению окружили меня со всех сторон и мило улыбались. У меня почки ушли в пятки, и я поняла, что меня сейчас будут насиловать. И, возможно, еще и бить. Но первое страшнее.
Я не заметила того момента, когда эти парни начали окружать меня. Двое, мне кажется, давно шли за мной, но я не обращала на них внимания, погрузившись в свои мысли. Теперь же я была загнана в небольшой дворик, и на улице не было никого кроме меня и этих шестерых. Я медленно потянула руку к сумке, но вспомнила, что выложила сегодня утром перцовый баллончик из сумки. Мама.
- Девушка, а можно с вами познакомиться, - нетрезвым голосом проговорил один из парней, приблизившись ко мне. От него ужасно несло куревом и алкоголем. Я чуть не задохнулась, и почувствовала, что от страха и этого невыносимого амбре мои колени подгибаются, и я близка к обмороку. Парни приближались, один схватил меня за талию, я попыталась вырваться и закричать, но горло сдавило. Руки были ватными.
- Не бойся, девочка, мы просто поиграем, - голосом киношного маньяка сказал один из них. Ну нельзя нашим маньякам смотреть американские тупые фильмы! Мы ж так деградируем!
Я попыталась его лягнуть, но ноги подкосились. Меня окружили, когда вдруг послышалось рычание, и оцепивший меня круг разорвал Эдик Бероев.
- Прости, что так долго, - пробормотал он, схватив одного из парней правой рукой и, хорошенько тряхнув, бросил в сторону. – У меня «Жигули» заглохли, и пришлось пешком добираться.
У меня появилось ощущение, что я попала в типичный американский боевик. Эдвард, вдруг зарычав, схватил меня, перебросил через спину и стремительно побежал вон из двора. Болтаясь у него за спиной и ударяясь носом о его спину (хорошо еще, что о спину, а не о то, что было ниже. Хватит с меня и пострадавшей коленки), я безвольно висела на Эдике, а у меня перед глазами стремительно летел асфальт и мелькали пятки кроссовок. Бррр… как можно ходить в такой мороз в кроссовках? И как можно так быстро бегать?
Я отбила себе весь нос, когда Бероев наконец остановился и поставил меня на землю. Вид у него был бешеный, и он так шумно дышал, что мне казалось, что из его ушей вот-вот пойдет пар. «Ту-ту!». Паровозик тронулся и запыхтел:
- Как ты? – прохрипел он. – Они не успели причинить тебе вреда?
Я, все еще не придя в себя после встречи с Орехово-Зуевскими маньяками и бешеных скачек на Дохляке, долго не могла найти в себе силы произнести что-либо и икала без остановки. Когда я все-таки смогла членораздельно говорить, то поспешила заверить его, что со мной все в порядке.
- Только нос… немного болит, - добавила я, и Эдвард тут же запаниковал:
- Кто повредил тебе нос?
- Ты и твоя спина, - я засмеялась. – Знаешь, тебе придется отвечать…
Я не успела договорить, а Эдик, весь напрягшись, проговорил:
- Все что ты видела тебе лучше забыть.
- … за свои поступки. Ты отбил у меня сразу шесть ухажеров, чуть не разбил мне нос и унес меня неизвестно куда… кстати, где мы?.. а я, между прочем, шла есть. Так что с тебя ааагромный бигмак, и я не желаю слушать отговорки, что деньги ты забыл в своих долбанных Жигулях.
Бероев нервно засмеялся.
- Я с ума с тобой сойду. Неужели ты совсем не испугалась? – не поверил он.
Я посмотрела на него своими честными и добрыми глазами, выражавшими всю мою беспредельную любовь к миру.
- Испугалась. И именно поэтому меня минут через пять начнет трясти (до меня всегда очень долго все доходит) и я жутко хочу есть. Когда я нервничаю – я ем.
Эдик снова засмеялся.
- Пойдем, поймаем такси. Здесь рядом вокзал.
- А я думала, что ты снова меня прокатишь, - я прикусила губу. – Покатай меня, большая черепаха!
Бероев снова засмеялся. Блин, нашел себе бесплатного клоуна! С него тогда еще и большая картошка-фри!
- И неужели тебе совсем не интересно знать, что только что произошло? – он смотрел на меня, как на новый вид муравьеда, не зная, что от меня ждать.
- Ты же запретил мне спрашивать тебя об этом, - я хитро прищурилась.
- Но это ведь не значит, что ты благополучно забыла обо всем?
- Конечно нет. Я еще устрою тебе допрос партизан фашистами, но сейчас я хочу есть.
Мы довольно быстро нашли такси и доехали до очередного торгового центра, где меня ждали Настя и Лена. Если честно, меня просто распирало от любопытства, но я не хотела показать Эдику, насколько мне хочется знать, как у него получилось одной рукой откинуть парня на несколько метров в сторону. Конечно, Дохляк был не таким уж и дохляком (вот каламбур!), но до своего брата Макса ему все же было далековато.
Когда мы поднимались по лестнице к Макдональдсу, я увидела Настю и Лену. Они как раз выходили из кафе. Увидев меня в компании моей бравой лошадки, они вытаращили глаза и, двигаясь абсолютно синхронно, открыли рты от удивления и сделали пару шагов в сторону, чтобы пропустить нас к двери.
- Извините, что задержалась, - проговорила я.
- Ничего, мы понимаем, - ответили они хором.
Повисло молчание, и в далекой глубинки в Забайкалье родились близнецы, которым в будущем было начертано стать работниками ГИБДД.
- Мы не будем вас задерживать, - первым нарушил тишину Эдик. – Я думаю, что обязан покормить Сашу.
- Ха! Еще бы! – я поспешно прикусила себе язык. Когда речь идет о чем-нибудь вкусненьком и халявном я становлюсь немного одержимой.
Все трое, вскинув брови, посмотрели на меня.
- Это будет так любезно с твоей стороны, - сладким голосом добавила я.
- А-а-а, - протянула эта троица, разглядывая меня глазами полными недопонимания.
- Ну, мы пойдем, - Лена поочередно подмигнула Насте обоими глазами. Та намека не поняла.
- МЫ пойдем, - повторила Лена.
Ноль реакции.
- Мы ПОЙДЕМ! – Лена схватила Настю за руку и потащила вниз по лестнице.
Настя, буксуя спиной вперед, таращилась на нас как на мужика, родившего двойню.
Я, улыбнувшись, помахала ей рукой, прежде чем Лена стащила ее с лестницы, и они исчезли за поворотом.
Эдя вежливо открыл мне дверь (я даже сначала не поняла, что это он мне) и пропустил вперед. Знаете, мне всегда подобные джентльменские штучки кажутся подозрительными. Порой я начинаю думать, что парни пропускают девушку вперед, чтобы проверить помещение на наличие врагов. Типа, если дама выживет, то можно заходить и самому.
Бероев испортил мне весь аппетит. Я только-только начала жадно жевать бигмак, когда почувствовала на себе его взгляд. Есть в такой ситуации не очень приятно. Такое ощущение, что он высчитывает проценты, которые потребует у меня лет через пять за эту булку.
- А ты есть не будешь? – поинтересовалась я, надеясь его как-то отвлечь.
- Нет, я не голоден.
Я вздрогнула. Блин, а если он и вправду вампир? Надеюсь, он не врет, что он не голоден. Я посмотрела ему в глаза: они были золотисто-карими.
- Как ты меня нашел? – спросила я и снова откусила от бигмака.
- Ну, если честно, то я за тобой следил. Я… очень беспокоился.
Наверно, мне стоило возмутиться и кинуться в него бигмаком (но не транжирить же еду попусту), но вместо этого я расплылась в счастливой улыбке… и тут же, опомнившись, принялась дальше жевать. Черт!
- И ты все это время шел за мной?
- Нет. Я сидел в машине и периодически заглядывал в мысли Лены, чтобы узнать, где ты. А потом я тебя потерял и…
- Ты заглядывал в мысли Лены? – у меня чуть картофелина фри изо рта не выпала.
- Я… - Эдя замялся. – Я умею читать мысли людей.
Я испугалась. Блин, это сколько же лишней информации он мог почерпнуть из моей головы!
- И мои тоже можешь? – напряглась я.
- Твои нет, - он выглядел раздосадованным. –Я не слышу твоих мыслей.
Я закипела и гневно уставилась на него и закричала на весь зал:
- Хочешь сказать, что я полная идиотка?!?
- Что?!? – Эдвард вздрогнул, когда я так завопила. – Нет-нет, прошу тебя, успокойся. Я вовсе не имел в виду, что ты… что у тебя нет никаких мыслей. Я хотел сказать, что ты чем-то отличаешься от остальных. Ты… твои мысли закрыты для меня, но в этом нет твоей вины… - он вдруг хихикнул. – Скажи, а как часто ты ударялась головой?
Я зарычала не хуже него, и он примиряющее поднял руки вверх.
- Сдаюсь! Прости меня, государыня-рыбка.
- Так то лучше, - я вернулась к еде. - Почему ты умеешь читать мысли? Твоя семья тоже умеет это делать?
- Только я, - отвечал он крайне неохотно.
- Хм… скажи, а ты… возможно, неуместный и нетактичный вопрос?.. но у тебя случайно нет никаких семейных реликвий, сундуков с золотом или чего-нибудь подобного?
- С чего ты решила? – кажется, Эдик действительно не понимал ход моих мыслей.
- Ну, каждый Кощей Бессмертный должен «над злотом чахнуть». Так Пушкин сказал, - проговорила я.
- Какой еще Кощей? – Эдя от волнения даже проглотил пару картофелин фри… ага, значит, он все-таки может есть человеческую пищу… может, я все себе нафантазировала и сейчас предстану перед ним полной идиоткой?
- Ты ведь… ты ведь вампир? - глядя ему в глаза, спросила я.
Бероев вздрогнул. Несколько секунд он молчал, потом вскочил с места и, проговорив «я опасен для тебя», выбежал из Макдоналдса. Я кинулась за ним, оставив картошку недоеденной (за это, кстати, я его никогда не прощу).
- Подожди! – закричала я. Эдвард уже был довольно далеко от кафе. Как у него это получается?
Он замер и, повернувшись ко мне спиной, ждал меня на месте. Я догнала Дохляка и услышала, как он говорит:
- Саша, пойми, я опасен для тебя. Я – самый сильный хищник на планете, и я хотел убить тебя… мне и сейчас трудно сдерживаться, чтобы не выпить твою кровь… моя семья… мы своего рода вегетарианцы: мы пьем только кровь животных, но ты и твой запах… это сводит меня с ума. Тебе лучше держаться от меня подальше.
Я обошла Эдварда и посмотрела ему в лицо. Он отвел глаза.
- Знаешь, я не очень хорошо понимаю все, что ты говоришь, но я догнала тебя вовсе не потому, что хотела навязать тебе свое общество. После покупки учебника и сапог у меня с собой совсем не осталось денег, а автобусы уже не ходят. Можешь одолжить мне денег на такси? Не беспокойся, я завтра тебе их верну.
Эдя тяжело вздохнул и покачал головой:
- Саша, причем тут деньги? Ты слышишь, что я тебе говорю?
- Слышу, слышу, - заверила его я. – Но как мне домой то добираться?
Дохлячок вздохнул и пошел вместе со мной ловить такси. Всю дорогу он молчал, а в машине старался сесть как можно дальше от меня. Мне было обидно, но я старалась не показать ему своих чувств. Он будет последним, кто узнает, как мне больно, когда он так поступает.
Когда мы подъехали к моему дому, я поняла, что Ренат еще не вернулся с работы. Кажется, у него сегодня ночная смена.
Эдвард вышел вместе со мной, заверив меня, что и пешком неплохо доберется до дома.
Когда он уже уходил, я окликнула его.
- Знаешь, я никому никогда не навязываюсь. Если ты не хочешь со мной общаться, то и не надо.
Бероев посмотрел мне в глаза и медленно проговорил:
- Саша, я не говорил, что не хочу с тобой общаться. Все как раз наоборот. Но нам НЕЛЬЗЯ с тобой общаться.
- Кто сказал?
- Я сказал?
- А кто еще? Ну, кто-нибудь, с чьим мнением я буду считаться? – поинтересовалась я.
Эдя впал в ступор. Эх, боюсь, что такими темпами я его клиническим идиотом сделаю… тогда мы хотя бы будем на равных.
- Ладно, пока, - я поняла, что разговаривать с ним бесполезно и повернула домой. Бесперспективняк.

На следующее утро я поняла, что мне не жить. В этот день у нас была физкультура. Сдвоенный урок. Лыжная подготовка. Утеплившись, как говядина перед походом в холодильник, я прихватила лыжи, стоявшие у меня на веранде. Они оказались тяжеленными и постоянно выпадали у меня из рук. Понятия не имею, как дотащу их до школы.
Выйдя на крыльцо, я увидела, что у нашей калитки околачивается незнакомый парень в синей куртке и красной шапке с помпончиком. В правой руке он держал старые деревянные лыжи и лыжные палки. Ашот. Прэкрасно!
- Ашот, тебе вовсе не обязательно было меня встречать.
Парень обернулся, и я чуть в сугроб не свалилась. Передо мной, покачивая помпоном на шапке, стоял Эдик Бероев!

Форум