Я парила в безбрежном океане одиночества. Здесь не существовало ничего - казалось, это странное место не имеет ни начала, ни конца; единственное, что окружало меня со всех сторон – безмолвная пустота. В голове царила вязкая мешанина обрывков мыслей, полустертых воспоминаний, смутных образов – но при малейшем усилии сосредоточиться, дотянуться до них, на меня накатывала сонная волна безразличия, заставляющая позабыть обо всем и вновь позволить пустоте воцариться в угасающем сознании.

Время словно остановилось. Быть может, где-то там, за пределами этой оглушающей пустоты проходили годы, а может быть, еще только медленно тягуче перетекали секунды - я не знала. Лишь иногда чьи-то бесцеремонные руки, появляющиеся откуда-то извне, подносили к лицу дымящуюся чашу со сладко-горьким травянистым напитком, после которого пустота с новой силой набрасывалась на меня, каждый раз отвоевывая еще одну крупицу драгоценных воспоминаний. Первое время я еще пыталась сопротивляться, но со временем этот странный аромат окончательно притупил остальные эмоции и чувства, кроме желания вновь и вновь ощущать на губах знакомый вкус.

Но однажды мое безмятежное плавание в бесконечном пространстве одиночества было прервано самым неожиданным образом: вместо привычной чаши с напитком я ощутила, как к моему лицу поднесли нечто отвратительное, пахнущее выгребной ямой и болотной тиной. Резко распахнув глаза и с трудом выныривая из неотступных объятий пустоты, я натолкнулась на внимательный взгляд прищуренных алых глаз, обладатель которых был мне совершенно незнаком. Впрочем, как и покои, в которых я находилась – достаточно было одного беглого взгляда по сторонам, чтобы в этом убедиться. Пугающее чувство неправильности происходящего усиливалось с каждой секундой застывшей тишины. Не в силах справиться с быстро нарастающим чувством страха от явственно ощутимого напряжения, царящего в этой чужой мне комнате, от зловещего вида незнакомого вампира, который все не сводил с меня алчного взора, я в отчаянии воззвала к памяти, пытаясь нащупать хоть что-нибудь, что поможет мне понять, где я нахожусь и кто этот вампир напротив.

Внезапно в сознании, которое все это время медленно освобождалось от стянувших его нитей дремоты, словно яркая вспышка, полыхнуло страшное открытие, заставившее меня буквально слететь с мягкого ложа, чтобы спустя мгновение оказаться в противоположном углу комнаты. Вновь и вновь я в неверии задавала себе один и тот же вопрос, но каждый раз не могла найти ответ. До боли вонзив ногти в мягкую плоть ладоней, я из последних сил пыталась сдержать рвущийся изнутри отчаянный крик, когда в тишине комнаты раздались мягкие вкрадчивые шаги, и прямо передо мной возник виновник моего пробуждения. Цепляясь за жалкие крохи разума, я подняла взгляд на него и медленно проговорила вслух, каждое мгновение ожидая, что голос сорвется, выпуская наружу лавину обуревавших меня чувств:

- Кто я?...

Время замерло в ожидании его ответа; но казалось, он совсем не был удивлен услышать мой вопрос – лишь на секунду в глубине ледяного взгляда промелькнул отголосок чего-то, смутно похожего на удовлетворение, но в следующий миг оно сменилось выражением тревоги и беспокойства:

- О, моя дорогая Катрина!! Неужели рана оставила след не только на твоем теле, но и на разуме? Скажи мне, девочка, что произошло? Неужели ты совсем ничего о себе не помнишь? – при этих словах он вплотную подошел ко мне и, чуть прищурившись, пристально всмотрелся в мое лицо.
Я стояла прямо перед ним с растерянным видом и против воли ощущала себя беспомощной жертвой умелого хищника. Растерянный разум ухватился за единственное слово, которое я смогла уяснить из его пламенной тирады:

- Катрина?..

- Да, моя дорогая, это твое имя. Как я убеждаюсь с каждой секундой, твоя рана была гораздо серьезней, чем мы могли предположить. Но нет причин для волнений – я уверен, память вернется в ближайшее время – ну а пока я с удовольствием отведу тебя к тому, кто поможет тебе заново освоиться в нашем замке.

С этими словами он изящным жестом протянул ко мне руку, при этом продолжая испепелять прищуренным взглядом пронзительно алых глаз. На одну невыносимо долгую секунду все внутри меня сжалось от того буквально осязаемого чувства опасности, что окружало этого вампира. Но мне не оставалось ничего другого, кроме как, робко вложив свою дрожащую ладонь в стальные объятия его железной хватки, медленно последовать за ним к выходу. В голове царил настоящий сумбур из вопросов. Кто я такая и где могла получить рану, которая стала виновником моего теперешнего беспамятства? Почему ничто внутри меня не отзывается на звук предполагаемого имени? И, наконец, самый важный - кем мне приходится этот зловещего вида вампир, столь уверенно скользящий по извилистым темным закопченным коридорам? Казалось бы, я могла получить ответы на эти вопросы прямо сейчас, стоило лишь напрямик спросить - но что-то в облике моего провожатого останавливало: быть может, то, с каким собственническим видом он удерживал мою руку или те порождающие страх взгляды, которые он бросал в те моменты, когда думал, что я не вижу. Но, как бы то ни было, сейчас я не чувствовала в себе сил для новых открытий – достаточно было того, что я совершенно ничего не помнила о своем прошлом.

Миновав несколько грязных слабоосвещенных коридоров, мы, наконец, дошли до большой арки, прямо за которой простирался огромный зал, по всей видимости, играющий роль своеобразной приемной. Наглухо задернутые тяжелые черные занавеси, воланами спускающиеся до самого пола, обилие огромных полотен, изображающих сцены битв, громоздкая мебель – все это создавало гнетущее впечатление. С опаской ступая по холодным каменным плитам, я осторожно разглядывала мрачное помещение, невольно задаваясь вопросом – неужели я действительно жила в этом замке, каждый день бывала в этих покоях, сотни раз равнодушно взирала на истекающих кровью людских воинов, изображенных на сумрачных картинах, скованных тяжелыми рамами? И хотя у меня не было причин не верить вампиру, душа судорожно сжималась от одной только мысли об этом…

Мои внутренние метания были прерваны звуком приближающихся шагов – я мгновенно обернулась, не желая пропустить появление того, кто должен был помочь мне вспомнить. Чем громче становился звук шагов, тем шире расцветала улыбка на лице сопровождавшего меня вампира – но улыбка эта была пугающей: казалось, она затронула только губы, а глаза же так и остались во власти вечного холода. И, несмотря на кажущееся радушие и внимание, меня все же не покидало подспудное чувство враждебности, царствующего в самой атмосфере замка. Все вокруг меня было чужим – но я надеялась, что это ощущение быстро исчезнет, как только память вернется ко мне. В этот момент в комнату вплыла роскошная холеная блондинка, от которой, несмотря на кажущуюся простоту, за версту несло опасностью. Остановившись в проеме, она промурлыкала, глядя прямо на вампира:

- Ты посылал за мной, Атоний?

В этот момент она, наконец, изволила заметить присутствие в комнате постороннего – на секунду глаза ее довольно блеснули, а в следующее мгновение она стискивала меня в холодных объятиях. Окончательно растерявшись, я смиренно ждала окончания этого неясного для меня проявления чувств. Спустя пару секунд она так же резко отступила и, метнув быстрый одобрительный взгляд на стоящего в стороне вампира, проговорила тонким высоким голосом:

- Катрина, ты, наконец, очнулась! Как я рада! Ты не представляешь себе, как я волновалась за тебя!..

Прерывая поспешную речь небрежным жестом, вампир, по всей видимости, приходящийся ей господином, пояснил, медленно приближаясь к нам:

- К сожалению, я вынужден огорчить тебя – твоя подруга ничего не помнит – рана оказалась слишком серьезной. Поэтому потребуется твоя помощь для того, чтобы память вернулась к ней.
Издав изумленный вскрик, красавица сочувствующе взглянула на меня – но где-то в глубине ее глаз, за волнами жалости на одну-единственную секунду словно всколыхнулось темное облако триумфа; но может быть, мне это только привиделось, так как в следующий миг она с жаром произнесла:

- Не печалься, моя дорогая – вот увидишь, память обязательно вернется к тебе, я уверена! Ну а я приложу все усилия для того, чтобы ты как можно скорее вновь стала той, кем всегда была – бесстрашной безжалостной воительницей, одной из лучших клинков клана Вельгусов!

- Вельгусов… – я робко повторила вслух имя своего клана, пробуя его на вкус, пытаясь всколыхнуть хоть какие-нибудь чувства.

- Да, и перед тобой сейчас находится глава клана – твой владыка и господин Атоний – предугадав мой вопрос, пояснила блондинка, устремляя взор на вампира. Обменявшись только им двоим понятными взглядами, они внезапно усмехнулись чему-то, а затем Атоний, продолжая улыбаться, представил мне стоящую рядом со мной вампиршу:

- Моя ненаглядная сестра – и по совместительству, твоя лучшая подруга - Таяния. Я очень надеюсь, что вы быстро восстановите те теплые отношения, что были между вами.

- Я тоже очень на это надеюсь – загадочно проговорила Таяния и вновь довольно улыбнулась – словно они с братом знали что-то, что их очень забавляло, но делиться этим со мной они не спешили.

Я продолжала растерянно стоять в центре зала, растерянная полученным потоком информации. Сложно было даже на мгновение поверить в то, что моим призванием было воинское искусство – но коль моя подруга, которую я, к сожалению, тоже не помню, так уверенно говорила об этом, наверняка так оно и было.

Насладившись моим испуганным видом, брат с сестрой перемолвились парой неслышных фраз, вслед за чем Атоний быстро нас покинул, сославшись на государственные дела, требующие его неотложного вмешательства. Напоследок он еще раз задержал свой взгляд на мне, и, прежде чем исчезнуть в темном проеме арки, произнес мягким вкрадчивым тоном:

- С нетерпением жду нашей следующей встречи, Катрина. Надеюсь, ты быстро освоишься и скоро в полной мере вернешься к своим привычным обязанностям…

Мое замешательство, вызванное его странными словами, за которыми явно крылось нечто большее, было настолько заметным, что даже Таяния, которая после ухода брата заметно призадумалась, обратила на это внимание:

- В чем дело, Катрина? Тебя что-то смутило в словах нашего господина?

Я слегка поколебалась, не зная, можно ли говорить с ней на такие щекотливые темы, но рассудив, что раз мы были подругами, наверняка не раз обсуждали подобное, поделилась своими сомнениями:

- Он так произнес последние слова… Я имею в виду его тон… – отчаявшись доходчиво объяснить, я собралась с духом и разом выпалила: - Скажи мне, пожалуйста, есть ли что-то такое между нами, о чем я не помню?

Я со страхом ожидала ответа; но когда на ее холеном личике лениво расплылась широкая улыбка, все мои потаенные страхи обрели твердую почву. Стараясь не показать, насколько сильно меня пугает одно только предположение о связи с ее братом, я упрямо вздернула подбородок, все же желая получить твердый четкий ответ. И он не заставил себя долго ждать. Каждое слово, произнесенное медовым высоким голоском, оставляло кровавую рану в моей душе:

- Да, Катрина, ты должна гордиться тем положением, что занимала – вся женская часть замка может только мечтать о статусе главной фаворитки, коим ты обладаешь. – И словно мне было недостаточно ее слов, она мстительно добавила, помедлив пару секунд: - Я уверена, брат с нетерпением ждет того момента, когда ты вернешься в его постель.

Не став долго наслаждаться эффектом от произнесенных ею слов, Таяния величественно двинулась к выходу, перед этим жестом повелев следовать за ней.

Я послушно шла вслед за тонкой фигуркой, облаченной в богато украшенное драгоценными каменьями платье, подметавшее пыльные плиты тонкими кружевами, и в глубине души поражалась тому факту, что мы с ней были подругами. Необъяснимо, но все в ней вызывает во мне необъяснимый страх и тревогу, хотя видимых причин для этого нет.

«Быть может, все дело в том, что я не помню ничего из своего прошлого, а не в том, что эта девушка представляет для меня угрозу» успокаивала себя я, стараясь пока не думать о своем положении любовницы главы клана. Несмотря на его привлекательную внешность и учтивые манеры я не могла без содрогания думать о том, что когда-то делила с ним ложе и, что самое пугающее - мне это предстоит делать вновь.

С головой уйдя в невеселые размышления я не заметила, как обстановка вокруг нас сменилась - вместо длинных извилистых коридоров мы шли по узкому переходу между похожими друг на друга словно близнецы, залами: в одном из них суетливо копошились хмурые слуги, все как один резко смолкающие при виде нас. В другом было подозрительно пусто, хотя ярко пылающий очаг и небрежно сваленные в кучу щетки и тазы указывали на то, что совсем недавно тут кипела работа.

Увлекшись осмотром, я не сразу поняла, что за странные запахи и звуки доносятся из последнего помещения, хотя горло давно уже горело огнем, едва первые нотки аромата просочились сквозь плотно закрытые тяжелые двери. Одновременно с горлом недовольно забурчал желудок, жалуясь на отсутствие пищи столь длительное время. Медленно потянув на себя заляпанную бронзовую ручку, Таяния сделала приглашающий жест. Но хотя я уже примерно представляла себе, что нас ждет за этими дверями, все равно открывшееся зрелище поразило до глубины души: темный душный зал был наполнен деревянными клетками, внутренности которых были доверху наполнены людьми. Здесь были и мужчины, и женщины, и дети – и все они, обезумевшие от страха, жалобно кричали, стенали, пытались из последних сил выбраться из твердых прутьев смертельной ловушки. Вокруг клеток деловито сновали слуги, периодически вытаскивая выбранную жертву из клетки и небрежно унося в соседнее помещение, откуда спустя пару мгновений раздавался громкий вскрик – и наступала тишина. Я невольно попятилась назад, оглушенная нахлынувшими на меня запахами и звуками – но уверенная рука Таянии, успевшая жестко схватить меня за локоть, заставила остановиться. Перекрывая жуткую какофонию людских криков, она громко обратилась ко мне, улыбаясь своей особой улыбкой, от одного вида которой мне захотелось оказаться в каком-нибудь другом месте, но только не здесь:

- Смотри и запоминай – здесь мы с тобой предпочитаем обедать. Конечно, некоторых может смущать прием пищи прямо «из источника», но тебе всегда нравилось самой осязать страх и агонию жертвы. Эй, ты! – это адресовалось уже одному из молчаливо снующих между помещениями слуг, - Выбери мне одного да помоложе!

Вампир покорно двинулся к самой большой клетке, пленники которой тут же судорожно начали двигаться назад, стараясь оказаться как можно дальше от низенькой дверцы. Несколько молодых женщин громко навзрыд запричитали, прижимая к оборванным юбкам тощих детей, изо всех сил прижимающихся к матерям. Но вампир на них и не глядел – выбрав в толпе молодого худощавого паренька, он уверенным движением приподнял его и через секунду уже захлопывал дверцу клетки, оставляя людей с ужасом ожидать следующего захода.
Таяния с видимым удовольствием осмотрела выбранную жертву, которая к тому моменту уже практически не дышала от охватившего ее животного ужаса. Медленно, смакуя каждое мгновение, вампирша приблизилась к бледному как мел парню, и, ласково улыбнувшись, впилась острыми клыками в тонкую шею. Изо всех сил пытаясь выбраться из смертоносных объятий, парень дернулся раз, другой, третий, но безуспешно; с каждой секундой движения его становились все медленней, пока, наконец, тело его не обвисло безвольной ношей в руках убийцы.

Я стояла, обессилено прислонившись спиной к грязной стене, не в силах отвести свой взгляд от вида красивой молодой женщины, стоящей посреди темного зала; на первый взгляд, можно было подумать, что она ласково обнимает высокого молодого человека; но присмотревшись, становилась заметна неестественная поза мужчины, его крайняя бледность, опущенные руки, которые вместо того, чтобы нежно обвивать тонкий стан женщины, висели сломанными плетями вдоль худого тела. Наконец, спустя несколько мгновений, показавшихся мне целой вечностью, голова Таянии медленно оторвалась от тела жертвы, и она подняла на меня свое торжествующее лицо. По пухлым идеальным губам, растянувшимся в ленивую улыбку, стекали две тонкие капли крови, которые она поймала изящным пальчиком и медленно, глядя прямо на меня, слизала. Небрежно отпустив больше ненужный сосуд для крови, который в то же мгновение тихо подхватили слуги, она плавной походкой подошла ко мне, продолжая сыто и довольно улыбаться.

- Ммм, это было восхитительно… - мечтательно произнесла вампирша, бросая взгляд на ближайшие клетки, люди в которых обреченно сбились в плотные кучки, захлебываясь рыданиями. - Теперь твоя очередь – внезапно произнесла она, внимательно следя за малейшими изменениями моего лица в ответ на ее предложение.

- Благодарю, но я не голодна… Я хочу сказать, я не испытываю жажду сейчас… То есть… - я начала испуганно отказываться, даже не желая представлять себе, каково это – почувствовать, как каплей за каплей утекает жизнь из человеческого существа под твоими зубами, чувствовать, как обмякает и становится покорной плоть, как сначала бешено стучит, а затем медленно останавливается пульс, и перестает биться сердце…

Все внутри меня сжалось, с ужасом ожидая, что смертельно опасная красавица холодным тоном прикажет мне проделать то же самое прямо здесь, на ее глазах. И интуиция не подвела: мгновенно ленивая улыбка исчезла с пухлых губ, глаза превратились в два ледяных омута, и спустя секунду раздался приказ куда-то в сторону:

- Джаспер! Немедленно сюда!

Ей пришлось повторить этот окрик еще несколько раз, пока, наконец, двери не открылись, впуская в помещение высокого крепкого блондина с бесстрастным лицом, которое, впрочем, на секунду едва заметно скривилось при виде сестры главы клана.

- Вы меня звали, госпожа? – учтиво осведомился прибывший, допуская едва заметную нотку презрения в голосе.

- Да, и при этом даже не единожды. Потрудись объяснить причину промедления. – приказала Таяния, не скрывая недовольства, которое охватило ее при одном только виде этого вампира.

- Я как раз получал распоряжения своего господина, и поэтому не смог сразу же примчаться на ваш пламенный призыв – галантно произнес вампир, статус которого можно было сравнить с должностью управляющего, как я успела понять за эти несколько секунд.

Мне показалось, или этот вампир открыто иронизировал в беседе с Таянией, не опасаясь навлечь на себя ее гнев? Неудивительно, что лицо подруги перекашивалось каждый раз, как только взгляд ее падал на ненавистные черты непокорного слуги. Удивительно лишь то, что он все еще жив – даже, меньше чем за день, вновь узнавая мстительный характер сестры Атония, можно было не сомневаться, что такого обращения с собой она просто так не оставит. Но в этот момент мои мысли вновь вернулись к тому кошмару, что меня ожидал, едва прозвучал холодный отрывистый приказ:

- Ну что же, если Атоний уже успел просветить тебя о последних новостях, то я оставляю Катрину на твоем попечении - убедись, что она в полной мере испробует все прелести моего излюбленного способа вкушения пищи – при этих словах лицо ее исказила мстительная улыбка. Уже развернувшись к выходу, она добавила равнодушным голосом: - И не сомневайся - я обязательно проверю, как хорошо ты исполняешь мои приказы. И в твоих интересах больше их не нарушать.

В ответ Джаспер отвесил короткий полупоклон, не стирая с лица чуть насмешливого выражения, с которым он выслушивал ее приказ.

Я в страхе смотрела на него, не зная, что ожидать в следующую секунду – наверняка после такого приказа, больше смахивающего на одну сплошную угрозу, он не посмеет ослушаться. Но то, что он сделал, я не ожидала – громко хлопнув в ладоши, тем самым возвращая внимательно прислушивающихся слуг к работе, он прошел к небольшой неприметной дверце, находящейся прямо за клетками и, внезапно улыбнувшись, поманил меня к себе. Я растерянно последовала вслед за ним, стараясь не смотреть в сторону вжавшихся в прутья людей, следивших за мной обезумевшими от страха взглядами.

Небольшая комнатка, в которую он меня завел, была, на удивление, довольно чистой и опрятной: здесь не было этого ужасного запаха крови, смешанного с предсмертными агониями жертв, проходящих через все мыслимые и немыслимые круги ада в ожидании своей очереди на смерть. Только небольшой деревянный стол и пара крепких стульев составляли всю обстановку помещения. Как только я вошла, мой провожатый плотно прикрыл за нами дверь, чтобы звуки из зала не проникали сюда, и проговорил:

- Я вижу, что вам не по душе приходится сама мысль о том, чтобы повторить сцену, произошедшую только что, но только уже с вашим личным участием, поэтому и привел вас сюда.

- Но вас же здесь не было, когда Таяния… Я хочу сказать, откуда вы знаете, что здесь произошло? И… неужели вы не боитесь навлечь на себя ее гнев, открыто пренебрегая приказом?– слегка запинаясь, проговорила я, снова воскрешая в памяти тонкие струйки крови, стекающие по улыбающимся губам вампирши.

Улыбнувшись совсем невеселой улыбкой, Джаспер произнес:

- Что касается ее приказа… Я подчиняюсь только своему господину, и не испытываю ни малейшего желания удовлетворять капризы его пустой взбалмошной сестрицы. И мне не было нужды присутствовать здесь, чтобы представить, что за сцену вы наблюдали. Таяния устраивает подобные представления довольно часто; но, к слову сказать, сегодня она была довольно милосердна к своей жертве – обычно крики мучений разносятся далеко за пределы кухонных помещений

Я ощутимо вздрогнула, в полной мере осознавая, на что способна ослепительная сестра главы клана; не желая даже думать на эту тему, я, тем не менее, не смогла удержаться и не задать вопрос, который начал волновать меня, едва Таяния продемонстрировала свои предпочтения:

- Возможно, мой вопрос покажется вам странным, но, тем не менее, я очень прошу вас на него ответить, ведь мы наверняка были с вами знакомы и раньше: а как я сама предпочитала питаться? Неужели так же, как и Таяния?

Но Джаспер в ответ лишь отрицательно покачал головой; спустя секунду он проговорил извиняющимся тоном:

- Прошу меня простить, но я не могу отвечать на такие вопросы. Просто запомните это и больше ничего не спрашивайте о своем прошлом – только господин или его сестра могут вам ответить.
Я разочарованно опустилась на ближайший стул – не было сомнений, что Атоний запретил ему что-либо мне говорить.

В этот момент вампир быстро выскользнул и спустя несколько секунд вернулся, держа в руках большой бокал с кровью. Мгновенно во рту образовалась слюна, а в горле начался нестерпимый пожар, грозящий, казалось, испепелить и желудок. Нерешительно приняв бокал в руки, я осторожно поднесла его ко рту. Но едва я пригубила вязкую солоноватую жидкость, внутри меня начала расти странная тошнота – как будто что-то внутри отчаянно протестовало против человеческой крови. Не в силах справиться с усиливающимся отвращением, я отставила бокал в сторону и слегка покачала головой. Удивленно нахмурившись, Джаспер посмотрел на меня, а затем сочувствующе произнес:

- И все же, я бы посоветовал вам выпить бокал до дна – потребуются все силы, чтобы выдержать все то, что вас ожидает в будущем.

Произнеся эти странные слова, он вышел из комнаты, оставив меня один на один с собственной жаждой и полным бокалом того, что могло бы ее утолить.

К тому моменту, когда Джаспер вернулся, я продолжала гипнотизировать алую жидкость, не в силах даже притронуться к ней. Неодобрительно покачав головой, он произнес:

- Вижу, вы не последовали моему совету. К сожалению, больше я ничем не могу вам помочь – все остальное в руках нашего господина и его сестры. А теперь прошу следовать за мной – я покажу вам ваши покои.

Я послушно шла за ним, в глубине души надеясь, что, быть может, вид моей комнаты пробудит хоть какие-нибудь воспоминания. Но, к сожалению, когда он распахнул передо мной ничем не примечательные темные двери, ничто в душе не колыхнулось. Я стояла в проеме, рассматривая холодные каменные стены, низкий потолок, огромную кровать с балдахином, выглядевшую немного не к месту в этой аскетичного вида комнате.

- Вы не очень много времени проводили в своих покоях – словно извиняясь за убогий вид, туманно проговорил Джаспер, не глядя на меня.
Я обернулась к нему и поблагодарила его:

- Спасибо за то, что проводили. И за то, что не заставили совершать того, к чему я была не готова.
Он грустно улыбнулся и, уходя, промолвил:

- К сожалению, вас рано или поздно все равно заставят это сделать…

Я проводила его растерянным взглядом – в голове не укладывались странности, сопровождавшие меня все это время – если я все это время проживала здесь, то почему со мной обращаются так, словно я пленница? Почему, несмотря на теплое приветствие, в глазах моей якобы подруги временами проскальзывает нечто темное, что я сама бы назвала чистой, ничем не замутненной ненавистью? И почему все в этом замке кажется мне таким холодным и чужим?
Отчаявшись найти ответы на эти вопросы, я устало присела на широкую перину, попутно приподнимая балдахин так, чтобы он не свешивался до самого пола. Небольшой очаг, находящийся прямо напротив кровати выглядел так, словно им не пользовались уже тысячу лет; лишь огромный во всю стену гобелен хоть как-то вносил разнообразие в серость и уныние комнаты. Но вот уже ставшие привычными изображения умерщвляемых людей становились просто невыносимыми. Я вновь вздохнула и подошла к небольшому зарешеченному окну, опасаясь увидеть под ним гору людских тел – после всего, что я сегодня видела, это было бы уже неудивительно. Но открывшийся вид заставил меня слегка повеселеть: комната располагалась на самом нижнем этаже, и поэтому прямо за ней начинался густой лес. Про себя решив обязательно хотя бы изредка выбираться из давящей атмосферы замка на природу, я вернулась мыслями к сегодняшнему дню. Чем больше я узнавала о себе прошлой, тем все более неприятен мне становился собственный облик – неужели я действительно была такой же, как и Таяния? Но что же тогда произошло со мной такого, что заставило настолько измениться? И как теперь мне себя вести, если все вокруг убеждены, что я кровожадный монстр, и ожидают от меня соответствующего поведения?

Так и не найдя ответа, я продолжала бездумно вглядываться в темную полосу леса, когда двери моих покоев распахнулись, являя моему усталому взору как обычно разодетую в пух и прах Таянию. Я заметно напряглась, уже не зная, что можно от нее ожидать. Однако она только мило улыбнулась и произнесла радостным тоном:

- Пришла пожелать тебе доброй ночи, ну и заодно рассказать, что с завтрашнего утра возобновляются твои обычные тренировки.

- Тренировки? - встревожено осведомилась я, обеспокоенная той непонятной для меня радостью, какой прямо-таки сочились ее слова.

- Да, моя дорогая Катрина. Ты всегда много времени уделяла тренировкам. К сожалению, травма надолго выбила тебя из строя, но с завтрашнего утра ты вновь продолжишь обучение у одного из самых опытных мастеров своего дела. Мы с Атонием с завтрашнего дня вынуждены уехать на пару недель, но это нисколько не помешает твоим тренировкам. И как знать, быть может, именно они и помогут тебе вспомнить прошлое – она специально сделала небольшой упор именно на эти слова, интуитивно чувствуя, как я сама отчаянно желаю все вспомнить, надеясь на то, что прошлое поможет мне примириться с пугающей реальностью…

- Ну а так как из-за раны тебе надо много отдыхать, наш заботливый господин распорядился каждый вечер готовить для тебя специальный напиток, который поможет тебе быстрее расслабляться после тяжелых будней. – она громко хлопнула в ладоши, и в тот же миг незаметной тенью в комнату проскользнула девушка с небольшим бокалом в руках. В первое мгновение я испугалась, что это снова тот самый злосчастный бокал с кровью, но в следующее мгновение я почувствовала знакомый сладко-горький аромат напитка, единственное, что запомнилось мне из того времени, когда я приходила в себя после ранения.

Поблагодарив слугу, я осторожно подняла бокал и припала губами к краю, ощущая, как мгновенно успокаивается саднящее горло, так и не получившее желанной крови сегодня. Когда, наконец, бокал опустел, в комнате уже никого не было.

Я медленно опустилась на мягкую кровать, чувствуя, как по всему телу пробегают волны расслабления. Но упрямые мысли никак не желали оставлять меня в покое: как ни старалась, я не могла не думать о том, что меня ожидает завтра. Но все же, меня не покидала уверенность, что завтра я открою глаза – и мир вокруг станет казаться совсем иным – что все трудности, встреченные сегодня, только казались таковыми.

Последней мыслью, посетившей меня перед окончательным погружением в сладостную нирвану расслабления, была робкая надежда на то, что следующие дни будут гораздо легче, нежели чем сегодняшний…