Bella’s POV

Весь следующий месяц после встречи с Джеймсом, Викторией и Лораном мы провели у Денали. История повторялась, если эту фразу можно было применить к последним событиям. Джеймс был убит, Виктория оставалась на свободе, обуреваемая жаждой мести, что очень вероятно, учитывая мою способность усложнять и без того сложные ситуации своей отвратительной кармой. К счастью, я больше не была человеком, и, если мы встретимся снова, я не буду в такой серьезной опасности, как это было в моем времени. Однако, я надеялась, что нам удастся избежать повторной встречи с Викторией. В ближайшее время я не планировала снова с кем-либо драться.
От Элис и Джаспера по-прежнему не было ни слуху, ни духу. Я знала, что эти двое прекрасно способны позаботиться о себе, как поодиночке, так и вместе. Хотелось верить, что у них все хорошо, но долгое отсутствие новостей заставляло беспокоиться. Без Элис иногда было очень тоскливо. Ее способность оживлять любую, даже самую потерянную и унылую копанию, своим неиссякаемым зарядом положительной энергии (я удивлялась, как в таком маленьком человечке ее столько помещается?) была незаменимой. В Элис содержалось столько света, что можно было осветить целый Сиэтл вместе с пригородами.
Я скучала по Элис и надеялась увидеть ее в ближайшее время, хотя знала, что она не вернется раньше положенного срока, и это казалось мне глупым. Благодаря мне ход событий изменен кардинальным образом: в клане Денали появилась новая девушка, Джеймс убит на несколько десятилетий раньше, это не говоря уже о Клаудии и прочих вещах, которые изменились с моим приходом в это время. Так неужели необходимость Элис и Джасперу держаться вдали от Калленов имеет смысл?
Или Элис опять что-то от нас скрывает? Как бы там ни было, а я все равно ничего не узнаю, пока не придет время, поэтому остается только одно – набраться терпения и ждать.
Между мной и Эдвардом за это время так же изменилось немало.
После того, как Денали вернулись, убедившись, что костер догорел и лесные пожары окружающей местности не страшны, мы вкратце пересказали Карлайлу и Эсми историю с кочевниками; Эдвард отправился на охоту. Он был слаб и тщательно старался скрыть от нас свою слабость, но я могла видеть его насквозь, и я знала, что на самом деле он чувствовал себя не так хорошо, как показывал. Я выпила гораздо больше его крови, чем мне было необходимо, чтобы самостоятельно отправиться на охоту.
Теперь я и Эдвард были одним целым – в нем текла моя кровь, а во мне – его. Теперь я несла в себе частичку любимого. Он будет со мной всегда, где бы я ни была, Эдвард будет внутри меня. От этой мысли моя холодная кожа, будто становилась теплее на ощупь. Казалось, я чувствовала тепло под своей мраморной кожей, тепло, которое покинуло ее несколько лет назад.
После того, как Эдвард вернулся с охоты, мы поднялись в нашу спальню, чтобы продолжить прерванный разговор. Мы проговорили всю ночь напролет, позабыв о таких несущественных вещах, как время и присутствие в доме еще пяти с половиной вампиров, которые могли слышать каждое слово, сказанное мной и Эдвардом. Наверное, это был наш самый откровенный и самый долгий разговор за все время моего пребывания в прошлом. Он говорил мне о своих чувствах и о заблуждении, о мыслях и затеях, которые едва не привели к моей смерти. Взяв мои руки в свои сильные ладони, глядя мне в глаза, он извинялся. Извинялся передо мной, хотя едва ли он был виноват в случившемся. Извинялся за то, что не верил мне, когда я говорила, что люблю его. В тот момент я поняла одну очень важную вещь: это был мой Эдвард – любимый и единственный, тот, который был смыслом моего существования, и тот, за кого я готова была, не раздумывая, отдать свою жизнь. «Раньше я мало задумывалась о смерти, хотя в последнее время поводов было предостаточно»*. Но я теперь была уверена, что за Эдварда я готова умереть в любой момент.
Когда-то он сказал, что я – его жизнь. И хотя я никогда не говорила эти слова вслух и даже не думала об этом, мое сердце всегда знало, что Эдвард так же был моей жизнью.
Тот разговор многое расставил по своим местам, многое прояснил для нас и многое подтвердил. Например, я больше не сомневалась насчет Эдварда – моя любовь к нему сильна, как земное притяжение. Мои чувства к нему ярче пламени, сильнее гравитации, ничто в мире не способно разорвать цепь, связывающую меня с ним.
Я поклялась себе, что больше никогда и не при каких условиях не позволю себе усомниться в его чувствах, потому как знаю: пройденный нами путь – лучшее доказательство наших чувств. И они неподвластны времени...
Карлайл и Эсми… Впрочем, это уже отдельная история.

4 апреля, 1933 г.

- Что-то старое, что-то новое, что-то взятое взаймы и что-то голубое… Что за дурацкие традиции? - бормотала я, сжимая в зубах большую английскую булавку.
За сегодняшний день я, как минимум, тысячу раз вспомнила об Элис. В этот день она была просто незаменима со своей любовью (или стоит сказать манией?) к разного рода торжествам и вообще ко всему, что имело прямое или косвенное отношение к одежде и макияжу. Поскольку я ненавидела все это сильнее, чем Аро Вольтури, та часть организации свадьбы Эсми и Карлайла, которую не брал на себя свадебный салон, стала для меня настоящей пыткой. Столько шуршащих складок, кружев, бантов, ленточек и украшений, и со всем этим нужно было что-то делать. Боже, Элис, да на кого же ты меня покинула? Радовал лишь тот факт, что Эсми выходила замуж не в первый раз, и она могла подсказать мне, если я сделаю что-нибудь не так.
- Белла? – нерешительно позвала Эсми, ее глаза со скептицизмом рассматривали собственное отражение в стоящем напротив огромном зеркале. – Белла, тебе не кажется, что это платье сидит на мне как-то не так? Во время последней примерки оно было на пару миллиметров короче. Подол не должен так сильно волочиться по земле.
Булавка в моих зубах раскололась надвое. Сплюнув две небольшие металлические скобы в ладонь, я шумно выдохнула, чувствуя, как внутри у меня что-то вот-вот взорвется. Терпение? Элис часто рассказывала мне во всех красочных подробностях, как устраивала свадьбы Калленов, она никогда не позволяла заниматься организацией торжеств кому-то другому. Она просто не доверяла, не могла «пропустить такое удовольствие».
Не понимаю, как можно наслаждаться всем этим кошмаром? Одно дело, если невеста – ты, и за тебя все приготовят и устроят, тебя оденут, обуют и до алтаря доведут, но готовить все это… Боже упаси!
- Туфли, - спокойно ответила я. – Ты станешь выше, когда оденешь их, и вся проблема с подолом решиться сама по себе, - я вымучено улыбнулась, увидев облегчение на лице Эсми.
- Прости, Белла, я очень волнуюсь. Мне до сих пор трудно поверить в то, что я стою здесь и… - она замолчала, казалось, собираясь заплакать от счастья. Я поблагодарила небеса за то, что вампиры не могут плакать, иначе прощай макияж, над которым я билась целых адских сорок пять с половиной минут.
- Я знаю, - я положила руки на плечи Эсми, пытаясь успокоить ее. Она дышала неровно и слегка дрожала, отчего атласная ткань платья покрывалась легкой рябью.
- Спасибо, Белла, я так благодарна тебе, - она развернулась ко мне лицом и порывисто обняла. – После моего первого неудачного замужества я не могла представить себе, что когда-нибудь снова одену белое платье, я не могла и мечтать, что когда-нибудь выйду замуж за человека, который бы любил меня так, как Карлайл. Ты даже не представляешь… Иногда мне кажется, что я сплю и вижу такой сказочный сон, - Эсми разорвала объятья и посмотрела на меня, ее глаза по-прежнему светились.
- Так и должно было быть, - спокойно заверила я. – Вы созданы друг для друга. Это… как у нас с Эдвардом.
- Ты иногда говоришь так, как будто знаешь, что произойдет в будущем, - Эсми сощурила глаза в немного наигранном подозрении.
Хм, а ведь она была права.
- У меня хороший нюх на это дело, - я загадочно усмехнулась, поправляя шелковый поясок на талии Эсми. - Хорошо, давай закончим с твоим нарядом, скоро начнется церемония.
Я успела сделать всего один шаг по направлению к столику, заваленному различными шпильками и украшениями, как в дверь постучали, и в тот же момент в комнате возник Эдвард. Я обомлела, почувствовав, как жар приливает к лицу. На нем был черный смокинг, белоснежная рубашка, черные лакированные туфли, которые можно было прекрасно использовать в качестве зеркала, и черный галстук-бабочка. К левому кармашку пиджака была приколота небольшая красная розочка. Бронзовые волосы, обычно лежащие в творческом беспорядке, сейчас были идеально зачесаны назад. Я чуть не умерла, когда он исключительно голливудским жестом провел ладонью по волосам и немного самодовольно улыбнулся.
- Конечно, Эдвард, ты можешь войти, - мой голос был полон сарказма. Восстановив дыхание, я подошла к столику, ища глазами нужную мне вещь.
- Я пришел предупредить, что Карлайл внизу сходит с ума. Он думает, что, если через пятнадцать минут не увидит Эсми, то сам поднимется наверх, чтобы убедиться, что здесь все в порядке, - с его совершенных губ не сходила улыбка, и, хотя я стояла к нему почти спиной и не могла видеть его лица, я чувствовала, что это было так.
- Нет! – громко возразила я, разворачиваясь на каблуках. – Никаких «подняться сюда»! Об этом не может идти и речи. Жених не должен видеть невесту в день свадьбы до начала церемонии – это плохая примета.
Неужели я превращаюсь в Элис?
Эдвард закатил глаза.
- Мы будем через пятнадцать минут, - сказала Эсми со смесью сомнения и надежды. – Прошу тебя, Эдвард, успокой его.
- Я сделаю все, что смогу, но результата не обещаю, - он усмехнулся.
- Эдвард, ты принес?
- А как же? Лови, - Эдвард вытащил из кармана небольшую шкатулку для драгоценностей из темно-синего бархата и подбросил мне. Перелетев через всю комнату, она приземлилась прямо в мои руки.
- Превосходно, - пропела я, - что-то взятое в долг, - я открыла шкатулку и бережно достала прекрасное жемчужное ожерелье, которое идеально дополняло белое платье невесты и жемчужный гребень для закрепления фаты. К платью Эсми подходил только жемчуг или платина, никаких бриллиантов, сапфиров или изумрудов, только жемчуг или платина.
Нет, я все-таки постепенно превращаюсь в Элис… Надо с этим что-то делать.
- Ожерелье? – спросила Эсми, стараясь разглядеть, что было у меня в руках.
Эдвард ответил за меня, пока я встала у Эсми за спиной, застегивая украшение на ее гладкой шее.
- Белла сказала, что нужно нечто взятое в долг, я решил предложить ожерелье, в котором выходила замуж моя мама. Я хотел, чтобы оно было на тебе, Эсми.
- Это так мило, - она с благодарностью смотрела на Эдварда, аккуратно касаясь пальцами ожерелья. – Оно чудесно, спасибо. Я бы тебя обняла, но Белла запретила мне двигаться, - Эсми улыбнулась, поджав губы.
- Теперь что-то новое, - я отступила на пару шагов назад, разглядывая Эсми в зеркале.
- Платье.
- Что-то старое? – я задумалась, пытаясь вспомнить, что старого было в свадебном наряде.
- Гребень, - подсказала Эсми.
- Превосходно. Осталось что-то голубое.
- Подвязка! – в одни голос, но с разными интонациями произнесли мы.
- Их по традиции должно быть две, - напомнила я, быстро переметнувшись к столику, где на самом видном месте лежали две очаровательных подвязки из голубого шелка, расшитые кружевом.
- Для чего нужна вторая подвязка? – поинтересовался Эдвард, внимательно наблюдая за моими действиями. – Первую, понятное дело, жених снимает во время первой брачной ночи, а вторая для чего?
Я нырнула под многослойную юбку Эсми, по очереди привязывая подвязки.
- Это что-то вроде свадебного букета, только для мужской аудитории. Ее положено снимать жениху и бросать неженатым гостям на свадьбе. Обычно ее снимают зубами, - я услышала, как Эсми сдавлено вздохнула.
- У нас немного гостей, - напомнила она, когда я закончила с подвязкой и поставила перед ней туфли.
- Что поделаешь: традиция – есть традиция, - я поставила руки в боки и взглянула на Эдварда, изображая недовольство. – Разве шафер не должен быть внизу в это время?
- Я думал, что я всего лишь посыльный, - пошутил он, намекая на ожерелье, его губы растянулись в широкой ухмылке. Но вскоре эта ухмылка сползла с его лица, когда я посла ему один гневный взгляд. – Хорошо-хорошо, уже иду. Карлайлу тоже требуется поддержка. Удивительно, через пару лет ему стукнет триста, а ведет себя, как двадцатитрехлетний. Хотя, фактически так оно и есть. Хотел бы я знать: неужели все мужчины так преображаются в день свадьбы?
- О, да, сейчас мы наблюдаем явный тому пример.
- Узнаешь, когда будешь жениться, - улыбнулась Эсми. Мы с Эдвардом многозначительно переглянулись, его взгляд излучал целый спектр разных эмоций, начиная предвкушением и заканчивая чисто шуточной угрозой.
О нет…
О да?
Подмигнув Эсми, Эдвард направился к двери. Взявшись за ручку, он неожиданно обернулся и одарил меня ослепительной улыбкой, от которой мои колени подкосились.
- Не бойся, Белла, если ты не поймаешь букет, я поймаю подвязку. Hasta la vista.** - с этими словами он закрыл за собой дверь. Я стояла, застыв на месте, и смотрела туда, где секунду назад был Эдвард. Прошло некоторое время, прежде чем я заговорила
- Эсми?
- Да?
- Что это было?
- По-моему, он сделал тебе предложение, - пожала плечами Эсми. – Не совсем привычным образом, но все же…

…

Поскольку нельзя было вести и речи о том, чтобы пригласить на свадьбу отца Эсми, ей пришлось идти к алтарю самостоятельно, в сопровождении дружки, то есть меня. Для проведения церемонии мы выбрали крупнейшую церковь в Рочестере. По иронии судьбы именно здесь меньше, чем через неделю должно проходить самое ожидаемое венчание года.
Розали Лилиан Хейл и Ройс Кинг Младший.
Я читала об этом в газете на днях, и это сообщение заставило меня задуматься. Я знала, что Роуз возненавидит свою вампирскую сущность, поэтому задумывалась о том, чтобы помочь ей. Совсем не так, как это сделает Карлайл, когда будет уже слишком поздно. Я действительно хотела помочь ей, несмотря на то, что она ненавидит меня, но как я собиралась сделать это, не зная о том, что именно должно случиться? Роуз никогда не откровенничала со мной о своей человеческой жизни, так что я могла полагаться лишь на удачу.
Звуки традиционного свадебного марша Вагнера заполняли помещение, украшенное разноцветными ленточками и ароматными цветами. В воздухе звенело трепетное ожидание. У алтаря ослепительно красивые стояли Карлайл и Эдвард, затмевая друг друга своим великолепием. Эдвард улыбался мне бесстыдно-счастливой улыбкой; я знала, что в человеческих глазах смотрюсь так же великолепно и чарующе, однако я никогда не могла представить себя и в половину такой красивой, как Эдвард. Пришлось отвести взгляд, чтобы не лишиться способности соображать и передвигаться.
Путь к алтарю казался мне невозможно долгим. Эсми остановилась рядом с Карлайлом перед священником, их лица сияли ярче бриллиантов на солнечном свету. Я встала слева от Эсми чуть в стороне, таким образом, оказавшись напротив Эдварда. Если бы раньше мне сказали, что я буду присутствовать на свадьбе старших Калленов, я бы ни за что не поверила, а если бы мне сказали, что я буду на их свадьбе подружкой невесты – я бы просто рассмеялась. И все же, вот она я, здесь. Мне казалось, на моих глазах разворачивалось какое-то исторически важное событие.
Наконец, звуки марша стихли, Карлайл и Эсми взялись за руки, как положено, и священник торжественно заговорил.
- Мы все собрались здесь сегодня, чтобы праздновать один из самых важных и самый чудесных моментов в жизни каждого человека. Любовь подобна звездному небу, такая же таинственная и непостижимая. Существует такое предание: когда на Земле соединяются любящие сердца, на небе зажигается новая звезда. Наверное, поэтому влюбленные всех времен смотрят как зачарованные на звездное небо, пытаясь ответить на вопрос: любимы ли, желанны ли они? И иногда звезды подсказывают, что взаимной любви будут удостоены лишь те, кто сумел найти в счастье другого свое собственное счастье.
Мне показалось или Эдвард действительно подмигнул мне незаметно для человеческих глаз? Нет, мне не могло такое показаться, значит, действительно подмигнул. Так или иначе, раздумывая над этим его жестом, я пропустила добрую половину речи священника. Кажется, он говорил что-то о торжестве любви, ее красоте и словах, которые должны соединить в браке этого мужчину и эту женщину.
-…Все мы пришли сюда в этот знаменательный для нас день, чтобы засвидетельствовать соединение двух любящих сердец священными узами брака и позволить Карлайлу и Эсми начать их супружескую жизнь, окруженную самыми дорогими для них вещами и лицами. Символические клятвы, которые вы собираетесь дать друг другу, это способ сказать «вы знаете все о том, о чем мы мечтали, на что надеялись и чего хотели и что обещали». Смотрите друг другу в глаза и запоминайте каждую секунду этого времени. До этого момента вы были друг для друга многим: знакомым, компаньоном, другом и даже учителем. Теперь вы должны сказать несколько слов, с которыми вы переступите через порог новой жизни, поскольку после произнесения Вами клятв, Вы собираетесь сказать миру: «Это – мой муж, а это – моя жена». Никакие другие отношения не были более чисты и нежны, никакие другие клятвы не были более священными и важными, чем те, которые вы собираетесь дать друг другу в этот день. Карлайл, я прошу вас озвучить вашу клятву.
Эсми обернулась и передала мне свой свадебный букет, после чего снова вложила ладони в руки Карлайла. Волнение, исходящее от нее, передалось мне, и теперь я чувствовала себя так, как будто это я, а не она выходила замуж, а моим женихом был самый великолепный шафер на свете с гладко зачесанными назад бронзовыми волосами.
Карлайл начал свою речь со стихов.

«Светлейший день я проморгать не прочь;
Все, что я вижу, недостойно взгляда,
Во тьме тебя мне возвращает ночь;
Во сне сияешь ты, моя услада,
Ты - тень, теням дарующая свет!
Какое ты сиянье могла бы дню
Придать, когда во мраке равных нет
Тому, что я под веками храню,
Как восхищали бы меня лучи,
Являя мне тебя средь бела дня,
Когда поддельный образ твой в ночи
Так чаровал и радовал меня.
Дни без тебя полночной тьмы черней;
Ты снишься мне, и ночи лучше дней».

Я была уверена, что слышала прежде эти стихи, но никак не могла вспомнить, кому они принадлежали. Я пыталась вспомнить, а тем временем, он продолжал.
- Эсми, когда я увидел тебя в первый раз, я не мог представить себе, что спустя годы буду держать тебя за руку и просить стать моей женой. Сейчас я стою перед тобой, как очень влюбленный и, наверное, самый счастливый человек на свете. Своим появлением ты принесла в мою жизнь свет, который, как мне казалось, был потерян навсегда. Ты наполнила смыслом каждую минуту моего существования, одно лишь твое присутствие превращает мои дни в сладкий мед, рядом с тобой, видя твою улыбку, твои глаза, я испытываю ни с чем несравнимые чувства. Я очень благодарен тебе за это. Всей жизни будет недостаточно, чтобы отблагодарить тебя за то, что делаешь и чем являешься для меня. Я никогда не думал, что способен полюбить кого-то с такой силой, но благодаря тебе я понял, что могу. Я никогда не думал, что достоин испытать это возвышенное чувство, но появилась ты, и я словно заново родился. Эту новую жизнь, дарованную мне судьбой, я хочу прожить рука об руку с тобой. Каждый год, каждый день, каждую ее секунду я хочу разделить лишь с одним человеком – с тобой. Вместе мы прошли через многое: были и слезы, и радость, трепетная нежность и пылкая страсть, бессонные ночи, когда мы делились самыми сокровенными мыслями и чувствами. Мы разделили времена радости и печали, мы были поддержкой и опорой друг для друга в течение не одного года. Все самые счастливые мгновения моей жизни – это те, что я провел вместе с тобой. Моя мятежная душа обрела покой в твоих ладонях. В тебе я нашел радость в жизни и причину существования. Я обещаю быть с тобой вечно, несмотря ни на что. Я буду твоим другом и верным мужем, обещаю заботиться о тебе, любить и уважать тебя, прислушиваться к твоим словам и советам, давать тебе все, в чем ты будешь нуждаться, не злословить и не клеветать. Я буду защищать тебя от любой опасности, которая возникнет на твоем пути. Клянусь быть твоей опорой и поддержкой, любить лишь тебя до конца своих дней.
Затем наступила очередь Эсми говорить клятвенные слова. Ее речь была такой же трепетной и переполненной чувств. Несколько раз мне казалось, что я вот-вот заплачу. Это было так трогательно и искренне, казалось, она вкладывала душу в каждое слово. Пока она говорила, мой взгляд был намертво прикован к Эдварду, беспорядочный вихрь мыслей вращался лишь вокруг него. Я обдумывала его предложение, зашифрованное в слова о подвязке и букете, пыталась понять, говорил ли он серьезно или просто шутил, пыталась понять, что говорило мне мое сердце, как оно относилось к его словам, в случае, если он говорил серьезно. Бесспорно, я была готова провести вечность вместе с ним, независимо оттого, будем мы мужем и женой или нет. Для меня не имели значения документы и сертификаты, важно было то, что мы вместе. Именно поэтому я была готова идти под венец хоть сегодня. Желательно до того времени, как вернется Элис, и наша свадьба будет проводиться под ее тщательнейшим руководством.
Задумавшись, я пропустила мимо ушей почти всю клятву Эсми
-…В свою очередь я торжественно клянусь перед Господом Богом и собравшимися здесь людьми любить и заботиться, быть твоей женой и другом отныне и навсегда. Я обещаю слушать, когда ты будешь говорить, делиться с тобой своими мыслями. Клянусь никогда не лгать, не предавать, не подводить и не вредить. Обещаю чтить и уважать, быть терпеливой и понимающей. Все твои проблемы и переживания, мелкие и крупные, будут моими также. Отныне и навеки.
- Карлайл, берешь ли ты Эсми в законные жены, чтобы вы любили друг друга, пребывая в браке? Обещаешь ли ты любить ее, утешать ее, уважать ее и поддерживать в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии; оставить всех других, быть только с ней так долго, насколько хватит вашей жизни? – спросил священник.
- Обещаю, - клятвенно сказал он.
- Эсми, берешь ли ты Карлайла в законные мужья, чтобы вы любили друг друга, пребывая в браке? Обещаешь ли ты любить его, утешать его, уважать его и поддерживать в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии; оставить всех других, быть только с ним так долго, насколько хватит вашей жизни?
- Да, я обещаю.
- Эсми, возьмите выбранное вами кольцо и оденьте его на руку Карлайла, повторяя вслед за мной такие слова, - «Это кольцо – мой подарок тебе – является символом моего желания быть твоей женой с этого дня и впредь».
Настало время Эдварда выполнить свои обязанности шафера. Он преподнес Эсми кольцо на декоративной подставке и возвратился, чтобы взять второе кольцо.
- Теперь вы, Карлайл, возьмите выбранное вами кольцо и оденьте его на руку Эсми, повторяя вслед за мной такие слова, - «Это кольцо – мой подарок тебе – является символом моего желания быть твоим мужем с этого дня и впредь».
Он сделал все в точности так, как сказал священник, повторив каждое его слово.
- Вы начинали свой путь, как возлюбленные, как «я» и «ты» и теперь, став мужем и женой, вы не заканчиваете его. Сегодняшним днем, вашими торжественными клятвами, - продолжал священник, - вы открываете новую страницу в книге своей жизни. Сегодняшний день вы запомните навсегда, как самый большой и важный день в вашей жизни. Впереди вас ждет много дней и ночей, слов и дел, улыбок и слез радости, которые вам предстоит разделить друг с другом, и все это начинается сейчас. Этот момент – закат вашего прошлого и рассвет новой жизни для вас обоих. Возможно, произнесение вами священных клятв, заняло всего несколько минут, но вы пронесете эти клятвы через всю жизнь. Засвидетельствовав их перед Богом, государством и всеми присутствующими здесь, властью, данной мне штатом Нью-Йорк, я объявляю вас мужем и женой. Карлайл, вы можете поцеловать свою невесту.
Помещение утонуло в аплодисментах. Зажав букет между локтем и грудью, чтобы он не упал, я громко аплодировала, наблюдая за их поцелуем.
Затем наступило время для букета и подвязки – время, которого я боялась и которое страстно желала. Все вышли на улицу под торжественное звучание фанфар. Незамужние женщины и девушки, которых среди наших гостей было не так уж и много, собрались в кучку, а мужчины отошли в сторону. Стоя позади толпы, я нервно переминалась с ноги на ногу, время от времени поглядывая на Эдварда, стоящего на нижней ступеньке; он добро ухмылялся, сложив руки на груди, и не сводил с меня глаз. Зная меня, несложно было догадаться, что букет я не поймала. То, что я стала вампиром, не сделало меня самой удачливой на свете. Но я хотя бы не умирала от зависти, когда букет упал в чужие руки.
Впереди была подвязка.
Я вздрогнула, почувствовав, как Эдвард неожиданно возник позади меня, положив руки на мою талию, его дыхание легким приятным ветерком щекотало мне шею. Он опустил подбородок мне на плечо и тихо прошептал, крепко прижимая к себе.
- Ты даже не представляешь, как сильно все это время я хотел прикоснуться к тебе.
- М-м-м, - я закрыла глаза, пропитывая легкие его головокружительным ароматом.
- Это будет долгий день, но ночью – только ты и я, - прошептал Эдвард мне на ухо, его голос был в сто раз слаще шоколада.
- Так долго… я не доживу.
- Я буду рядом, - он поцеловал меня в макушку.
- Это утешает, - простонала я, наслаждаясь непосредственной близостью моего личного солнца.
- Ну а сейчас момент истины, Белла – подвязка. Жди меня с трофеем, - весело сказал Эдвард, присоединяясь к остальным мужчинам.
Я осталась наблюдать за происходящим в стороне. До последнего не верилось, что Эсми решится сделать это на глазах у такого количества людей. Подбадриваемая аплодисментами, она приподняла подол платья, смущенно опустив глаза. Нужно было видеть, как Карлайл опустился перед ней на одно колено и ловко снял с ноги Эсми небольшой кусочек голубого шелка. В принципе, в его зубах я ни капли не сомневалась.
И, конечно же, подвязку поймал Эдвард.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
*Стефани Майер - «Сумерки»
**Увидимся - исп.

Стихи – сонет Шекспира № 43
__________________________________________________________________________________
Ну такую главу грех не прокомментировать... Дорогие читатели, поделитесь своими впечатлениями с автором) здесь или на ФОРУМЕ
^-^