Эммет МакКарти, зима 2001.

Стоит сказать, что когда тебя воспринимают как настоящего мужика, который нем как рыба (насколько я понял, они так и думали, а я — нет, но это неважно), это вполне компенсируется бесплатными обедами.
Видите? Не такой уж я и немой.
Ладно. Я ненавидел это дерьмо. Я хочу сказать, что надевать смокинг (купленный и оплаченный «заставь-моего-мужа-ревновать-меня» Дженни), носить галстук и вести себя как вежливый и цивилизованный человек было противно моей натуре, это был совершенно другая сторона жизни, но эй, народ, я умею врать вполне убедительно.
Так что этой ночью я был похож на пингвина, улыбался настолько широко, чтобы было видно мои ямочки на щеках, и охренительно скучал в душе. На самом деле, это было самое банальное свидание (вернее, одноразовый перепих) с богатенькой дамочкой. Великосветские события Больших Шишек были как раз тем, без чего я мог вполне спокойно жить дальше.
Но я получил бесплатное шампанское, а вечером у меня будет секс. Я — прагматик. К тому же, я никогда не пробовал шампанское, так почему бы мне и не сделать это?
Я возненавидел шампанское. Оно с пузырьками, сладкое и по вкусу напоминало яблоко. Вместо этого я заказал пива.
Они принесли мне этого в бокале. Кто, мать вашу, подает пиво в бокале? И что мне делать с пеной? Чувак, научись наливать пиво по-человечески! Пол бокала пены!
Я тихо проворчал и принялся быстрее глотать пену, чтобы скорее добраться до самого пива. Дженни, богатенькая дамочка-секретарь, с которой у меня было свидание, болтала/флиртовала со своим бывшим парнем. Похоже, быть блондинкой с большими сиськами очень важно для бизнеса.... Каким бы этот бизнес ни был.
- О, смотрите, это новый мальчик из полицейского департамента Бэйсин Сити. Кажется, этот вундеркинд уже некоторое время работает в отделе, - она указала на высокого медноволосого парня. - А ему всего девятнадцать.
- Клево.
Я пожал плечами и оглянулся, потягивая пиво, чтобы найти что-то, чем можно было занять мозг, пока он окончательно не уменьшился до размера ореха. Поэтому я снова и снова принимался изучать окружающую обстановку. Хрень. Но и школа мне тоже в первый раз не понравилась.
Я уже задумывался о том, не стоит ли мне подойти поближе к стене, чтобы получше рассмотреть детали того рисунка, который был на ней нарисован, и всю остальную хрень, когда я услышал, как она меня зовет. Я обернулся.
- Да?
- Я хотела представить тебя мистеру Коннору, - сказала она, широко улыбаясь и беря меня под руку. - Мистеру Коннору очень нравятся автомобили. Эммет — механик, мистер Коннор.
- О, привет, - сказал я, несколько смутившись.
Мистер Коннор был высоким и тощим блондином, его волосы цвета соломы были зачесаны назад, открывая высокий лоб и миндалевидные светло-голубые глаза. Он был одним из тех наглых ублюдков из женских журналов со знаменитостями, и даже его ухмылка не могла исправить первое впечатление.
- Чейз Коннор, - протянул он свою руку, кивнув мне.
Удивительно, но его рукопожатие было твердым, сухим и уверенным. Женщины изучают других женщин по тому, как они одеваются, а мужчины изучают других мужчин по рукопожатию. Чейз Коннор был богатым молодым человеком, который привык получать то, что хочет, самоуверенным, гордым и высокомерным. Маменькин сынок.
- Эммет МакКарти, - представился я и ухмыльнулся так, что он понял, куда я его посылаю. Деньги не сделают тебя лучше, наглая задница. - Так вам нравятся автомобили? - задал я глупый вопрос, потому что я и на это подписался.
- Да, я питаю к ним страсть. Мне нравится коллекционировать их, - ответил он с сильным техасским акцентом.
- А я лично всегда думал, что на машинах нужно ездить. Вы знаете, они ведь как раз созданы для этого, - мило произнес я.
Он улыбнулся.
- Согласен. Мне нравится, как рычит двигатель, когда прибавляешь скорость.
- О, высокая скорость возбуждает.... Как и настоящий мужчина.
- Я так понимаю, что в вашем представлении настоящий мужчина - это тот, кто целый день по уши в мазуте возится с двигателями? - произнес он с искусственной улыбкой.
- Ну, он уж точно не околачивается целыми днями в бассейне с бокалом шампанского.
- Конечно, это не для вас. Я бы сказал, что вы предпочитаете пиво.
- Да, как и все настоящие мужчины, - сказал я, глотнув из своего бокала.
- Мистер МакКарти, уверяю вас, что я могу перепить вас в любой день. Вам придется лишь назначить дату.
- Да, пожалуйста. Я, конечно, не хотел бы нести ответственность за то, что вы впадете в банальный алкоголизм, зависимость от которого у вас, наверное, возникла с самого детства. Должен вам сказать, что скука — страшная штука для тех, кому лет шестнадцать.
Я был удивлен тем, что в глубине его бесцветных глаз плещется развлечение. Я, скорее, ожидал, что он вспылит, разозлится или накинется с оскорблениями. Но он получал удовольствие от этой маленькой перепалки, словно вместо этого дурацкого мероприятия он не мог найти себе другого развлечения. И ведь, блядь, не мог! Музыка здесь была отстойной, еда выглядела как детские пальчики, завернутые в ветчину, а пиво подавали в бокалах.
Но он соврал.
- Я никогда не был алкоголиком, мистер МакКарти. Может, вы заберете свои слова обратно?
Его тон был оскорбленным. Да и выглядел он так, будто я оскорбил его. Но его глаза говорили совсем иное. Он развлекался, он весело проводил время. Но, в любом гребаном случае, окружающие не слишком хорошо отнеслись бы к нашему развлечению, и он гнул свою линию. Не мою.
- Да пожалуйста, - я пожал плечами. - Прошу прощения.
Я ухмыльнулся ему и отошел. Приятно знать, что не у всей элиты Города Грехов мозги набекрень, и они не считают, что должны думать, выглядеть и действовать так, как им положено думать, выглядеть и действовать. Это было хорошо и для него, и для нас.
И то, что мне было всего семнадцать лет, совсем, блядь, не значило, что я позволю кому-то пройтись по мне.
Дженни была до смерти перепугана тем, что я спорил с Чейзом Коннором. Похоже, он был не только супербогатым и суперпопулярным, но и очень сдержанным (и как, мать вашу это вообще совместимо? Сдержанный и популярный? Привет, противоречия?). Она была расстроена.
- Я не понимаю этого, - пожаловался я, когда мы ехали в километровом лимузине по направлению к ее апартаментам. - Люди постоянно переезжают в Бэйсин по непонятной причине, так какое дерьмо делает его таким интересным?
- Эммет, ты ничего не понимаешь!
- Так, блядь, объясни мне!
Она фыркнула и отвернулась. Ненавижу, когда цыпочки так делают. Почему бы им просто не сказать, что за хрень их бесит и не спасти меня от болезненных предположений, которые тысячу раз окажутся неправильными? Ладно. На самом деле я ничего дерьмового о Чейзе Конноре не сказал.
- Ладно, забудь это, - сказал я и придвинулся к ней ближе, чтобы поцеловать ее.
Она так отдернула голову, что ударилась о стекло. Что за на хрен? Окей, она начала жесткую игру. В такую игру мог и я играть — в основном это значило стоять на своем до того момента, пока она сама не сдастся. А я могу сделать это.
Так что я поцеловал ее шею и принялся мягко поглаживать ее по руке, стараясь успокоить. Она вздрогнула и раздраженно оттолкнула меня.
- Хватит! Я не буду спать с тобой сегодня, Эммет!
- Да? И почему нет?
- Потому что ты вел себя как ребенок.
Ну, здрасьте, приехали. Вообще-то мне семнадцать лет, я и есть ребенок. И почему, черт возьми, я снова вел себя как ребенок? Из-за того, что спорил с какой-то высокомерной задницей, которая пыталась унизить меня только потому, что я ремонтирую машины, а он разыгрывает из себя бесцветную версию Казановы? И, кроме того, она использует секс, чтобы наказать меня? Хреново.
- Тогда, черт возьми, чем ты хочешь заняться сегодня вечером?
Она не ответила.
Прекрасно. Теперь в наших отношениях порядком похолодало. Вы только посмотрите на нее — и это я вел себя как ребенок?
- Знаешь, я как раз вспомнил, что мне надо доделать дома кое-какую работенку. Или, пожалуй, отделить белое белье от цветного перед стиркой. Ну, или вымыть голову. В общем, выбери сама оправдание, а я пойду отсюда, - сказал я ей, постучав по стеклу, отделявшему нас, чтобы водитель опустил его.
Я попросил его остановить, чтобы я смог выйти. Она снова пожаловалась, что я веду себя по-детски, но я не обратил на нее внимания, громко хлопнув, закрывая дверь лимузина. Машина замерла, а затем рванула с места. Я посильнее запахнул пиджак, поеживаясь от снега. Теперь он шел еще сильнее, на мое гребаное счастье.
Улицы были пустыми, поскольку я был единственным ублюдком, который оказался достаточно тупым, чтобы выскочить на улицу посреди ночи, когда снег идет так, будто это последний снег и зиме приходит конец (конечно, это было совсем не так; кстати, я совершенно ненавижу зиму, я летний парень; мама считала, что это потому, что я родился в сентябре). Я быстро промок и дрожал, как осиновый лист. И, конечно же, я оказался на расстоянии часа пешего пути от дома, у меня не было с собой денег, потому что у этих дурацких смокингов не было карманов.
А я-то думал, что ночь началась хорошо – как раз с быстрого перепиха в ванной, и только потом нам с Дженни пришлось столкнуться с тем, что все может обернуться не так, как хотелось. И подумать о том, достаточно ли семнадцати лет, жизненной выносливости и нехилого сексуального аппетита для того, чтобы работать в эскорте.
Но думать об этом теперь, в три утра, было поздно. Родители всполошатся, что меня нет так поздно, но я не мог им позвонить, чтобы попросить забрать меня. Отец конкретно отбил себе задницу на работе за весь день, а мать терпеть не могла садиться за руль, когда шел снег. Кроме того, я по своей вине угодит в этот переплет.
Ладно, я все равно не выглядел на семнадцать. Да и вопросов ко мне не возникало из-за моей внушительной комплекции.
Мы жили в самом конце аппендикса Марвер-стрит. Отец любил шутку о том, что весь Бэйсин – это аппендикс мира, а мы жили в аппендиксе аппендикса. Правда, Марвер-стрит была не в самом плохом районе Бэйсин Сити. При сложившихся обстоятельствах можно было сказать, что мы неплохо устроились. Практически средний класс.
А я по-прежнему дрожал от холода на углу Вашингтон-авеню и Дхарма-стрит, за пять кварталов от дома, когда ночь начала становиться еще хуже.
Оказывается, до этого все было совсем не плохо.
Я услышал визг шин и крик. Пораженный, я свернул на авеню, которая уходила прямо в спальный район Бэйсин Сити как раз вовремя, чтобы увидеть, как черный БМВ заносит на снегу. Ничего более драматичного в жизни я не видел… кроме этого заноса. С его шинами происходило что-то непонятное, и автомобиль начал заваливаться на бок, а затем, как игрушка, оказался на асфальте вверх тормашками, но продолжал переворачиваться дальше, пока я громким металлическим стоном не оказался снова колесами кверху. Мне хватило двух секунд, чтобы прийти в себя, и, громко закричав, броситься к автомобилю. Я упал на колени на снег, принявшись дергать покореженную дверь.
- Держитесь! Я вытащу вас оттуда! – сдавленно произнес я.
Я услышал звуки внутри машины и наклонился, чтобы заглянуть внутрь. Человек внутри двигался, хоть и не очень хорошо. Стекло было разбито, и его осколки лежали на дороге. Дверь была слишком покорежена, и я не мог открыть ее, поэтому я влез внутрь и взял его за руку.
- Осторожнее вытаскивайте голову, - сказал я, потянув его за руку.
Он что-то проворчал и кивнул, отталкиваясь ногами. Я вытащил его последним рывком, и он сел на землю рядом со мной, судорожно дыша.
Это был высокий темнокожий и темноволосый парень с огромными черными глазами. Я почему-то подумал, что он очень похож на турка, хоть у меня не было ни одной хреновой идеи о том, как выглядят турки, поэтому я решил, что сделал слишком поспешные выводы.
Я смутно припоминал, что уже видел его сегодня вечером на приеме.
- Ладно, раз я помог тебе выбраться…
Меня прервал характерный рев двигателя хорошего мотоцикла, и я выпрямился, чтобы найти его источник. Новенький байк «Хонда», управляемый водителем, чье лицо было скрыто черным шлемом, остановился посреди пустынной авеню.
- Эй, нам нужна помощь! – крикнул я ему, помогаю парню на земле принять более вертикальное положение. Его голова была в крови, что, на мой взгляд, было чертовски плохо, хоть мои познания в медицине можно было сравнить разве что с познаниями испанских писателей девятнадцатого века (вернее, я не знал ничего; школа была унылым дерьмом, а моя школа, кроме этого, была дешевым и скучным дерьмом).
- Позвони девять-один-один!
Байкер прибавил газу и медленно подъехал поближе к нам. Он остановился где-то в метре от нас, слез с байка и прислонил его к ноге.
- У тебя есть мобильный?
Он не отвечал. Вместо этого он снял перчатки и жестом показал мне, чтобы я подошел поближе. Я постарался примостить парня поудобнее и сделал то, что мне велели, трясясь в холодной промокшей одежде и до смерти переживая о раненом парне.
- Что? - негромко спросил я.
Может, он хотел мне сказать что-то вроде того, что тот парень не должен был слышать, что-то типа «надежды нет» или еще какую-нибудь хрень в этом роде, чтобы я проваливал отсюда. Но пока он был жив, какая-нибудь гребаная надежда должна была быть.
Байкер полез в свою кожаную куртку, по-видимому, за мобильным, и я с благодарностью кивнул. Однако он вытащил оттуда автоматическое оружие как раз перед моими широко раскрытыми глаза. Ну, привет.
Он дважды выстрелил в лежащего на земле парня.
Я среагировал быстрее, чем подумал об этом, целясь кулаком как раз по блестящему шлему. Глупый порыв, но я не слишком хорошо соображал в тот момент.
Он отшатнулся и сорвал шлем, опустив его на колени и прижимая руку к уху. И я смог, наконец, хорошенько рассмотреть его лицо.
Чейз Коннор.
Ну, здрасьте, я ваша тетя...
- Какого хрена? - недоверчиво спросил я.
- Добрый вечер, мистер МакКарти, - спокойно произнес он.
- Да кто, блядь, ты такой?
Он взглянул на меня так, что сразу стало ясно, что отвечать он не будет, а затем посмотрел на руку в перчатке, чтобы убедиться, что из уха не течет кровь.
- Я думал, что вам давным-давно пора быть в постели, мистер МакКарти. Что вы здесь делаете?
- Что я здесь делаю? А вот ты что здесь делаешь?! Что ты вообще творишь?! Кто ты такой, обесцвеченный Бэтмэн?
- Успокойтесь.
- Да пошел ты! Ты только что пристрелил раненого парня! Да ты, блядь, больной на всю голову, чувак!
- Он был наркоторговцем, - нетерпеливо произнес Коннор. - Продавал героин, кокаин и прочую дрянь подросткам возле школы. Я достаточно долго искал его.
Я обалдел.
- Так ты что, типа линчевателя? Или вроде людей-икс? И где твой радиоактивный паук?
- Мистер МакКарти, вам пора домой и...
- Да на хер! Кто ты такой?
Я рассматривал его, его черные джинсы, черную водолазку, кожаную куртку, перчатки, шлем и байк. Я знал, что кто-то, по слухам, как и он любил носить черное....
- Черт, нет.... - вымолвил я, отступая назад. - Ты — Пантера?!
Он уперся в меня взглядом. Какое-то время мы пристально друг изучали друг друга (хотя, возможно, что только я пристально рассматривал его, а он просчитывал, где можно закопать мое тело и на сколько частей придется распилить его при транспортировке) в тишине холодной ночи. Мы выдыхали потоки горячего пара в морозном воздухе, а из дула его револьвера вился ленивый дымок.
- Окей. Просто, чтобы ты знал: если ты решишь убить меня, то я так просто не сдамся. Я покажу тебе, где раки зимуют. Я набью тебе морду. Я уверен, что смогу это сделать. Я ж побольше тебя.
Его бровь взлетела вверх.
- У меня есть револьвер.
- Ну, я специально выживу после первого выстрела, чтобы убить тебя! Кроме того, ты не сможешь убить меня, потому что я не сделал никакого дерьма! И у меня есть семья, приятель! У меня есть мама и отец, и этот туповатый младшенький братец, которого — я ненавижу даже думать об этом! - я тоже люблю; и, поскольку из него вырастает кретин, то ему, блин, срочно нужен кто-то, кто его хорошо построит. К тому же я еще не закончил с ремонтом раритетного Camaro, а это, блядь, цель всей моей жизни, приятель! Я начал возиться с ним, когда мне было тринадцать. А теперь мне семнадцать, но если мне не достаточно лет, чтобы покупать себе выпивку, то умирать мне тем более рановато! Хотя, ладно, я все равно выпиваю немного, но...
- Я не собираюсь убивать тебя, - перебил он, уставившись на меня так же, как я до этого смотрел на потерявший управление автомобиль.
- Не собираешься? - с сомнением переспросил я.
- Нет. Ты же сам сказал, что ты ничего плохого не сделал. Но если ты кому-нибудь расскажешь, что видел меня, то я выслежу тебя и убью.
- Ох, дерьмо... Нет, чувак, я точно этого никогда не сделаю. Я полностью согласен с тем, что ты делаешь — там всякая месть и прочая хрень. Чувак, ты мне нравишься.
- Спасибо. Но тебе нужно попасть домой до того, как ты заболеешь пневмонией.
- А что мы будем делать с этим? - я кивнул в сторону разбитого автомобиля с убитым турком-или-не-турком, который, как предполагалось, был наркодилером.
Пантера или Чейз Коннор (если, конечно, это было его настоящее имя) пожал плечами.
- Кто-нибудь все это уберет. От проблем стоит держаться подальше.
- Угу, - кивнул я, глядя на то, как на снегу расползаются красные пятна и чувствуя тошноту.
Пантера снова одел свой шлем и сел на байк.
- Эй, а ты не можешь меня подбросить домой? - внезапно спросил я, повернувшись к нему.
Он уставился на меня — по крайней мере, мне казалось, что он смотрит на меня через свой шлем — и, наконец, кивнул, сделав приглашающий жест рукой.
Я уселся позади него, вцепившись в спинку сиденья так, чтобы ни при каких условиях не касаться его. Я рассказал ему, где я жил, и он подвез нас туда за рекордное время — две минуты. Он водил как летучая мышь, вырвавшаяся из ада с диким приступом паранойи.
Я вышел возле нашего маленького дома, рядом с которым была наша мастерская, и обернулся к нему.
- У тебя двигатель работает странно.
Он посмотрел вниз, на байк.
- Действительно странно.
- Ты слишком сильно давишь на педаль газа. Если хочешь выжимать больше мощности или скорости, то тебе стоит кое-что отладить.
Он молча сверлил меня взглядом.
- Ну, ты понял — по-другому зафиксировать педаль газа.
Он продолжал молча пялиться на меня.
- Ты же понял?
- Нет.
- О.... ну, тогда ты окончательно добьешь движок и убьешь свой байк.
- А ты сможешь его отладить?
- Ха! Да это детские игры, приятель. Уложусь в три минуты.
Он кивнул.
- Тогда я подъеду завтра, часам к двенадцати.
- Э-э... Подожди, что?
- Ты будешь занят? - поинтересовался он.
Его шлем был дорогим и блестящим, и в нем я видел свое глуповатое отражение.
- Ну... нет.
- Хорошо. Увидимся завтра, Эммет.
- Стой! Чувак, - он остановился и выжидательно смотрел на меня. - А ты точно не собираешься убивать меня?
Он вздохнул.
- Без причины — нет. Но только дай мне повод, и....
- Я не дам, - быстро сказал я.
- Не перебивай.
- А это считается поводом? - нервно переспросил я.
- Обычная невежливость? Нет. Это лишь может заставить меня огрызнуться.
- А огрызанием считается...
- Знаешь, не все, что я говорю, является угрозой для твоей жизни, Эммет.
Он усмехнулся в своем шлеме, завел двигатель и рванул с места, оставив меня стоять посреди улицы, замерзать в мокрой одежде и размышлять над тем, на что я, мать его, согласился...

перевод и редактура Bellona

Ну, как вам история знакомства Эммета с Пантерой? Жду ваших впечатлений здесь и на форуме!