Радушно улыбаясь, я распахнул дверь, приветствуя посетителей на идеальном португальском. Мужчина лениво кивнул, а вот женщина, вздрогнув, окинула меня подозрительным взглядом, и я прочел ее внутреннее желание перекреститься. Оба были темнокожие. Местные индейцы, к моей досаде. И очевидно, что они действительно прежде никогда не видели хозяев дома. По какому несправедливому стечению обстоятельств уборщиками вампирского жилища оказались именно индейцы?

В голове женщины сменялись изумление и недоверие, но в конце концов пришло понимание, пока я вел их в гостиную, объясняя, что и где нужно убрать. Она лихорадочно перебирала в уме легенды племени, быстро подмечая все мои отличия от человека, и оказалась до раздражения наблюдательна. Я и раньше сталкивался с подобными ситуациями, но тут было другое. Она не просто догадывалась о том, кто я, она ЗНАЛА о вампирах и ВЕРИЛА в их существование. Очевидно, что достаточно будет любого моего маленького промаха, чтобы она убедилась и поверила в то, о чем пока только гадает. Это могло иметь последствия. Быть раскрытым мне вовсе не хотелось. Нужно было как-то убедить ее, что она ошибается. И я знал - если буду вести себя как человек, то заставлю ее засомневаться.

Мельком проходя мимо кухни, я упомянул мусор и указал, что у нас заканчиваются продукты. Я разговаривал безупречно вежливым и дружелюбным тоном, чем уже смог добиться расположения у мужчины, но, к моему глубокому сожалению, не у женщины.

Каури - так ее звали - окаменела на пороге кухни, увидев Беллу. "Лобисомем..." - промелькнуло в ее голове слово, смешанное с ужасом. Слушать ее мысли стало неприятно. Красноречивые образы из ее памяти, смешанные с кровью и убийствами невинных девушек, вызывали отвращение. Конечно, я монстр, и, естественно, девушка не в курсе, кто я и что собираюсь с ней сделать.

Пока фантазия Каури не зашла еще дальше, я выступил вперед и с гордостью - как сделал бы любой человек на моем месте - представил Беллу.
- Познакомьтесь, это Изабелла Каллен, моя ЖЕНА, - широко улыбаясь, я сделал особое ударение на последнем слове.

Как я и ожидал, мой безмятежный вид и упоминание о статусе девушки пошатнули уверенность Каури и вызвали небольшое смятение в ее голове. Она пристально смотрела на покрасневшую от смущения Беллу, застыв, тогда как Густаво тепло кивнул моей жене.

Но я рано обрадовался.

Едва мы ступили на порог спальни, и индианка увидела горы перьев на смятой постели, как, сглотнув, она отступила к стене, и ужас затмил все остальные ее мысли.

"Нет сомнений - это ОН."

Я притворился, что не заметил ее замешательства, с трудом подавляя нарастающее раздражение.
- Поле битвы, - я с улыбкой махнул рукой на перья, на что Густаво понимающе ухмыльнулся, но не Каури.

Ее мысли были полны жалости к девушке, которую, по ее мнению, я непременно намерен убить, насладившись предварительно ее телом. Но в то же время индианку беспокоила и ее собственная безопасность - ведь я мог убить и их с Густаво тоже. Теперь, подумав об этом, она стала пытаться скрыть от меня эмоции и вести себя более непринужденно. В надежде, что тогда сможет выбраться отсюда живой.

Властным жестом отправив уборщиков работать, я поспешил уйти, оставив Каури наедине с ее фантазиями, от которых меня уже начинало подташнивать. К тому же, я не хотел смущать ее и дальше своим присутствием.

Возможно, мне стоило повнимательнее отнестись к нашим посетителям, еще когда они были в лодке. Возможно, было бы лучше временно покинуть дом, оставив записку. Возможно, именно так поступали Эсми и Карлайл, и именно поэтому уборщики до сих пор не встречались с хозяевами. Возможно, но теперь уже поздно. В любом случае, я не видел намерения Каури поделиться с кем-либо своими подозрениями, иначе она прослыла бы сумасшедшей. Даже Густаво не поверил бы ей, он вырос в городе, а не среди своего племени, и ничего не смыслил в легендах.

Заблокировав внутреннюю панику индианки, я вернулся в гостиную, к Белле. Стремительно подлетев, я обнял любимую, с обеспокоенным выражением лица замершую у стойки с дисками. Взгляд Беллы был устремлен в дверной проем, туда, где остались уборщики.

- Что с ней? - Белла, конечно же, заметила странную реакцию Каури.
– У Каури индейские корни, - объяснил я, скрывая досаду за показным спокойствием. - Ее воспитывали тикуна. А они куда более суеверны – иными словами, более внимательны, чем основная масса наших современников. Так что она догадывается, кто я такой. У них здесь свои легенды. К примеру, Лобисомем, демон-кровопийца, охотящийся исключительно на красавиц. – Я плотоядно улыбнулся, показав зубы.

Лицо Беллы тут же вспыхнуло - она оценила мой комплимент.
– Но у нее такой перепуганный вид… - прошептала она, беспокоясь о Каури. Это чувство было взаимным, возможно, Белле будет приятно знать это...
– Да. Ей страшно – за тебя.
– За меня?

И чему тут удивляться, учитывая, кто я.
- Ее пугает, что я привез тебя сюда совсем одну, - я мрачно рассмеялся, вновь прислушиваясь к нерадостным мыслям уборщицы, и решил сменить тему, потому что мне совсем не было смешно: - Ладно, давай уже выберем фильм и будем смотреть. Вполне человеческое занятие.
– Точно! - немедленно согласилась Белла. - Она сразу убедится, что ты человек.

Белла приподнялась на цыпочки, обвивая мою шею руками и приглашая к поцелую. Приятное тепло побежало внутрь меня, а, когда наши губы соприкоснулись, к нему добавилось электричество. Мысли о Каури разом вылетели из моей головы. Аккуратно, но крепко обняв тонкую талию, я приподнял Беллу над полом, чтобы было удобнее целовать ее, сожалея, что мы не на полянке сейчас...

– Фильмы-фигильмы… - расслабленно шептала Белла, пропуская сквозь пальцы пряди моих волос, пока я нежно ласкал губами ее шею, слушая сбивчивый ритм молодого сердца и чувствуя, как привлекательность полянки возрастает с каждой секундой...

Мысленный вопль ужаса вернул меня на землю.

"Боже, неужели он сделает ЭТО прямо сейчас?!" - воображение Каури, оцепеневшей в дверях, рисовало образы, которые не приходили в голову даже мне.

Быстро поставив Беллу на пол, я метнул на индианку уже неприкрытый свирепый взгляд, полный раздражения. Лицо Каури побледнело, когда она сбивчиво забормотала извинения, а руки судорожно сжали пакет, полный перьев. Казалось, она сейчас бросит его и убежит. В ее голове пролетали картины одна страшнее другой - вот я убиваю Беллу, а затем принимаюсь за свидетелей... Черт-те-что!

Опомнившись, что я должен выглядеть, как человек, я улыбнулся и миролюбиво предложил:
- Продолжайте работать, вы нам нисколько не мешаете. - Второй раз просить не пришлось - Каури мгновенно скрылась в спальне.

- Что с тобой, - услышал я тихий голос Густаво, рассматривающего смертельно бледную Каури.

Та поджала губы, несколько секунд раздумывая, стоит ли посвящать Густаво в детали.
- Он... внушает мне ужас, - наконец, сказала она шепотом. - Я боюсь за девушку... его жену.
- Нас это не касается, - довольно резко оборвал ее Густаво. - Мы здесь ради работы.

Каури подавленно кивнула, молча собирая перья. Ее тошнило.

Когда я повернул голову к Белле, на ее лице вновь застыло беспокойство.
– Она правда подумала то, что, как мне показалось, она подумала?

Я рассмеялся над ее замысловатой формулировкой. Только Белла могла заставить меня увидеть смешное там, где его не было.
– Да, - подтвердил я.
– Вот, держи, – Белла наугад сняла диск с полки. – Включим и притворимся, что смотрим.
- Притворимся... - пробормотал я себе под нос, забавляясь ее чувством юмора.

Через минуту мы уже успешно притворялись. Я - откинувшись на подушки и вытянув ноги, Белла - свернувшись калачиком в моих объятиях, положив голову мне на грудь. Ни один из нас не видел, что происходит на экране. Белла тихонько чертила узоры на моей руке, я прислушивался к тому, что происходит в спальне.

Каури продолжала бояться. Отлично, у меня не было ни малейшего желания ее разубеждать, лишь бы она поскорее убралась отсюда. Этого она и хотела, размышляя, что было бы лучше вести себя поспокойнее, тогда у нее появится шанс остаться в живых. Ей было очень жаль Беллу (на этом месте мне хотелось закатить глаза). Еще она обдумывала, рассказать ли ей все своей семье или лучше промолчать, чтобы не навлекать на себя мой гнев. Еще она боялась потерять работу, но страшно не хотела сюда возвращаться. Еще она перебирала в уме способы убийства меня... Я только усмехнулся.

– Теперь можно будет снова перебраться в белую спальню? – тихо прошептала Белла, отвлекая меня, и от ее слов электричество пробежало куда-то в область моего живота. Кажется, ее энтузиазм мне нравился. Причем сильно.
– Не знаю… - с деланным безразличием протянул я. - Учитывая, что кровать в другой спальне я уже угробил, может, в разрушениях пока ограничимся одной комнатой? Если повезет, Эсми когда-нибудь нас еще сюда пригласит…

По мере того, как я говорил, дыхание Беллы замерло, а сердце застучало в два раза быстрее. Кровь ощутимо прилила к ее лицу и шее, хотя она так и не подняла глаз. Дрожь пронзила меня насквозь, и я втянул носом воздух, стараясь дышать ровнее. Черт возьми, как я собирался противостоять этому?

– Громим дальше? - Белла явно старалась, как и я, ничем не выдать своего интереса, но ее ладони внезапно вспотели.

Я захихикал, пытаясь снять зашкаливающее напряжение.
– Уж лучше запланированно, чем ты застанешь меня врасплох посреди ночи.

Ответом мне было бешеное сердцебиение и новая волна яркого аромата, груди стало жарко от заполыхавшего лица Беллы.

– Да, долго ждать не придется, – небрежно согласилась она, слегка дрожа.
– С сердцем перебои? - поддел я.
– Нет. Здорова как лошадь. А сейчас ты бы не хотел отправиться в зону разрушений?

Ее дрожь ощутимо передавалась мне, будто мы были связаны едиными нитями и все, что чувствовала она, чувствовал и я. Я сглотнул и успокаивающе потрепал Беллу по плечу.
– Наверное, лучше дождаться, пока мы останемся одни, - напомнил я, живо представив лицо Каури, если она услышит или даже увидит "меня в действии" - ломающего десятисантиметровую литую кроватную раму, как кусок картона. - Это ты не замечаешь, как я мебель крушу, а уборщики испугаются.
– Точно. Вот черт…

Мысль о том, что Белла забыла о находящихся в доме посторонних, послала по моему телу новую волну электричества. Внезапно я осознал, что оставшаяся часть медового месяца станет весьма и весьма приятной... Чудовищно приятной...

Уютно обнявшись, мы смотрели какой-то мюзикл. Дыхание Беллы постепенно замедлялось, как если бы она задремала. Я не видел ее лица и не мог сказать с определенностью. Мое внимание было поглощено нашими индейцами.

Несмотря на панику, громадное место в сознании Каури занимала Белла, которую индианка очень хотела бы спасти. Ее желание вызывало во мне некоторое уважение - не каждый человек способен противостоять инстинктивному страху перед вампиров. К сожалению, вместе с уважением я чувствовал раздражение. Индианка могла доставить достаточно проблем, если решит что-либо предпринять в отношении меня. Срываться с места не хотелось.

Еще раз Каури попробовала намекнуть Густаво об опасности, но мужчина непреклонно отверг любую их ответственность за Беллу, мотивируя отказ тем, что: "У богатых свои причуды", "Нас это не касается" и "Девушка не выглядит испуганной". Я был крайне благодарен ему за непредвзятость, потому что, положа руку на сердце, он тоже отметил мою некоторую странность. Но, как мужчина, он был рационален и не позволил ничем не подкрепленному чувству страха завладеть им.

Наконец, уборщики закончили. Каури не осмеливалась появиться мне на глаза, боясь выдать свою неприязнь. Я слышал, как она нервничает, и страх сковывает ее все сильнее с каждой минутой пребывания здесь. Она не верила, что ей удастся уйти живой, и мечтала больше сюда не возвращаться. Попрощаться вышел Густаво. Он остановился в дверях и внимательно уставился на меня.
- Мы закончили, сэр.

Я улыбнулся максимально дружелюбно, зная, что такая улыбка успокаивает людей:
- Спасибо. Будьте добры, когда привезете продукты, оставьте контейнеры на пирсе. Я сам их заберу. Не нужно заходить в дом.

Он удивился, но кивнул.
- Конечно, сэр. Когда их привезти?
- Как можно быстрее. Список на столе.

Он еще раз кивнул и удалился. Вскоре заворчал мотор лодки, и на меня хлынуло облегчение из мыслей индианки. Только сейчас она поверила, что сегодня не последний день ее жизни. Я вздохнул.

– Они закончили, – сообщил я Белле.
– Значит, теперь мы одни? - ее сердце застучало быстро-быстро, и внезапно из моей головы вылетели любые воспоминания о насмерть перепуганной Каури. Но в животе Беллы я вдруг услышал слабое урчание.
– Может, сперва перекусим? - предложил я.

Она закусила губу, задумавшись над дилеммой - смешная и смущенная. Она действительно хотела есть.

Захихикав, я поднял Беллу на ноги и настойчиво повел на кухню. Наблюдать за нетерпеливым поглощением любовно приготовленной мною пищи было настоящим удовольствием.

– Совсем в обжору превращаюсь, – пожаловалась Белла, и я испугался, что скоро она заметит изменения в фигуре. Я совсем не хотел, чтобы она начала волноваться.
– Хочешь, поплаваем с дельфинами? - невинно поинтересовался я, обращая все в шутку. – Сожжешь лишние калории?
– Можно, только не сейчас, - она вдруг посмотрела на меня взглядом, от которого искры разбежались по моему телу. Слегка покраснев, она выпалила: - Калории можно сжечь и по-другому.
– Это как же? - не удержался я от искушения поддразнить ее, тогда как ее слова разожгли во мне настоящий огонь.
– Ну, там еще не вся кроватная спинка растерзана…

Договорить она не успела. Электрический импульс пронесся сквозь меня, и спустя мгновение Белла была в моих объятиях. Впиваясь в горячие губы страстным поцелуем, я на ошеломляющей скорости уволок ее в нашу голубую спальню, на ходу сбрасывая ее и мою одежду, безжалостно разорвав и то и другое. Перед самой кроватью я замер, нежно сжимая тонкую талию, и дождался, пока Белла откроет глаза и посмотрит на меня. Запыхавшись, она медленно сообразила, что на нас уже нет одежды, и в тот же миг неистово покраснела. Да-а! Я самодовольно улыбнулся, утопая в молочном шоколаде ее прекрасных глаз.
- Боишься? - зловещим тоном проворковал я.

Белла интенсивно замотала головой.

Значит, нет...
Я улыбнулся шире и медленно провел руками от ее талии вниз до колен, а затем резко поднял ее ноги себе на пояс, не отрывая взгляда. Белла покраснела еще сильнее, дыхание стало шумным и глубоким, рот приоткрылся.

- Ты сводишь меня с ума, - тут же прошептал я, теряя улыбку и почти все свое самообладание.
- Именно этого я и хочу, - прошептала любимая в ответ. Несмотря на явное смущение, она впилась в мои губы ответным, не менее страстным, поцелуем и сцепила ноги за моей спиной в крепком объятии. От ее уверенности и новых ощущений я неудержимо застонал.
- Ты опасный человек, Изабелла Каллен, - пробормотал я сквозь сладкий поцелуй.
- А ты совсем не страшный вампир, Эдвард Каллен...

Я захихикал, а затем незлобно зарычал, качая головой:
- Зря ты это сказала...

Сделав шаг к кровати, я резко повернулся и упал на спину. Белла распахнула глаза, вскинув брови в полном изумлении. Я, слегка учащенно дыша, поймал ее взгляд и слабо улыбнулся. Медленно, не теряя контакта наших глаз, я поднял руки за голову и ухватил спинку кровати - неповрежденную сторону.
- Громим дальше, миссис Каллен, - прошептал я, понимая, что перехожу всякие границы в игре с собственным самоконтролем, но осознанно идя на этот риск. Я вдруг почувствовал себя сильным - сильнее, чем раньше.

Завороженно я наблюдал, как краска вновь заливает лицо Беллы, как изумление на нем сменяется дикой жаждой, и начинают сверкать ее глаза. Как, дрожа, она наклоняется, осыпая меня каскадом густых волос, и ее восхитительные мягкие губы находят мои. И как оглушительный хруст спинки кровати исступленно возвещает о начале новой жизни...