-Мари, поспеши объяснить, какая на этот раз причина твоего опоздания на примерку платья? - голос Миссис Риксон доносился из телефона, но было такое ощущение, что она стоит рядом со мной. Перед глазами сразу появился ее образ. Разъяренные глаза, затрудненное дыхание, дрожащие руки. От таких мыслей мое тело покрылось гусиной кожей, а голос предательски ослаб.
-Я сейчас не работе, я в ресторане беру интервью, - я попыталась взять себя в руки.
-Мне кажется, я предупреждала тебя о примерке...
-В чем моя вина? Мне дали задание, я выполняю! - я привыкла к таким разговорам. Они проходили одинаково. Сначала кричала Миссис Риксон, а я плакала, но потом мы менялись ролями, и уже мои крики доводили "маму" до слез. Венцом этого концерта было сопоставление моего поведения с манерами драгоценной Эмили.
-Ты опять на меня кричишь, а я ведь желаю тебе только лучшего, - явно по ее щекам уже текли слезы. Миссис Риксон - прекрасная актриса, первые несколько раз я даже велась на ее уловки, но не теперь.
-Не мне, а Эмили...
-Не смей произносить ее имени, - эта фраза уже стала своего родом клише.
Почти каждый день моей жизни был связан именно с этим именем. Сначала мне просто рассказывали, какой прекрасной девушкой она была, потом мне стали говорить, как бы она поступила в той или иной ситуации, с кем бы она общалась, с кем бы встречалась, а затем это переросло в своеобразную тиранию. Мне навязывали новые привычки, новые манеры общения, новых людей. Все эти три года я живу по одному закону: "Делай так, как сделала бы Эмили Риксон".
Я не перестану благодарить судьбу за то, что Риксоны помогли мне сделать первые шаги по новому пути, но я никогда не полюблю их. Не потому, что я такая плохая и неблагодарная, просто каждый день ими все больше овладевает желание назвать меня именем их дорогой дочки. Им неважно, кем я являюсь, для них главное - это сохранить образ своей девочки.
Мне очень хочется уйти, уйти и начать все с нуля, но мне никто этого не позволит. Риксоны либо вернут меня "домой", либо перекроют мне кислород. Связей для этого в Лос-Анджелесе у них предостаточно.
-Успокойтесь, я скоро буду дома, - я всегда уходила от продолжения таких разговоров, как-никак, у Миссис Риксон слабое здоровье.
-Через двадцать минут я должна видеть тебя здесь! - стальным тоном произнесла "мама" и повесила трубку.
Мое тело задрожало, глаза наполнились соленой жидкостью, которая медленно струилась по моим щекам. Я хотела кричать. Ненавижу себя за свою же слабость! Почему мне не хватает сил уйти?
Для меня это не было загадкой. Я просто боюсь остаться в одиночестве. Мне не страшна нищета или проблемы, с которыми я могу столкнуться в самостоятельной жизни, мне просто страшно быть одной. Я уже была в такой ситуации, и возвращаться туда не хочу. Так что я лучше потерплю все прихоти Риксонов, чем вновь окажусь на краю пропасти.
Я прошла в дамскую комнату, попыталась привести себя в порядок и вернуться сообщить о своем вынужденном отъезде моим собеседникам. Сделав глубокий вдох, я схватилась за край раковины и поняла, что сейчас, возможно, я делаю самую большую ошибку в своей жизни.
Ни тело, ни разум явно не хочет расставаться с этими людьми. Я вспоминала весь сегодняшний разговор, и на моем лице постепенно проявлялась улыбка. Но мое внимание больше было обращено не на сам разговор, а на Каллена-младшего. Точнее на то, что происходило между нами. Каждое его слово в мою сторону было произнесено с нежностью, о которой я даже и мечтать не могла, мои щеки наливались румянцем. Я знала, что он замечает и мою реакцию, и мои взгляды, ведь его взгляды не остались незамеченными мной.
Странно, но на протяжении всей беседы меня не покидало чувство де-жавю. Правда, я никак не могла успокоиться свои нервы, пока... пока рука Эдварда не накрыла мою. В этот момент во мне что-то изменилось. Во мне будто что-то проснулось и не позволяло убрать руку и прекратить это прикосновение. Когда же я все-таки прервала наше общение ради звонка, все тело заныло. А внутренний голос убеждал, что я совершила самую большую ошибку. А что я могла еще сделать?
Так, все. Мейсон, бери себя в руки, и тебе уже пора удалиться. Еще один глубокий вдох, и я направилась к столику.
-Простите меня, - я попыталась скрыть все свои мысли и переживания подальше, - но мне нужно срочно уехать. Спасибо вам за очень интересную беседу. Через пару дней я пришлю предварительный вариант статьи.
-О, милая, все хорошо. Со статьей можете не спешить, - эта интонация... Я ее знаю, она мне до боли знакома, но никак не могу понять, откуда, - я думаю, что мы сможем продолжить нашу дискуссию в более домашней обстановке?
-Это было бы чудесно. Я безумно хотела бы познакомиться с Миссис Каллен, о которой вы мне сегодня поведали столько чудесных историй, - я дала ответ моментально, выключила диктофон и положила его обратно в сумку. Что-то мне подсказывает, что эти мужчины просто так не уйдут из моей жизни. Я взяла номер Карлайла. Но за все эти минуты прощания, я ни разу на него не посмотрела. Мое внимание привлек его сын. Я никак не могла понять, почему, когда наши взгляды встречаются, по моему телу разносится волна спокойствия вместе с непреодолимым желанием вновь прикоснуться к нему, почувствовать его тепло и нежность его рук?..
Я не помню, как покинула ресторан и села в машину. Мой разум не отпускал мысли о Каллене до самого дома. Черт, что со мной происходит? Оставив свою машину в гараже, я поднялась в гостиную. Там мне посчастливилось встретить Миссис Риксон и Грегори.
-Милая, ты вернулась, - голосом полным нежности пропела Миссис Риксон, - как интервью?
Эта дама обладала уникальной способностью: она очень быстро забывала о своем гневе, наших ссорах и своих обещаниях.
-Все отлично. Мои собеседники был достаточно милы, - с натянутой улыбкой ответила я, - но все же очень устала, так что я, пожалуй, приму душ.
Я попыталась скрыться в своей комнате, но попытаться - это не значит сделать. Сильные руки надежно обвили мою талию и прижали к каменной груди. Конечно, это был Грегори, никто себе такого больше не позволял. Я чувствовала его дыхание на своей шее, но...
Но что-то изменилось. Я не видела его несколько дней (хорошо скрывалась), но такого раньше никогда не было. Я никогда не протестовала против его прикосновений и поцелуев, сейчас же во мне будто что-то было не так. Все эти ласки не только не доставляли мне удовольствия, во мне резко проснулось желание смыть их с себя, причем, чем быстрее, тем лучше.
-Куда ты так спешишь? - звуки его голоса заставили меня содрогнуться. Мне еще больше захотелось освободиться от этого плена.
-Я же сказала: в душ, - у меня не получилось сдержать свое возмущение.
-С тобой можно? - Грегори пытался придать своему голосу сексуальное звучание, но меня это не интересовало.
-Мы обсуждали эту тему, - я наконец-то вырвалась из его оков и развернулась к нему лицом.
-Мари, сколько можно? Прошло три месяца, я, в конце концов, мужчина! - ответом ему послужила ухмылка и звук захлопнувшейся двери моей комнаты.
Я прислонилась спиной к белому дереву, которое периодически становилось моим щитом от окружающего мира. Мужчина, черт возьми!
Вот еще одна вещь, которая выводит меня из себя. Мой парень требует секса, я отказываюсь. Почему? Опять же, элементарный ответ: я не хочу спать с мужчиной, которого не люблю, плюс ко всему, я не хочу спать именно с ЭТИМ мужчиной! Он мне... ну, скорее всего, просто друг, даже нет, знакомый. Да, точно, Грегори для меня хороший знакомый, который подходил лишь для милой беседы. Ах, да, забыла упомянуть: за все эти три месяца, я не позволила ему себя даже поцеловать. Так что в ближайшее время меня ждет воспитательная беседа с моими "родителями", которым Грегори предоставляет красочное описание каждого прикосновения к моему телу.
Немного успокоившись, я прошла вглубь комнаты и увидела на своей кровати платье и записку: