Помутнение рассудка длилось не дольше минуты, но я всё же успела натворить чудес, как истинная дочь своих родителей.
Когда я поняла, что Блэк никуда не уйдёт, мне словно стало легче дышать. Он молча обнимал меня, а я стояла, зажмурившись и вцепившись пальцами в его рубашку. Сердце постепенно замедляло стук до нормальной скорости, а в голове прояснялось. Что я опять натворила?
Вроде бы, ничего страшного… В вечной любви не клялась, не рыдала и даже убить не грозилась. И, что показательно, не пыталась. Уфф… Уже легче.
- Ты не уйдёшь? – спросила я, поднимая глаза на Блэка.
- Нет, - ответил он. – Не уйду.
Вот и поговорили…
А впрочем, это главное. Он останется, он будет рядом. Остальное – такие мелочи в сравнении с этим открытием… Но разве я когда-нибудь могла довольствоваться малым?
- Что мы теперь будем делать? – спросила я, переведя, наконец, дыхание.
- В каком смысле? – не понял он.
- Ну, вообще…
Ё-моё, неужели нужно объяснять? Он совсем ничего не соображает?
Блэк вздохнул и выпустил меня из объятий.
- Эмма… Я знаю, что ты хочешь услышать. Но, к сожалению, это невозможно.
Я почувствовала, как внутри меня всё сжалось. Словно я была тугой пружиной, которая вот-вот сорвёт все преграды. Значит, вот так…
- Ты же понимаешь, - тихо произнёс он. – Всё это ненадолго. Лето закончится, и…
- Я знаю, - перебила я. – Плевать.
«Решила быть сильной – будь ею до конца», - напомнила я себе.
Неужели он не понимает, что мы всё равно не сможем держаться на расстоянии? Наши отношения, какими бы они ни были, - неизбежность. Я и рада бы не чувствовать того, что чувствую. Я хотела бы, чтобы всего этого не было. Чтобы он никогда не появлялся в нашей Богом забытой дыре. Чтобы всё шло по-старому. И я по-прежнему была сама собой…
Он взял меня за руку и потянул на улицу. Я не сопротивлялась. В последнее время я вообще растеряла все способности к сопротивлению, особенно, когда дело касалось его. Сейчас же я всё ещё продолжала немного тормозить, поэтому смысл его слов до сих пор переваривался в моей голове.
Наконец, мы вышли на крыльцо. Блэк уселся на перила и закурил.
- Так. Конкретнее, пожалуйста… Чего я, по-твоему, хочу? – спросила я, пытаясь прояснить ситуацию. Была небольшая надежда, что он неверно понял мои слова, я должна была это знать.
- Ты хочешь, чтобы между нами были… определённые отношения.
Я скривилась. «Определённые отношения»… Очень деликатная формулировка, и очень удобная. Звучит, как медицинский диагноз.
- Да, - просто ответила я.
- Эмма, я… тоже хочу этого. Но это невозможно. Не по моей вине. Ты же знаешь.
Мой мозг заработал, наконец, на полную катушку. Мне даже показалось, что я услышала напряжённый скрежет шестерёнок. В памяти всплыл его недавний телефонный разговор и моё заключение о том, что у него есть девушка. Ну, конечно! Не по его вине, ха! Что он несёт?
- Послушай, Блэк, - ответила я, подпустив в голос побольше яду. – Говоря об отношениях… мы с тобой, наверное, имеем в виду разные вещи.
- Да неужели? – прищурился он, выпуская изо рта облачко дыма. – И что же, по-твоему, должно между нами происходить?
Возможность сохранить лицо у меня была только одна, и я ею воспользовалась. И пофигу, что сердце тоскливо сжималось от одной мысли о предстоящих событиях.
Я на секунду задержала дыхание, прежде чем сказать это:
- Существует такое понятие, как свободные отношения. Никто никому ничего не должен… понимаешь?
Выход, конечно, получился сомнительный, но это было единственное, что я могла предложить ему, не уронив себя в своих собственных глазах. Всё, что может у нас быть, кроме таких вот «отношений», придётся предлагать именно ему. Конечно, если оно вообще ему надо.
Если…
- Никто… никому… ничего… - медленно, словно смакуя каждое слово, повторил он. – Звучит заманчиво!
Его лицо осветилось улыбкой. Я постаралась не подать виду, что ожидала другого ответа. Что ж, Блэк, во всяком случае, мы будем играть по моим правилам.
- Вот именно, - кивнула я, превозмогая желание залепить ему пощёчину. – Мы будем… ну, как бы, вместе. Но без всех этих тупых условностей. Просто пока нам обоим этого хочется. Или пока есть возможность.
Он задумался, глядя куда-то сквозь меня. Я видела, что он колеблется. Господи, как хорошо, что предложила подобное именно я! Если бы это сделал он, я бы умерла на месте от унижения. А так – жалкое подобие гордости сохранено. И волки сыты, и… другие, хм, волки целы.
И наплевать на его подружек. Наплевать, кому он там что должен. Наплевать, что станет со мной, когда он бросит меня и уедет. А это обязательно произойдёт – тут у меня не было ни малейших сомнений. Наплевать. Только здесь и сейчас, а остальное – неважно.
Я влезла на перила рядом с ним, и они жалобно скрипнули, намекая, что неплохо бы кому-то из нас пожалеть их дряхлость.
- Блэк, я собираюсь жить настоящим. Брать от жизни всё. И тебе советую, - сказала я.
- Эмма… Ты уверена, что хочешь этого? – спросил Чак, глядя мне прямо в глаза. Знал, наверное, что так я не смогу ему соврать.
Весь мой запал куда-то вмиг подевался, как только наши взгляды встретились. Он ждал ответа, и мне пришлось его дать.
- Я… да. Уверена. В любом случае, это лучшее, что у нас может получиться. Всё равно, ты… мы… мы должны быть вместе. Хотя бы временно. Хотя бы так…
На последних словах я почувствовала, как в горле застрял предательский комок. Ещё немного – и я позорно расплачусь. И ему придётся меня утешать. Эта мысль помогла мне сдержать слёзы, почти прорвавшиеся наружу.
- И ты можешь пообещать мне кое-что? – спросил он.
- Постараюсь, - я пожала плечами.
- Пообещай, что не будешь сильно расстраиваться, когда я уеду.
Чёрт, он это что, серьёзно?
В его глазах не было ни капли смеха, ни тени улыбки. Странное, однако, требование… Ну, да ладно, лучшая защита – нападение. Я отвела взгляд и вмиг почувствовала себя увереннее.
- Да без проблем, - хмыкнула я. – Я даже вечеринку закачу по этому поводу. Можешь не сомневаться.
- Эмма, я серьёзно, - он закатил глаза. – Это важно!
- А я и не шучу, - огрызнулась я. – Я сказала, что не собираюсь ныть, когда ты уедешь. Я думаю, ты надоешь мне намного раньше.
- Хорошо, - улыбнулся он, но глаза его при этом оставались грустными. Меня это вполне устраивало. Я не хотела давать ему никаких преимуществ. Если мне будет больно потом, то пусть он хоть сейчас помучается. Опять же, раненая гордость – не смертельное заболевание.
А лето – оно длинное. Почти три долгих месяца можно ни о чём не беспокоиться.
- Так что, мы договорились? – спросила я, когда молчание совсем уж затянулось.
Блэк выбросил окурок куда-то за пределы крыльца и одной рукой обнял меня за плечи.
- Ага, - сказал он, придвигая меня к себе. Перила снова заскрипели и на этот раз даже немного пошатнулись.
- Слезь с перил, - потребовала я. – Они сейчас рухнут. И вообще, раз уж мы всё решили, пойдём, прогуляемся!
Он посмотрел на меня, как на сумасшедшую. А чего ты ждал, милый? Я должна была броситься тебе на шею или утащить в ближайшие кусты? Нет уж, сначала мне надо остыть. Иначе добром это не кончится.
Тем не менее, он послушно встал на ноги и галантно подал мне руку, которую я, конечно же, по привычке проигнорировала. Блэк нахмурился, но никак это не прокомментировал, хотя, судя по выражению его лица, высказаться ему очень хотелось.

Не знаю, может быть, где-то всё иначе, но в Ла Пуш все дороги ведут к океану. Мы шли по одной из них – должно быть, по самой длинной. Между нами было расстояние не меньше, чем в метр, и со стороны мы выглядели, наверное, как совершенно посторонние друг другу люди. Я не видела его лица, потому что разглядывала деревья, дорогу, дома – что угодно, только бы не встречаться с ним взглядом. Я всё ещё была на взводе. Если до этого разговора мне хотелось прилипнуть к нему и никогда больше не отлипать, то теперь я яростно жалела о том, что нельзя отмотать время назад. Тогда я не стала бы вламываться в его комнату… Или, скрепя сердце, позволила бы ему уехать. И не чувствовала бы себя сейчас, как полная дура. И почему всегда так получается? Когда чувства и намеренья облекаются в слова, теряется вся их красота. Наш разговор теперь казался мне несусветной пошлостью и банальщиной. До такой степени, что я с радостью сейчас сказала бы, что пошутила, и он может дуть на все четыре стороны. Сказала бы, если бы не была уверена, что через десять минут успокоюсь и смогу вновь посмотреть на вещи здраво.
На самом деле, я всегда хотела жить именно так. Может, потому, что меня воспитывала Леа – свободная и одинокая волчица, периодически заводившая скоротечные романы с каким-нибудь командировочным красавчиком, заглянувшим в наше захолустье… Она точно так же ничего никому не обещала. И ни от кого ничего не требовала. Ей было плевать, ждут ли её очередного парня дома жёны, дети, подружки… Она называла это «просто хорошо провести время вместе», а всё прочее оставалось на совести её мужчин. И я отчаянно хотела быть похожей на неё. Впрочем, здесь у меня и выбора-то не было.
Боковым зрением я видела, что Блэк с таким же тупым упорством, как и я, рассматривает гравий под ногами. Ничего, ему полезно… И пусть я – самая паршивая в мире эгоистка, но единственное, что радовало меня в этот момент, - его смятение. Сознавать, что я не одна пребываю в полнейшей растерянности, было почти приятно. Но надолго идти и молчать его не хватило.
- Эмма, расскажи о себе, - попросил он, немного сократив между нами расстояние.
- Что ты хочешь знать?
- Да что угодно. Какой твой любимый цвет?
Я чуть не споткнулась. Ну и вопросики!
- Фиолетовый, - ляпнула я, бросив короткий взгляд на свою футболку.
- Да? Почему?
- Нравится, - я пожала плечами. – Он достаточно мрачный. Подходит к этому месту.
- А если бы ты жила где-нибудь в Калифорнии?
Я всё ещё не желала на него смотреть, но по голосу слышала, что он улыбается.
- Может, тогда я была бы другой, - согласилась я. – Но я живу здесь.
- Ладно. Тогда следующий вопрос. Можно?
- Давай.
- Какие у тебя планы на жизнь?
На пару секунд я впала в лёгкий ступор. Планы? Вот уж чего у меня никогда не было – так это планов. Ла Пуш и стая. Так было, так есть, и так будет. Всегда. Конечно, Леа периодически проводила со мной «воспитательные беседы» о пользе высшего образования, карьеры и прочей чепухи. И я всегда отвечала одинаково: «Может быть, когда-нибудь». И мы обе знали, что это «когда-нибудь», на самом деле, означает «никогда».
- В планах – закончить, наконец, школу, - фыркнула я. – А дальше я не заглядывала.
- А колледж?
- Не будет никакого колледжа. Ну, или… когда-нибудь. Жизнь длинная. Особенно моя.
- А как насчёт куда-нибудь уехать? Повидать мир? Тебя не тяготит жизнь на одном месте?
- Очнись, Блэк, за какие шиши я буду путешествовать? – возмутилась я. Легко ему говорить, отпрыску богатенькой семейки. Если бы это было так вот просто – взять и уехать… Нет, всё равно, я осталась бы здесь. Я не могла даже представить себе, каково это – жить среди людей, не имеющих понятия о вервольфах, о моей сущности. Ужасно!
Он замолчал, сообразив, что сболтнул лишнего. Наверное, чтобы загладить свою бестактность, он предложил:
- Если хочешь, мы с тобой могли бы куда-нибудь вырваться. На недельку-другую.
- Послушай… Не нужна мне никакая благотворительность. Мне и здесь хорошо.
- Ты же знаешь, я не хотел тебя обидеть.
- Знаю… - вздохнула я. – Давай лучше закроем эту тему. У меня тоже назрела к тебе пара вопросов.
- Я весь внимание, - хмыкнул он.
Я просто не могла не воспользоваться случаем, чтобы удовлетворить своё любопытство.
- Тот рисунок… На нём изображена я?
Блэк рассмеялся.
- Так и знал, что ты об этом спросишь. Да, это именно ты.
- Но… почему? Зачем ты меня нарисовал?
Он пожал плечами, немного нервно. Я, наконец, взглянула на него, но он всё так же усердно рассматривал деревья на обочине.
- Не знаю, - сказал он. – Так уж получилось. Я редко знаю заранее, что нарисую.
- Хм… А, вот ещё…
- Стоп, стоп! Ты же говорила, у тебя «пара» вопросов! О большем мы не договаривались!
Он улыбался во все 32 зуба, глядя на меня. Аллилуйя!
- Да не бойся, больше никаких провокаций не будет! – заверила я. – Просто мне очень любопытно кое о чём узнать.
- Ну, смотри, - прищурился Блэк. – Я сохраняю за собой право не отвечать, если мне не понравится вопрос.
- Нахал! Это нечестно! – возмутилась я, но любопытство, в который уже раз за сегодня, победило меня. – Ладно. В общем, вопрос такой: как ты в первый раз обратился в волка?
Он снова рассмеялся.
- Эмма, ты неподражаема. Такие переходы!
Я не удержалась и слегка ткнула его кулаком в бок:
- Блэк, я в курсе, что я особенная. Ты с темы-то не съезжай! – с напускной строгостью сказала я.
Он поймал мою руку и разжал пальцы. Вот и всё. Отчуждение закончилось. Окопы засыпаны землёй, заборы сломаны, и расстояние между нами сокращалось с каждой секундой.
- На самом деле, всё было довольно прозаично. Мне было двенадцать…
- Сколько? – я округлила глаза. – Да ты ранний!
- Вот и мама так сказала. Ну, неважно. В общем, в тот день я пришёл со школы в разорванной чуть ли не напополам куртке – подрался с Джошем, одноклассником. Обычное дело, мы дрались довольно часто, но в тот раз почему-то одежда пострадала особенно сильно, и обо всём узнали мои родители. Отец орал на меня так, что деревья тряслись. Теперь-то я понимаю: он видел, что я вот-вот обращусь, и боялся, что я могу причинить кому-то вред. Я тоже догадывался об этом, но, как и все мальчишки, был слишком самонадеян. Ну, и вот… Стоим мы во дворе нашего лондонского дома, он красочно описывает мне возможные последствия моего поведения, а затем вдруг заявляет мне, что больше в школу я не пойду, пока не научусь держать себя в руках. Дескать, я опасен для общества, и он не пожалеет сил, чтобы это самое общество от меня защитить. И так меня это взбесило – мой собственный отец против меня! – что я взял и… зарычал на него. Потом я даже не понял, что произошло. Какие-то вспышки, тьма вокруг, боль во всём теле. Очнулся, уже стоя на четырёх лапах. Отец тут же перекинулся, ну а дальше – по накатанной. Он довольно быстро привёл меня в чувство – у него опыта в таких делах ого-го. Кое-как к вечеру я вернулся в человеческий облик, и Каллены устроили по этому поводу грандиозный праздник, в процессе которого я ещё пару раз перекидывался туда-сюда и даже попытался сожрать Элис, хорошо, папа не позволил.
- Ого! Праздник! – удивилась я. – Чего же они радовались? Леа вон даже разревалась, когда я в первый раз…
Блэк посмотрел на меня сочувственно.
- Эмма, у меня вся почти вся семья – из бессмертных. Папаша – оборотень, мама – полувампир, остальные – обычные вампиры. Думаешь, они хотели бы, чтобы я оставался обычным мальчишкой, а затем состарился у них на глазах?
Блин. Блин, блин, блин! Такой тупицей я себя давно не чувствовала. Действительно. Он – парень. Для них это – радость. Чёрт!
Видимо, моё расстройство отчётливо проступило на лице, потому что он ещё крепче сжал мою руку.
- Леа хотела, чтобы у меня была нормальная жизнь, - призналась я. – Без всех этих заморочек. Школа, колледж, семья, детки… Но, видимо, не судьба.
- Бред, - помотал головой Блэк. – Что тебе мешает учиться? Каллены заканчивали школы и университеты десятки раз. И мама с папой… Правда, всего лишь раза по три. На большее у них терпения не хватило, - хмыкнул он.
- Ну, не сравнивай. Где твои Каллены, а где я!
Мне не хотелось возвращаться к финансовому вопросу, поэтому я оставила эту реплику незавершённой. К тому же, было ещё кое-что, о чём говорить я совершенно не желала.
Но на что, спрашивается, я надеялась? Блэк тут же перешёл к следующему пункту:
- Ну ладно, фиг с ним, с колледжем. А семья? Ты вполне могла бы выйти замуж…
Я скривилась. Снова он это делает – давит на больную мозоль. Талант у него такой, что ли? Вампирские гены сказываются?
- Не могла бы, - отрезала я. – Нет никакого смысла в замужестве, если не можешь иметь детей.
Судя по выражению его лица, он понял, что снова сморозил глупость. Но мне это было уже не важно. На меня вновь навалились застарелые депрессняки.
Вопросом о возможных детях я задавалась около года назад, но тогда всё это казалось сущей ерундой. Подумаешь – бесплодная! На тот момент я считала это чуть ли не плюсом – мне не нужна была контрацепция. Круто. Но чем ближе придвигалась моя взрослая жизнь, тем страшнее мне становилось. Ведь всё это означало ещё кое-что – вечное одиночество. И я дала себе зарок об этом не думать. Просто выкинуть из головы – и всё. Жить сегодняшним днём, извлекать всю возможную пользу из своего хвостатого положения. И до последней минуты мне это почти удавалось.
- Я снова тебя обидел, - он обнял меня одной рукой и притянул к себе. – Прости.
Его горячее дыхание обожгло моё ухо. Напряжённые мышцы расслабились. А что, не самый плохой антидепрессант… «Надо запатентовать…» - скользнула коварная мыслишка, но желание острить быстро уступило желанию кое-чего другого.
Я и не заметила, как мы оказались на пляже. На том же месте, где и в прошлый раз… Точнее, в прошлые разы. Вот оно – то самое дерево… А где-то тут я ревела, валяясь на песке, когда он меня нашёл… На душе потеплело. Не знаю, что на меня так подействовало, – близость Блэка или дурацкие воспоминания, но жизнь вдруг заиграла яркими красками в моих глазах. Это было круто. Здорово. Правильно. В порыве неведомых чувств, я бросилась на Блэка и повисла у него на шее, грозя задушить его в объятиях. Он не стал особо сопротивляться, и мы оба рухнули на влажный песок.
Где-то высоко в небе над нами летали чайки. Волны били о прибрежные камни. Ветер трепал наши волосы, сплетая их в одно какое-то невероятное подобие косы. Мы валялись на песке, хохоча, как малые дети, периодически пытались закопать друг друга, а затем отряхивались и целовались до умопомрачения. И где-то между всеми этими замечательными ощущениями я успела сообразить, что это будет моё лето. Счастливое лето…

форум