Постепенно моя новая жизнь в Форксе стала входить в своё, хоть и не совсем привычное русло. Я потихоньку свыкалась со своим статусом разведённой женщины, и самые тяжкие испытания, как мне казалось, остались позади. Медленно я училась жить без Эдварда, училась привыкать к Форксу с его тоскливостью и унылостью. Сейчас, когда меня тут ничего не радовало, я понимала свою мать как никогда, понимала, почему ей так нестерпимо захотелось сбежать от этой серой жизни.

Нагнетал обстановку ещё тот факт, что как я и предполагала, все вокруг узнают о моём несчастье в считанные дни. Я не могла выйти в люди со спокойным сердцем, потому что обязательно натыкалась на осуждающий или, что ещё хуже, сочувствующий взгляд матрон Форкса, или же на ехидный взгляд ровесниц. Однажды я сполна ощутила всю прелесть жизни в маленьком городке и его информированности обо всём и всех, когда попала в магазин Ньютона и застала там Джессику, заменяющую Майка, пока тот хворал. Моя бывшая одноклассница не упустила случая ткнуть меня носом в мой развод:

— Как поживаешь, Белла? — наигранно вежливо проворковала она, упаковывая санки для Ренесми. – Слышала, ты в разводе?

— Не думала, что обо мне объявили по радио Форкса, — пробубнила я, но Джессика, казалось, не обратила на мою иронию никакого внимания и продолжала получать удовольствия от моего унижения.

— Наверное, тебе очень тяжело сейчас. Остаться одной с маленьким ребёнком, это так грустно… У нас с Майком двое детей, и мы так сильно любим друг друга, не представляю, каково это, когда тебя бросают, — Джессика смастерила на лице гримасу сочувствия, но я буквально ощущала, как сквозь лживую вежливость просачивается яд лицемерия.

— Мне пора, спасибо, — только и выдавила из себя я и пулей выскочила из треклятого магазина, показавшегося мне сейчас логовом паучихи, плетущей липкую паутину сплетен и интриг и мечтающую поразить меня своей ядовитой пастью.

Джессика всегда завидовала тому, что недоступный Эдвард Каллен выбрал себе в спутницы такую, как я, отвергая всех претенденток, к коим она тоже относилась, и теперь явно мстила мне за это, злословя за моей спиной. Держу пари, что её отношения с Ньютоном не такие уж идеальные, судя по тому, какими они были в школе. Джессика, можно сказать, взяла Майка измором, что греха таить. Но школьная подруга относилась к тому числу людей, которые готовы были пойти на всё, лишь бы в глазах общества выглядеть идеальными во всём, в том числе и в семье. Хотя её можно было понять. Живя в таком маленьком городке, как Форкс, приходится быть осторожным, ведь любая мелочь может стать предлогом для сплетен на ближайший месяц, что уж говорить о таком событии, как мой развод. О нём будут судачить как минимум полгода, если повезёт. Чему тут удивляться? Местная жизнь настолько скучна и однообразна, что женской половине Форкса и четверти мужской ничего не остаётся делать, как развлекать себя сплетнями и обсуждениями чужих проблем. Так что мне приходилось только мириться с шушуканьем за спиной и лицемерным сочувствием, старательно делая вид, что я ничего не замечаю.

Утешало меня одно – Ренесми, в отличии от меня, уже свыклась с её новой жизнью в Форксе, хотя со дня развода прошёл всего месяц. Я же привела в относительный порядок свою голову и смогла трезво заняться укладом жизни Ренесми. Вместо группы дошкольного развития я устроила дочь в муниципальный садик, который она с удовольствием посещала. По её словам, она нашла себе новых друзей и почти не вспоминала жизнь в Сиэтле.

Помимо ежедневного посещения садика я решила загрузить дочь интересными кружками и по вторникам и пятницам после садика водила её на современные танцы, а по средам – в логопедическую группу, чтобы исправить её ужасное произношение звука «р». Ренесми пребывала в буйном восторге от занятий танцами и каждый раз спешила в класс с радостью и нетерпением, а после в подробностях рассказывала мне, какие новые движение она изучила и под какую музыку они танцевали. Я могла хорошо поддержать разговор, ведь в детстве мама тоже водила меня на бальные танцы, но, в отличие от моего ребёнка, мне они совсем не нравились и основной причиной тому была моя вечная неуклюжесть. Поэтому я была благодарна матушке природе за то, что Ренесми не унаследовала от меня эту ужасную черту.

Благодаря моим стараниям, Эдварда я не видела со дня развода и была этому очень рада. Почти каждую субботу я заблаговременно отвозила дочь в дом Карлайла и Эсми Каллен, чтобы она могла пообщаться там с отцом. Бывший муж, казалось, полностью поддерживал мою идею не встречаться со мной лицом к лицу и поэтому назад Ренесми привозил дедушка или бабушка.

Надо сказать, что отступные после развода составили внушительную сумму, но я решила не тратить эти деньги, а положить на счёт для оплаты будущего образования дочери. Размер алиментов, выплачиваемых Эдвардом ежемесячно, к слову сказать, также был вполне приличным. Настолько, что мы с Ренесми могли бы снять себе отличную квартиру в центре города. Но я была тверда в своём решении не пользоваться деньгами Каллена в своих нуждах и тратила их только на нужды нашей дочери, оставшейся же частью я пополняла банковский счёт. К тому же Чарли ничего не хотел слушать о нашем переезде, он даже однажды намекнул, что обидится, если мы оставим его одного в доме Свон. Я приняла его просьбу к сведению, да и для Ренесми очередной переезд был бы новым стрессом, так же, как и для меня. Поэтому мы остались жить с Чарли, а я приступила к поиску работы, которую, как оказалось, было довольно сложно найти в таком маленьком городе. Население Форкса годами занимало свои рабочие места, оставляя их лишь тогда, когда пора было уходить на пенсию, никакой текучести кадров тут и в помине не было, что практически исключало наличие свободных вакансий. Но я не оставляла своих попыток найти работу, мне была неприятна мысль, что меня будет содержать мой бывший муж.

Я сама не заметила как, но Джейкоб стал неотъемлемой частью нашей жизни. Каждое воскресенье он выводил нас с Ренесми на прогулку, или возил на какие-нибудь аттракционы, или водил в кино. Блэк не давал нам скучать, постоянно находясь рядом. Он умудрялся заезжать к нам после работы хотя бы на часок, чтобы поиграть с Ренесми, а затем выпить кофе и поболтать со мной на кухне. Мы настолько привыкли к его присутствию, что начинали волноваться, если он немного опаздывал. Ренесми и вовсе была от него без ума, да и Джейкоб, казалось, полюбил мою дочь. В игре они были словно единым целым, и я чувствовала, что парень действительно искренне относится к моему ребёнку, что ему на самом деле нравится проводить с ней время. Я не знала, в чём тут было дело, может в том, что в душе этот великовозрастный качок оставался сущим ребёнком и с Ренесми погружался в беззаботное детское время, а может в чём-то другом, мне было всё равно. Я лишь с легким сердцем наблюдала за ними из-под тишка и радовалась, что судьба послала мне такого друга, который помогал мне пережить самые кошмарные моменты в моей жизни.

К счастью, мои опасения по поводу симпатии ко мне Джейкоба, как к женщине, не оправдались. Парень не проявлял ко мне никаких других чувств, кроме дружеских, и не предпринимал никаких даже малюсеньких попыток ухаживаний, чему я радовалась вдвойне и не могла поверить, что на свете существуют такие бескорыстные добрые люди, как Джейкоб Блэк. Его дружеское плечо было подставлено настолько своевременно, что я могла с уверенностью сказать, что без него не смогла бы выбраться из той депрессии, в которую погрязла месяц назад. Джейк словно освещал своей улыбкой дорогу в мою новую жизнь, не оставляя на ней ни единого тёмного места. Рядом с ним я чувствовала себя живой, чувствовала, что моё сердце способно вырабатывать столько энергии, сколько необходимо для полноценной жизни. Если по каким-то причинам я не видела своё персональное солнце несколько дней, я ощущала, что снова погружаюсь во мрак своих переживаний и тревожных воспоминаний. Он был нужен мне, как кислород, как тепло, без которого я могла замёрзнуть и погибнуть, словно тропический цветок на морозе.

Где-то в глубинах моего сознания периодически появлялась мысль, что эгоистично с моей стороны отнимать у молодого красивого парня столько времени, практически лишая его возможности встречаться с девушками, но я ничего не могла с собой поделать, Джейкоб нужен мне для выживания, он нужен и Ренесми, которая привязалась к нему всем сердцем. Поэтому я запихивала эти незваные мысли обратно в глубь сознания или даже дальше, игнорируя призыв совести. Да, это теперь одна из моих новых черт – эгоизм. Могу я хоть немного позволить себе маленькое утешение в лице преданного друга? Могу и позволю, пора уже начать думать и о себе тоже, и я думала и знала, что хочу видеть рядом с собой Джейкоба.

В круговороте каждодневных забот о доме, поисках работы, перебежек от садика до танцевального класса, от дома до логопедической группы, дни летели так быстро, что я и не заметила, как наступила весна. Форкс словно вышел из зимней спячки, оживился и начал заливаться яркими красками. Боль в моей груди притупилась настолько, что я могла замечать всю ту красоту, разворачивающуюся за окном. Солнце светило всё ярче с каждым днём, небо хоть и оставалось за пеленой облаков, но уже не было таким темным и угнетающим, а иногда сквозь тучи даже проглядывали весенние лучики, посылая на землю вместе с теплом саму жизнь.

Вместе с потеплением в местной газете появилось объявление о том, что в открытое летнее кафе требуется официантка. Я, не теряя времени, позвонила по номеру, оставленному для связи, и в тот же день приехала на собеседование. Кафе было совсем небольшим, несколько круглых столиков на металлических ножках и со столешницами из бука были расставлены на улице, на площадке у входа под огромным навесом. В таком дождливом городке как Форкс навес был просто необходим. Войдя внутрь, мой взгляд тут же упал на аккуратную стойку-прилавок, за которым стояла кофе-машина, различные безалкогольные напитки в самых разнообразных бутылках и пакетах, а в углу морозильная камера с мороженным. Сам прилавок представлял собой скорее витрину-холодильник, в котором были расставлены разнообразные пирожное и тортики, а на верхней части были разложены ароматно-пахнущие булочки и слойки, всевозможная выпечка. Внутри маленького помещения также были расставлены несколько таких же, как и на улице, столиков. За прилавком суетилась молодая стройная девушка с длинными светлыми волосами и карими глазами. Она бросила на меня свой взгляд, улыбнулась и, не говоря ни слова, продолжила протирать стаканы и чашки.

Хозяйкой кафе оказалась пожилая женщина, миссис Паркинсон, немного полноватая, с седыми густыми волосами, собранными в пучок, и доброй улыбкой, от которой на её щеках появлялись милые ямочки и множество мелких морщинок в уголках глаз. Её глаза серого цвета казались огромными под толстым стеклом прямоугольных очков, что придавало её внешности ещё больше добродушия.

— Здравствуй, Белла, — поприветствовала меня женщина, когда я вошла в маленькую комнату рядом с кухней, служившую для хозяйки кабинетом. – Ты ведь дочь шерифа Свон, не так ли?

— Здравствуйте, всё верно, Чарли Свон – мой отец, — как можно вежливее ответила я, надеясь, что миссис Паркинсон не станет заводить разговор о моей девичьей фамилии.

— Так ты хочешь устроиться официанткой? – уточнила женщина, внимательно разглядывая меня сквозь толстые линзы очков.

— Да, — уверенно ответила я, выдерживая её проницательный взгляд.

— Извини, что переспрашиваю, просто, мне кажется, ты можешь найти что-нибудь получше, — ласково пояснила хозяйка кафе.

Мне стало неуютно, я слегка заёрзала на стуле и, спустя секунду, всё-таки ответила:

— Ситуация сложилась таким образом, что мне необходима эта работа.

— Ты когда-нибудь работала официанткой?

— Нет, мне вообще не приходилось ещё нигде работать, — ответила я, стараясь быть максимально честной. – Но я неплохо готовлю, варю вкусный кофе и умею ладить с людьми, когда это необходимо.

Женщина молча смотрела на меня несколько секунд, а потом добавила:

— Мне нужна официантка только на теплое время года, с апреля по октябрь. Зимой летняя веранда закрыта, да и клиентов намного меньше, поэтому Дафна справляется сама. Ты, наверное, видела её в зале. А вот в летний период посетители предпочитают поглощать пирожное на свежем воздухе, поэтому мы на это время ищем ещё одну официантку, — пояснила владелица мелкого бизнеса. – Тебе подходят такие условия?

— Да, — ответила я, понимая, что других вариантов ждать не приходится.

– В таком городе как Форкс нелегко найти работника на временную занятость, но, вижу, в этот раз нам повезло, — улыбнулась миссис Паркинсон. – Ты нам подходишь. У тебя есть дети?

Далее мы обсудили размер моего оклада и мой график работы, который меня вполне устраивал, потому что по вторникам и пятницам у меня был сокращённый день и я могла успевать водить Ренесми на танцы сама, а вот в логопедическую группу придётся просить Эсми или Чарли. Суббота была рабочим днём, но и это меня устраивало тоже, потому что Ренесми обычно проводила этот день в компании Эдварда или Карлайла с Эсми.

Миссис Паркинсон не задала ни одного лишнего вопроса и даже не намекнула на моё семейное положение, хотя я прекрасно понимала, что она в курсе дела. Хозяйка кафе, в котором теперь мне предстояло работать, произвела на меня впечатление доброй и отзывчивой женщины, не одобряющей сплетни и пересуды за спиной, и это не могло меня не радовать. Я и сама терпеть не могла обсуждать чужие проблемы, а уж когда обсуждали меня, то и вовсе готова была провалиться сквозь землю.

Домой я возвращалась в приподнятом настроении. Природа расцветала, воздух наполнялся весенними запахами чуть проклюнувшейся молодой травы, оттаявшей почвы, влажной хвои и отсыревшей древесины. Птицы громко пели свои заливистые песни, оповещая всех вокруг о потеплении и скорейшем наступлении лета. У меня у самой будто бы выросли крылья, настолько я была рада возможности самостоятельно зарабатывать себе на хлеб. Я ощущала некоторую свободу или даже освобождение, пусть и частичное, от материальной зависимости от бывшего мужа. Эта простенькая работа с небольшим заработком давала мне возможность увериться в себе и своих силах, убедиться, что я смогу выжить и без подачек Эдварда Каллена. Я не успела привыкнуть к роскоши, да она меня никогда и не привлекала, поэтому я спокойно относилась к отсутствию дорогих нарядов, роскошной косметики или дизайнерской обуви и умела довольствоваться тем, что имею.

Эта возможность самостоятельной добычи денег собственным трудом так на меня подействовала, что, когда я проходила мимо зеркала в прихожей и боковым зрением увидела своё отражение, я его просто не узнала. Мои плечи распрямились, спина выпрямилась, появилась былая осанка, вытренированная ещё детскими занятиями танцами, глаза сверкали, щеки пылали румянцем, появился даже намёк на улыбку. В таком состоянии я даже показалась себе вполне привлекательной. Удивительно, как может изменить человека возможность самоутвердиться в жизни, пусть даже работа официанткой и не была пределом моих мечтаний, всё же это лучше, чем сидеть дома, жалеть себя и сокрушаться из-за материальной несостоятельности.

Мне не терпелось поделиться своей новостью с Джейкобом, и я не могла дождаться его возвращения из Порт-Анжелеса. Я забрала Ренесми из садика чуть раньше обычного и решила побаловать её мороженным в ближайшем кафе. Дочь болтала без умолку о своих приключениях, хвасталась, что её похвалили за красивый рисунок, а я с удовольствием слушала её, с энтузиазмом отвечая на все наивные вопросы и искренне восхищаясь её маленькими достижениями на поприще детского творчества.

Наконец наступил вечер. Чарли задерживался в участке, зато Джейкоб появился на пороге нашего дома в привычное время. Я дождалась, когда он пообщается с моей дочерью, поиграв с ней в уже ставшую традиционной настольную развивающую игру, и, уложив Ренесми спать, спустилась вниз, чтобы сварить кофе.

— Ты сегодня вся светишься, — улыбаясь, констатировал очевидное парень, — выкладывай, что произошло!

— Я нашла работу! – радостно сообщила я, не в силах сдержать собственную улыбку.

— Здорово! Что за работа?

— Официанткой в летнем кафе. Это, конечно, не то, о чём я могла бы мечтать, но на данный момент меня вполне устраивает. Кафе очень уютное, да и хозяйка мне приглянулась, к тому же удобный график, — я говорила так, словно оправдывалась, и, кажется, Джейкоб это заметил.

— Звучит неплохо, — спокойно одобрил он, — но всё-таки, мне казалось, ты могла бы рассчитывать на что-то более стоящее с твоим-то образованием.

— Джейк, у меня нет фактически никакого образования, — уныло отозвалась я, пристыженно опуская взгляд.

— Прости, я не знал, мне казалось, ты училась в колледже в Сиэтле.

— Да, но из-за беременности мне пришлось его бросить на третьем курсе.

— А ты не пробовала восстановиться?

— Я об этом не думала, — промямлила я.

На самом деле этот вопрос сбил меня с толку. Раньше у меня не было ни времени, ни необходимости думать об этом, но теперь, когда моя жизнь кардинально изменилась, эта возможность продолжить обучение казалась такой необходимой. Я вдруг почувствовала, что невероятно хочу закончить начатое образование и стать дипломированным специалистом. Джейкоб затронул какую-то дремлющую часть моей души, которая сейчас вырвалась из спячки и пробудила во мне тягу к совершенствованию.

— Стоит подумать, — проговорил парень, отпивая горячий кофе. – Ты умная женщина, Белла, думаю, тебе и самой бы хотелось учиться. К тому же ты всегда можешь закончить образование дистанционно, не обязательно мотаться в Сиэтл каждую неделю.

— Джейк, ты прав, я была сначала так занята семьёй, потом разводом, что мне даже в голову подобная мысль не приходила. Я действительно хочу доучиться. Но у меня сейчас нет на это средств.

— Я могу тебе помочь, ну или одолжить, — с энтузиазмом предложил парень.

— Нет, Джейк, спасибо тебе, конечно, но я не возьму, это несправедливо, — запротестовала я. Мало он со мной возится, ещё не хватало и материально его использовать.

— Но Каллен ведь должен вам выплачивать алименты, — не унимался Блэк. – Мне казалось, он неплохо зарабатывает, этих денег могло бы хватить на оплату твоего обучения.

— Не хочу зависеть от него, — пробубнила я.

— Белла, причём тут зависеть? – воспротивился Джейкоб. – Этот сноб предал тебя, унизил, по-моему, оплата твоего обучения, которое ты прервала в какой-то степени по его вине, будет всего лишь мизерной толикой того, что он просто обязан сделать. Ты же не собираешься тратить его деньги на собственные развлечения, ты всего лишь возьмёшь с него свою законную часть на образование. Тебе всего-то осталось полтора года, а экстерном можно и за год управиться. Мне кажется, это справедливо, воспользоваться такой возможностью, он-то своё образование получил, пока ты вынашивала вашу общую дочь, затем рожала и посвящала ей всё свое время.

Я задумалась. А ведь Блэк был прав. Эдвард ничем не пожертвовал ради рождения нашего ребёнка, он получил от жизни всё, чего хотел и к чему стремился. Это я бросила обучение, хотя мне очень нравилось учиться, это я рассталась со всеми своими амбициями по поводу карьеры, это я посвятила свои юные годы на уход за новорожденной Ренесми. И пусть другие говорят, что место женщины на кухне у плиты, меня такой вариант не совсем устраивает. Тогда я была настолько влюблена, что, не задумываясь, согласилась выйти за Каллена замуж сразу после школы, затем я поддалась его давлению и отказалась от противозачаточных таблеток, потому что он хотел ребёнка и плевать ему было, что я ещё учусь. Я делала всё, чтобы он был счастлив, и не задумывалась о своих желаниях. Я настолько зависела от него эмоционально, настолько была влюблена, что принимала любое его желание и решение как Манну небесную. Пора было исправить эту несправедливость.

— Ты опять прав, — проговорила я, — ничего страшного не произойдёт, если я воспользуюсь его деньгами, чтобы закончить своё прерванное образование. Завтра же позвоню в колледж и узнаю все возможные варианты.

— Вот и умничка, — похвалил меня Блэк, допивая слегка остывший кофе. – Ты достойна большего, чем всю жизнь работать официанткой! Ты должна получить от жизни максимум того, чего сама желаешь!