Глава 10.
Обман продолжается



Атмосфера в кабаке стояла напряженная. Воздух почти потрескивал от эмоций. Каждый из находящихся сейчас в помещении пытался определить свою роль в произошедшем и еще сильнее старался придумать, что же делать дальше. Но только не Чарли. Старый боцман с совершенно счастливой рожей потягивал дармовой ром. Спасибо, что старый трактирщик потерял бдительность, уставившись единственным глазом на легендарного капитана Свон.

- Зачем вы слушаете этого пьяного прощелыгу? – попытался спасти ситуацию Хуан.

- Да он еле на ногах держится, – поддержал испанца Кросс.

- Такие как он всегда пьяны, но при этом могут говорить совершенно разумные вещи, – с сомнением протянул Стар, вглядываясь в лицо лже-Жослин.

- Мэм, проясните нам уже эту ситуацию, – не выдержал кто-то из офицеров.

- Ну, дураки тупоголовые! – Допивая вторую кружку рома, прокричал Чарли. – Я же вам сказал, это моя дочь, Белла Свон.

- Первый раз его вижу, – высказалась наконец-то пришедшая в себя от шока Белла. – Мой отец - достойный человек, а не какой-то пьянчужка, – демонстративно отворачиваясь от вытаращившего глаза боцмана, процедила оскорбленная в лучших чувствах обманщица. Но на душе у Беллы было отнюдь не спокойно – там, в черной глубине, бушевал тропический шторм.

- В самом деле, если это капитан Свон, то я благородный испанский дон, – снова встрял Хуан.

И его слова при всей трагичности ситуации чуть не заставили Беллу прыснуть от смеха. Она даже готова была расцеловать испанца за столь блистательную попытку спасти положение. Это же надо – догадаться наконец-то сказать всем правду. Да какую правду – правду, в которую ни одна живая душа не посмеет поверить.

- Почему вы вдруг решили, - Стар поморщился, так неприятен ему был один только вид оборванца с глиняной кружкой в руках, - что это ваша дочь? У нее есть какие-то особые приметы?

- Нет,– ничуть не смутился пират. - Ну что я, родную дочь не узнаю? Хотя…Дурной характер может считаться за особенность?

- Прогоните этого дебошира! – не выдержала Свон. – Он порочит мое честное имя, а вы стоите и ничего не предпринимаете. Неужели слово честной женщины для вас значит меньше, чем…

- Ну, ты и загнула, дочь, – усмехнулся Чарли. – Честная женщина? Скажи еще, что герцогиня, мать твою раз так. Кстати о матери, не забывай, она была простой портовой шлюхой и ты никак уж не можешь быть голубых кровей.

- Он… - заикаясь от якобы накатившего на нее гнева и тараща глаза, зашипела Белла. Как же, столь нелестные высказывания о родной матери знатного происхождения кого хочешь доведут до сердечного приступа. А благородную английскую леди по всем правилам должен хватить припадок. Но выключаться из происходящего Белла не собиралась. Еще неизвестно чем все обернется, лучше держать ситуацию под бдительным контролем. Тем более, какой у нее еще остается выбор - ну не доверять же все судьбе и врагу-испанцу.

- Он назвал матушку Жослин… - едва сдерживая «праведный гнев», а на самом деле давясь от смеха, гремел Хуан тем временем. Родословная Беллы его не удивляла, а вот затянувшаяся разборка начала порядком забавлять.

- Думаю, нужно найти кого-то, кто знает капитана Свон лично, – начал Стар, но увидев готовую рухнуть от гнева и унижения в обморок леди, поспешил пояснить, – чтобы окончательно снять все подозрения и наказать этого пирата за сказанное.

- Да, он пират! Его только за это нужно повесить, – нашелся Хуан. Свон благодарно ему кивнула – хоть один умный человек нашелся.

Но вешать Чарли никто не спешил. То ли веревки под рукой не оказалось, то ли настроение у всех присутствующих ввиду плотного обеда сложилось слишком миролюбивое.

- Отлично! – крикнула Свон. – Если вы так хотите, можете верить вашему пьяному пирату и выяснять с ним все что угодно, я же терпеть оскорбления в свой адрес более не намерена. Господа, я вас покидаю.

- Думаю, нам все-таки стоит разобраться в происходящем, – твердо заявил Стар.

- Разбирайтесь, - подбирая пышные юбки, злобно прошипела Белла.

- Вместе разобраться, - оставаясь все таким же бесстрастным, продолжил капитан.

- Капитан, вы хотите сказать, что не выпустите меня?

- Именно так. Поверьте, мне очень жаль, но вы должны нас понять…

- Довольно! Вы! Вы не джентльмен и я не желаю с вами разговаривать.

- Поймите, это для вашего же блага… - встрял Кросс, пытаясь хоть как-то смягчить неприятную ситуацию.

- Для моего? По вашему, мне пойдет на пользу заточение в четырех стенах? – вспыхнула Свон, более не сдерживая злорадной улыбки и яда в голосе. Хуан поспешил крепче сжать ей руку, но Белла оставалась верна себе и легко высвободилась. Никто и никогда не будет ей указывать как себя вести и что говорить. А тем более испанцы. Эти низкие, ничтожные трусы! И если говорить откровенно, то по вине одного из этих ублюдков она сейчас и оказалась в ловушке.

- Здесь полно пиратов, вот и все, что я хотел сказать, - продолжал оправдываться капитан. - И возможно женщине небезопасно ходить по улицам одной, - все еще пытаясь быть вежливым, закончил Кросс.

- Ну, нет! Вы хотите меня посадить под замок как какую-то преступницу!

- В самом деле, господа, неужели вы не доверяете нам с Жослин? – спросил Хуан.

- Доверяем, разумеется, - Стар снова нахмурился, – но вопрос слишком серьезный, чтобы мы могли положиться на одни лишь ощущения и волю сердца.

- А оно у вас есть? – зло процедила Белла.



Так или иначе, Беллу и Хуана заперли в верхних комнатах. Причем в отдельных. И это обстоятельство беспокоило Беллу сильнее всего прочего, кто знает, какую глупость может совершить Хуан, оставшись один. Почему бы ему не рассказать всю правду Кроссу? Да, англичане с испанцами не в ладах, но Хуан мог бы напирать на свое благородное происхождение и намекнуть о солидном выкупе. Тем более он оставляет англичанам пиратского капитана, прославленную Беллу Свон. Так зачем им еще какой-то там испашка. Возьмут деньги, да и отпустят Хуана.

- Шлюхины дети! - от бессильной ярости Свон ударила кулаком по стене. По руке тут же разлилась нестерпимая боль, на пол упало несколько красных капель. Вид собственной крови, текущей по бледной коже, привел Свон в еще большее бешенство. Но ничего поделать она не могла. У нее не было ни оружия, ни верной команды, ни пушек, ни гнилого корабля на худой конец. Все что у нее оставалось – так это спесь, гонор и чертов полоумный ненадежный испанский дон за стенкой.

А все отец. Этот несчастный пьяница, этот трепач! Надо было давно его скормить рыбам. Вместо того чтобы подчиняясь традициям и высаживать Чарли на необитаемый остров с одним патроном в пистолете, следовало потратить тот патрон по назначению. Говорят, лишние дырки в голове способствуют резкому повышению интеллекта. И это, пожалуй, единственный способ избавиться от тех неприятностей, что ей всю жизнь приносил отец. Да и вообще по его вине она стала капитаном пиратов. Был бы, скажем, ее папочка каким-нибудь кузнецом, она бы и на пушечный выстрел к морю не подошла. Торчала бы всю жизнь в пропахшем гнилью и человеческим горем Лондоне. Ну и что! Зато не сидела бы в этой малюсенькой комнате без нормальных окон и не слушала, как скребутся мыши под полом.

- Что мне делать! Что делать! – ударяясь локтями об стены и задевая скудную мебель, причитала Свон. Ушлые англичане во главе со Старом поставили ее в тупик. Белла не сомневалась, что разоблачение - дело нескольких дней. Более того, найдется сотня желающих получить золотой и заодно подтвердить, что угодно, в том числе и то, что капитан Свон и Жослин одно лицо. Остается надеяться на благоразумие Стара.

Вот положение так положение. Сейчас Белла бы обрадовалась любой помощи от любого негодяя, даже от Палача. Его леденящий душу взгляд привлекал все же больше, чем виселица или же костер вкупе с испанскими подземельями и месяцами пыток. Увы, никто не спешил протянуть пиратскому капитану руку помощи.

Свон тяжело вздохнула. Окно слишком маленькое, не выбраться. У двери никого конечно нет, но несколько моряков, вызванных Старом с корабля, дежурят у лестницы. Так что пройти незамеченной не получится. В такой ситуации остается только прорываться с боем. Но из оружия у Свон оказался лишь прихваченный в пылу спора со стола тупой нож. Таким не то что человека не оцарапаешь, даже банан не разрежешь. От осознания полнейшей безысходности Белла принялась ковырять ножиком трухлявую деревянную стену, разделявшую их с Хуаном комнаты. Немного подумав, Белла придвинула к двери тяжелый комод – на случай если кто-то из команды вздумает наведаться к пленнице в гости и застанет девушку за весьма непристойным занятием. Уж лучше казаться капризной истеричной барышней, чем предстать перед Старом и его людьми с ножом, скрючившись у стенки. Однако до самого вечера, до тех самых пор пока Белле не удалось проделать небольшое отверстие в досках, никто так и не нарушил ее уединения.

- Эй, Хуан! – замогильным шепотом позвала Свон.

В комнате испанца послышался приглушенный грохот и слова молитвы. Белла улыбнулась. Шутка удалась – Хуан, как и задумывалось, упал с кровати. Еще бы, звучащие в пустой комнате голоса кого хочешь напугают, тем более перед наступлением ночи, когда в густеющих сумерках мерещиться бог весть что.

- Свон! – зашипел испанец, подползая, наконец, к стене.

- А ты еще кого-то ждешь? Девочек из портового квартала? Извини, Хуан, но общаться тебе придется только со мной.

- У тебя есть план? – быстро перешел к делу дон.

- Какой план? – притворно изумилась Свон.

- План нашего бегства.

- Ты что, думаешь, я снова стану нас вытаскивать из беды? Ты словно ребенок малый, но я тебе не мамка. Надоело уже спасать твою шкуру. Мне бы самой отсюда выбраться.

- Значит, плана у тебя нет.

Белла угрюмо молчала. Был бы у нее план, стала бы она полдня ковырять эту дырку в стене, чтобы просто поболтать хоть с кем-то, пусть даже с испанцем. Правда сейчас она жалела о собственном поступке. Чем может помочь ей этот благородный дон? Разве что доведет до нервного срыва.

Белла поспешно заткнула дырку какой-то тряпкой и придвинула к стене стул. Теперь никто бы и не догадался, что в стене есть отверстие и пленница может общаться с испанцем в любое удобное время.

Ночь тянулась мучительно долго. Белла ни на секунду не смогла сомкнуть глаз. Ей мешало оживившееся внезапно воображение, подкидывающее сцены скорой казни. Костер? Топор палача? Веревка? Что выберет Стар? Спасибо папочке выбор у англичанина теперь широкий. Белла обессилено уткнулась в пыльную подушку. В последнее время ее преследовало какое-то роковое невезение. Одна беда за другой. Судьба будто бы отыгрывалась за прошлые годы, мстя за волшебную удачу.

- Что делать? – в сотый раз беззвучно шептали губы капитана. Увы, от повторения незамысловатой мантры мыслей в голове не прибавлялось. Ни одного самого провального плана, ни одной идеи, которую стоило бы притворить в жизнь. И зачем только она убегала от испанских инквизиторов. Лучше бы ее сразу сожгли.

От нежданного проблеска надежды Белла рывком села на кровати. Испанские значит инквизиторы?...



Утром бодрая и сдержанно-холодная леди Жослин потребовала к себе в комнату капитана. Стар явился незамедлительно. Выглядел он все так же сдобно, как и при первой их встрече, разве что в глазах появилось какое-то настороженное выражение, да лоб прочертили две неглубокие морщины.

- Капитан, у меня есть одно предположение, которое поможет вам принять верное решение в отношении нас с братом.

Стар насторожился. Глаза его стали бегать по комнате еще быстрее, а лоб превратился в измятую отбеленную скатерть.

- Видите ли, когда мы были в плену, - делая упор на слове «плен» и добавляя в голос слез начала Свон.

- Я понимаю, вы перенесли много бед и вам нелегко… - сбивчиво бормотал капитан, медленно пятясь к двери.

- Да, мы много натерпелись. И меньше всего ожидала я повторения плена… - Белла зарыдала в голос. Надо признать, этот момент ей пришлось репетировать дольше всего, а именно целый час. Но, кажется, все шло по намеченному ночью плану. Стар совершенно потерянный и словно оплеванный прижимался к двери и готов был провалиться сквозь пол как и многие мужчины, лишь бы не присутствовать при сцене женской истерики.

- Так вот, мистер Стар, когда мы были в плену, то слышали разговор двух пиратов. Они…они говорили про капитана Свон, - Белла театрально всхлипнула, утерла глаза и нос платочком. Пожалуй, слез хватит, а то еще Стар грохнется в обморок или драпанет через дверь.

- И? – не выдержал затянувшегося молчания капитан.

- Они говорили, что Свон сожгли испанские инквизиторы.

План Беллы строился на том хлипком предположении, что гордые отцы испанской инквизиции ни за что не признаются в очередном побеге капитана Свон с костра. Тем более не признают они своего поражения перед англичанами. А раз капитана Свон официально сожгли, то и Жослин не может быть жуткой пираткой с кровью на руках. Разумеется, в плане было слишком много условностей и допущений, в любой момент все могло рухнуть. Но лучше уж такой план, чем смиренное ожидание веревки на шее. Попробовать стоило.

- Несомненно, мы все проверим, - Стар облегченно утирал лоб платочком и пытался слабо улыбнуться. Кажется, ожидаемая истерика так и не разразится, а леди всего лишь хотела рассказать ему о пиратском капитане и слухах, что ходят среди пиратов.

- Теперь же оставьте меня. Я ведь так и не простила вас. И общаться более необходимого не намерена, - высокомерно заключила Белла, буквально выталкивая Стара злобным взглядом за порог комнаты.

Стоило капитану уйти, как Белла обессилено рухнула в кресло. Она так боялась выдать себя. Ей ведь никогда не приходилось так долго притворяться благородной дамой, да и благородной, в общем-то, тоже. А тем более лить поддельные слезы перед каким-то «круглым» словно булочка капитаном. Да, она эмоциональная, но эмоции капитана Свон идут от сердца. Если она злиться, то от души. И никогда Белла не притворялась такой омерзительной дурой. Злобно плюнув, Свон в неизвестно который раз оглядела свою темницу. Могло бы быть и хуже. В конце концов, она уже стал привыкать. То, что раньше выглядело абсурдным, оказалось вполне реальным – Белла Свон потеряла тягу к свободе. Ту, что раньше не могли удержать все цепи на суше, уже не стремилась в море. Честно говоря, Белла не знала, что станет делать после освобождения, куда она пойдет и зачем. И как будет прятаться от Палача? И как скоро он ее найдет? И что делать с Хуаном? Ведь освободят-то их вместе – как брата и сестру. Свон с отвращением поморщилась. Брата у нее никогда не было, и тем более она не собиралась обзаводиться родственником, в чьих жилах течет испанская, благородная до омерзения, кровь. Что там, интересно, его напыщенные родные? Небось, рвут и мечут, потеряли молодого дурачка, а он сидит в каком-то трактире, в плену у английского капитана с весьма странной внешностью и еще более странной биографией.

Невольно Свон вернулась к мучившим ее еще на судне Стара вопросам. А именно к главному – откуда на корабле взялись предметы женского туалета. И пускай платья больше подходили для монахинь, такие они простые, скучные и до жути скромные. И тем не менее. Никаких женщин на судне было. Мало того, и быть не могло. Это же военный корабль. Не какое-то там пиратское суденышко, где можно встретить кого угодно – хоть связанного Папу Римского, хоть куртизанок. Повидала Свон не такое. У нее самой на судне частенько оказывались занимательные гости, многие из которых в скорости отправлялись на чаепитие к кракену, веселить русалок и тритонов.



- Ну, это долго объяснять, - помешивая очищенной палочкой травяной напиток в жалком подобии пиалы, удрученно проговорила Элис. И чашки и блюда она делала собственноручно. Лепила из местной глины и обжигала в костре. Получилось отвратительно. Чашки словно бы пришли из кошмарного сна – непонятной формы с неровными краями и весьма непрочные. Но, не смотря на столь чудовищные жертвы, Элис не готова была отказаться от привычного быта. Ей необходимо было хоть что-то, способное напомнить о цивилизации. И коль скоро ни книг, ни музыкальных инструментов (жуткие барабаны с человеческой кожей, издающие леденящие душу звуки не в счет), то пришлось Брэндон заняться одним из древнейших народных промыслов – лепкой посуды.

Теперь же, сверяясь со собственноручно изготовленными часами, (палка, воткнутая в песок) в пять вечера они всей компанией собирались пить чай. Чай, к слову говоря, был тоже отвратительный - из каких-то местных трав, употребляемых при готовке аборигенами. Элис рассудила, раз уж голозадые красавцы могут есть жуткого вида траву, то и в чай она тем более сгодиться. О вкусовых качествах Брэндон как-то не подумала. А экспериментировать с незнакомой флорой она опасалась - лучше уж плохой чай, чем хорошая отрава.

- Времени у нас много, - ухмыльнулся Джаспер. В последнее время вор предпочитал молчать или мрачно шутить. Его не радовало абсолютно все: начиная от погоды и заканчивая вниманием, уделяемым Элис местным предводителем. Тем более что дедок не просто так увивался вокруг аферистки, он вознамеривался стать ее женихом. Элис последнее обстоятельство совершенно не волновало. Она полагала, что сможет провести дедка, так же как и десятки мужчин до него. В конце концов, брачные аферы были одним из ее коньков. Влюбить, облапошить, подсыпать отраву в чай и получить наследство. Обычные женские штучки.

- Итак? – пытаясь протолкнуть в себя отвратительный чай, не сдалась Розали.

Элис быстро и без лишних подробностей рассказала о том, как пыталась найти их с Джаспером и как из-за этого попала в руки к дикарям. Тут же нашелся и вор. А вскорости оказалось, что у вождя племени далеко идущие планы матримониального характера. И вот уже который день Элис ходит в невестах у местного предводителя. Для нее готовят лучшие куски мяса, ей принесли премиленькие украшения из меха. Однако Элис предпочла пока не переодеваться. Да и о детских костяшках, вплетенных в некоторые украшения, Брэндон умолчала. Они с Джасом вроде как привыкли. Точнее, Элис привыкла считать все происходящее ночным кошмаром. Как только она выберется с проклятого острова, то кошмар развеется и можно будет сделать вид, что ничего не было. Или же сойти с ума, представляя, как ужасные дикари убивают собственных детей и делают из костей украшения.

- Лучше скажи, где пропадала сама, - перебил воцарившуюся тишину Джаспер.

- Болталась по местным зарослям, - предпочла солгать Розали. Ей почему-то совсем не хотелось посвящать Элис и Джаспера в подробности сввей встречи с Палачом. Ей вообще не хотелось вспоминать этот жуткий взгляд и сковывавшее страхом отчаянье. Ко всему прочему Розали надеялась, что смогла убить ужасного пиратского капитана. Значит, говорить тут было особо не о чем. Пират мертв и дело сделано.

- А чем ты питалась все это время? Выглядишь не очень-то голодной и уставшей. И вещи на тебе подозрительно чистые, - проявил наблюдательность вор. Вернее, он как всегда проявил свой дурной характер, пробуждавшейся у Джаспера во всех делах касавшихся губернаторской дочки. И сейчас он не преминул воспользоваться удобным случаем поддеть Розали.

- Да, оно новое, - наконец заметила Элис. И как она, женщина, могла пропустить новое платье? Видать, совсем в этих джунглях чокнулась, раз не видит обновки. Тем более платье было не из дешевых. Продав такое, точнее продав все споротые с такого платья камушки, можно было бы безбедно жить год или два. Или же один месяц, но шикарно - завести, скажем, собственный выезд, штат прислуги, снять милый особнячок…

- Я нашла пещеру…с трупом девушки. Мое платье порвалось, пришлось снять одежду с покойной.

- Ты взяла вещи мертвой? – Джас закатил глаза и побледнел.

- Погоди-ка, Розали нашла труп.

- Мало ли тут трупов, учитывая местные обычаи, - пожал вор плечами. – Эти дикари убивают не меньше дюжины человек за неделю.

- Хм, может ты и прав. И девушка, как и мы, попала на остров после кораблекрушения…

Пока Элис с Джасом рассуждали, Розали мучительно краснела. Ей было стыдно перед ними, но правда была слишком ужасна, дабы произносить ее вслух.

- Неважно, что ту случилось, важно, что может случиться, - пришел к выводу Джаспер.

- И что тут случится? – легкомысленно переспросила Элис.

- Твоя свадьба, например.

- Твоя ревность утомительна, - кокетливо отмахнулась аферистка, и любой бы понял, что думает она совершенно иначе и ревность Джаса ей весьма льстит.

- Это не ревность. Мы просто не знаем, какие у них свадебные обычаи. Вполне возможно, что на свадебном ужине будут подавать нас с Розали в качестве основных блюд. Ты об этом думала, невеста?

- Думала, - мрачно согласилась Элис. – Но ничего не придумала. У нас, как бы мы не старались, не получится выбраться с острова. Нет ни корабля, ни даже лодки. Причем у местных лодку красть тоже не получится, они не ловят рыбу и не занимаются судоходством. А вязать плоты…я не умею, да и вы оба тоже.

- Не поздно научиться.

- Поздно, - вздохнула Розали и не удержавшись добавила. – Те более такому пустопорожнему болвану, как ты.

- Свадьба примерно через неделю, насколько я понимаю их жесты и систему времяисчисления, - поспешила вмешаться и перевести разговор в более безопасное русло аферистка.

- Но что-то же сделать можно? – едва не закричала Розали. Она так устала попадать в безвыходные ситуации. То Палач от нее чего-то добивается, то дикари ловят. И вообще, она хотела одного – спокойно умереть. Черт подери! Как же она могла забыть. Это нелепое убийство, бегство с корабля, выматывающий ночной заплыв до берега, дикари… Это все помешало ей совершить желаемое. Розали посмотрела на Элис, на Джаспера. Но они даже не заметили перемен произошедших в лице губернаторской дочки, увлеченные обсуждением общих проблем.

Розали украдкой вздохнула. Теперь-то ей для спасения точно делать ничего не надо. Пусть дикари ее сожгут, зарежут или… что вообще принято делать дикарям с прекрасной белой золотоволосой европейкой? Ну да, и Джаспера заодно пускай уж прикончат. Не очень-то ей будет жалко этого хама. Если получится, то Розали намеревалась жестами уговорить дикарей первым на свадьбе принести в жертву именно вора. А ее после. Но быстро подумала и решила, что не хочет смотреть на чье-либо убийство, хватит и Палача. Одно убийство в этом году она видела и это на одно больше, чем необходимо.

Гораздо больше опасений вызывала дальнейшая судьба новобрачной. Старый дряхлый муж, тем более с садистскими замашками. Бедняга Элис. Вероятно, ей все-таки удастся сбежать с острова. Пусть не до свадьбы, но может хотя бы до первой брачной ночи.