— Лаванья? — Кхуши ошеломленно смотрела на гостью, словно возвращаясь к самым истокам.
Яркая, уверенная в себе… Чужая. Она очень напоминала ту Лаванью — подружку неприступного босса, которая помыкала ею в офисе, и Кхуши совершенно растерялась.

— Чамкили, ты не рада меня видеть? — с искренним сожалением протянула Лаванья, мгновенно преобразившись и став привычной и знакомой. Сквозь европейский лоск на свет показалась та самая девушка с разбитыми мечтами и надеждами, которую Кхуши провожала в Лондон в своей прошлой, кажущейся такой далекой жизни. Та, с которой она сумела подружиться и которая, как никто другой, могла бы понять все ее нынешние мучения.

— Я скучала по тебе. — Кхуши порывисто обняла ее, вдруг почувствовав предательское пощипывание в носу — верный признак приближающихся неудержимых слез.

— Я тоже. — Лаванья отстранилась, с искренней теплотой посмотрев на девушку. — Ты пригласишь меня войти или оставишь здесь? — обезоруживающе заиграв ямочками на щеках, улыбнулась она.

Устроившись на диване, они смотрели друг на друга, изучая и не решаясь заговорить.

— Как ты? — наконец спросила Лаванья. Кхуши пожала плечами и улыбнулась сквозь слезы, стараясь не выдать своих эмоций.

— Все хорошо. А ты? — поддержала она беседу.

— Чамкили, — Лаванья вдруг задорно подмигнула, от чего Кхуши почувствовала себя гораздо свободнее, словно душа распахнулась, потянувшись навстречу. — Мы с тобой, как две светские львицы на приеме. Осталось только поговорить о погоде. — Она улыбнулась с легкой грустью и протянула руку к мангалсутре на шее подруги. — Помнишь, я говорила, что ты все поймешь, когда придет время? — Кхуши виновато посмотрела на нее. — Чамкили, ты покраснела, — засмеялась Лаванья. — Не смущайся, я знаю о твоей свадьбе. Ты даже не представляешь, как быстро распространяются слухи. А АСР? Как он?

Этот вопрос заставил Кхуши помрачнеть. Скрывая переживания, она снова закрылась. Спряталась от любопытства Лаваньи, будто устрица в створках раковины.

Стряхнув оцепенение, возникшее после ухода Кхуши, Арнав старательно искал способ все уладить. Да, он был идиотом. Но может быть еще не поздно? Он должен ее вернуть. Должен поговорить и все объяснить, подобрав нужные слова. Арнав сорвался с места, но, спускаясь в гостиную, с досадой заметил, что Кхуши не одна, а значит разговор придется отложить.

— Кхуши, — окликнул он, привлекая ее внимание, добиваясь, чтобы девушка подняла на него глаза.
Сейчас ему достаточно было всего лишь взгляда. Он мог бы прочесть его, как раскрытую книгу. Увидеть, осознать, что она в порядке, и этого понимания было бы достаточно. Кхуши напряглась и отвела глаза в сторону, чувствуя, что ей стало трудно дышать.

— АСР… — знакомый голос девушки, сидевшей рядом с Кхуши — и сердце пропустило удар. Неужели он не ошибся? Гостья привстала, оборачиваясь.

— Лаванья? — он уставился на нее, узнавая и не узнавая, с интересом исследователя отмечая изменения, произошедшие с ней. — Когда ты вернулась?

— Может, для начала поздороваешься? — улыбнулась она, глядя на мужчину.

— Здравствуй. — Арнав вдруг явственно ощутил двусмысленность своего положения. Словно застряв на перепутье между прошлым и будущим, он переводил взгляд с бывшей невесты на жену.

— Как-то неохотно это прозвучало, — растерянно усмехнулась Лаванья. — Я оказалась неприятным сюрпризом?

— Что ты здесь делаешь? — вопросом на вопрос ответил он.

— Соскучилась, — засмеялась она. Отдаленные отголоски горечи звучали в этом смехе.

— Могла бы и позвонить. — Он без тени улыбки смотрел на нее. — Но ты предпочла исчезнуть.

— Так было лучше, Арнав. — Его имя вместо привычного АСР резануло слух.
Кхуши не могла не заметить, как теплеют глаза Лаваньи при взгляде на Арнава. Нежность ощущалась в каждом повороте головы, каждом жесте, адресованном ему. Прошлое незримой нитью связывало обоих, заставив Кхуши остро ощутить собственную ненужность. Она почувствовала себя лишней и поднялась, собираясь оставить их одних.

— Лаванья, мне нужно уйти. Еще увидимся? — Кхуши натянуто улыбнулась, задавая вежливый вопрос, и тут же направилась к двери. Она старалась не замечать ни любопытства в глазах Лаваньи, ни игравшего желваками Арнава.

— Кхуши! — Он догнал ее в дверях. — Нам нужно поговорить.

Она помолчала, потом, глядя куда-то вбок, разжала губы и тихо сказала:

— Не надо. Я хочу уйти.

— Кхуши, выслушай меня. — Арнав упирался рукой в створку двери, не давая ей выйти.

— Я хочу уйти и не возвращаться, — упрямилась девушка. — Пустите меня.

— Ты не можешь…

— Могу. — Она решительно оттолкнула его руку и распахнула дверь. — Пожалуйста, не ходите за мной.

— Кхуши! — крикнул он уже в пустоту. Она выскочила из дома даже не обернувшись.

Арнав вернулся и молча встал, опираясь на спинку дивана руками. Лаванья оценивающе смотрела на него, задумчиво покусывая губу. Новый жест, незнакомый Арнаву.

— А ты изменился… Кхуши удалось тебя приручить.

— Ты говоришь обо мне, как о собаке, не заметила? — устало произнес Арнав. Он чувствовал странное безразличие к ее словам. Они скользнули мимо, не задев, не оставив ни малейшего следа, кроме равнодушного согласия. Его волновало только отсутствие жены, которую нужно было срочно вернуть. — Так все-таки… В двух словах и побыстрее. Зачем ты приехала?

Лаванья сникла и зябко поежилась, вмиг растеряв весь свой лоск и презентабельный вид. Исподлобья глянув на него, она помолчала, а затем с тихой решимостью сказала:

— Мне нужна твоя помощь.

Послеполуденное солнце опаляло невыносимым жаром. Тяжелый застоялый воздух обжигал горло. Не чувствовалось даже легкого ветерка, дарующего мнимое ощущение прохлады и свежести. Кхуши сидела на ступенях заднего двора, спрятавшись ото всех, и размышляла.

Уходя мы говорим, что больше не вернёмся, но разве можно уйти, оставив сердце? А ее сердце осталось в Шантиване, и выхода не было. Мир вокруг сомкнулся. Как это случилось? Как вышло, что душа рвалась на части при одной мысли об Арнаве? Она гнала прочь все, что напоминало ей моменты близости с ним, но его руки, его голос, его тепло были повсюду. Его не было, но она все равно представляла, что он рядом, ощущая его запах — аромат мыла и шампуня, напоминавший о свежескошенной траве и океане.

Уже в который раз телефон огласил окрестности своей настойчивой трелью, но она снова проигнорировала его истеричный призыв. Задрав голову так, что сводило шею, она смотрела на белый след, оставленный самолетом. Разрезавший небо пополам, он будто напоминал о ее жизни, разделенной на до и после. Арнав так легко поведал ей обо всем. Почему? Должна же быть какая-то причина?

Внезапно темный силуэт заслонил яркое солнце, прервав этот разговор с собой, и Кхуши вздрогнула, будто кто-то мог заглянуть в ее мысли. Темные глаза расширились от узнавания, но девушка не пошевелилась. Зачем он сюда приехал? Пока она разбиралась в его мотивах, Арнав подошел к ней вплотную.

— Прошу вас, уйдите, — глухо произнесла Кхуши.

Она смотрела так внимательно, словно прикасалась взглядом. Ее глаза изучали его и гипнотизировали, вызывая ощущение холода и жара одновременно. Повисла напряженная тишина.

— Ты пойдешь со мной, — прервал Арнав это молчание.

Он дернул ее за руку и привлек к себе, обхватывая за талию. Кхуши оказалась прижата к нему так близко, что слышала бешеный стук его сердца и ощущала дыхание, дрожью пробегающее по ее спине. Она открыла рот, намереваясь что-то сказать, но смогла только невнятно пискнуть. Кхуши смотрела на лицо мужа с плотно сжатыми губами, сливающимися в тонкую линию, видела его потемневшие от гнева глаза и чувствовала, как слабеют колени.

— Почему ты снова убегаешь? — Сдерживаемая злость вибрировала в его голосе.

— Потому что не могу оставаться рядом, — сумела выдавить она из себя.

— Кхуши, но тебе придется. Добровольно или нет, но ты вернешься в Шантиван.

Она вывернулась из его хватки и сделала шаг назад, восстанавливая дистанцию, которая была ей сейчас очень нужна. Еще немного, и она могла утратить контроль.

— Ты идешь? — Арнав позволил ей остаться на расстоянии, резко спросив: — Да или нет?
Кхуши отрицательно помотала головой. Едва справившись с короткой вспышкой яростного раздражения, он сделал движение навстречу, и она попыталась сбежать, но не успела. Арнав перехватил ее, не позволив и шагу ступить. Кхуши тут же задергалась, стараясь освободиться.

— Не утруждайся, — прокомментировал мужчина ее попытку и потащил к машине. — Ты едешь со мной.

— Отпустите меня, или я закричу, — прошипела Кхуши, чувствуя, как его пальцы болезненно впиваются в предплечье, оставляя синяки.

— Кричи, — не останавливаясь, бросил Арнав. — А заодно придумай объяснение для родителей, почему ты не хочешь возвращаться домой.

Лицо Кхуши исказила гримаса боли, в глазах заплескалось отчаяние. Не зная, что сказать на это, девушка сникла и сдалась.

Кхуши лежала, не двигаясь, и Арнав прислушивался к ее тихому размеренному дыханию. В темноте комнаты он не видел ее лица. Угадывался лишь только призрачный блеск глаз, в которых плясали искры отражающегося света.

Он слишком многого не знал о ней. Что она любит? Что ненавидит? В конце концов, он даже не выяснил, когда у нее день рождения… И, несмотря на это, неотвратимо, как тошнота, начало проступать понимание, что Кхуши и ее жизнь для него важнее, чем все в мире. Важнее собственного дыхания. Когда вдруг ненависть переросла в нечто совсем иное?

Арнав не верил в сумасшедшую любовь. Такую, от которой теряешь голову от счастья или проваливаешься в беспросветное отчаяние. Он и вообще не верил в нее, в принципе отрицая для себя это чувство даже как возможность. Но чем еще можно объяснить его нынешнее состояние, больше напоминавшее одержимость? В его жизни были женщины, на небольшие промежутки согревавшие его постель и раскрашивавшие своим присутствием серые будни. Но ни одну, даже Лаванью, задержавшуюся рядом с ним дольше остальных, он не хотел закрыть собой от окружающего мира. Ни к одной не испытывал столь сильных чувств. До Кхуши.

И теперь он будто тонул, теряя остатки надежды прорваться к ее душе. Они словно в ловушке. Оба. Они вместе, но одиноки. Где те волшебные слова, которые заставят Кхуши ему поверить?

Отвернувшись, чтобы не встречаться с ней глазами, и сжав кулаки, он глубоко вздохнул, собираясь с духом.

— Понимаю, извинение стоит немного, — негромко заговорил он. — Просто несколько избитых фраз… Но поверь, я действительно сожалею, что все так получилось.

Арнав ждал ее реакции, но в комнате стояла полнейшая тишина. Он не был уверен, что Кхуши действительно все поняла, и осторожно посмотрел в ее сторону. Обернувшись одеялом, словно замотавшись в безопасный надежный кокон, девушка крепко и безмятежно спала, так и не услышав его слов.