Кристина:
Здесь все выглядело почти так же, как и тогда, когда я покинула Волтерру, вернее меня насильно вывезли отсюда и запретили появляться. За массивной деревянной дверью, находилась приемная. Немного поменялись тона, в остальном же, она выглядела, как и раньше. Светлые панели, покрывающие стены, на полу бежевые ковры, картины с яркой живописью. Вазы с цветами на столиках, мягкие диванчики по всему периметру, посреди комнаты высокий стеклянный стол.
Ни какой фантазии, все, как и век и два назад.
Позади стола стояла женщина. Ну, хоть что-то меняется.
Она была высокой, с оливково-бледной кожей и неяркими зеленоватыми глазами.
-Меня зовут Джанна, - представилась она. – Я могу вам чем-нибудь помочь?
-Думаю, что нет, - не удостоив ее даже взглядом, сказала я, и подошла к двери ведущий в главный зал башни.
Джанна, что-то говорила мне в след, но я не обращала на нее внимания. Глубоко вздохнув и приостановив разогнавшееся сердцебиение, я распахнула двери, створки с оглушительным грохотом врезались в стены.
-Отец, - воскликнула я, сделав один шаг в залу.
Взгляды всех сразу обратились в мою сторону.
Они все собрались здесь, папочка, все такой же лицемерный, возвышался над Изабеллой. От той ненависти, которая жила во мне и которая просыпалась, всякий раз, когда я видела ее, мой щит плавно съежился, и я стала самой собой. В своих креслах сидели Кай, который при взгляде на меня сразу опустил глаза и прикрыл их ладонью, Маркус казалось, еще сильнее побледнел и приподнялся в кресле.
Но вот в папочке была целая куча эмоций, и нежность и ненависть метались в его глазах, проступая по очереди, борясь друг с другом.
И тогда и Белла, медленно повернула голову в мою сторону, оцепенение продолжалось несколько минут:
-Господи, - наконец, ошеломлено прошептала она. – Кристен?
-Отец, - вновь воскликнула я, голос уже был другим, пронзительным, режущим уши.
-Кристина, - гневно прорычал Аро.
Прошло столько лет, а его отношение ко мне так и не изменилось, я обреченно зашипела.
Затем быстрым шагом направилась к нему, поравнявшись с Беллой, не удержалась и больно толкнула ее плечом и, остановившись прямо перед ней, что бы отогнать все чувства, я встряхнула головой, но это не очень помогло.
-Ну, здравствуй, отец, - процедила я, обращаясь к Аро. И переведя взгляд на других Волтури, добавила. – Кай, Марк, и вас я рада видеть вновь
-Что ты тут делаешь? – вскричал Аро.
Папочка был во всей своей красе, глаза побагровели и сузились, губы сжались в тонкую линию. Быстро же спадают все его маски при виде меня.
-Разве ты не рад видеть свою дочь? – промурлыкала я, веселясь внутри. – Ведь мы так давно не виделись.
-Тебе запрещено здесь появляется! – прошептал Кай, все так же не глядя на меня, это меня вывело из себя.
-Запрещено? – с истерическими нотками в голосе воскликнула я и уставилась на него. – Как бы ни так!
-Прошу тебя, Кристина, - вмешался Маркус. – Подожди в моей комнате, позже мы вызовем тебя и поговорим.
Маркус ни капельки не поменялся, его вечное спокойствие, благородство и рассудительность, удерживают эту чертову семейку, от убийства друг друга.
От того что бы ни ответить ему чем-нибудь эдаким, меня отвлекло дыхание за спиной и я вспомнила зачем явилась. Изабелла!
Я резко развернулась в ее сторону и заглянула прямо в глаза. Щита уже не было, он был спрятан глубоко в сознании, и я знала, что мои глаза теперь черны как ночь, пугают и гипнотизируют своей пустотой и бездушностью. Сводя с ума от страха. Я видела, как она поежилась, испытывая ужас.
-Привет, маленькая вампирочка, - пропела я, радуясь ее беспомощности.
При ее виде сердце тут же сжалось холодной рукой ненависти и ревности, тут же перед моими глазами всплыли картинки – Эдвард и я, мой поцелуй и его злость и отрешенность, потом другая, Эдвард и она, их поцелуй, их страсть.
Темнота засасывала меня, как черная дыра, темнота и боль. Изо всех сил, хватаясь за края этой реальной боли, я не давала себе уйти в себя, и оставаться пока на поверхности этого мира.
Я сделала шаг в ее сторону, не отводя своих глаз, продолжая гипнотизировать и парализовывать страхом. Обойдя ее и остановившись сзади, я все же почувствовала, как реальность начинала ускользать, и полностью отдаваясь своему безумию, я обмотала ее косу вокруг своей кисти. Я чувствовала, как по моим венам растекается ледяная ртуть озлобленности. Волны ненависти и ярости к ней накрывали с головой, окончательно стирая реальность. Я с силой потянула косу на себя, Белла взвизгнула, какое-то блаженство обдало меня и поэтому, я сильнее потянула вниз, тем самым веля встать ей на колени. Она встала, не сумев воспротивиться своему страху, я ослабила хватку, но руки не убрала.
-Белле больно? – склонив свою голову, прошептала я ей на ухо. – Это ни что по сравнению с той болью, которую причинила мне ты.
-Прекрати, - тихо, но властно, проговорил Аро.
Папочка хочет оставить себе все удовольствие от страданий Беллы?!
-Что прекратить? Вот это? – невинным голоском пропела я и вновь потянула косу, еще сильнее. Наркотик блаженства вновь окунул меня в свой океан, она опять не смогла стерпеть, взвизгнула.
-Я сказал, прекрати, - уже рычал Аро. Зато время, пока я не смотрела в его сторону, он успел переместиться на свое место.
Заглянув в его глаза, я увидела ярость, границы реальности возвращались в норму, вновь прорисовывая невидимый контур вокруг меня.
И издав вздох сожаления, я выпустила ее волосы из руки, но не смогла сдержаться и толкнула ее голову, она безвольно мотнула ей.
-Зачем ты явилась? – спросил Кайус.
Он старался не встречаться со мной взглядом, смотря поверх моей головы и тщательно маскируя эмоции за холодностью тона.
-Затем же, зачем и вы собрались здесь, - весело проговорила я, не понимая смысла его вопроса. Разве не карать за предательство они собрались здесь? – Увидеть конец вечности.
Она поняла, чью вечность я имею в виду, от чего не удержавшись, я расхохоталась.
-Кристен? – спросила она неожиданно, чем не мало меня удивила и насмешила. «Кристен» была моей выдумкой, моей местью Аро, моим протестом против той любви, которую я питала к отцу, против предательства Кайуса. Против всего! Я мстила им их же оружием, я предала, став любимицей тех, кого они так ненавидели и боялись.
Я еще раз расхохоталась, а потом легкой грациозной походкой подошла к месту, где сидел Аро и села на подлокотник.
-Нет, - коротко ответила я, положив руку ему на плечо, от чего тот дернулся, словно его коснулось, что-то отвратительное, меня тоже дернуло, только это произошло в сердце, от боли, причиненной неприятием отца.
-Ее зовут Кристина, - объяснил Маркус. – Я думаю, Белле стоит знать эту историю.
Конечно, стоит, не справедливо будет, если она так и не узнает о лживости этого мира.
-Стойте, стойте, - весело воскликнула я. Она должна узнать это из первых лиц. – Я сама хочу ей рассказать.
Аро махнул рукой в воздухе, позволяя мне это сделать, хотя мне и не требовалось его разрешения, он больше не вправе решать за меня что либо. Больше нет.
-Это произошло слишком давно, что бы помнить век - после легкого вздоха, начала я свое повествование. – Ее звали Марта, и она была человеком, совсем юная, она встретила Аро и полюбила навек. А ты любил ее?
Вдруг спросила я, совсем неожиданно, даже для себя. Но мне хотелось это знать, просто услышать, быть может, тогда бы я в первый раз за все свое существование узнала, что в нем есть хоть какая-то капля теплых чувств, что есть надежда на изменение отношения ко мне. Но он не ответил, лишь рукой прикрыл глаза, подождав минуту, я вновь продолжила, уже веселым и игривым тоном, за которым прятала обиду и разочарование:
-Она, по непонятной никому причине забеременела, но так как плод был не обычным человеческим ребенком, а порождением семени вампира, беременность протекала странно. Плод слишком быстро рос, попутно ломал ее хрупкие кости и оставлял на теле багровые синяки. По истечению трех недель, она уже готова была умереть, лишь бы не чувствовать этой боли и словно внемля ее молитвам, настало время родов. Но, они также протекали необычно, вместо обычного появления на свет через родовые пути, ребенок прогрыз себе путь сам, попутно убив свою мать. Так появилась я.
Я не смотрела ни на кого, полностью сосредоточившись на чувствах, бурливших во мне. Я ненавидела себя и в этом была солидарна с Аро, но я, же, ни в чем не виновата. Почему жизнь, всегда бежит от меня, кидая со своей прямой дороги на обочину, не позволяя вернуться в ряд и жить как все.
-Я стала причиной ее смерти, причиной конца любви, и отец меня возненавидел. А когда я начала взрослеть и все больше напоминать мать, его ненависть возросла еще больше. Я же любила его всей душой, ну или что там у нас вместо нее. Я пыталась угодить ему во всем, но и это не приуменьшало его неприязни. Меня изгнали, запретив появляться в Волтерре. Ну как, я ни чего не упустила?
Появившись на свет, я с порога окунулась в океан ненависти, так больно было осознавать, что твой отец презирает тебя, считая причиной смерти его любимой женщины. А когда я со временем стала похожа на нее, то это вообще превратилось в абсурд, он запрещал мне даже присутствовать в одном с ним помещении, дабы лишний раз не терзать его разум. После всего этого, в моей голове и начали происходить странности, о которых не хотелось говорить, о которых ни кто не должен был узнать, но зашло все слишком далеко.
Обведя всех присутствующих взглядом, я особенно задержала его на Аро, силясь увидеть в нем хоть какую-то нежность, но тщетно. И тут я услышала Кайуса.
-Ни чего, - ехидно процедил он. – Если не считать того, что твоя мать была ненормальной шизофреничкой и половину своей жизни провела в психушке. А твои неуравновешенные выходки, привели к тому, что мы решили изолировать тебя, отправив во Францию, в лечебницу, но ты сбежала от туда и невесть где шаталась столько лет.
Как давно я не слышала его голоса, забывая какой он, может быть нежный и любящий, когда не маскируется за льдом и ехидством.
Как может быть противоположно отношение, к таким похожим людям, ну или к вампирам, как в моем случае. Кай ненавидел мою мать, презирая слабость ее мозга, считая это не справедливостью Господней, носить по земле подобных людей, ненормальных. Но испытывая все это к ней, Кай безумно любил меня, не как ребенка, ни как дитя Аро, а как женщину, считая меня своим проведением. Я же тогда хотела чувствовать хоть чью-то любила, поэтому позволяла ему дарить мне ее. Но это было не долгим, как это не грустно звучит, но любовь, тоже шарахается от меня как от прокаженной, еще сильнее, чем жизнь. Мне исполнилось восемнадцать и я начала замечать странности, не контролируемые смены настроения, посреди веселья, я могла впасть в ярость и наоборот. Дальше становилось еще хуже, я впадала в забытье, а когда приходила в себя, то могла оказаться где угодно, например, абсолютно обнаженной на самой вершине одной из башен крепости и это было самое невинное. Однажды, я очнулась в своей постели, а вокруг меня лежали куски разорванных мною вампиров, охраны Волтури.
После всех этих случаев, решено был отправить меня в психушку, хотя при мне ее так не называли, боясь меня спугнуть, и говорили «лечебница», но я, то знала. И этот нож в спину всадил мне Кай, предложив это, он просто предал меня.
В психушке я долго не задержалась, сбежав в очередной из своих приступов.
И сейчас Кай бил меня словами, задевая за живое, и хотелось сделать ответный выпад, проучит его, указав на его слабость.
Поэтому спрыгнула с подлокотника и медленно, обойдя трон Аро, я подошла к Кайусу, каждое мое движение было наполнено грацией, показывая то, от чего он отрекся.
-Ты всегда был неравнодушен ко мне, Кай, - промурлыкала я, присаживаясь к нему на калении и нежно, одним пальчиком проведя по его щеке, а потом нежно очертила контур губ.
Он вздохнул!
Так не вздыхают отреченные от безумия, так вздыхают пятнадцатилетние влюбленные подростки.
Я вновь чувствовала власть над ним, и опять резкая смена настроения, я расхохоталась как умалишенная.
Я почувствовала страх Беллы, вызванный моим смехом, поэтому плавно встала с его кален и, спустившись с возвышения, я вновь направилась в ее сторону.
Как я мола забыть о цели своего появления!
-Ты боишься? – зашипела я ей в лицо, гипнотизируя бездушным взглядом. – Я вижу, что боишься.
-Тебя всегда было непросто понимать, - медленно и вкрадчиво проговорил Кайус, заставляя меня вновь обратиться к нему. – Но сейчас ты ставишь нас в тупик своим поведением.
Я резко выпрямилась и взглянула на него, потом сделала несколько небольших шажков в его направлении и замерла:
-Разве вы не хотите покарать ее? – обиженно спросила я, не понимая причину их не понимания – Разве она не заслуживает наказания?
Я вновь развернулась, и быстро вернулась на место рядом с Беллой:
-Заслуживает, - проговорила я тихо, растягивая каждый слог, так что бы только она могла меня услышать.
Мой мозг разрывался на куски, глядя на нее, требуя отмщения. Ее появление в моей жизни, надломило мою линию жизни. Во мне была зияющая пустота, из которой исходил холод и ненависть, пробирающие до самых костей. Границы реальности вновь поплыли, требуя того блаженства и успокоения.
Рука сама поднялась и резко опустилась на ее щеку, звонкая пощечина разорвала тишину залы, и последнюю грань моего здравомыслия, безумие поглотило меня вновь.
-За что? – прижав руку к щеке, прошептала она. До чего же жалко это выглядело.
Но мне не дали ответить, рассказать ей все, Кайус поднялся со своего места:
-Что ты творишь? – учительским тоном спросил он.
-Вношу свою лепту в ее наказание, - весело пропела я.
-Какое наказание? – непонимающе спросил Маркус.
-За Калленов! – воскликнула я.
-Мы приняли решение, что Изабелла закончит начатое, после того, как Деметрий найдет Калленов, - попытался разъяснить мне Маркус. – В том, что они сбежали, нет ее вины.
Вот в чем было дело, они все еще не знали об ее предательстве, она обвела их вокруг пальца. Так за чем же дело встало?! Необходимо открыть им глаза на правду.
-Деметрий? – расхохоталась я. – А где Деметрий? Может Белла расскажет нам, где он?
Я развернулась в ее сторону и хищно взглянула, мечтая услышать ее последний вздох, и звук разбиваемого камня.
-Она отпустила их, - выкрикнула я в лица Волтури. – Она убила Деметрия.
В этот момент Кайус вскочил со своего места и за одно движение ног, оказался рядом с Беллой:
-Что? – воскликнул он. Я дрожала от нетерпения и восхищения Каем. – Лживая дрянь.
Мгновение и ладонь Кайуса наотмашь опустилась на ее щеку, разорвав мгновение тишины, звонким ударом, от чего она пошатнулась, но смогла устоять.
Теперь и Аро поднялся со своего трона и, встав за Кайусом, опалил ее яростным взглядом:
-Ты заслуживаешь смерти, - зашипел он.
Я чувствовала и видела, что она готовиться умереть, но во мне не было чувства отмщенности, мне хотелось большего, я хотела ощутить и насладиться ее страданиями, от боли и физической и моральной.
Но в этот момент, до моего слуха донесся звук из приемной, словно камень ударили о камень, а затем вновь тишина. Что это за черт?!
Взгляд Аро метнулся к дверям, он втянул в себя воздух, и секунду посмаковав его, он прошипел:
-Каллен!
Я тоже его почувствовала, в груди что-то колыхнулось, взрывая во мне два противоположных чувства, одно спасти его, не дав на растерзание Волтури, а другое, это принять участие в его наказании.
-Нам не пришлось его искать, - проговорил Кайус. – Он сам пришел к нам.
Я заметила изменения в состоянии Беллы, смирение сменилось решительностью и мольбой. Она резко подалась вперед и упав на живот, обхватила ноги Кайуса:
-Не троньте его, прошу, - кричала она, вкладывая в каждое слово свою боль. – Он все, что есть в моей жизни. Убейте меня, но не трогайте его, умоляю.
Но в Кайуск не было жалости, поэтому он лишь жестоко пнул ее руку, и схватил за косу, рывком подняв, поставил обратно на колени.
Она судорожно вздохнула, понимая беспомощность и бесполезность своих действий. Голова опустилась. Руки стали безвольно вздрагивать.
Я видела, как руки Кайуса с ее косы переместились на голову, сжав ее в железные тиски. Я чувствовала конец.
И в этот момент, створки двери распахнулись и с силой ударились о стены. Он был здесь! Ритм сердца вновь яростно зашкалил.