Bella’s POV

Я неподвижно лежала на спине, скрестив руки на животе. Туманное черное небо окутало все пространство за окном Марии, из которого открывался вид на темные крыши небоскребов. Нельзя было разглядеть ни единой звездочки, но благодаря свету, который лился из других квартир, расположенных в доме напротив, создавалась иллюзия того, что мы едем по неосвещенной трассе, а на встречу, мигая фарами, мчатся автомобили.

Мария лежала рядом со мной. Мы валялись на полу перед огромным окном, в надежде найти хоть одну звезду, но наши попытки оказались тщетными - сегодня небо Нью-Йорка не дало нам такой возможности. Только уличные огни и пылающие тени.

Мы молчали, боясь нарушить тишину, потому что знали - после этого наступит момент прощания. А мы не хотели говорить друг другу даже «До свидания». До операции оставалось два дня, но я знала, что сегодня - моя последняя возможность увидеть Марию перед началом процедур. Сейчас я вижу её, слышу ее ровное дыхание, и я бы с радостью держала ее за руку, когда пришло бы время ехать в операционную.

Мы не хотели прощаться. Ведь в этом нет необходимости. Просто нужно пережить этот тяжелый период. И точка.

Глубоко вздохнув, я медленно выпустила воздух из легких. Я спокойно дышала, уверяя себя, что сомнения, мысли, страхи и волнения - не главное в данный момент.

Как же хочется безразлично пожать плечами, затолкнуть все проблемы поглубже в подсознание и просто делать вид, что на небе есть звезды, а мы за ними наблюдаем.

Знаете, у каждого бывают такие моменты, когда должно произойти что-то ужасное. И часть вас хочет оттянуть неизбежное, но другая часть вас, наоборот, стремится ускорить процесс, чтобы все побыстрее закончилось. Я ненавижу это ощущение. Внутренние органы делают сальто, в горле застревает горький комок, а слезы вот-вот вырвутся наружу, при этом все, чего вы хотите, чтобы все стало на свои места, и вы вернулись к нормальной жизни. Это ужасное, «сыпучее» и грязное чувство, когда хочется плакать, но почему-то не получается.

Просто, не получается.

Я следила за ленивыми клубами дыма, которые покидали трубы, растворяясь в черноте ночного неба. Я подмечала каждое мимолетное изменение и не могла решить - грустить мне или нет. Я не могла решить - хочу ли я грустить вообще. Если мне и вовсе позволено грустить…

Наверное, мы должны были поговорить по душам, выплескивая все эмоции, которые в нас накопились. Наверное, мы должны были разговаривать срывающимся шепотом и плакать о неизвестности, которая омрачала наше будущее. Наверное, одного слова хватило бы на всю ночи.

Но мы молчали. Просто потому что не знали, о чем говорить. Все, что я хотела сказать Марии, она уже знает. Так что нам ничего не оставалось, кроме как просто лежать на полу друг возле друга, спокойно погрузившись в свои мысли. Мрачно заполняя комнату тишиной. Неподвижно, лишь размерено приподнимая грудь в такт дыханию.

Х-х-хлоп. Х-х-хлоп.

Воздушный шар, наполненный водой, столкнувшись со стеной, громко лопнул, и сотни капелек разлетелись по воздуху. Я взяла в руки еще один, синего цвета, и со всей силы запустила его в ту же стену. По моим щекам текли гневные слезы, которые я периодически стирала тыльной стороной ладони. Еще раз всхлипнув, я кинула очередной, фиолетовый, яйцевидной формы шар в стену.

Я была одна на крыше своего дома, бросая воздушные шарики с водой в гигантские коробки с кирпичами внутри, которые неподвижно стояли в центре. В противоположной стороне находилась дверь, которая вела на лестничную площадку и одновременно к лифту. Кроме этого, некоторые соседи разместили на крыше свои топчаны, чтобы в солнечную погоду иметь возможность позагорать.

Слева от меня стояла коробка с теми самыми, ни в чем не повинным, разноцветными воздушными шариками, уже наполненными водой. Я специально надела старую голубую майку, которая доходила мне до середины бедра, и изношенные, местами потертые, джинсы. Стоя босиком, я была расстроена и абсолютно уверенна, что я не в своем уме.

Моя одежда уже слегка намокла, а волосы, ранее завязанные в небрежный пучок, растрепались, а кое-где вылезли отдельные пряди. Телефон я предусмотрительно выключила, чтобы мне никто не смог помешать.

Сейчас я была более спокойна, чем тогда, когда я только пришла сюда, истерично всхлипывая. Я сходила с ума, бросая шары без остановки.

Некоторое время назад я поняла, что не знаю, куда девать накопившееся горе, поэтому решила, что легче злится на себя. Злится, потому что никак не могу повлиять на то, что происходит с Марией, на её судьбу. Ничем не могу ей помочь. Я чувствовала себя ужасной, жалкой, чертовски злой и исчерпанной. Именно тогда я подумала, что воздушные шарики - то, что мне сейчас необходимо. Хотя изначально я хотела что-нибудь сделать со своей машиной.

Я слышала, как открылась и закрылась дверь, но голову не повернула. Все так же отчаянно бросая шары о стену, я чувствовала при этом передышку от накопившегося горя. Я слышала приближающиеся шаги, но решила не обращать на них внимание.

Замахнувшись, чтобы бросить очередной шарик, я почувствовала теплое прикосновение чьей-то ладошки на своем запястье. Смахнув сердитые слезы, я повернулась, чтобы увидеть того, кто нарушил мое уединение, и столкнулась лицом к лицу с Эдвардом.

- Белла, - его голос был мягким и вкрадчивым. Успокаивающие и понимающие нотки теплом растеклись в моем сознании. Я потупила взгляд, опуская глаза в пол. Эдвард забрал шарик из моей руки, аккуратно складывая его назад в коробку.

Затем он обхватил мое лицо ладонями, нежно вытирая подушечками больших пальцев слезы с моих щек. Я вывернулась от его прикосновений, опять хватая воздушный шарик.

Посмотрев на шар в моих руках, волна гнева опять затопила мое сознание. С особой злостью я швырнула его в стену. Слезы снова норовили перерасти в истерику. Я всхлипнула и схватила еще один шарик. И еще один. И еще. И еще.

В конце концов Эдвард не выдержал и выхватил очередной шар из моих рук.

- Белла, - уже более настойчиво окликнул меня парень. - Знаешь, какие мысли пронеслись у меня в голове, когда твой сосед сообщил мне, что ты отправилась на крышу?

Я стыдливо отвела глаза, эгоистично уклоняясь от ответа. Ведь я понимала, что заставила переживать Эдварда, хотя ему и без меня не сладко.

- Конечно, кидать шары безопаснее, чем прыгать с крыши, но это ничего не меняет. И не поможет, - сухо констатировал Эдвард.

- Ничего не поможет, - мрачно добавила я, хмурясь.

- Знаю, - коротко согласился Эд. - Не в наших силах изменить некоторые вещи, - с грустным вздохом продолжил парень. - Но разрывая себя от гнева или печали, ты ничего не изменишь. Поверь, я знаю, что ты переживаешь. Тебе кажется, что быть счастливой, получать удовольствие от чего-то или просто жить - неправильно по отношению к Марии. Ты не можешь найти подходящие эмоции, тебя как будто душит и распирает изнутри. Мне тоже тяжело…

Я схватила края его рубашки и притянула Эдварда к себе, утыкаясь носом в плечо парня. Эд обнял меня, даже не смотря на то, что моя одежда была мокрой и холодной. Я сильно зажмурилась, представляя, что все проблемы и даже эта крыша ускользают от нас.

- Просто… просто я чувствую себя беспомощной и разбитой, будто кто-то опустошил меня, вырвав все внутренности, - запнулась я на секунду, всхлипывая. - И еще я зла. Хотя скорее яростно зла. Я хочу, чтобы все было хорошо, чудесно, замечательно, как это было раньше. Мария не заслуживает смерти. Не заслуживает… Она не должна… Я хочу… я хочу… я хочу…

Эдвард вздохнул, опаляя горячим дыханием мою шею еще крепче сжимая меня в объятиях.
- Я знаю, - тяжелый вздох, наполненный горечью, вырвался из его груди. - Я знаю… Я знаю… знаю…

- Эдвард, - это скорее походило на еще один приглушенный всхлип. - Что нам теперь делать?

Он молчал.
- Не знаю.

Maria’s POV

Мой отец разговаривал с представителем компании «Best Buy»*. Я мельком на него взглянула и опять сосредоточила свое внимание на видео игре. Взяв понравившуюся мне гитару и повесив ее через плечо, я стала изучать список песен. Выбрав нужную, я нажала на зеленую кнопку. Легкая улыбка озарила мое лицо, когда послышались первые аккорды песни, а на экране появились барабан и бегущая строка с нотами, которые вспыхивали разными цветами.

Красный, зеленый, красный, красный, красный, красный, красный, желтый, голубой, желтый, голубой, зеленый, зеленый, зеленый, зеленый.

Я сосредоточила все свое внимание на нотах, слушая музыку. В перерывах я поправляла выбившиеся пряди волос, чтобы они не лезли мне в глаза. Приятные ощущения захлестнули меня с головой, и, казалось, мир вокруг меня просто перестал существовать. Мои мысли впервые были заняты чем-то пустяковым и ненужным, а не предстоящей операцией. Было замечательно не мигать, не потому что на этом настоял хирург, который должен ввести иглу в твое внутренне веко, а потому что ты увлечена видео игрой.

Я не заметила, как ко мне подошел отец, легко касаясь моего плеча. От неожиданности я подпрыгнула на месте. Поставив игру на паузу, я повернулась к отцу. Посмотрев на него, я обратила свое внимание на седые пряди, которые виднелись в белокурых волосах. Глаза папы выражали тревогу и смятение. Я попыталась как можно непринужденнее улыбнуться, но, судя по выражению лица отца, у меня это получилось плохо.

- Почему ты выбрала именно эту песню? - спросил он с горечью в голосе.

- Мне она нравится, - просто ответила я.

- «Смерть»? - процитировал он название песни, приподнимая в удивлении брови.

- На самом деле… эмм… песня не совсем о смерти, - сделала я слабую попытку оправдать выбор песни.

Пожалуйста, не увози меня домой. Пожалуйста, не увози меня домой. Пожалуйста, не увози меня домой. Пожалуйста, не увози меня домой.

Я хочу остаться здесь и играть в «Guitar Hero» **. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.

Отец посмотрел в мои глаза, полные мольбы и тяжело вздохнул. Он вздохнул, в знак своей капитуляции. Задорно взъерошив мою челку, отец кинул на меня последний встревоженный взгляд и ушел.

Я продолжила играть. А ведь правда, я действительно не видела никакого подтекста в выборе песни и ее названии. Оно не выражало и не обосновывало моих эмоций. Но было в ней что-то такое, что заставляло меня расслабиться и мысленно перенестись куда-то далеко. Туда, где есть только я, музыка, освещение и толпы людей, которые подпевают мне в такт. В общем, куда угодно, лишь бы подальше от этого мрачного магазина видео игр, за пределами которого я вынуждена столкнуться с суровой реальностью.

Edward’s POV

Я вдохнул знакомый больничный запах, который уже успел въесться в меня и мою одежду. Смесь кислого отчаяния и сухой, на вкус шаткой, надежды. Тревога была осязаема на ощупь, как пыль, которая засоряла воздух, словно крошечные кусочки плавающей бумаги.

В больницах я всегда вижу почти одинаковые картины. Я наблюдал за медсестрой в розовом халате, которая везла инвалидную коляску, в которой сидел пожилой мужчина. Он запальчиво что-то рассказывал женщине, которая в ответ только кивала головой. Но, судя по выражению ее лица, ее мысли были далеко отсюда.

Я глянул на даму, сидящую за столом и жующую противную синюю жевательную резинку. При этом она отвратительно чмокала.

Я перевел взгляд на подростка, который расположился через два сидения от меня. Парень нетерпеливо постукивал пальцами по подлокотнику, поворачивая голову в сторону операционного кабинета всякий раз, когда слышал звук открывающейся двери.

Напротив меня сидела женщина в ворсистом зеленом пальто. На ее плече лежала голова ее дочери. Женщина устало улыбнулась и погладила волосы девочки.

Что может быть хуже ожидания? Наверное, только эта комната для ожиданий. Возможно, если я проведу здесь еще немного времени, то пересмотрю свое решение насчет выбора профессии.

Что это вообще за словосочетание – «комната ожиданий»? Ожидание чего? Ведь каждый человек ждет разных вещей. Подтверждение? Диагноз? Назначение на лечение ноги, которую ушиб еще в прошлую среду? Что?

Ты можешь ждать, когда тебе скажут о том, что тебя или твоего близкого ожидает смерть. Это угнетает и разрывает тебя изнутри.

Комната ожиданий - это отстой.

Все молчали. Даже люди, которые не ждали вместе с Марией, тоже вели себя тихо. Наверное, угнетающая атмосфера приемной настигла и их.

Мария внимательно рассматривала потолок, тогда как Карлайл обнял одной рукой ее за плечи, а другой сжал ладонь Эсми. Его взгляд ничего не выражал - он просто смотрел вперед. Эсми - на свои колени, а Белла, сидя рядом со мной - на наши переплетенные руки. Я опять начал рассматривать коридор.

Потные ладони, конденсированный запах больницы и старые журналы угнетали обстановку в моем разуме еще больше. Сегодня день операции, и ни у кого нет подходящих слов. Как будто кто-то высосал вакуумом из нас способность разговаривать. Нет никаких подтверждений или, наоборот, опровержений. Нет абсолютно ничего, даже эмоций. Просто пустые, ничего не выражающие взгляды, потные ладони, старые журналы и этот ужасный конденсированный запах больницы.

Внезапно из кабинета вышел доктор. Он изучал чью-то медицинскую карту и, ловко вытащив ручку из переднего кармана халата, сделал какие-то пометки. Подросток внимательно смотрел на врача. Женщина с дочерью внимательно смотрели на врача. Карлайл внимательно смотрел на врача. Эсми и Белла внимательно смотрели на врача. Я смотрел на Марию.

Взгляд Марии был устремлен на женщину, которая располагалась за стойкой администрации.

*«Best Buy» (англ. Бэст Бай) американская компания, входящая в Fortune 1000, крупнейший ритейлер потребительской бытовой электроники на рынке США и Канады.
**«Guitar Hero» - музыкальная игра для игровой консоли PlayStation 2, разработанная Harmonix Music Systems и изданная компанией RedOctane. Суть игры заключается в симуляции исполнения на электрогитаре музыкальной композиции, для чего используется специальный гитарный контроллер, внешне похожий на уменьшенную гитару Gibson SG.

Перевод: bublihek
Редактура: Rob♥Sten