Pov Эдвар Не смотря на все уговоры Эсми, я покинул наш так называемый дом, как только услышал о приезде отца от Элис. Кроме нее я не разговаривал не с кем.
Я ненавидел в этой чертовой дыре все, что могло хоть как-то напоминать о Карлайле.
Впервые за свою недолгую вечность я чувствовал всепоглощащую ненависть.
Она мешала мне дышать, забивала глаза и притупляла нюх на охоте.
Часами я воображал, как сверну ему крепкую белую шею, и брошу жалкие остатки этого животного сгорать...
Ночами я прикасался ко лбу Элис, и по цепочкам, аккуратно и осторожно, выуживал из ее беспокойного сознания все воспоминания, одно за другим.
Я погружался в них.
Часами смотрел на лицо Беллы, я видел, как она наслажается этим, какими преданными глазами смотрит на него, как он делает с ней все, о чем я мог только мечтать.
Я видел, как она кричит от боли и безысходности, вспоминая обо мне, и как его руки часами успокаивают ее бьющееся в бессильных истериках, тело..
Я увидел ее еще издалека. Сидела в зале ожидания, уставившись невидищими глазами на табло. В руке у нее дымился большой картонный стакан кофе. Цвет лица чересчур бледный, черты заострились и как-то погрубели. Волосы спутаны и заделаны сзади в какое-то подобие хвоста.
У проходившего мимо мужчины она стреляет тонкую сигарету и закуривает.
Под глазами залегли глубокие синяки.
Губы сжаты в тонкую ниточку.
Я подхожу сзади и кладу руку ей на плечо.
Она незамедлительно оборачивается, лицо сначала выражает радость, и мое сердце ликует. Но хватает секунды на то, чтобы я увидел, как ее глаза потрясенно раскрылись, а стакан полетел к ее ногам, расплескивая кипяток во все стороны.
Наполовину выкуренная сигарета отправилась следом.
Глаза превращаются в узкие щелки.
Она закрывает лицо руками и шепчет:
- Нет, я не верю... Это невозможно...
- Белла, это я... - я протягиваю руку, стараясь притянуть ее к себе.
- Не прикасайся ко мне! - делая один за другим широкие шаги, она отходит в сторону. - Какого черта ты здесь?!
Я потрясенно замираю от звучания ее голоса.
Он охрип и сел, плечи ее мелко тряслись. Руки скрещены на груди, словно она пытается закрыться от меня.
Словно оберегает что-то...
И уходит.
Нет, убегает.
- Да что он с тобой сделал?! - кричу я, кидаясь за ней к выходу из аэропорта.
Она не отвечает. Только оборачивается и кидает на меня взгляд, от которого я на секунду останавливаюсь.
Взгляд, полный ненависти.
Она доходит до парковки и бросается к своей ржавой развалюхе, как к спасенью.
И я успеваю схватить ее за руку.
- Ты хочешь знать, что со мной случилось?! Я умерла, Каллен. Для тебя умерла. И я каждое утро буду просить Бога о возможности никогда больше не видеть тебя, чертов ублюдок. А теперь убирайся из моей жизни.
И я отпускаю ее руку.
Я стою пораженный долгие часы, длительность которых не вместить ни одному человеческому воображению.
Pov Карлайл
К горлу подкатывает тошнота, и я опускаюсь на кровать, устремив взгляд в одну точку. На этот раз это глаза Эсми.
Я поставил еще один блок от Элис и откинулся на подушки.
Моя милая Белла.
Как бы я хотел сейчас оказаться с тобой.
Все мои попытки забыть тебя счетны.
Пусть мое тело в объятиях Эсми, но мой разум принадлежит тебе.
Я даже могу вполне правдоподобно изображать любовь и ласку по отношению к ней, ведь когда она пытается опять войти в мою жизнь, ты всегда оказываешься на ее месте.
Пусть только в моем воображении, но я как будто сновa возвращаюсь в тот зыбкий солнечный день, принадлежавший нам.
Хранящийся в самой недоступной глубине моего сознания.
По вечерам, когда Эсми проводит время с семьей, которая теперь почти что чужая для меня, я даю себе волю и окунаюсь в тебя.
Весь.
Как я и хотел тогда, помнишь?
Боль от разлуки с тобой я вымещаю на собственном неуязвимом теле.
За считанные секунды оно разодрано почти в клочья, раны кровоточат ядом по всему телу, кости переломаны в нескольких местах.
Но увечья заживают быстро, я не успеваю насладиться накатывающей болью.
И я раню себя снова и снова, ломаю прежние сращения и растворяюсь в боли, отправляясь в мир, где существуешь только ты и я.