17

Три дня тянулись медленно и томительно, как никогда ещё в вечно беспокойном Мистик Фоллсе. Практически сразу по приезде, Кэролайн помирилась с Тайлером. Нет, она не вернула их отношения, потому что не хотела этого, всё перестало быть прежним уже давно. Но теперь они хотя бы более-менее общались, и ей это оказалось достаточно. Их история окончена.

На этот раз в родном городе, каждое событие, происходящее с Кэролайн, казалось ей пустым и бессмысленным, но она с каким-то тоскливым отчаянием цеплялась за любую мелочь, поддерживала всевозможные мероприятия друзей, которые, так или иначе, случались ежедневно. За всё она бралась не только с присущим ей энтузиазмом, но и с каким-то особенным, почти болезненным рвением. И всякий раз девушка надеялась, что вот, это то самое, что увлечёт её и вернёт жизнь в прежнее русло... Но ничего такого не происходило. Разочарование наступало быстро и с каждым разом возвращение в реальность, которое неизбежно накрывало её, стоило ей остаться наедине с собой, было всё болезненнее, грозя превратится в серьёзный срыв. Она словно сходила с ума, продолжая глупо бороться и надеяться на что-то, но в душе прекрасно зная, что бесполезно.

И вот сейчас, на третий вечер, в очередной раз собрались все друзья, кажется, в доме Елены. Кэролайн уже и не помнила, у кого, зачем и под каким предлогом. Для всех она оставалась прежней весёлой активисткой, но никто не знал, что у неё сейчас в душе. Все её мысли, так или иначе, вертелись в одном направлении. Сложно было сосредоточиться на чём-то ещё, когда она точно знала, что уже завтра Клауса не будет в городе. И он не вернётся никогда, он ясно дал это понять.

Всё это время она настраивала себя на то, чтобы отпустить его. Намеренно тянула дни, заполняя каждую свободную минуту какими-нибудь действиями, чтобы не думать о нём или, что ещё хуже, не поддаться соблазну прийти к нему. Потому что была уверена, что её увлечение Клаусом – безумие, у которого нет будущее. Что всё пройдёт, стоит только вернуться в прежнюю жизнь.

Но теперь, когда времени осталось ничтожно мало, она не могла не признать перед собой, что ошибалась. То, к чему она изначально стремилась, было ложью. В привычном существовании, в этой самой повседневности, казалось, потухли все краски. И при этом Кэролайн в душе точно знала, что заново раскрасить её жизнь яркими цветами мог только один художник.

Когда это случилось? Как он стал для неё не просто близким и понятным, но таким нужным? Как будто она потеряет саму себя, если отпустит его.

Впервые услышав его имя, девушка почувствовала то же, что и остальные в Мистик Фоллс: страх. Она боялась и за Елену, и за всех, кто стоял на пути сумасшедшего гибрида. Тогда, в подвале, закованная в цепь вместе с Тайлером, она и представить не могла, что ждёт её в будущем. Она и не надеялась выжить.

То, что происходило дальше, казалось теперь далёким, как сон. Бесконечная череда всё новых и новых проблем, от которых она даже не успевала уставать. Имя Клауса, так или иначе, всякий раз звучало, словно преследуя её, но девушка всё меньше предавала этому значения. Она и не видела его ни разу, он был для неё как миф.

До того момента в спортзале, когда Тайлера на её глазах обращали в гибрида. Увидев Клауса впервые, она немного удивилась. Сочетание миловидной внешности с ужасным, как ей казалось тогда, характером, было слишком необычным. Возможно, она бы и заинтересовалась этим, если бы не сильно отвлекающий фактор в виде волнения за Тайлера, который при ней стал новым монстром, рабом для Майклсона.

И вот уже с этой минуты Клаус сделался для неё не просто страшилкой на ночь, а реальным, ненавистным врагом. То, что он контролировал её парня, и то, как легко подчинялся ему Локвуд, по-настоящему злило Кэролайн. Теперь первородный гибрид в её подсознании был самым настоящим олицетворением зла. Всё самое худшее, что она когда-то слышала о нём, возродилось в памяти, и впервые в жизни она действительно желала кому-то смерти.

А потому, когда он явился к ней в тот вечер, на её день рождение, она, глядя ему в глаза, уже готовилась умереть. У неё не было никаких сомнений в том, что именно за этим он пришёл: завершить начатое. Она не поверила ни его на удивление мягкому тону, ни искренности в вопросе, действительно ли она так плохо о нём думает. В тот момент в представлении Кэролайн Клаус вообще не был способен ни на какие положительные чувства, и поэтому, когда он подошёл к ней, умирающей от укуса Тайлера, ближе и протянул руку, она уже приготовилась к худшему. Но то, что произошло дальше, не поддавалось никаким объяснениям. Его голос, приятный, успокаивающий, такой волнующий, его слова, то, как он смотрел на неё… Сложно было не поверить, что он говорил всё искренне. И она тогда, то ли из-за слабости, то ли из-за обречённости, то ли по какой-то ещё причине, почти сразу доверилась ему. Это был как гипноз. Она не могла отвести взгляда от него, она вслушивалась в каждое слово, она, как никогда, захотела жить именно в эту секунду, благодаря ему.

Сейчас, вспоминая тот момент, Кэролайн знала наверняка: уже тогда он открылся ей, стал настоящим для неё, позволил увидеть себя так, как никому до неё. И, как бы девушка не прогоняла эту мысль, но факт заключался в том, что она не только поняла его, но и приняла, впустила себе в душу, сама словно стала его частью. И без него она уже не сможет.

Вечер третьего дня. Сейчас, скорее всего, он уже собрал вещи и готовиться уехать. Кэролайн это понимала. Так же, как и то, что не готова его отпустить. Но тогда почему она ещё тут?

Клаус совсем не похож ни на одного человека, вампира, гибрида или оборотня, которого она когда-либо знала. Он совсем другой. Да, сейчас он с ней романтичен, галантен, внимателен. Девушка знала, что эта мягкая, светлая сторона натуры Ника есть, и она никуда не исчезнет. Но есть и вторая, и забыть о ней было бы глупой наивностью. Быть с ним вместе не так просто, как казалось тогда, когда он ухаживал за ней. Это будет что-то вроде американских горок или раскачивающихся на бешеной скорости качелях. Взлёты и падения, эйфория и опасный адреналин. Жизнь точно станет непредсказуемой, разнообразной. Сюрпризы не всегда будут приятными. Будут и ссоры, и обиды, и боль, и слёзы. Но вместе с ними будут такие сильные чувства, каких она ещё не испытывала никогда и ни к кому.

Она понимала, что, если сейчас пойдёт к нему и успеет остановить его, жизнь изменится навсегда. Это станет точкой невозврата.

- Ну да, это так же реально, как и убить Клауса, - вдруг вклинился в мысли Кэролайн голос Тайлера, и она осознала, что абсолютно упустила суть разговора друзей. И только его имя заставило её хоть как-то отвлечься от своих мыслей.

Прислушавшись, она догадалась, что речь шла о безумии Аларика. Вампирша устало вздохнула: ей вдруг до смерти надоели эти бесконечные проблемы, которые постоянно надо было решать. Она скучала по тем временам, когда беспечно проводила время в замке с Клаусом, не беспокоясь ни о чём и не оглядываясь на других.

Девушка зачем-то потянулась за вином, стоящем на столе. Открыв его, она вдруг решила напиться до беспамятства, когда случайно бросила взгляд на окно. Темно. Поздний вечер, а может, даже ночь, - неизвестно, сколько времени.

Рука Кэролайн, наливающая напиток в бокал, дрогнула. Вампирша, положив бутылку на стол, медленно обвела взглядом присутствующих. Никто по-прежнему не заметил её состояния, все были слишком заняты обсуждением важной темы.

Конечно, глупо было осуждать их за это. Они готовы на всё ради близких, как, впрочем, и она. Только вот дело в том, что одним из таких дорогих и необходимых ей людей стал и он, их враг. Кэролайн понимала, что не могла молчать об этом. Возможно, как-нибудь позже, ей удастся убедить их в этом. Но сейчас нет времени. Её тянуло к дому Майклсонов, и девушка больше не могла сопротивляться этому.


Клаус по-прежнему оставался дома. Он вообще все эти три дня непонятно зачем, не выходил никуда. Возможно, потому, что в нём всё-таки была какая-то глупая надежда на то, что она придёт.

Несмотря на то, что он уже по-своему привык к тому, что, так или иначе, дорогие ему люди его предают, боятся или вовсе ненавидят, несмотря на то, что он, в сущности, никому не был по-настоящему нужен и отовсюду изгнан, в случае с Кэролайн он не мог не верить в другой, более благополучный исход. Она была другой.

Ещё тогда, в ночь, когда он исцелил её, он увидел в её глазах какой-то странный отзвук себя самого, он понял её, потому что сам проходил через все эти ужасные страдания, когда не хотелось даже жить. И тогда, возможно, впервые за всё существование, он снял маску для неё. А потом… Это, похоже, стало привычкой. С ней он не мог вести себя иначе, она и без того раскусила его обман.

Чем больше он узнавал её, тем больше она удивляла, умиляла и восхищала его. Любовь делает вампира слабым, - он это отлично знал, а потому всячески пытался вытеснить всевозможные мысли о ней, тем более, что блондинка умело пользовалась его чувствами, давая понять, что он ничего для неё не значил.

Но стоило только один раз увидеть в её глазах нечто другое, непохожее на ненависть, стоило только один раз поверить в их будущее, и он перестал сопротивляться. Понял, что это бесполезно и позволил ей стать чуть ли не центром его жизни.

И к чему это привело? Теперь он тут, ждал, и это непривычное и, пожалуй, даже унизительное состояние, порядком напрягало.

Первый день прошёл даже почти легко. Он и не рассчитывал, что она придёт вот так сразу, а потому смириться с тем, что она это не сделала, не составило особенных усилий. Время ещё оставалось. Но потом, на следующие сутки, настроение уже перестало быть таким оптимистичным. Он помнил, какой упрямой она могла быть. Да, она чувствовала что-то к нему, - это факт, который девушка и не стала отрицать, но её принципы оставались нерушимы. И что окажется сильнее, было сложным вопросом. В конце концов, она никогда не говорила о том, что испытывала к нему и ничего не обещала.

Сегодняшний, третий, день стал чуть ли не пыткой для Клауса. Он даже прогнал всех своих гибридов, которые, заходя в дом, открывая снова и снова дверь, давали ему ложную надежду. Конечно, он бы почувствовал её, отличил от других сразу, но сейчас инстинкты словно иступились, и любое лишнее движение он поначалу принимал за её шаги. Эта уязвимость злила его, как и постепенно надвигающееся понимание того, что она, скорее всего, не придёт.

Минуты текли, превращаясь в часы, и так наступил вечер. Упрямая блондинка всё никак не появлялась, а терпение Клауса уже было на исходе. В какое-то мгновение он не выдержал. Надоело мучить себя несбыточными надеждами, но и отказываться от неё он не мог. Раз уж она ещё ничего не поняла и по-прежнему слепо верит в свои глупые принципы, он сам придёт к ней. Вовсе ни к чему было вообще устраивать это никому не нужное, и только мучающее его самого испытание, и тем более надеяться, что она его пройдёт.

Решив так, Ник уже подошёл к двери, собираясь выйти из дома, но в следующую секунду буквально замер от неожиданности. На пороге стояла Кэролайн.


Автор: _Freedom_

---