2024-5-3

14

0

0

- Белла, что с тобой происходит? – спросила мама, когда я упала с тройного акселя. Я устало поднялась со льда и поехала к ней. Мне нужно было передохнуть.

Две недели назад мы наконец-то вернулись из Лос-Анджелеса домой в Сиэтл. Мама дала мне два дня передышки, и мы принялись за тренировки. Начало сезона было уже на носу, а у нас даже не было номера, только наброски, которые мама сделала, пока мы жили в Монреале.

Я подъехала к маме и тяжело опустилась на скамейку.

- Белла, что с тобой? – спросила мама с тревогой в голосе.

- Я не могу, - ответила я, поднимая голову и смотря на нее. – Я больше не могу кататься одна. Это кажется таким неправильным: не чувствовать поддержки партнера.

Эсми участливо посмотрела на меня, проводя рукой по моим волосам.

- Хочешь, я расскажу тебе кое-что? – спросила мама. Я вопросительно посмотрела на нее, побуждая ответить. – Я тоже прошла через это. Я думала, что после того, как рожу, смогу снова вернуться на лед. Но как оказалось, я не смогла. Я не могла кататься с другим партнером. Я не доверяла другим мужчинам так, как доверяла Карлайлу. А в одиночницы идти мне уже было поздно, да и, если честно, не хотелось. Я была парницей. Поэтому-то я и ушла с такой легкостью из спорта. У меня не было сожалений, потому что я понимала: кататься я смогу только с Карлайлом, а с ним я видеться не желала, да и не могла, - она замолчала, продолжая перебирать мои волосы. – Поэтому я и отдала тебя в одиночное катание. Я ведь по себе знаю, что идеальный партнер, твой партнер, может быть только один. А где гарантии, что ты его встретишь? А в одиночном ты всегда можешь рассчитывать только на себе. Тебе не нужен никто.

- Мне нужен Эдвард, - тихо произнесла я, а затем подняла глаза и посмотрела на маму. – Я не могу кататься без него, - глухо проговорила я.

- Белла, просто научись снова контролировать свои чувства. Выброси мысли о том, что он должен быть рядом, что он всегда подхватит, если ты поскользнешься… Научись снова быть твой Беллой Эвенсон, которая никогда не нуждалась в чьей-то поддержке на льду.

Я вздохнула и кивнула. Я понимала, что мне нужно снова научиться кататься одной. – Я все поняла, мам, - сказала я и отправилась на лед.

Медленно и неуверенно, но с каждым днем я снова становилась собой. Мои движения обретали былую уверенность, точность и аккуратность. Да, я по-прежнему ощущала, что мне недостает присутствия Эдварда. Но я смирилась и научилась кататься с этим чувством.

- Белла, ноги. Выпрями руку. Это ужасно, - констатировала мама, когда я подъехала к ней. Я задыхалась от только что исполненного танца.

- Мама, это слишком сложный номер. Я не смогу выучить его за две недели и при этом еще и исполнить его идеально, - возразила я, согнувшись, положив руки на колени, пытаясь восстановить дыхание. – Здесь ты превзошла саму себя.

- Мы боремся за путевку на зимнюю олимпиаду, так что ты должна показать себя в этом году. Доказать, что ты достойна места в олимпийской сборной. Поэтому давай соберись и повтори еще раз.

Мама включила музыку и я начала все сначала. Прыжки, наклоны, вращения, дорожка шагов, снова вращения.

- Стоп. Сначала. Думаю, будет лучше, если мы разобьем программу на три. Давай, Белла, повтори первую часть включительно с последней комбинацией вращений перед дорожкой шагов.

Я кивнула. Мама снова и снова прогоняла меня по этой всего лишь первой минуте танца. Мы тренировались уже больше шести часов, когда она наконец-то была удовлетворена результатом. Я чисто выполняла прыжки и грациозно вращалась. Но если честно, еще где-то в середине тренировки я почувствовала, что чертовски устала, так что где-то на четвертом часу тренировки мой мозг попросту отключился. Больше отсутствия Эдварда меня не беспокоило. Меня вообще уже ничего не беспокоило, кроме чистоты выполнения элементов, поскольку это было залогом того, что мама останется довольна, а значит и я наконец-то смогу отправиться отдыхать.

- Хорошо. На сегодня мы закончили, - проговорила Эсми, и я подъехала к ней. Я едва стояла на ногах и буквально упала на скамейку от усталости. Сил на то, чтобы снять коньки уже не оставалось.

Мама нагнулась и принялась расшнуровывать их, с волнением смотря на меня. – Прости, что загоняла тебя. Но это был единственный способ вернуть Беллу Эвенсон. Только так я могла показать тебе, что ты можешь кататься и без Эдварда.

Я кивнула, понимая, что она хотела как лучше. Я устало прислонилась к стене позади себя и закрыла глаза.

- Тебе помочь, Белла? – спросила мама через несколько минут.

- Нет, - глухо проговорила я. – Я немного посижу, отдохну, а потом пойду в душ.

- Хорошо. Встретимся возле машины. Я как раз поговорю с директором комплекса. Нужно согласовать наши часы тренировок.

Я проводила Эсми взглядом, но когда дверь за ней закрылась, я снова откинула голову на стену и устало закрыла глаза. Но стоило мне расслабиться, как перед моими глазами встала картина танца. Другого, не того, который я заучивала последние шесть часов. А того, который танцевала с Эдвардом в Монреале. Как только я расслабилась и позволила своим мыслям скользить свободно, на поверхность сразу же вынырнули воспоминания о его руках на моей талии, которые обещали безопасность и надежность. Его присутствие на льду рядом со мной теперь казалось таким естественным. А вот мое одиночное катание – противоестественным. Как там говорил Эдвард? Он убежденный парник? Может быть, в глубине души и я парница? Просто до этого момента не осознавала этого?

Тряхнув головой, я заставила себя открыть глаза и вернуться к реальности. У Эдварда есть партнерша. Он претендует на золото олимпиады, поэтому я не вправе рушит его мечты. Они с Таней приложили столько усилий, чтобы выиграть свое золото. Как и я. Так что я поднялась и отправилась в душ. Сейчас не время что-то менять. Может быть после олимпиады я и наберусь мужества изменить свой статус одиночницы на парницу, но не сейчас.


- Эдвард, давно не виделись, - радостно проговорила Таня, повиснув у меня на шее.

Мы с Таней катались вот уже пять лет. Она была той самой, «моей», партнершей. Точнее я так думал до того момента, пока не начал кататься с Беллой. Сейчас эта хрупкая блондинка казалась мне чужой. Я вздохнул и поцеловал ее в щеку.

- Привет, Таня, - проговорил я, обнимая ее за талию.

- Как фильм? – спросила она, положив руку мне на спину, разворачиваясь так, чтобы видеть Карлайла.

- Все отлично. Эдвард превосходно справился с заданием, - отец улыбнулся ей.

- Уверена, как только фильм выйдет на экраны, все девушки будут у твоих ног. Надеюсь, там есть пара кадров с твоей фирменной улыбкой, Эдвард? – Таня подмигнула мне и улыбнулась.

Я смотрел на эту жизнерадостную девушку и чувствовал облегчение. Я почувствовал, как гнетущее ощущение, что поселилось в моем сердце с того момента, как мы уехали из Монреаля, начинает таять. Я наклонился и поцеловал ее в макушку. – Конечно, - ответил я и улыбнулся своей семейной кривоватой улыбкой.

- Отлично. Надеюсь, ты возьмешь меня на премьеру, потому что я не могу дождаться, когда увижу фильм с твоим участием, - задорно проговорила она, и я почувствовал, как снова становлюсь собой. Да, где-то там, глубоко внутри, все еще жили мои чувства к Белле, горечь от того, что она отказалась от меня. Эти чувства никогда не исчезнут, моя любовь к ней навсегда переплелась с горечью. Но все же сейчас, рядом с Таней, эта боль становилась тише, не такой режущей, как была все две недели с тех пор, как я уехал из Монреаля. И я позволил этой солнечной девочке с ясными голубыми глазами усмирить мою боль.

Папа внимательно посмотрел на меня, заметив, как изменилось выражение моих глаз. Я выпрямился и посмотрел на Таню.

- Как провела лето? – поинтересовался я, пока мы оба обувались в коньки.

- Замечательно. Провела два месяца в Париже. Знаешь, я влюбилась в этот город, - щебетала она. Я смотрел в ее сияющие сапфировые глаза, и они стирали горькие воспоминания о холодных карих. Хотя, кого я пытаюсь обмануть? Воспоминания о тех глазах стереть не в силах ничто и никто. Я слегка тряхнул головой и повернул голову к Тане. – Я даже купила себе небольшой домик под Парижем. Когда закончу карьеру перееду жить туда, - Таня грациозно поднялась и стояла рядом, ожидая пока я завяжу шнурки. – Кстати, там я познакомилась с парнем, - добавила она, когда я посмотрел ей в глаза. Что-то теплое и нежное, чего раньше я не видел в них, сейчас появилось там.

- Кто он? – подмигнул я ей и улыбнулся.

- Бриан. Ты познакомишься с ним, когда мы поедем на гран-при. Я хочу узнать твое мнение, - проговорила она.

- Хорошо, - я протянул руку, и Таня вложила в нее свою ладонь. Ощущение было совершенно другим, нежели это было у нас с Беллой. Не было той особой искры, что пробегала между нами, когда я прикасался к ней. Но все же с Таней я чувствовал спокойствие и что более важное – она не была холодным манекеном в моих руках.

- Так, дети, вы уже разомнулись? – спросил Карлайл. Когда мы подозрительно посмотрели на него, он добавил со вздохом. – Конечно, нет. Ладно, покатайтесь пока, разомнитесь, почувствуйте лед.

Я понял, что он хотел добавить для меня еще одно: «почувствуйте партнершу». Я положил руку на талию Тани и повел ее за собой. Медленный проход по кругу, привыкание друг к другу за столь долгие месяцы разлуки.

- Ты изменился, - проговорила Таня, когда я завертел нас во вращение, уходя вниз.

- Правда? В чем? – спросил я, когда мы поднялись и начали вращаться стоя.

- Пока не знаю. Но ты другой. Знаешь, ты всегда был внимателен к партнерше, но сейчас ты как-то еще более осторожно относишься ко мне. Более ласково, я бы сказала.

Я улыбнулся, и мы вышли из вращения. Я взял Таню за талию, и она поняла, что я собираюсь сделать. Все-таки пять лет совместного катания не прошли для нас бесследно. Мы едва что не читали мысли друг друга. Она сгруппировалась, и я выбросил ее. Почти идеальное приземление.

- Осторожен? – с улыбкой проговорил я, подъезжая к ней.

- Да. Ты научился точно рассчитывать свою силу. Это просто я разучилась кататься. Ведь я отдыхала, а не как некоторые пропадала на катке, - сказала Таня, тихо рассмеявшись.

- Так, вижу, вы уже готовы, - проговорил Карлайл и вышел на лед. – Идите сюда, - добавил он, и мы с Таней направились к нему. – Вы оба прекрасно знаете, как важен этот год для нас. Мы должны завоевать свою путевку на олимпийские игры. Поэтому, я усложняю вашу программу. Прыгать вы будете в два раза чаще и лучше, чем раньше. Более сложные поддержки с интересными выходами, а не обычными, которые можно увидеть у всех. Так что, поехали?

- Он сошел с ума, - проговорила Таня четыре часа спустя, когда я высоко поднял ее в очередной поддержке.

- Согласен, - произнес я, опуская ее вниз. И останавливаясь. Я слишком устал, чтобы хотя бы еще раз поднять руки вверх.

- Эй, вы чего разлеглись на льду? – спросил Карлайл, когда мы с Таней упали на спины на холодный лед.

- Карлайл, мы больше не можем, - прохрипела Таня. Я же вообще и слова сказать не мог от усталость.

- Что значит, не можете? А ну подъем, - прорычал он. – Еще час тренировки.

- Карлайл, смилуйся, - умоляюще проговорила Таня. – Я больше ни одного прыжка не сделаю. А Эдвард вряд ли еще хоть раз поднимет руки для очередной поддержки.

- Поверь, он поднимет. Поднимал Беллу, поднимет и тебя, - как только слова сорвались с губ отца, он сразу замолчал и посмотрел на меня.

Я вздохнул и поднялся. Он прав, с Беллой я плевал на усталость и продолжал тренировку. Я протянул руку Тане и поднял ее.

- Еще час? – спросил я и Карлайл кивнул. На его лице было расстроенное выражение. – Прости, но из-за меня тебе придется еще час помучиться, - добавил я Тане, когда мы начали разгоняться. Я схватил ее за руки и забросил наверх. Мои руки задрожали от напряжения, но я стиснул зубы и продолжал выполнять поддержки.

- Подкрутка, - прокричал Карлайл, и мы пошли на разгон.

- Осторожно, Эдвард, - прокричала Таня. Я собрал последние силы и подбросил ее, но слишком высоко. Но кричала она не из-за этого. Мой конек глухо заскользил и я понял, что падаю назад. Уже предугадывая, чем закончиться для меня эта тренировка, я все же поднял руки и присовокупил к своей силе притяжение еще и силу Тани и мы вместе упали на лед. Глухой удар об лед, а затем резкая боль пронзила мою голову. Сознание начало ускользать от меня, блаженная тьма окутывала меня, притупляя боль, которая охватила мою голову.

- Эдвард? – раздался крик отца и Тани.

Нежный пальцы приподняли голову, но сразу же осторожно опустили ее на лед. – Карлайл, у него кровь, - услышал я, прежде чем потерять сознание.