Если бы он мог ощутить солнце на своей коже, то почувствовал бы себя лучше, хотя ощущал ее тепло, как нормальный человек. Он никогда не потел, держа ее за руку, никогда не согревался, когда они лежали рядом. Он никогда не поделится теплом с любимой. Ей всегда нужно будет держать между ними покрывало, чтобы не замерзнуть ночью. Ее ноги, касающиеся его, всегда будут холодными. Ее руки никогда не будут влажными, а вместо этого охладятся. Он не сможет разделить с ней это чувство. Кроме ее отца и друзей. Они смогут согреть ее. Но сейчас только тонкое покрывало выполняло эту роль.
Но его не хватало, и она закуталась в него, притягивая его к своему лицу, укрывая свои ноги. Ее щеки слегка порозовели, но остальная часть лица оставалась бледной. Иногда Эдвард чувствовал, что не может так поступать с ней, слезал с кровати и бродил по комнате, рассматривая свои диски и перебирая коллекцию фильмов. Он медленно ходил вперед-назад перед большим окном, разглядывая луну над верхушками деревьев. Лунный свет отражался в росе, покрывающей зеленую траву.
Он мог сидеть так вечно, разглядывая ночной лес на заднем дворе. Его веки никогда не смыкались, ноги не уставали. Он игнорировал тиканье его часов, не заботясь о позднем времени, потому что оно для него ничего не значило. У него не было определенного времени для подъема, потому что он не спал. Он никогда не просыпался усталым и в ужасе при мысли о школе. Он никогда не испытывал чувства, что тебя вырвали из любимого сна. Последний раз он спал почти сто лет назад. У него не было места для расслабления, для ухода от тревог реальной жизни. Вместо этого он мог свободно уходить из дома и бродить, где угодно, гулять по округе вместе с жучками и животными, которые так же не спят, как и он. Он ложился на землю и смотрел на звезды, или забирался на дерево и глядел через лес на озеро. Ему можно было делать все, что угодно, ну и что?
В нем никогда не вскипал адреналин, когда ему нужно было незаметно выбраться из дома, потому что он мог спокойно уйти. Уйти из тихого дома с такими же, как он, людьми, уйти из пустой тихой комнаты. Уйти куда? Бродить вокруг других домов, стараясь, чтобы тебя не заметили? Некуда было уходить, негде было бродить, некого искать. Нет места для ощущений, нет места рядом с реальными людьми и эмоциями.
Но с Беллой такое место появилось. Таким стал ее дом, ее темная комната, в которой она спала. Только ее лица хватало для того, чтобы получить что-то, похожее на чувство. Он не был каменной статуей, но ему трудно было чувствовать, поскольку он был вампиром. Это означает то, что у вас нет чувств, чтобы вы могли принимать рациональные решения, не думая о последующей за этом боли. В этом был смысл, но это раздражало Эдварда. Он не хотел сильно отличаться от нее, он хотел, чтобы при ее прикосновениях в его животе порхали бабочки, хотел прикусывать губу от страсти, хотел любить.
Он знал, что влюблен, это было очевидно. Но это чувство основывалось на боли, которая возникнет у него, если он не держит ее в руках или не смотрит на нее. Если она не находится с ним в одном помещении. Для него это была любовь. Это было все, чего он хотел. Он не собирался быть жадным, так что брал то, что мог получить.
Солнце осветило его комнату, бросая отблеск на лицо Беллы. Он пошевелился, когда почувствовал, что ее ноги задвигались под простынями. Царапающий звук эхом отразился в его ушах. Он чувствовал, как ее сердце бьется рядом с его грудью, глухо ударяя по его коже.
Ее глаза двигались под закрытыми веками. Эдвард мог сказать, что она проснулась, но страшится открыть глаза и начать новый день. Он знал, что Белла думает о прошлой ночи, обо всем, что случилось, и не винил ее. Он погладил ее щеку тыльной стороной руки и шепнул:
- Доброе утро, Белла.
Она приподняла голову и медленно открыла глаза.
- Доброе утро.
Белла зажмурила глаза от света, но раскрыла их, когда в ее поле зрения попал сверкающий предмет. Она протерла руками глаза.
- Твоя кожа… она сверкает.
Эдвард поймал ее за руку.
- Это часть моего существования. Вместо того, чтобы сгорать на солнце, мы сверкаем.
- Это интересно и многое объясняет. Теперь я понимаю, почему вас никогда не бывает в школе в солнечные дни.
- Да, поэтому, - засмеялся он.
- Можно спросить?
- Да, конечно.
Она помахала рукой в сиянии его кожи.
- Что такое Вол… Вула…?
- Вольтури? – поправил он.
- Да, я слышала это слово вчера ночью. Что это такое?
- Это тайный клан вампиров из Рима.
- Из Рима?
Эдвард приподнялся и оперся спиной о деревянную спинку кровати.
- Да, они вроде наблюдателей за вампирами. Они присматривают за нами и следят, чтобы никто не узнал, кто мы такие. И, как и у нас, у них есть способности, по крайней мере у некоторых. Но, - он легонько прижал пальцем ее розовые губы – ты должна сохранить секрет.
- Как и многое другое, - засмеявшись, шепнула она.
- Ты уверена, что сможешь со всем этим справиться?
- По-моему, ты слишком поздно об этом спрашиваешь.
- Нет, я не это имею в виду. Если для тебя это много – ты можешь уйти прямо сейчас, и я все пойму. Я понимаю, надо много понять, и теперь тебе придется следить за своими словами, чтобы ничего случайно не вырвалось. Это много, и я понимаю, так что…
- Я никому ничего не скажу. – Белла села и, перекинув через Эдварда одну ногу, разместилась на нем. Она нахмурилась.
- И даже не думай, что я не могу с этим справиться. Я хочу быть здесь. Прямо сейчас я не хочу никуда уходить. Я хочу сидеть здесь перед тобой. Тебе не нужно беспокоиться, что я могу что-то сболтнуть, я скорее умру. – Белла наблюдала, как он передернулся от выбора ее слов. – И я не собираюсь расставаться с тобой. Я не могу уйти сейчас и не хочу уходить. Я планирую остаться здесь навсегда, и не имеет значения, что случится, поскольку я могу доверять тебе, и ты можешь доверять мне.
Эдвард смотрел в ее темные карие глаза. Он мог читать ее, как книгу, и прямо сейчас ее глаза были честными. Она не шутила, а говорила чистую правду о своих желаниях. Она не хотела уходить, она не хотела искать еще кого-то, она хотела быть только с ним. Она хотела быть его отдушиной, когда ему грустно, или он злится, или просто одиноко. Быть тем, к кому он приходит, когда ему нужна помощь. Она была его, и он был ее.
Мгновенно он прижал ее к себе, и они слились в страстном поцелуе. Его руки придерживали ее лицо, ее бродили в его волосах. Ее тело извивалось на нем во время поцелуя. Они целовались все сильнее и сильнее. Ее волосы упали на его лицо, когда Белла повернулась. Наконец, он что-то почувствовал – страсть. Он дал своей руке пропутешествовать по ее спине, останавливаясь на нижних округлостях. Тонкая ткань, обтягивающая ее стройное тело, коснулась его бледной руки. Узел, который Эдвард завязал вчера, развязался за ночь. Он заметил, что его рука касается обнаженной кожи. Ее теплая, мягкая кожа была прямо под рукой Эдварда. Ее запах достиг его носа, заставляя углублять поцелуй. Наконец, он отпустил ее щеку и передвинул свою другую руку по ее спине, точно так же останавливаясь внизу. Эдвард гладил Беллу по обнаженной спине. Что-то попалось ему под руку. Это оказался тонкий кружевной бюстгальтер. Он почувствовал его край, провел по нему пальцем. Теперь он понимал, что блузка Беллы полностью распахнулась, и она либо не понимает этого, либо не волнуется по этому поводу. В любом случае Эдвард не собирался отрываться, чтобы сообщить об этом.
Он не мог отпустить ее и не хотел. Вкус ее губ, запах ее волос – этого он желал больше всего, больше, чем ее крови. Ее любовь, их любовь соединилась, и поэтому он не хотел разрушать этот совершенный момент. Эдвард открыл глаза, ощутив, что Белла пошевелилась. Внезапно ткань, которая только что была на ней, оказалась лежащей на полу за ними. Мозг Эдварда заполнился мыслями. Именно это он хотел сделать? Прямо сейчас? Именно так он хотел, чтобы оно было? Он знал, что хочет быть с ней, но здесь, в его комнате? Хотя на все эти вопросы он не мог ответить «Нет», но не мог спросить и ее, на самом ли деле она тоже хочет этого. Все, что он мог – это двигаться вместе с ней, отвечая на поцелуй.
В его комнате раздался тихий звенящий звук, но никто не остановился узнать, что это. Звук скоро прекратился, и они продолжили свое занятие, но уже быстрее. Зазвенело опять, и на этот раз Белла оторвалась:
- Что это?
- Не знаю.
- Похоже на, - она оглянулась, - мой сотовый.
- Возможно.
- И где он?
Эдвард улыбнулся.
- Ну, побей меня.
Белла стукнула его кулачком в грудь.
- Найди его.
Белла скатилась с его тела на пол.
- С тобой все в порядке?
- Да, мне просто нужно найти его.
- А почему это так нужно прямо сейчас?
- Потому что. – Она осматривала стеллажи рядом с собой. – Это рингтон моего отца.
- Дерьмо. – Эдвард встал и заглянул под матрас. – Держи. – Он протянул ей серебряный телефон, широко улыбаясь.
Белла схватила его.
- Я так соскучилась по нему, - сказала она, открывая телефон и отвечая на звонок.
- Алло?
Эдвард слышал в голосе ее отца беспокойство и панику.
- Я спущусь вниз, - шепнул он.
Белла кивнула и встала.
- Прости, пап, я была очень занята… Да, я знаю… пап, я сделала… Нет, и не хочу… Да, я слышу… Ты что?
Эдвард поправил волосы и вышел из спальни, закрывая за собой дверь. С первого этажа не доносилось ни звука. Он сбежал по ступенькам и осмотрелся. Вдруг он услышал спокойный голос и прошел на кухню. За столом сидели Карлайл и Эсме. Эсме перевела взгляд на Эдварда и обратно на Карлайла.
- Поговори с ним, - приказала она, вставая и выходя из помещения.
Эдвард прошел и сел рядом с отцом.
- Карлайл… Прости за все то, что случилось с Райаном. Это было эгоистично и по-детски – действовать не раздумывая.
- Я понимаю, почему ты это сделал. И не возражаю.
- Что? – удивленно спросил Эдвард.
- Ты защищал Беллу. Я понимаю. Ты всем сердцем любишь ее, и сделал бы что угодно ради ее безопасности. Когда ты сказал, чтобы я представил на ее месте Эсме, я сделал это. Я понял, что совершил бы то же самое. Прости, что так отреагировал. Пожалуйста, прости меня.
- Карлайл, так должны реагировать отцы, - рассмеялся Эдвард.
Карлайл улыбнулся в ответ.
- Ты прав. Так где Белла?
- Наверху, разговаривает со своим отцом.
- О боже мой, я забыл про него. Наверно, он сильно беспокоится.
- Думаю, да, но он должен понимать, что сейчас она в хороших руках.
От лестницы послышались легкие шлепающие звуки. Белла, босоногая, появилась на пороге кухни.
- Эдвард?
Эдвард посмотрел на нее. Она надела одну из его рубашек, но осталась в собственных джинсах.
- Да, дорогая?
- Мой отец настаивает, чтобы я привезла тебя в участок, пока они снова не приехали сюда сами.
Карлайл посмотрел на сына.
- Давай. Завтра Рождество, и я не хочу, чтобы мой сын пропустил его.
- Да, сэр. – Эдвард встал и направился к двери. Белла шла рядом.
******
По дороге они смеялись и подшучивали друг над другом, но, по мере приближения к участку, затихали. Белла припарковалась перед участком.
- Я буду здесь, когда они отпустят тебя.
- Они могут сегодня и не отпустить.
- Я не уеду.
- Белла, только не ночуй из-за меня в машине, - улыбнулся он.
- Я ничего не сделаю, - она легко поцеловала его. – Теперь иди, пока мой отец не вышел сюда.
- До свидания, сладкая.
- До свидания.
- Я люблю тебя.
- Я тоже люблю тебя, - посмотрела на него Белла.
Эдвард закрыл за собой дверь, медленно входя в здание. Офицер за стойкой первым заметил его, другие – через пару секунд.
- Я вернулся, - пробормотал он.
- Эдвард, - строго сказал офицер. – Иди в комнату два.
Он кивнул, вернулся в комнату и сел на тот же самый стул. На стене тихо тикали часы. Он ждал, пока хоть кто-нибудь не придет. Это оказался тот же самый мужчина, с которым разговаривал Эдвард вчера. Он выдвинул стул.
- Рад тебя опять видеть.
- Взаимно.
- Планируешь опять сбежать?
- Нет, насколько я знаю.
- Хорошо, я рад, что ты хочешь остаться.
- Нет, этого я не говорил, - улыбнулся Эдвард.
- Окей. Давай начнем с того, что произошло той ночью.
- Как я уже говорил – я подошел к ресторану увидеть Беллу. Райан был снаружи, и я услышал, как он говорит о том, что хочет сделать с ней, когда приедет домой, - сообщил Эдвард, оставляя в стороне тот факт, что на самом деле слышал мысли Райана. – Чтобы защитить Беллу, я его ударил.
- Та так и не изменил своих показаний?
- Нет, потому что это правда.
В стекло за ними постучали.
- Я сейчас вернусь.
- Я подожду. – Эдвард наблюдал, как мужчина выходит. Он откинулся на стуле и барабанил пальцами по столу, ожидая. Часы продолжали тикать. Эдвард представлял, как в машине его ждет Белла, слушая свои любимые песни, раскрыв окна, наслаждаясь солнцем каждый раз, как оно выглянет из-за туч. Солнце уже заметно сместилось вправо с тех пор, как они выехали из дома. На лице Эдварда появилась улыбка, когда он вернулся к моменту, когда Белла сказала, что любит его, совершенно честным голосом.
Дверь открылась, вырвав Эдварда из его мыслей.
- Мне позвонили.
- Окей.
- Это… это Райан.
Эдвард выпрямился и посмотрел на мужчину.
- Райан?
- Ему, похоже, плохо, но он сказал, что…
- Что?
- Что он меняет показания.
*********************************