Серая безжизненная межреальность вблизи Закрытого мира словно раздвинула свои пласты нескончаемого тумана, и на покрытый пылью камень из зияющего провала вышли две женщины. Одна из них, высокая стройная брюнетка, с резкими чертами лица и черно-угольными глазами с сомнением покосилась на свою спутницу, отличавшуюся от нее, как день отличается от ночи. Невысокая, худенькая, с нескладной фигурой подростка, в простом сером платье из холщовой ткани, русые вьющиеся волосы обрамляли немного детское лицо с большими открытыми глазами.
- И это называется помощь? – недовольно произнесла она, смотря на усилившийся купол Закрытого мира. Голос у нее оказался низким, томным и совершенно не вязался с детской внешностью. Затем, оглядевшись, где бы присесть, удивленно моргнула, ничего не обнаружив на холодном камне, и прямо из воздуха появилось красивое синее с золотыми подлокотниками кресло.
- Раз такая умная, сама могла бы хоть что-нибудь сделать, – проворчала в ответ брюнетка немного ребяческим голосом и, так же как у блондинки, он никак не соответствовал ее холодной строгой красоте. – В конце-то концов, это ты, Свет, лишилась Хранителя, а не я.
- Не злись, тебе не идет, – усмехнулась Свет, садясь в кресло. – Ты же Тьма, так веди себя соответственно. Ладно, хоть внешность нормальную выбрала, а не как в прошлый раз…
- Я не злюсь, я так думаю, – накручивая черную прядь волос на палец и задумчиво смотря на Закрытый мир, отстраненно ответила та.
- Много надумала? – съехидничала Свет.
- Да! – огрызнулась Тьма. – Проход, но только для них двоих, я открою… А остальные и так пробьются, насколько я поняла. И Нижний и Небесное сейчас словно сгустки сплошной магии…
- Как Ангелы вообще поняли, где находятся Тэлумы…
- Ты меня иногда поражаешь, – всплеснув руками, проговорила Тьма. – Да они своими действиями чуть пол Закрытого мира не раскурочили! Ты думаешь, никто из Ангелов, которые находятся там, этого не заметил?
- Я забыла, – проворчала Свет. – Может тогда этих остальных задержать?
- Нет, и так жертв будет слишком много.
- Как скажешь, – согласилась она. – Тогда я подтяну нейтральных…
- По-моему нейтральная на нас слегка злиться, – немного истерично хихикнула Тьма.
- Она же Знание, – безразлично пожала хрупкими плечами Свет, – ей можно.
- А что за пределами? – поинтересовалась брюнетка.
- Они пробудились. Скрепляющие узы почти разорваны. Равновесие нарушено, и новой войны не избежать.
- Мы проиграем… – осторожно заметила Тьма.
- Не сомневаюсь, – холодно кивнула в ответ Свет.
- Нравится мне твой оптимизм!
- Мне тоже, – согласилась она. – Мы слишком много задолжали… – тяжело вздохнула Свет. – По-моему, самое время попробовать все исправить.
- Ты странно говоришь, – с сомнением в голосе произнесла Тьма. – Мы уже ничего не изменим. Даже Кьяра не сможет остановить это.
- Так вмешайся…
- Мы и так вмешивались слишком часто и много. Откуда знать, что мои действия принесут пользу? Нет, Хранитель Тэлума погиб и Велкон уже ничего не успеет сделать. Нужна связь, единство, а откуда оно возьмется?! Так что… лучше приготовиться к новому приходу старых врагов.
- Плохо они связали их когда-то, раз оказалось, что так легко можно разрушить темницу, – недовольно буркнула Свет.
- Не говори так! Их Жизнь была залогом! – яростно воспротивилась Тьма. – Мы дали им право решать. И Тардус со своей задачей справился, может он и сделал опрометчивый шаг, но это помогло выжить всей Сфере Миров.
- Ты до сих пор думаешь, что мы поступили правильно, оставив его одного против непобедимых врагов?! – детские черты лица исказились, и Свет презрительно посмотрела на свою собеседницу.
- Я не знаю… – отрешенно произнесла Тьма. – Тогда мне казалось это решение верным…
Фигуру красавицы окутал непроглядный мрак, словно она запахнулась в плащ, сотканный из самой ночи, и, когда она продолжила, из ее голоса пропали детские интонации. Безликие слова первичной материи, разума древнего как само Мирозданье, помнившего каждого, кто существовал во всей Сфере Миров, вырывались изо рта колючими иглами.
- Старые Боги, пришедшие из недр Хаоса и Пустоты, запечатанные в живой могиле, да будут держать их цепи каждого Кару, каждого Ангела. И не сбросят они оковы до тех пор, пока не вернут себе те, кто был добровольно разделен, свою жертву. И выйдет Скрытая реальность из плена Истинного мира душ, и вырвутся Старые Боги, дабы разрушить созданное Творцом, – она посмотрела черными, лишенными зрачков глазами на Свет, и ни одной эмоции не проскользнуло на застывшей маске ее лица. – Ангелы слишком много отдали. Тьма намеревается вмешаться.
- Свет согласен, – произнес в тон ей такой же безликий голос, и тонкую фигуру девочки-подростка обволокло белоснежным плотным туманом. – Свет ждет…
Через секунду на холодном камне уже никого не было. Туман межреальности начал затягивать пространство, где только что стояли две собеседницы, словно стараясь скрыть следы их пребывания здесь.

Огромная воронка в ледяной долине средь Хрустальных гор, словно черная дыра зияла на белоснежном свежевыпавшем снеге. Разрушенные дома были погребены под толстым слоем льда и камней. Снежный буран, начавшийся вчера, уничтожил все следы некогда стоявшей здесь небольшой деревни.
- Лира, здесь ничего нет, – отрапортовал Лиардус. – Тут была использована поистине уникальная магия, камни до сих пор хранят в себе ее отголоски, а воздух словно пропитан заклинаниями. Но кто тут сражался, что за магия и почему «сеть» Светлых сразу не зафиксировала выброс огромной силы, не понятно. Так что, я думаю, надо уходить, уж если Легион Света ничего не нашел, то мы и подавно.
Но сестра, будто не слыша его, продолжала пристально всматриваться чуть сузившимися глазами в долину, стоя на небольшом пригорке.
- Лира… – осторожно позвал он сестру еще раз.
- Римс умер, – глухо отозвалась она.
Лиардус как подкошенный упал на колени и закрыл лицо руками, из его груди вырвался страшный, душераздирающий стон отчаяния.
- За что… – треснувшим голосом спросил он. – За что, Лира?! Почему именно мой сын?!
- Не только твой сын был болен. Все дети Дома Надежды умирают… – слабым голосом отозвалась она, не в силах посмотреть на брата. – Мне это сообщил Ривз.
- Как?
- Сама Тьма помогла нам, – тихо выдохнула она. – Я не знаю, что произошло, но теперь мы можем слышать друг друга, находясь в первичной материи, – она медленно повернулась и, присев возле брата, взяла его за плечи, заставляя посмотреть на себя. – Ты возвращаешься с отрядом в Нижний, – твердо произнесла она. – Хватит бездействия и глупых скитаний!
- Я не понимаю тебя, Лира… сейчас не время…
- Лиардус! Половина детей Дома Надежды мертвы! Пока мы тут гоняемся за призрачными целями, смысл которых и сами не пониманием, они умирают. Тьма из Кару стала уходить в два раза быстрее! – Яростно произнесла она. – Возвращайся в Нижний мир, - более спокойно закончила Лира.
- А ты?
- Я… у меня другой путь, брат.
- Ты планируешь отправиться с Ривзом на поиски Велкона, – не спрашивая, а утверждая, проговорил Лиардус. – Это… Лира, Наследника может быть и простят, но ты и Ривз… Для вас это будет означать смерть, даже если вы перейдете на сторону Серых, это все равно ничего не решит. Травля прекратится, но…
- Это будет решать Совет Древних.
- Впервые вижу, чтобы ты тешила себя глупыми надеждами, – чуть удивленно проговорил он. – Совет, конечно, сможет вас оправдать, если будут представлены доказательства, но ты не хуже меня знаешь, один шанс из миллиона, что это получится!
- Не надо, брат, – тихо попросила она.
Лиардус смотрел в черные глаза своей сестры, в которых вместо так привычной для него решительности сейчас затаилось отчаяние.
- Мы встретимся…
- Не знаю, – покачала она головой.
- Мы встретимся! – обняв сестру, уверенно проговорил он, затем, разомкнув объятия, поднялся.
Лира сжала руки в кулаки и, зачерпнув ладонями снег, вытерла лицо колючими холодными снежинками.
- Как будем уходить? – спросил он.
- Через день Ривз с небольшим отрядом устроит, так сказать, небольшую диверсию, – вставая рядом с братом, надломленным голосом произнесла она. – Вследствие чего искажение реальности будет на время снято, поэтому действовать будем быстро, – наконец-то справившись с эмоциями, решительно сказала она. – Так что ты прав, пора нам отсюда уходить. Спустимся в Горневую долину, и уже там будем ждать сигнала от Ривза.
- Да поможет нам Тьма, – выдохнул Лиардус.

Гроза, начавшаяся еще днем, к вечеру только усилилась. Ветер словно живой завывал в подворотне небольшой гостиницы и бил в окна маленькими ледяными шариками. В темной комнате было холодно и сыро. Агадайя лежала на кровати, стоявшей возле окна, укрытая тонким шерстяным одеялом. Рядом с ней, присев на самый край, находился Марк.
Горьев осторожно промокнул полотенцем капельки пота, проступившие на холодном лбу вампирши. Повязка на ее левом боку вся была пропитана кровью, а многочисленные порезы никак не хотели заживать, и как бы ни старался Марк их залечить, у него ничего не получалось.
- Агадайя… – тихо выдохнул он, не в силах смотреть на то, как она умирала буквально на его глазах, не желая принять помощь.
- Все нормально, – прошептала она. – Просто… не уходи.
- Не уйду, – заверил он, легонько сжав ее пальцы в своей руке.
Агадайя тяжело дышала, находясь в странном сонном состоянии. Из груди вампирши вырвались хрипы, переходящие в кашель.
- Зачем ты так?! – воскликнул он, отвернувшись. – Ведь я могу помочь тебе!
- Нет, – твердо проговорила она, и в ее черных глазах мелькнула решимость.
- Ты не хочешь быть мне обязанной? – боясь услышать ответ, спросил Марк.
- Нет, конечно, – слабо улыбнувшись, ответила Агадайя.
- Но ведь Милена… – начал он, но она, приложив к его губам тонкие пальцы, заставила замолчать.
- Там было все по-другому, – покачала головой вампирша. Затем, словно собираясь с мыслями, прикрыла на мгновение глаза. – Когда Милена спасла меня, она была человеком.
- Человеком? – удивленно переспросил он. – Но как?!
- Очень давно, бесчисленное количество дев назад, Светлый Легион напал на один из миров Тьмы, пройдясь по нему, словно косой самой смерти. Они убивали всех, кто хоть немного тяготел к Тьме. И вот, когда почти весь мир лежал в руинах, разрываясь от боли и горя, которые принесли с собой Светлые, явились Ангелы Тьмы с малочисленным отрядом вампиров. Нас было мало, поэтому и отправили на дальние рубежи, где вроде бы Светлых уже не было. И когда мы были в одной из деревень, внимательно следя за обстановкой, появились Ангелы Света. Началась бойня. В нашем отряде было всего трое Высших, остальные – просто молодняк, не способные противостоять Ангелам Света. Ни вампиры, и тем более ни смертные ничего не могли сделать против непобедимой силы Светлой Обители. Но мы приняли бой, хотя и знали, что обречены на смерть. Люди, увидав наши истинные сущности, испугались, но как оказалось впоследствии не все. Молодая смертная девушка, всего двадцати годов отроду, не обладающая какими-то магическими умениями или силой встала на нашу защиту, подняв меч наравне с вампирами… – Агадайя замолчала, отвернувшись от Марка, словно тяжело было рассказывать дальше, смотря ему в глаза. – Очнулась я уже в лесу, неподалеку от деревни, а рядом со мной сидела та самая смертная, которая решила встать под наши знамена. Разрезав запястья, она напоила меня своей кровью. Раны затянулись, но жизненные силы были на исходе, и тогда она, не раздумывая, предложила часть своей жизни. Возможно, мне надо было отказаться, но… я ослабела настолько, что была не в силах сопротивляться собственной сущности. И лишь когда я вытянула из нее почти все силы, я поняла, что это была не энергия смертного человека, – вампирша отвела взгляд в сторону, и по ее бледной щеке скатилась одинокая слеза. – А затем явился Корнелий… девушку отправили в Нижний мир. Она была почти мертва, когда пришел Повелитель Тьмы. Только потом я узнала, что когда надежды на спасение уже не было, явились Ангелы Смерти. Именно Повелитель Тьмы спас девушку, которая сражалась бок о бок с вампиром. Я не знаю, кто пожертвовал ей свои крылья, но когда она дала мне свою кровь, то уже была Ангелом Тьмы, который впоследствии принял статус Повелительницы Нижнего мира.
Марк с минуту молчал, а затем, приподнял мокрое от слез лицо Агадайи, заставляя посмотреть ему в глаза.
- Ты так и не поняла старую как мир истину, которая вроде бы известна всем, – покачал он головой, осторожно стирая слезы с ее лица. – Есть в этой жизни то, ради чего стоит рискнуть всем, есть на свете те, ради которых можно и умереть.
Он медленно наклонился к ней, легонько поцеловав ее в губы.
В зажатой руке холодно блеснул тонкий стилет.
Вампирша взвыла, до боли закусив нижнюю губу, когда практически в сантиметре от ее губ из небольшого пореза по ключице Марка скатилась капля человеческой крови.
- Не бойся, – тихо выдохнул он.
Острые как бритва клыки вонзились в его кожу. Поначалу она пила со страхом, неуверенно, стараясь сдерживать себя. Но с каждой каплей жажда разгоралась все больше, глуша ее сознание и оставляя лишь инстинкты истинного Высшего вампира.
Марк сжал руки в кулаки. Кончики пальцев занемели, от места укуса по телу расползался ледяной холод, голова закружилась, перед глазами все расплывалось и меркло, а затем сердце пронзила адская боль. Агадайя вместе с кровью стала вытягивать из него жизнь, медленно и мучительно убивая его.
Перед тем как мир окончательно померк, и наступила темнота, Марк чуть заметно улыбнулся.

Велкон лежал на диване в небольшой прихожей, прикрыв глаза рукой и слушая размеренное тиканье часов, висевших на противоположной стене с облупившейся штукатуркой. Скудная обстановка холла представляла собой старый полуразвалившийся диван, небольшой обшарпанный журнальный столик, бездарную репродукцию картины Айвазовского на стене и тускло горевшие ночники между тремя ведущими в спальни дверьми с еле видными номерами на них.
Мысли Темного Ангела помимо его воли постоянно возвращались к Лендону, терзая его сомнениями и осознанием того, что в смерти Хранителя Светлого Тэлума был повинен именно он. Велкон был готов сделать что угодно, лишь бы оказаться как можно дальше от этого мира. Мира, в котором погиб Светлый Ангел, ставший ему почти братом. А ведь буквально несколько часов назад он был счастлив, что вернулся в Пантикапей, что когда-то, примерно сто лет назад по местному исчислению, его жизненный путь пересекся с Закрытым миром.
Яркий, разнообразный, немного странный, где-то пугающий, но все равно притягательный и увлекательный мир сначала заинтересовал его тем странным куполом, который поглощал любую магию. И Велкон увлеченно принялся пробовать и экспериментировать, пытаясь разгадать, кем и для чего тот был поставлен. А затем, кроме загадочной защиты Закрытого мира, он начал изучать и людей, населяющих его. Разные языки, разная вера, странные понятия добра и зла, четкие границы черного и белого. Все, что было в этом мире, привлекало его. Увлекательная история, выдающиеся люди и удивительные открытия. Словно забрав способность использовать силу, взамен Творец подарил людям Закрытого мира пусть иную, но в какой-то степени все же свою немного странную магию. Велкон искренне восхищался созданной людьми музыкой, которая легко могла бы соперничать с непревзойденным мастерством самой Малиды, архитектурой, поражающей воображение, живописью, которая позволяла по новому взглянуть на привычные вещи. Все это настолько его захватило, что он при любой возможности старался вернуться именно сюда. Это был его маленький мир, его место уединения, то, что он хранил в секрете ото всех. Никто не знал, что Наследник Тьмы, сын Повелителей Нижнего мира, всей душой стремится вернуться в одинокий дом, стоявший на берегу моря.
Когда Воин Равновесия украл Тэлумы, и Темные стали умирать, именно этот мир пришел первым ему на ум. А затем, словно подтверждая его догадку, появилась Пророчица. Велкон был рад возвратиться сюда, был рад видеть древний по людским меркам Пантикапей, даривший ему покой и умиротворение.
А потом, ранней весной, когда природа просыпалась после пусть не очень холодной, но все же зимы, когда на деревьях появилась молодая листва и сквозь землю только-только пробивалась трава, в шумный и вроде бы обычный день, на залитой солнцем небольшой площади, окруженной старинными домами, средь толпы он столкнулся с взглядом светло-зеленых глаз смертной девушки. В тот момент Велкону показалось, что эти глаза смотрят прямо ему в душу, видят его насквозь, знают о нем то, что было скрыто от других. Затем смятение и легкое любопытство в зеленых глазах сменилось смущением и неуверенностью, и девушка, чуть покраснев, опустила взгляд вниз. Он так и не понял, что заставило его сделать шаг навстречу, подойти ближе, но желание хотя бы прикоснуться к хрупкому совершенству, воплотившемуся в смертной, пересилило здравый смысл. Девушка слегка улыбнулась, чуть склонив голову в знак приветствия. И Велкон сам не заметил, как пустил в нее заклятие Познания. Просто в тот момент он хотел знать о ней все, одна лишь мысль, что он больше не увидит этот проникновенный взгляд зеленых глаз, испугала его. Девушка чуть нахмурилась, когда темная сила проникла в нее, а затем пущенное заклятие, будто наткнувшись на непробиваемую глухую стену, рикошетом возвратилось обратно. Секундное замешательство и он смотрит на нее истинным зрением. Астральный эфирный мир душ обволакивает его. Исчезли с площади люди, утонули в серой дымке дома, дороги, площадь. Вода в небольшом фонтане замерла в причудливой форме. Но девушка, стоявшая перед ним, так и не пропала, словно она существовала в двух мирах одновременно. Вокруг ее фигуры сиял неясный ореол из мельчайших неровных частичек силы, которые переливались золотистыми искрами. Но вот Кару девушки… Прозрачный шарик, который должен быть наполнен Светом и Тьмой, был абсолютно пуст. Его гладкую бесцветную поверхность медленно затягивал неясный чужой облик стальной ненависти…
Проходили дни, короткие и яркие, наполненные встречами, разговорами, улыбками, радостью и безграничной нежностью. Дни сменялись неделями, а он словно остановился в том чудесном мгновении, когда впервые ее увидел. И если поначалу Кьяра пленила его загадкой, то потом Велкон понял: даже узнав, что Воин Равновесия «спит», он ищет с ней новых встреч. Он не хочет расставаться с ней, хочет слышать ее звонкий смех, чувствовать робкие прикосновения тонких пальцев, видеть, как в светло-зеленых глазах вспыхивает нежное чувство, которое она по неопытности лет еще не научилась скрывать. Хотя, наверное, Кьяра и не понимала, почему должна что-то скрывать и прятать. Она дарила ему открытость, честность, доброту, заботу и он понемногу начал отвечал ей тем же. Учился быть человеком.
Недели складывались в месяцы, а он все продолжал молчать, ни слова не говоря Корнелию и Совету, что нашел Воина Равновесия. Что он заключен в простой смертной, которая даже и не представляет, какой ужасающей силой она обладает. Велкон так и не смог объяснить себе, почему скрывал ее, почему оберегал, отодвигал тот момент, когда все раскроется.
А потом была поистине волшебная ночь, перед которой меркли любые заклинания, перед которой рассыпались и таяли любые возможности и силы. Отступили проблемы, утонув в едином мгновении серебристой ночи, окутавшей их волшебством и любовью. Велкон тогда не знал, куда приведет его этот шаг, но стоя на веранде своего дома и смотря на освещенную призрачным светом луны девушку, он был счастлив. Ее улыбка смела все сомнения и тревоги, позволив ему забыться, позволив впервые не скрывать свои чувства, переполнявшие его уже несколько месяцев.
Но ночь безумств проходит и не в ее власти остановить бег времени…
И когда наступило утро, закончилась его персональная сказка, рассыпавшись горьким пеплом правды, и начался кошмар, из которого не было выхода...
Велкон приоткрыл один глаз, когда часы тихо пробили полночь. Размеренное тик-так потихоньку начало его раздражать, болезненно отдаваясь в голове. Велкон недолго думая, запустил в часы сгусток мрака, от чего те разлетелись на мелкие детали.
- Ты бы мог их просто остановить, – прокомментировал его действия Дарн, выглянув из комнаты на шум.
Велкон неопределенно пожал плечами, достав пачку сигарет. На полу возле камня, заменявшего сломанную ножку дивана, стояла уже наполненная бычками пепельница.
- Ты есть хочешь? – спросил Дарн.
- Нет, – отозвал он, выдохнув струю дыма и продолжая мрачно смотреть на то, что осталось от часов.
- Тебе надо бы отдохнуть, – осторожно заметил фелх.
- Я в порядке, – приглушенно отозвался Велкон.
- Ладно, – кивнул фелх. – Если что, на столе в комнате стоит банка с кофе.
- Учту.
- Велкон… – осторожно позвал его Дарн. – Что там произошло?
- Я расскажу, – прикрывая глаза рукой, хрипло произнес Велкон, – но только не сейчас…
- Может…
- Нет.
- Нельзя вот так! – зло проговорил Дарн.
Велкон устало сел на диван, исподлобья посмотрев на фелха.
- Ты прав, нельзя, но сейчас я не могу… не хочу заново переживать его смерть.
Дарн внимательно смотрел в темные глаза Ангела, затем, не говоря ни слова, ушел обратно в номер, оставив Велкона одного. Пройдясь по маленькой комнате, он сел на кровать, мрачно посмотрев на дверь.
- Это надо просто пережить… иначе оно убьет нас, – сказал он в пустоту.

***