Адам и Колин замерли, глядя на меня. В их глазах читалось что-то, что я не могла разобрать, будто коктейль из боли, любви, отчаянья и какого-то спокойствия. Дэльер вновь смеялся и на этот смех у меня начала развиваться аллергия, хотя, вряд ли ещё что-то могло развиваться во мне. Я умирала, истекая кровью.
- Итак, мой дорогой Адам, я убил твоего человека, - веселился вампир, танцуя надо мной, - ты принимаешь мой вызов?
Адам, мой любимый и милый вампир не сводил с меня своих безумно красивых, глубоких карих глаз, пока его лицо не начало растягиваться в улыбке. Он не выглядел убитым горем, не выглядел ошарашенным или испуганным. Я смотрела на это выражение и ничего не понимала, пока не расслышала в тишине ночи голос шерифа.
- Адам, я хочу твоего человека, - спокойно произнес шериф. В его взгляде было все то, что я должна была увидеть в глазах своего парня и чего там, по каким-то причинам, не было.
- Я передаю тебе своего человека, шериф, - все ещё с широченной улыбкой на лице произнес Адам, заставляя болезненно сжаться мое сердце. В голове все кружилось, и тьма начинала подступать одновременно с уходящей кровью. – Её тело, сердце и душа отныне твои.
Вампир, стоящий надо мной громко, прерывисто закричал и присел на корточки, хватая мои волосы в кулак и поднимая лицо к ним. Больно уже не было.
- Но как, ты отдаешь ЕЁ шерифу? Ты не можешь сделать этого, ты… – он хотел крикнуть ещё что-то, но светлая тень, которая, скорее всего, принадлежала серому пиджаку шерифа, в котором он был сегодня, сбила его с ног. Я вновь упала лицом в землю и закрыла глаза, слушая крики и удары, слушая, как разрывается чья-то плоть и ломаются кости, но сил раскрыть глаза и посмотреть, кому принадлежат эти стоны и вскрики, больше не было. Я была слабой, будто наполненная жидкостью оболочка, грозящая в любую секунду лопнуть и растечься.
Когда все прекратилось, я не знаю, но вскоре почувствовала, что вампиры склонились надо мной.
- Адам, придержи её, - приказал шериф, и теплые руки обхватили меня со спины, перекладывая к себе на грудь. Колин осторожно вытащил нож, с которым меня связывали уже почти семейные узы, из моей спины почти не доставляя боли.
Он присел напротив меня и осторожно слизнул кровь с пореза на моем плече. Я чувствовала, что он начал заживать, но ведь не из-за этой ерунды я все-таки умирала!
Следующим, что мне почувствовалось, была кровь, вязкая и соленная, вливающаяся мне в рот. Она хлынула с такой скоростью, что я еле успевала глотать, но, как говориться, в жизни нет ничего невозможного.
Руки Адама держали мою шею, позволяя крови шерифа беспрепятственно проникать в организм. Я должна была бороться за свою жизнь, но уже просто не могла. Да, я ведь всего на всего слабый человечек. Последним, что запомнилось, прежде чем вокруг меня сгустилась беспросветная тьма, был голос Колина, шептавший над моим ухом: « Не оставляй меня, не оставляй…»

Я поняла, что лежу на чем-то мягком и скользком, и дрожу. Это было довольно странное чувство - по телу бегали волны дрожи, но холодно не было. Было что-то иное, не подвластное внешним факторам, что-то исходило изнутри. Я чувствовала силу, бегущую по венам вперемешку с кровью, чувствовала свою кожу, мышцы, кости и знала, что должна была извиваться от боли, но её просто не было, словно кто-то оградил меня от неё.
Медленно, я разомкнула веки и огляделась по сторонам. Оказывается, я лежала укутанная в шелковые простыни яркого алого цвета, застилавшие высокую, слишком широкую даже для двоих кровать. Единственным источником света были несколько свечей, расставленных по просторной комнате, где не было ни единого окна. Одна из свечей стояла в старинном позолоченном канделябре на тумбе у кровати, на которой я лежала, и кидала красивые тени на золотую стену с красивыми, тяжелыми шторами бардового цвета.
Я попыталась сесть, но не вышло, тело, словно не слушалось меня. Сдавшись обстоятельствам, я бросила попытки подняться и задумалась над тем, что произошло, но все было каким-то размытым и странным. Будто в страшном сне, который мы забываем перед пробуждением, но чувства, пережитые нами в нем, остаются.
- О, ты очнулась, - из боковой двери комнаты вышла Кэтрин, одетая в простой синий костюм со строгими брюками и коротким пиджаком.
Вампирша опустилась на край кровати и положила холодную руку на мой лоб. Что-то кивнув сама себе, она расплылась в улыбке.
- Шериф будет рад, что ты цела, - все ещё улыбалась она, не сводя с меня взгляд.
В этот момент в моей голове что-то прояснилось, и я смогла вспомнить то, что творилось на поляне. Снова перед глазами встала та странная улыбка, принадлежавшая моему Адаму, точнее он уже был не моим. Или я не его?
- Черт, - вырвалось у меня.
Через мгновение дверь в спальню распахнулась, и на пороге появился Колин. Он был все ещё в том своем сером пиджаке, но испачканный кровью. Почему-то мне не нужно было спрашивать, чтобы понять, что кровь принадлежала мне. Его лицо светилось, словно у ребенка на рождество: глаза горели и улыбка, непринужденная детская открытая улыбка, создающая прелестные ямки озаряла его лицо. Вокруг него горел свет, такой же, как у девушки из моего сна, но я его не боялась, просто знала, что этот свет мой.
- Ева, - прошептал он, в момент преодолевая расстояния между нами за одно почти невидимое движение.
Теперь он сидел на кровати всего в нескольких сантиметрах от меня там, где всего секунду назад сидела Кэтрин. Колин взял мою руку и я нервно, прерывисто потянула носом воздух. Это было не просто касание, которым он очень часто меня награждал, не то, после которого сердце уходило в пляс, а тело требовало продолжения ласки. Что-то в этом касании заставило меня почувствовать себя в безопасности, вокруг вдруг стало пахнуть домом. Я ощутила, как перекатывается его свет ко мне, как окутывает меня словно вторая кожа силой, грея и защищая. Сила, привязывала меня к нему, словно стальным тросом, соединяя нас. Я ощущала весь восторг, что ощущал шериф, чувствовала каждый его вдох и выдох, каждый удар сердца так же, как и он ощущал меня. Пусть я была его, но и он был моим.
- Какого черта? – выдохнула я, все ещё блуждая в теплоте и свете нашей силы. Кэтрин, казалось, тоже её ощутила, так как сделала несколько шагов от нас, будто боясь обжечься.
- Ты моя, Ева, - с нескрываемой улыбкой прошептал шериф, второй рукой лаская мою скулу в том месте, где должен быть огромный фиолетовый синяк. Мне не было больно, а это уже было странно. – Мне пришлось дать тебе своей крови, и слизать твою, чтобы быстрее зажили раны. Теперь нас связывают узы, моя родная.
- Где Адам? – прошептала я, поражаясь тому, что не могу вынуть руку из плена его ладоней, таких теплых и нежных… и домашних.
- Я здесь, - ровно произнес мой вампир и встал у ножек кровати. Когда он появился, я даже не заметила, отвлеченная силой. Он был живой, как всегда красивый и совсем не раненный, но что-то было в его взгляде, чего я раньше никогда не видела: темное и холодное. Нет, это не была ревность, которая всегда сжигала его, стоило шерифу меня коснуться, и не боль, её я тоже помнила. Было что-то новое, и мне это очень не понравилось.
- Адам, - выдохнула я и протянула к нему руку. Он был нужен мне, его тепло и любовь, которые спасли меня после смерти родителей, поддержка и понимание, но он стоял у кровати и не шевелился. – Что происходит?
Никто из вампиров не шелохнулся, никто ничего не ответил. Они просто замерли, каждый на своем месте и смотрели на меня. Перед глазами вспыхнула новое воспоминание: я лежала на поляне, а Адам отдал меня шерифу, словно я была для него никем, словно не мне он шептал слова любви, лаская меня в постели. И ещё та его улыбка...
Нет. Он сделал это, чтобы спасти меня от Фолье и не позволить ему убить себя. Он любил меня, я чувствовала это, ощущала его поддержку и заботу каждый день на протяжении уже не первого дня. Адам был на моей стороне. Возможно, он сделал это, чтобы спасти мою жизнь? Возможно, Колин пообещал ему, что отдаст меня назад, а теперь отказывается делать это?
Я начинала злиться, и это новое чувство лишь укрепило силу, скользящую между нашими телами, заставляя обоих вздрогнуть.
- Шериф, он отдал меня, чтобы защитить от Фолье, но вы должны отдать меня назад ему. Я люблю его. Пожалуйста, Колин, я не смогу без него, - под конец речи мой голос дрогнул, и на глаза навернулись слезы, но никто из вампиров так и не шелохнулся. Впервые, в такой компании я ощутила себя единственной живой.
Шериф «ожил» первым, он нежно посмотрел в мое лицо и кончиками пальцев стер соленые дорожки, от скатившихся по лицу слезинок.
- Адам, - позвал он.
- Да, мастер, - послушно произнес Адам, даже не глядя на меня.
- Тебе нужна мисс МакКалистер? – от голоса шерифа у меня пробежал холодок по коже.
Он что действительно считал, что Адам мог отказаться от меня? Отказаться от любви и тепла, что объединяла нас? Мы же уже фактически стали семьей, у нас не было тайн друг от друга, мы не крутили интриг и не играли в игры. Между нами была связь, пусть и не настолько ощутимая, как теперь между мной и Колином, но она была основана на доверии, чего у меня с шерифом нет и никогда не будет.
- Нет, я её не хочу, - так же ровно произнес мой любимый вампир, разбивая вдребезги моё сердце. Это было так, словно кто-то ударил меня со всей силы в поддых, заставляя выйти весь кислород, затем вырвал из моей груди сердце и заставил меня смотреть те заветные семь секунд, пока оно не остановится, и я не умру. Я смотрела на него невидящими глазами и ждала того щелчка, который убьет меня, но его не было. Я так же лежала на алых простынях в белом, испачканном моей же кровью и кровью человека, которого я убила платье, которое купила ещё тогда, когда моя жизнь была целой и правильной, и мечтала о смерти.
- Что ты с ним сделал? – закричала я, качая головой из стороны в сторону.
Шериф мог заставить его отказаться от меня, пообещав ему, что так я буду в безопасности. Он мог напугать его, что убьет меня в случае его не повиновения или что-нибудь ещё в этом роде, но, глядя в отрешенные, пустые глаза Адама, я понимала, что это не правда. Это мое сердце ищет оправдания его словам.
- Ева, позволь мне объяснить тебе все, - нежно произнес шериф, сжимая крепче мою ладонь в своих руках. Я ощущала прилив во мне силы, только это был уже не мой свет, а его. Это он укутывал меня в теплое одеяло и дарил тепло, он пытался смягчить удар.
- Ты помнишь тот день, когда ты впервые встретила Адама? – начал шериф, я махнула. Так как голос куда-то бесследно пропал. – Уже тогда у нас созрел небольшой план. Несколькими днями ранее мой человек пришла ко мне и сказала, что хочет уйти. Обычно, я бы позволил ей это сделать и не придал бы особого значения, так как она была всего лишь игрушкой и постоянной закуской, но девушка начала прыгать выше головы. Оказывается, она изменила мне несколько дней назад и хотела уйти к другому вампиру. Допустить это было тем же самым, что и подписаться под заявлением о моей недееспособности, а такого урона моей репутации допустить не мог. Мне пришлось убить её. И его.
Колин громко выдохнул и посмотрел в мои глаза. Не знаю, что он хотел там найти, но сейчас я была не в состоянии проявлять никакие эмоции, просто смотрела в его глаза, разбитая и раненая.
- Ты ведь знаешь, что новый король совсем недавно на этом посту и, что если бы не его родство место было бы мое, поэтому я решил получить его силой. Но к королю так просто было бы не пробраться, поэтому нужно было начинать с его шестерок. Первым в списке оказался Дельер. Он очень сильно хотел занять мое место и если бы мы выждали ещё немного, король нашел бы за что меня свергнуть и тогда этот говнюк остался бы для меня неприкосновенным. Я повидал очень много вампиров и людей в своей жизни, поэтому примерно имел представления о том, как думает мистер Фолье. Мы придумали замечательный план, на который он так просто клюнул. Сам мистер Фолье, ныне покойный, понимал, что в честном бою у него не будет никаких шансов против меня, поэтому мы подсунули для него окольные пути получения власти. Нам нужна была человеческая девушка, которой предстояло сыграть свою роль в нашем L' amour à trois (с франц. Любовь втроем). Мы должны были убедить вампиров, окружающих нас, что готовы глотки друг другу по перегрызть за неё, так как знали, что это приведет его к мысли её убить. Он, как послушный малый, так и поступил.
- Но почему именно я? – кажется, голос постепенно возвращался, а на смену шоку пришло недоверие.
Передать словами то, что творилось в моей душе просто невозможно. Это болезненная смесь отчаянья, заставляющего опускать руки, и шока, оттого, что я была такой дурой, что поверила им. Поверила жестоким, злым монстрам, которые не способны любить и понимать.
- Нет, Ева, - подал голос Адам. Мне хотелось задушить его, но я лишь повернула к нему голову. – Я остановил свой выбор на Клер. Мне пришлось зачаровать парня, чтобы он попытался изнасиловать её, а я, как истинный герой спас бы девчонку и она бы клюнула на этот крючок, но ты изрядно мне помешала. По началу, когда ты меня откинула своей силой, я даже не понял, что вообще произошло, поэтому наблюдал за тобой всю следующую ночь, смотрел за твоими жалкими попытками защититься от меня в твоем доме.
- Он пришел ко мне и сказал, что нашел более интересную кандидатуру, - перебил его шериф, вновь возвращая к себе мое внимание, - мы оба выбрали тебя. Тогда Адам попытался подобраться к тебе, заставив вампира напасть на тебя. Он хотел заставить тебя доверять нам, поэтому не стал пить твою кровь. Тем вечером мы узнали, что кроме твоих способностей видеть и показывать, ты ещё и не подвластна гипнозу.
По его красивому лицу расплылась улыбка, полная гордости.
- Когда я понял, кто ты на самом деле, - вздохнул Колин, - это была просто невероятная удача. Мы должны были привязать тебя к нам, поэтому Адаму пришлось углубиться в свою роль.
- Оказаться в моей постели? – фыркнула я.
Шериф нахмурился, а Адам, этот чертов придурок, лишь широко улыбнулся, обнажая свои вытянувшиеся клыки.
- Вкус твоей крови я буду помнить всегда, - прошептал он, слегка мне подмигнув.
Ещё никогда в жизни я не чувствовала себя такой грязной, как сейчас. Это было так, будто меня с головой окунули в болото, а затем изваляли в грязи, пошлой, мерзкой, отвратительной грязи.
- Больше уважения к моей женщине, Адам, - прорычал шериф, и улыбка померкла на таком любимом мною ранее лице вампира. Шериф вернул к себе моё внимание легким касанием теплой ладони моей скулы, я отдернулась от этого касания. Одна только мысль, что его тело греет моя кровь, вызывала во мне слезы жалости к себе и отвращения. О, да, мне было себя неимоверно жалко!
Шериф нахмурился, но прекратил попытки дотронуться до лица, хоть мою руку он так и не выпускал.
- Адам должен был лишь взять твоей крови, чтобы чувствовать твои страхи и желания, но вы пошли дальше, и он оказался в твоей кровати. – Пояснял Колин. – Ева, я не думал, что ты такая…- он резко выдохнул и вскочил с постели, разрывая наши ладони. В тот миг, как его рука перестала сжимать мою, все вокруг померкло, краски перестали быть яркими, стало холодно и одиноко. И больно. Мои кости ныли, нога болела, будто её выдернули и просто положили рядом, а лицо казалось сплошной кашицей.
Я захныкала, не в силах терпеть эту боль и шериф сразу же оказался рядом, вновь зажимая мою руку в своих ладонях.
- Прости, - прошептал он, поглаживая мою щеку. Я позволила ему это, так как вместе с касаниями он приносил облегчение, вновь окутывая меня в пелену своей силы. – Я хотел сказать, что никогда раньше не встречал никого похожего на тебя. С твоим появлением в клубе, а затем на встрече с Фолье… Черт, я же тогда чуть не сорвался, пока ты не окунула меня в свои мысли. Это было так трогательно и по-человечески, что я даже ощутил в себе желание сделать что-то для тебя просто так, чего никогда не случалось со мной раньше.
- Куртка? – прохрипела я, глотая слезы.
- Да, - слабо улыбнулся он, - это был мой первый подарок за более чем четыреста лет. То, что я чувствую к тебе, когда ты дотрагиваешься до меня, когда соединяется наша сила – мы пара, Ева.
Я засмеялась, хоть это и сложно было назвать моим обычным смехом, скорее это был истерический хохот.
- Я была всего лишь вашей игрушкой, черт бы вас всех побрал! – слезы с новой силой накрыли глаза. Они смешались с всхлипами и смехом, я дрожала и рыдала. Истерика… что ж, наверное, это не самый худший финал дня, когда узнаешь, что вся твоя жизнь это чья-то глупая игра.
Колин сел на кровать и крепко обнял меня, прижимая к своей теплой груди. Я чувствовала, как бьется его сердце, хоть и понимала, что это не правда. Это фарс, фокус. Снова обман. Я сама обманывала себя, считая, что вампиры намного честнее и добрее людей. Считала, что им можно верить и ошиблась.
- Ты для меня не игрушка, родная, - шептал вампир в мое ухо, - ты ведь можешь меня чувствовать теперь, просто посмотри на меня и скажи, что я вру.
Я отпрянула от него и посмотрела к нему в глаза. Моя рука была прижата его рукой к мертвому, но все ещё бьющемуся сердцу вампира, запущенному моей кровью. Я слушала его стуки и понимала, что оно стучит в унисон моему, так же быстро и отчаянно. Я попыталась расслабиться и успокоить свое сердце и, О ЧУДО, его сердце так же начало замедлять свой темп.
- Мы одно целое, Ева, - прошептал шериф, поднимая мое лицо, чтобы оно смотрело на него.
- Я не хочу этого.
- Прости, но лишь привязав тебя к себе, я смогу тебя защитить.
Я смотрела в его глаза, и все мое яство верило ему. Не знаю, как это объяснить, но я думаю, что почувствовала бы, если бы он соврал. Эти узы, что связали нас, действовали в оба конца.
- Кто убил моих родителей? – мой голос был приглушенный страхом услышать ответ.
- Я, - произнес Адам, заставляя мое сердце, то есть ту никчемную малую часть, что от него осталось, разлететься вдребезги. Я больше не видела ничего, что творилось вокруг, не чувствовала своего тела, просто перестала существовать, растворившись в пустоте.

Уже в который раз за последнее время я просыпаюсь и не могу понять, где. Сегодня я лежала все на той же кровати, но мне уже не было больно. Я чувствовала силу Колина, и всего секунды мне хватило, чтобы понять, что я покоюсь в его руках. Точнее он сидит, а я лежу, облокоченная на его грудь и зажатая в плену его рук. Снова чувство тепла и уюта, снова чувствую себя так, будто сплю в своей кровати, в своем доме, где мама готовит яичницу на кухне, а отец смотрит бейсбольный матч.
- Не делай так, - прошептала я, слегка покачивая головой.
Со мной явно было что-то не в порядке – я не чувствовала ничего, словно моё сердце вырвали из груди и на его место вставили холодный осколок, ничего не умеющий чувствовать. Я была пустой, выпотрошенной и холодной. Как труп.
- Как так? – переспросил шериф, крепче прижимая меня к груди.
- Перестань заставлять меня тянуться к тебе, ты не моя семья, - выплюнула я, пытаясь вырваться из оков его рук, но он меня не пустил.
- Я не причиню тебе вреда, ты мой человек. – Официальным тоном произнес он, будто в этом было что-то магическое.
- Это не помешало тебе убить Триш.
- Ты права, моя родная, но ты – это совсем другое. Даже будучи на краю отчаянья, я тебя не обижу.
Его руки обняли меня за плечи крест накрест и слегка сжали их, заставляя пушистые мурашки пробежать по пояснице. Моё тело хотело его, тянулось к нему, и лишь душа все ещё его ненавидела.
- Зачем он это сделал? Зачем ты позволил ему убить моих родителей? – я говорила спокойно, будто слез больше не было вообще.
Он наклонился к моим волосам и поцеловал меня в затылок, затем очень медленно потянул мой запах и отстранился.
- Я не знал, что он собирается убить твоих близких, Ева. Когда он пришел ко мне и сказал, что ради того, чтобы быстрее войти к тебе в доверие ему нужно убить несколько человек, я позволил ему это сделать.
Колин замолчал. Я молчала, а напряжение в комнате все росло и росло.
Я чувствовала, что его силы просто поддерживают меня, но не лечат. Я была здорова, по крайней мере, физически, а это не могло не радовать.
- Мне жаль, что так все произошло, если бы я мог вернуть время вспять, то сделал бы это.
Что мне оставалось сказать? Что мне тоже очень жаль? Что я верю ему? Нет. Пусть даже до конца моих дней он будет ползать передо мной на коленях и просить пощады, мне это все равно не поможет. Лишь одно может заставить меня перешагнуть и жить дальше – месть. Око за око, так ведь говорить в библии.
- Колин, я хочу, чтобы Адам был мертв, - ровно произнесла я, без всяких эмоций. Мой голос даже не дрогнул, когда называла имя бывшего возлюбленного.
Он повернул меня к себе и заглянул в глаза.
- Я не могу сделать этого, ты же знаешь, что это будет значить для меня – я потеряю часть своей силы, а сейчас, когда я убил одного из окружения короля, мне нельзя терять ни капли. Они в любой момент могут потребовать ответа за его смерть и вызвать меня.
Я слушала его, но не слышала, точнее мне было глубоко наплевать.
- Ты говорил, что между мной и тобой может быть огромная сила, это так?
- Да. Я переносил на тебя свою способность к быстрому исцелению, пока тебе не стало лучше.
Я кивну. В голове родился план, который мне очень нравился, но чтобы осуществить его, я должна была быть кое в чем уверенна на все сто процентов. Например, в том, что я действительно ему нужна так, как он об этом говорит.
- Колин, что будет, если я не останусь с тобой? Если откажусь давать тебе кровь и брать твою? – осторожно поинтересовалась я, рассматривая потолок.
Вампир нервно вздрогнул и крепче прижал меня к себе.
- Ты мой человек и останешься им, пока я не откажусь от тебя, а этого не наступит никогда, Ева. – Очень серьезно проговорил он. – Если нас не будут связывать узы, я смогу питаться от других доноров, но у нас не будет такой силы, которая есть сейчас.
- А если я соглашусь поддерживать узы, что получу я?
- Во-первых, ты будешь в безопасности. Каждый вампир моего округа будет ценой своей жизни защищать тебя. Так же, ты будешь более сильной, и пока моя кровь будет в тебе, ты не будешь стареть.
- Бессмертие меня не интересует, - тут же успокоила его я. А смысл мне жить? Ни родителей, ни любимого… ничего…
Колин напрягся.
- Ева, если у нас будут узы, я стану самым сильным вампиром, из ныне живущих, и смогу завоевать кресло короля.
- Кресло, за которое убили мох родителей. Думаешь, меня это интересует? – Я глубоко вздохнула и поняла, что уже могу шевелиться самостоятельно. Это хорошая новость.
Колин молчал, наблюдая за тем, как я медленно отстраняюсь от него и сползаю с кровати. Он не предложил мне помощь, но его сила кружила вокруг моего тела. Пошатнувшись, когда встала на ноги, я еле удержалась, чтобы не упасть. Сила бурлила во мне, подогревая кровь и заставляя чувствовать себя намного лучше.
Обойдя кровать, я встряхнула платье и подняла на него взгляд. Шериф все так же лежал на алых шелковых простынях и не сводил с меня изумрудных глаз. Он был красив, черт, не так. Он был прекрасен, силен и был вампиром. Сейчас это стало значить для меня намного больше ужасных вещей, чем значило раньше, но он был другим. В его руках я чувствовала себя, словно была дома в кругу семьи.
- Я обещаю тебе свою кровь и поддержку, Колин. Обещаю быть рядом и помочь тебе занять престол, но только если Адам перестанет существовать. Его смерть в обмен на мою силу, только так.
Я не стала дожидаться его ответа, дав ему время подумать. Возможно, это было слишком самонадеянно или безнадежно, но я сделала это. Теперь у меня были хода к отступлению: либо шериф не станет убивать своего ребенка, и я получу свободу, либо станет и моя жизнь запутается ещё больше. Спросите меня, чего я хочу больше… вряд ли я знаю ответ на этот вопрос.

На улице светило солнце. Я не знала, какой сегодня день, не знала, сколько я пролежала без сознания или вообще где я, но все эти вопросы совершенно не казались для меня важными. Я стояла в легкой белом платье, испачканном кровью и грязью, на асфальте и смотрела в чистое голубое небо, наслаждаясь свободой. Солнце, ярко светило, лаская и согревая своим теплом и светом, даря надежду на светлое будущее, которого я просто не видела перед собой. В моей жизни больше не было ничего. Раньше, я жила мечтами о будущем, в котором буду навещать своих стареньких, но счастливых и таких же влюбленных в друг друга родителей, что смогу отблагодарить их за то, что когда-то они приняли меня в свой дом и полюбили, как родную. Когда их не стало, мои мечты рухнули, но появилась новая цель – месть. Я хотела отомстить за них больше всего на свете, а вместе с тем мои мечты о будущем начали заполняться новыми идеями. Я хотела жить с Адамом в одном доме, собиралась попросить его переехать ко мне сразу же, как мне исполниться восемнадцать. В моем втором варианте светлого будущего он был главным героем, пока я не узнала, что именно он и разрушил предыдущую версию моего счастья. Теперь мечты рассеялись, осталась лишь месть – холодная и равнодушная. Я хотела видеть его мертвым, знать, что он больше никогда не будет улыбаться так, как улыбался тогда на поляне. Черт, я ненавидела его так же сильно, как и любила. Но что я могла? Простой человек, да, возможно я чародейка, возможно даже мормонка, но голыми руками мне его не победить. Что я буду делать, если шериф выберет его? Смогу смириться с тем, что убийца людей, которых я любила больше всего на свете, будет продолжать существовать и ходить по одной со мной земле безнаказанным? Точно нет. Я должна была придумать способ его убийства. Должна была заставить Колина выбрать меня. Но как? Хороший вопрос, жаль, что ответа и на него у меня нет.