Эдвард

Солнечный луч играл на затейливых завитках, которыми умелый краснодеревщик украсил деревянное изголовье нашей кровати. Я до боли в глазах вглядывался в темные прожилки на отполированной древесине. Казалось, что если я еще чуть-чуть сфокусирую зрение, но смогу увидеть ее насквозь. Искусно вырезанные листья неведомого растения оплетали раму и были призваны радовать собой взор уставшего путника, но я с трудом сдерживал себя от того, чтобы в несколько ударов не разнести в щепки этот шедевр неизвестного мастера. Хотелось сделать хоть что-то, чтобы еще на минуту отсрочить тот миг, когда мне надо будет повернуться лицом к неподвижно свернувшейся клубочком позади меня Белле и посмотреть в ее глаза, после всего что я натворил.

Я глубоко вздохнул, собираясь с силами, и... Остался неподвижно сидеть на месте. Нет. Не сейчас. Я просто не знал, что ей сказать.

"Прости?" - я покатал на языке это слово, но так и не выдохнул его. Прости - это не о чем. Плоское, ничего не означающее слово. Оно даже близко не могло передать того, что я хотел сказать девушке, затихшей позади меня на разоренной кровати. За что мне у нее просить прощения? За то, что доведенный страстью, голодом и отчаянием я сделал единственно возможную вещь, которая помогла ей остаться в живых? Бессмысленно. Ее жизнь - это все, что имеет для меня значение, и нет такой цены, которая была бы слишком высока для этого.

Или за то, что однажды появился в ее жизни? Ведь все остальное было всего лишь следствием той главной ошибки. Наша встреча - это то, чего уже не изменить. Она уже случилась. Прошлое можно только принять, смириться и жить дальше. Я попытался это исправить, по-живому, с кровью, оторвав нас друг от друга. Да, если уж и просить прощения, то только за это, потому что именно этот шаг привел меня сюда, в этот согретый солнцем старый город, в эту комнату, поймавшую нас в ловушку моей жажды, и на эту постель, которая сейчас для меня была не уютнее эшафота.

Я, наконец, разжал непослушные губы, и это слово упало между нами тяжелым камнем
- Прости.
Затаив дыхание, я до звона в ушах вслушивался в звуки позади себя. Ответ - это ведь далеко не всегда слова. Даже чаще всего - не слова. Судорожный вздох и задержка дыхания, тихий всхлип и зябкое движение плеч. Клянусь, я услышал бы даже слезинку, упавшую с ее ресниц. И это все могло бы быть ответом. Но его не было. Совсем. Только ее тихое дыхание и стук сердца говорил мне что девушка, лежащая рядом мной, жива и слышала то, что я сказал.

"Жива. Но слышала ли?" Я слишком привык, что для вампиров жизнь и здоровье практически синонимы. Для таких как я - да, но не для хрупкой человеческой девушки, которая впервые столкнулась с потерявшим от страсти голову вампиром. Мысль о том, что пока я пялился на деревянную резьбу, придумывая себе оправдания, она могла лежать на расстоянии вытянутой руки без сознания, нуждаясь в моей помощи, заставила меня стремительно развернуться к ней, позабыв обо всех своих сомнениях.

Она чуть вздрогнула от неожиданности когда мое лицо оказалось в нескольких сантиметрах от ее. Мои глаза тревожно ощупывали взглядом ее лицо и фигурку. Так. Чуть припухшие губы. Не страшно. Руки, плечи, ребра - целая россыпь пока чуть заметных, но уже наливающихся багряным цветом пятен, каждое размером с отпечаток моего пальца. Ожидаемо. На правой груди и над ключицей два розовых пятна от моих жадных губ. Помню. Синяки на бедрах - у меня слишком крепкая хватка. Бессмысленно крепкая - она не вырывалась. Нетерпеливо быстро провожу рукой по ребрам. Целые. Рука скользнула ниже по животу. Внутренние повреждения? Их я заметить не мог, но кровь? Ее не было точно. Абсолютно. Я мог бы быть лучшим в мире экспертом по ее крови. Мимо меня не смогла бы пройти незамеченной ни одна капля. А раз так, то вероятность того что я смог причинить ей серьезный вред, тоже была небольшой. Конечно, если рассматривать ситуацию только с точки зрения ее физического состояния.

Я почувствовал как что-то сжалось внутри меня, когда я с медицинской дотошностью осматривал ее. Ведь я безумно, страстно любил эту женщину. Я боготворил это тело, лежащее передо мною, но тем не менее именно я был причиной того состояния, в котором сейчас она была. Наверное, мне не было прощения, но у меня было оправдание - она жива. Только эта мысль не давала мне упасть в пропасть отвращения к себе.

И сейчас, когда я убедился что с ней все в порядке, то на меня с новой силой нахлынули все те чувства, которые не давали мне до сих пор поднять на нее глаза. Поймет ли она? Простит ли? Я нерешительно заглянул в ее карие глаза, полускрытые густыми ресницами и едва не застонал от привычного бессилия - почему?! Ну почему мысли единственного важного человека на этой земле, так надежно скрыты от меня! Я осторожно протянул руку и приложил свою прохладную ладонь к еще одному синяку, который обещал через пару часов расцвести на ее щеке. Она с облегчением закрыла глаза от моего прикосновения - видно он и впрямь доставлял некомфортные ощущения. Но почему-то вид ее закрытых глаз снова заставил меня нервничать.

- Белла, милая, где болит? - я наклонился к ней еще ближе, - скажи мне хоть что-нибудь! Тебе плохо?
Не открывая глаз и не убирая лица от моей ладони, она покачала головой, - Нет. Все хорошо. Прости меня.

Я ошарашено уставился на нее. "Прости?!" Ну конечно, стоило бы догадаться - если существовал хотя бы малейший повод, в котором она могла обвинить себя, то она бы его нашла. Ну а не нашла так придумала бы. Это моя девочка. Я осторожно обхватил руками ее лицо, нежно поглаживая большими пальцами ее шелковистые брови.

- За что простить, Белла? - я напряженно вглядывался в ее лицо, ища подсказки, - за то, что я как животное набросился на тебя? За то, что ты так мучительно прекрасна и кровь кипит в моих венах, когда ты рядом со мной? За то, что не дала мне умереть? За что ты просишь прощения?

Она наконец-то открыла глаза, и словно дожидаясь этого мига, вниз упали две одинокие, ничем не сдерживаемые больше слезинки, - Прости, я такая эгоистка, - ставить меня в тупик, это то, что ей удавалось лучше всех в этом мире. Я пытался найти внятное объяснение ее словам, но его просто не было. Эгоистка? Да я за сто лет не встречал более бескорыстного создания! Только тот факт, что, несмотря на всю боль, которую я ей причинил своим отъездом, она все равно кинулась меня спасать, не думая о себе, напрочь перечеркивал ее странные слова. Я даже улыбнулся от абсурдности сказанного и, наклонившись еще ближе, легкими поцелуями стал стирать две соленые дорожки на ее щеках, - Ты. Совсем. Не. Эгоистка.

Она слабо улыбнулась, подставляя свое лицо моим губам, - Я не должна была настаивать.
Что я говорил? Очередная загадка. Я быстро отмотал в памяти назад последние события - ничего. Ничего, что я мог бы расценить как настаивание. По крайней мере, с ее стороны. Впрочем, с моей - тем более. Мои действия далеко перешагнули за обычную настойчивость. По моей внутренней шкале это было ближе к насилию и тот факт, что она не сопротивлялась, не может мне служить даже крохотным оправданием. Но... Зато она жива.

Видя мое недоумение, она обняла мою шею, пряча от меня глаза - Я не должна была настаивать, чтобы ты обратил меня сейчас. Я же видела как тебе тяжело, но... - ее щеки опять окрасил стыдливый румянец и я чуть не застонал от невозможности узнать, чем он был вызван, - но я так ненавидела себя то, что я такая слабая, хрупкая, а ты... ты... ты такой...

Ее голос становился все тише, пока не затих совсем. Свое лицо она спрятала у меня на груди, и я кожей чувствовал, как оно полыхает от смущения.

Я не знал плакать мне или смеяться. О каком обращении она говорит?! Для этого ритуала нужно колоссальное количество выдержки, самообладания, т.е. всего того, чего сейчас не было во мне совсем. Неужели она всерьез полагала, что я настолько безрассуден, что могу пойти на такой риск! Шанс что я ее не убью, был один на миллион! А для меня даже 99% процентов гарантии было слишком мало, чтобы рисковать ее жизнью. Во всем, что касается ее, должна быть только абсолютная уверенность. Но я чувствовал что что-то упускаю в ее словах. "...я так ненавидела себя то что я такая слабая, хрупкая, а ты... ты... ты такой..." - я застыл, пораженный догадкой. Но этого не может быть! Такого просто не бывает! Неужели то, чего я стыдился, мой зверь, вырвавшийся наружу, чудовище, метавшееся в этой клетке, вызвал у нее не страх и отвращение, а восторг? желание? зависть? Я неверяще посмотрел на прильнувшую ко мне девушку - невозможно! Она меня не ненавидит? Я осторожно отстранил ее от себя и пальцем приподнял алое от смущения лицо с крепко зажмуренными глазами.

- Белла, - бархатным голосом прошептал ей на ухо, - посмотри на меня. В ответ она еще сильнее закрыла глаза и отрицательно замотала головой. - Пожалуйста! - патока и расплавленный мед. Она никогда не могла сопротивляться, если я просил ее ТАК. Она нерешительно приоткрыла глаза и посмотрела на меня сквозь упавшую ей на лицо прядь волос. Нет, так дело не пойдет. Я аккуратным движением заправил непослушный локон ей за ухо и серьезно посмотрел ей в глаза, - Белла, какой - такой? Пожалуйста. Это важно.

Она вздохнула, собираясь с мыслями, но больше не пытаясь от меня спрятаться.

- Я всегда думала, что знаю тебя. Да, наверное, это звучит самоуверенно, но я знаю каждый твой взгляд, каждую улыбку. Знаю, на что ты рассердишься и чему улыбнешься. Знаю, как пахнет твоя кожа, и как ты смеешься. Я могу прочитать твое настроение только по оттенку твоих глаз. Но я никогда не знала что это не весь ты, что это только часть тебя. И что есть еще... - она замялась, подбирая слово, и я охотно ей помог.

- Монстр, - с горькой ухмылкой подсказал я.

- Хищник, - поправила она, - самый прекрасный хищник на земле. Я еще никогда так не хотела быть равной тебе как в этот миг. Я люблю тебя и хочу чтобы моя близость была радостью для тебя, а не мукой. - ее голос опять упал до шепота.

Я задохнулся от накрывших меня эмоций. Неужели это могло быть правдой? Неужели она смогла так легко понять и принять мою темную сущность и более того - полюбить ее? Я осторожно приподнял ее, чтобы не тревожить без нужды изрядно помятое тело, и сел поудобнее, опираясь спиной на подушки и прислоняя ее горячую спину к своей холодной груди. Ее голова уже привычно разместилась в ложбинке у моей шеи, и я легко коснулся поцелуем ее волос. Теперь я избегал ее взгляда. И мне срочно требовалось хотя бы несколько минут, чтобы успокоить хаос, поднявшийся в моей голове после ее слов.

Не знаю, было ли ее в планах пристыдить меня. Более того, уверен что нет. Но стыд - это было именно то, что я чувствовал в этот момент. Причем самым парадоксальным было то, что причиной его были не мои поступки, поскольку я до сих пор твердо уверен что не было для нас другого выхода, а та маленькая искра счастья, которая разгоралась где-то глубоко внутри меня. Не было смысла лгать самому себе. Хищник внутри меня ликовал. Конечно, ведь впервые в жизни полюбили его. Я не мог, не имел права быть счастливым от того, что она так легко, как должное приняло то, что случилось между нами, но я был. И это противоречие раздирало меня пополам.

Белла

Я лежала в любимых холодных объятиях и наслаждалась каждым проведенным с ним мигом. Снова уткнулась носом в шею и с удовольствием вдохнула самый лучший в мире аромат. Тут мне в голову пришла неожиданная мысль, и я с любопытством уставилась на Эдварда. Заметив мой взгляд, он недоуменно улыбнулся - Что?

- Я тут просто подумала, - нерешительно протянула я, не вполне уверенная, что стоит поднимать эту тему. Эдвард кивнул, поощряя меня продолжить. - Просто я помню, как подействовал на тебя мой запах в последний раз, а теперь ты сидишь рядом, дышишь и кажешься совершенно спокойным.

Он потрясенно уставился на меня. Видимо столь очевидный факт прошел мимо его сознания, воспринятый как нечто должное. Его рука непроизвольно потянулась к и без того взлохмаченной бронзовой шевелюре, что происходило всякий раз когда он был растерян. Я почувствовала, как рефлекторно замерла его грудная клетка под моей ладонью. На всякий случай, по-видимому. Почему-то эта реакция заставила меня улыбнуться - Я думаю, немного поздновато для этого.

Он сделал осторожный вдох и облегченно рассмеялся, - Невероятно. - но тут его лоб опять пересекла крохотная морщинка и я поняла что он продолжает искать объяснение такому странному избавлению.

- Ты знаешь, это наверное сейчас прозвучит полным бредом, но другого объяснения у меня просто нет, - медленно начал он, тщательно подбирая каждое слово, - но сейчас я воспринимаю твой запах как часть своего. Такое ощущение, что после этой... этого... - он запнулся, не зная как назвать произошедшее. - Секса? - невинно поинтересовалась я, пряча улыбку. Он подозрительно покосился на меня, справедливо подозревая издевку, но решил не углубляться в эту тему и просто кивнул - Да. После этого мне кажется уже не осталось отдельно тебя и меня. Ощущение, что мы стали единым целым и разъединившись, оставили друг в друге частички себя. И твой запах, он теперь так же естественен для меня как и мой собственный, - он крепче обнял меня, проводя носом вдоль моей скулы, от подбородка к виску, с наслаждением делая глубокий вдох. - Божественно.

Я улыбнулась, совершенно погружаясь в очарование этого момента. Он был романтичным и каким-то томительно-нежным. Я вдруг внезапно осознала что мы сейчас одни, вдвоем в нашей спальне, совершенно обнаженные, и я лежу в объятиях моего личного Апполона. Повернув голову, я посмотрела на любимое, знакомое до последней черточки, лицо. Его глаза были полны обожания, но меня больно уколола и так не разгладившаяся морщинка на лбу и едва заметная горечь его улыбки. В этот момент я поняла чего хочу.

- Эдвард, - я встала, отстраняясь от него, жестом призывая его остаться на месте.

- Белла? - он удивленно следил за моими действиями.

Не говоря ни слова, я положила обе руки на его плечи, прижимая его к спинке кровати.

- Закрой глаза, - шепнула я ему на ухо. Его глаза послушно закрылись, на лице застыло выражение бесконечного удивления. Легонько прикоснувшись губами к уголку его рта, я скользнула вниз и через минуту уже касалась пальцами его бархатной плоти. Когда я легонько притронулась к нему губами, Эдвард судорожно вздохнул и запрокинул голову.

Я медленно скользила губами по его плоти все дальше и дальше, зная, что где то там, в глубине моего горла, таятся его самые яркие ощущения. Я двигалась неторопливо, словно во сне вбирая в себя его желание. Прислушиваясь к его дыханию, отыскивая нужный ритм и темп.
Его тихий стон был похож на порыв ветра.
Мои губы были неторопливыми...
Осторожными...
Ласковыми...
Мягкими...

Мне нравилось все, и странный аромат его кожи, и твердость плоти, и его сбивчивое дыхание. Я прикасалась к нему пальцами, языком, губами... Я давала ему наслаждение и это пьянило меня.

- Беллз - взмолился он, и я подняла голову. Наверно он даже с закрытыми глазами ощущает, как запылало от смущения мое лицо. - Белла... что ты... остановись... не так....

- Так - прошептала я медленно приподнимаясь и прижимаясь к его губам. - Сегодня, именно так...

Он впился руками в стену, треснула деревянная обшивка, а я вновь заскользила вниз.
На этот раз я была настойчива...
Требовательна...
Стремительна...
К губам присоединились руки...
Вскоре я почувствовала, как по его телу прошла судорога... потом другая... Мои плечи сжали его ладони... Стон смешался с его чуть солоноватым вкусом...

С тихим вздохом он опустился возле меня на колени и прижал мои ладони к своим губам. Потом, притянув меня к себе, прильнул к моей шее. И мы сидели в тишине, обнимая друг друга, очень долго... И молчали... Потому что сказали только что друг другу о свой любви, и больше ничего не надо было добавлять...