Белла

Меня разбудил глубокий, звучный звук, проплывший над ночным городом. Часы на городской ратуше били полночь. Сквозь сон я машинально отсчитывала – один, два, три.… С каждым следующим ударом во мне нарастала паника – я знала, что с двенадцатым ударом должно случиться что-то ужасное, - одиннадцать, двенадцать…

- Эдвард! - я с громким криком вырвалась из оков сна и рывком села на кровати, прижимая руку, к бешено колотящемуся сердцу.

- Милая, все хорошо, - раздался тихий голос, - это только сон. Иди ко мне.

Я всхлипнула, успокаиваясь на его груди. Эхо курантов все еще стояло у меня в ушах. Неужели прошло всего двенадцать часов с момента моего бешеного забега по карнавальной Вольтерре, окончившегося в объятиях Эдварда за миг до трагедии?! Я поежилась от нахлынувших воспоминаний и, тряхнув головой, подняла на него свои глаза и виновато улыбнулась – Прости. Я не помню как заснула.

Он улыбнулся, касаясь поцелуем моих век, - Неудивительно. Странно, что ты вообще на ногах держалась. Сколько ты уже нормально не спала? Сутки? Двое?

- Шесть месяцев, три недели и два – тут я вспомнила полуночный бой часов, - нет, уже три дня. Его рука, поглаживающая мою спину, замерла, чтобы через мгновение еще крепче прижать меня к себе,
- Предыдущие сто лет пролетели как одно мгновение по сравнению с этим. Я больше никогда не смогу отпустить тебя.

От его объятий стало трудно дышать. Но по-настоящему мне перехватило дыхание от мысли, что если Аро выполнит свои угрозы, то возможно из всей вечности у нас осталась всего одна ночь. И я абсолютно точно знала - как я хочу провести ее.

- Эдвард, - я слегка отстранилась от него, собираясь с мыслями, - я не хочу, чтобы ты отпускал меня. Никогда.

С этими словами я наклонилась к нему и начала покрывать поцелуями его шею, медленно спускаясь к распахнутому вороту шелкового плаща, который так и оставался на нем в течении всего этого бесконечного дня.

- Белла, любимая, нет! - он осторожно, но решительно отстранил меня от себя, - Ты не понимаешь! Это слишком опасно!

В ответ я протянула руку, запуская пальцы в его взъерошенные волосы - Нет, это ты не понимаешь. Я не задумываясь, бросила дом, родителей, свою страну и проехала тысячи километров только потому, что здесь был ты и мое место - всегда рядом с тобой! Всегда, понимаешь?! - я наклонилась и стала медленно целовать его сжатые губы и напряженные скулы.

- Всегда… - поцелуй, - в богатстве и бедности...

- Всегда… - поцелуй, - в болезни и здравии...

- Всегда… - тут мой любимый наконец-то перехватил инициативу и, со стоном подмяв меня под себя, впился в мои губы жадным, требовательным поцелуем,

- И даже смерть не разлучит нас, - закончил он за меня.

Наши поцелуи становились все жарче и нетерпеливее. Поглощенная вихрем неизведанных ощущений, я не заметила как алым пятном стек на пол шелк плаща Эдварда... Как где-то в недрах огромной кровати затерялись мои джинсы и майка... Как между нашими телами не осталось уже никаких преград... Время от времени сквозь свое тяжелое дыхание я слышала тихое рычание, срывающееся с губ Эдварда.

Почему-то эти звуки парадоксальным образом вызывали у меня счастливую улыбку - может быть потому, что в этот миг мы были не просто свободны и счастливы, мы еще и были опьянены тем, что наконец-то между нами не было навязшего в зубах контроля, над нами не довлели никакие нормы человеческой морали и этой ночью мы впервые позволили себе отдаться снедавшей нас страсти, не оглядываясь назад, не задумываясь о будущем, потому что для нас существовало только здесь и сейчас.

И уж меньше всего я задумывалась над тем, что мой громкий протяжный стон мог бы известить всех вампиров в округе о том, что я стала женщиной, если бы губы Эдварда не поглотили его с тихим, счастливым смешком, - Не так громко, миссис Каллен. Это - только для меня, любимая.

Эдвард

Я лежал, бездумно уставившись в потолок. На моем плече, обвив меня руками и ногами, не желая отпускать даже во сне, спала Белла. Иногда она начинала говорить, и на моем лице появлялась глупая, счастливая улыбка – даже в своих сновидениях она была со мною. Тогда я поворачивал голову и, зарываясь носом в ее волосы, вдыхал ее неповторимый запах. А потом опять замирал, наслаждаясь этим острым ощущением. Не знаю, заметила ли это Белла, но в эту ночь я почти не дышал. Аромат ее страсти был таким острым, что иногда мой мозг застилала тяжелая пелена кровавого тумана. Жажда ее крови и жажда ее тела перемешались в такую гремучую смесь, что я не знал уже кого сейчас во мне больше – монстра или человека. И как долго еще человек сможет сдерживать в себе голодного вампира…

Тут в моем сознании стали появляться обрывки чьих-то мыслей – в коридоре появился кто-то еще кроме наших охранников. Что ж, даже самая прекрасная ночь когда-нибудь заканчивается. Я очень медленно и осторожно избавился от объятий Беллы, стараясь, чтобы она не проснулась. Я уже понял, что пришли только за мной, так пусть она еще немного побудет в том мире, где не было угроз и смерти, а были только мы и наша любовь.

К тому времени как дверь распахнулся и в комнату вошел Маркус, я, уже полностью одетый, ждал его, скрестив руки на груди и заслоняя собой проход к кровати. Где-то я был даже рад, что пришел именно он. Из всех братьев, он в свое время был наиболее дружен с Карлайлом и был наименее враждебно настроен по отношению к нам. Впрочем, я не особенно обольщался насчет его лояльности – максимум, на что ее бы хватило, так это не принимать участия в расправе над нами лично. Вмешиваться же и выступать против брата, он бы никогда не стал.

Маркус удовлетворенно кивнул, увидев меня одетым, - Пойдем, - он указал головой на дверь, - Аро ждет тебя.

Я покачал головой – Что будет с Беллой?

Он улыбнулся – Пока Аро не примет решения, к ней никто и пальцем не прикоснется. А если примет… - он извиняюще пожал плечами. Я не мог не согласится с ним – если Аро прикажет нас уничтожить, то мое присутствие ничего не изменит. В лучшем случае продлит наши жизни на несколько минут.

- Хорошо, - кивнул я, - Веди.

В этот предрассветный час нам не пришлось снова идти по тайным ходам, которыми нас водила Джейн. Замок был пуст и наши шаги гулким эхом отдавались в длинных и безлюдных коридорах. Я ожидал, что снова окажусь в том же тронном зале, где мы были вчера, но Маркус остановился перед дверью с резным деревянным орнаментом и толкнул ее, открывая. – Заходи. Сам он остался в коридоре, и едва я сделал шаг за порог, плотно прикрыл ее за моей спиной.

Комната, куда меня привели, более всего напоминала библиотеку. Огромные, под потолок книжные полки были заполнены старинными фолиантами. В воздухе плавал еле уловимый запах кожи, пыли и старины. Кое-где на стенах, оббитых деревянными панелями, висели картины в тяжелых позолоченных багетах. Даже мельком брошенный на них взгляд не оставлял сомнений, что любой музей мира был бы счастлив заполучить такую коллекцию. Я не сомневался в том что не один здесь, но, тем не менее, с независимым видом продолжал рассматривать картины, словно это и было целью моего прихода.

Тихий смех раздался откуда-то из глубины комнаты – Прекрасно, мой мальчик! Надеюсь, тебе понравился мой Веласкес? - я обернулся на голос. Возле дальней стены стояли два глубоких кресла с высокими спинками. В одном из них, спиной ко мне, и сидел Аро.

- Проходи, садись, - со своего места я мог видеть только его руку с тонкими пальцами, которая сделала приглашающий жест в сторону свободного кресла.

- Не составишь ли мне компанию за партией в шахматы? – подойдя, я увидел между кресел шахматный столик, с расставленными на нем фигурами.

- Ты не поверишь, как трудно стало найти партнера по игре! - он сокрушенно вздохнул, качая головой.

- Отчего же? - поинтересовался я, усаживаясь на предложенное место. – Неужели у тебя в замке не осталось интересных соперников?

- Ах, Эдвард, ты не поверишь, но нет! Маркусу интереснее копаться в библиотеке, а Кай терпеть не может эту игру. А остальные так озабочены тем, чтобы не дать мне возможность проиграть, что это становится просто скучным! – говоря это, он склонился над доской и словно случайно, вскользь, в разговоре, коснулся моей руки каким-то до неприличия интимным жестом.

- Я рад буду доставить тебе такое удовольствие, Аро! – я с трудом подавил в себе желание брезгливо отдернуть руку и вытереть об одежду место прикосновения.

Глаза Аро слегка затуманились, подернувшись масляной пленкой. Я знал, что в этот момент перед ним мелькали все события нашей прошедшей ночи. Все, что принадлежало только мне и Белле, каждый ее стон, каждый вздох теперь был достоянием и этого древнего вампира, которого мне сейчас хотелось убить так, как никого и никогда прежде. Даже жажда новообращенного не имела ничего общего с той поглощающей ненавистью, которая пылала сейчас во мне.

В наступившей тишине мы сделали несколько ходов. Я видел, что взгляд Аро все еще несколько расфокусированный, значит, он до сих пор копался в моих воспоминаниях. Это меня удивило – прошло не так много времени с тех пор, как он прикасался ко мне в последний раз и я не мог понять, что могло настолько заинтересовать его. Я не сомневался, что вся эта аудиенция была затеяна как раз ради этого прикосновения, и именно сейчас он принимал решение в отношении нас с Беллой. Я попытался сосредоточиться на его мыслях, но там царил изрядный хаос – мысли перескакивали с одного на другое. Одно я понял совершенно определенно - сейчас его мысли занимали не мы с Беллой, а почему-то Джейн.

Наконец, взгляд Аро, прояснился, и он, откинувшись в кресле, в упор взглянул на меня. Почти не задумываясь над этим, я, закинув ногу за ногу, практически повторил его позу, встречая его алый взгляд своим черным. Наверное, сейчас со стороны, мы представляли собою жуткую, но по-своему гармоничную картину. Черный костюм и кроваво-красные глаза Аро, схлестнувшиеся в поединке взглядов с моими, черными как ночь, казавшимися еще темнее на фоне моего пронзительно-алого одеяния.

- Шах, Аро. Шах и мат! – я первый нарушил тишину, со стуком передвигая свою фигуру на доске. Аро едва взглянул на шахматы, небрежным щелчком опрокидывая своего ферзя.

- Ну что ж, тогда я требую реванша, - его слова предоставляли большое поле для фантазии, но в чем я был абсолютно уверен, так это в том, что речь точно шла не о шахматной игре.