-------------
Глава 4.

В свои двадцать два с небольшим я уже много о чем жалела. Я жалела о случившимся с Джейком и Джессикой, жалела о дурацком годе в старшей школе, когда была новичком, жалела о текиле, которую сперла из бара своего отца. И сейчас я собиралась пожалеть о том, что привела к себе в дом не разведенного мужика.

Мысленно, я уже начала молиться за непорочность души моей. Я говорила Господу, какой сильной я была до того момента, пока Эдвард, аргх, не вытащил ручку-закорючку. Творец Всемогущий несомненно знал, какую слабость я питала к загогулинкам.

Я открыла дверь темного дома, и сделала один шаг внутрь, прежде чем он прижал меня к стене и пылко поцеловал. Его тело было прижато к моему, и кроме ручки-закорючки, в его штанах было что-то еще, что повысило мою растущую слабость. Я согнула колени достаточно, чтобы оттолкнуться от стены и прижаться к нему. Так я могла протолкнуть его в свою комнату.

Моя одежда все еще валялась на полу, будто извиняясь и ожидая наказания. Мы просто прошли по куче тряпья, направляясь к кровати, вместе повалились на одеяло, и он перекатился на меня, задирая рубашку над моей головой и умело расстегивая лифчик. Хм… не знала, что Джессика носила лифчики, может быть у нее была предшественница?

Сейчас мы лежали, тесно прижавшись друг к другу, и наши поцелуи принимали такой оборот, о последствиях которого я даже не задумывалась. Мне было интересно, что случилось с его рубашкой, и именно тогда, когда она покинула его тело, и я почувствовала его горячую плоть на своей. В этот момент мой разум отправился в нокдаун.

- Скажи это сейчас, если ты, конечно, собираешься что-то сказать? – проговорил он, задыхаясь и начиная стягивать мои джинсы.

- Сказать что? – спросила я, интересуясь, ожидал ли он кодового слова или чего еще.

- Нет. Если ты собираешься сказать «нет», скажи сейчас, - проговорил он, не прекращая движения рук.

- Ты издеваешься? – пропыхтела я. – У тебя же есть ручка-закорючка.

Он остановился. Почему из всех вещей в мире он решил остановиться? Я перекатилась на него, чтобы стащить его расстегнутые джинсы, стягивая их к бедрам. Наверное, его стоп-кран сдох наконец, и он пришел к жизни, помогая мне сбросить джинсы с себя. Они присоединились к непослушной одежде на полу, но штаны получат не наказание, а благодарность в виде стирки в деликатном режиме.

Он простонал очень, очень громко, когда мы, наконец, соединились. Я услышала собственную версию исполнения аллилуйи хором, в моей голове будто фейерверки взрывались, а рассудок помутнился и заорал: «У него есть ручка-закорючка!!!»

Я не была уверена в том, что происходило между нами: это не было любовью, это не было скрытой потребностью или причиной обменяться кольцами чистоты, но это было…что-то. Мы не любили друг друга нежно, мы формировали свое собственное определение наших отношений, и у него не было пределов, как у квадратной коробки. Мы были другими - закорючками, эта мысль отправила меня за край, и я, не сдерживаясь, закричала.

Он оперся об стену над моей головой и произнес несколько слов, от которых его отец прогнал бы его работать в подвал, если бы услышал. Эдвард, аргх, был чокнутой трах-машиной, и я начала ржать над великолепным представлением, которое он только что устроил.

Он вернулся к реальности, и посмотрел на меня с большим беспокойством.

-Господи, пожалуйста, скажи, ты на таблетках? (примеч. перев: скорее всего он имел в виду противозачаточные таблетки)

Я засмеялась и прошептала:

- Насчет Господа не знаю, а я да.

Он улыбнулся, перекатился на свою половину кровати и сделал несколько глубоких вдохов.

- Ну и что это было? – спросил он с фырканьем.

Я прильнула к нему и сказала:

- Закорючка.

- Чего? – спросил он.

- Ничего, но ты можешь приходить сюда в любое время Эдвард, аргх, Каллен, - сказала я, а он сладко чмокнул меня в макушку.

Он, наконец, поднял голову, и оглядел комнату, в которой только что занимался сексом.

- Ты неряха. – подчеркнул он.

- Нет, - сказала я, защищаясь, - я просто еще не наказала свою одежду, вещи ожидают приговора.

Он сконфуженно посмотрел на мой пол, и позволил своей голове опуститься на подушку, очевидно не нуждаясь в объяснении или еще чего. Я залезла сверху на него, позволив своим волосам упасть на его грудь, и вздохнула:

- Прямо, как я и представляла.

Его руки сплелись вокруг меня, и я поняла, что улыбаюсь. Он вздохнул, выдыхая воздух сквозь сжатые зубы, и я знала, что он представляет те же самые вещи, которые представляла и я, смотря на него.

Я встала на колени, его ноги охватывали меня с двух сторон, и уставилась на его тело. Я позволила своим пальцам пробежаться по мягкой линии волос, спускающейся от пупка, и обратила внимание на то, каким длинным был его торс. Он закинул руки за голову, наблюдая за тем, как я его изучала.

Его бедренные кости выступали вперед, когда он лежал, и склонившись над ними, поцеловала каждую. Его глаза закрылись, и мурашки пропутешествовали по всему его телу.

Я медленно передвинулась вверх к его рту, и мягко провела языком по его губам.
- Ты такой вкусный, - прошептала я, и его пальцы автоматически вплелись в мои распущенные волосы, ближе притягивая мое лицо. Я целовала его шею, мягко посасывая кожу, пока он не застонал, заставляя меня сосать сильнее.

Его тело среагировало и было готово ко второму раунду впечатляющего быстрого секса. Я переместила руки на его грудь, заставляя опуститься на кровать, забирая контроль в свои руки. Он был так красив, его мышцы были напряжены и пресс сокращался с каждым толчком его тела. Я опустилась назад, вытянула его колени прямо и подняла его ноги. Его глаза широко открылись, и я забеспокоилась, не сделала ли что-нибудь не так.

Когда он увидел, что я только хотела сделать рычаг для собственных движений, он расслабился и продолжил скачку. Я была чрезвычайно восприимчива. Он мог проехаться через весь Форкс на любой скорости, какой захотел, после той выносливости, которую сейчас показал.

Я практически заснула в его руках, когда он прошептал в темноте:

- Мне лучше уйти.

Мои руки напряглись, зная, что завтра суббота, и мы не выйдем из моей постели в наш офис с виноватыми лицами.

- Ты можешь остаться, - предложила я.

Он не расслабился, и я заставила себя открыть глаза, чтобы посмотреть, что не так. Я уже предвкушала утренний секс, лучший секс дня, а он хотел свалить. Я посмотрела на него, но он не посмотрел на меня. Он сказал, что встретил Джессику в церкви, и может он планировал сбежать от раскаяния.

- Ты хочешь уйти? – спросила я, стараясь не использовать этот тон, будто я без него не могу, и не ссать кипятком.

- Белла, - мягко произнес он, держа мое лицо в своих руках, - Джессика старается сделать все настолько сложными, насколько возможно. И я не хочу давать ей причину оттягивать неизбежное.

- Аргх, парень, - простонала я, отскакивая от него, - Ты громко произнес слово на букву «Д» в моей кровати, и сейчас я хочу сжечь простыни.

- Прости, - сказал он с болью в голосе, и начал искать свою удачливую одежду среди кающейся.

Я схватила противную футболку с пола и напялила ее, после возвращения своих трусиков на законное место на теле. Он встал, чтобы поднять свои боксеры, и я наклонилась чтоб поцеловать его волосатую ногу, прежде чем встать самой. Он надел джинсы, а затем прижал меня к своей груди.

- Ты очень странная, - заставляя меня улыбнуться и забрать маленькую ручку, как награду.

Я охотно взяла ее, прежде поцеловав его, потому что только закорючка не имела формы или определения. Он нашел свою рубашку и обувь после чего взял меня за руку, и мы вместе пошли к машине. Меня не волновал мой наряд - трусы и футболка.

Он оперся об дверь машины, держа мою руку, и подарил мне широкую улыбку.

- Ты прелестна, - сказал он.

- Ты так говоришь, потому что я избавила тебя от штрафов, - обвинила я его, а он чмокнул меня в кончик носа.

- Нет, я так говорю, потому что ты показала мне свою задницу на работе, - дразнил он меня, и я была счастлива, что сейчас темно и он не увидит мой румянец.

- Я не возражаю, я обвела тебя вокруг пальца за ручку, - пожала я плечами, а он рассмеялся, немного громко для такого позднего часа.

Он взял ручку из моих пальцев, и перевернул мое запястье, чтобы записать на нем свой номер. В темноте я не смогла прочитать, что еще он там написал, но я забрала ручку обратно и сделала то же самое, что и он.

Сначала я написала свой номер, а затем: «Добро пожаловать ко мне в постель в любое время. У тебя великолепные пальцы на ногах». Я подарила ему последний поцелуй и встала на свою подъездную дорожку, одетая только в трусы и футболку и наблюдала, как он едет вниз по улице. Я зашла в дом, и прошла в свою комнату, чтобы избавиться от простыней, которые слышали слово на букву «Д».

Я взглянула на свою руку и прочитала: «В один прекрасный день, ты станешь матерью
моих детей». Эдвард, аргх, Каллен написал это на моей руке, и теперь я собиралась держать ее подальше от пота, воды, дождей и другой фигни. Я хотела помчаться в тату-салон, и увековечить эту надпись навсегда, постоянными чернилами. Но я сделала только одну вещь, которой могла доказать, что это не сон, схватив камеру и сделав фото.

Я завалилась в кровать и положила ручку-закорючку под свою квадратную подушку, проваливаясь в сон об одном потрясающем мужчине, который недавно ушел. Я спала, как убитая, мой отец называет такой сон «сном дровосека», хотя фактически это был полный, расслабляющий, пост-оргазменный сон. Меня разбудил громкий шум, и солнце, пробивающееся сквозь занавески. Я выглянула в окно, чтобы увидеть Эммета, забирающегося по лестнице на крышу. Это не могло быть хорошо.

Я набросила халат и направилась на кухню, чтобы найти Роуз.

- Что это с Кинг-Конгом? – спросила я.

- Антенна не работает, и он полез проверять тарелку, - сказала она, покачивая головой. Я нашла батарейку и вставила обратно в пульт, извещая о том, что антенна в действительности работает.

- О, ладно. Он поправит ее, - сказала она, и убежала сообщить Эммету.

Мне было интересно, как наша лестница его выдерживает, и улыбнулась тому, что невозможное возможно.

Я засунула два тоста поп-тартс в тостер, и налила стакан диетической колы, счетчика калорий, и отнесла свой завтрак в комнату. Я залезла с лептопом на кровать, и жуя свой фруктовый завтрак, ждала пока загрузиться программа.

У меня не было никаких важных дел на сегодня, я просто хотела заглянуть на свою страничку в Facebook и почитать новости. И конечно самое главное, поискать Эдварда, аргх, в гугле. Первая вещь, которую выдала поисковая система, была биография семьи Калленов. Я никогда не видела Карлайла и он выглядел намного моложе, чем я ожидала. Его жена Эсми, была немного похожа на Эдварда, но они оба, все же, были немного квадратными.

Я прочитала про то, как он окончил колледж и про решение слияния компаний. Я просмотрела пару фотографий, где он был одет в слаксы, и вздохнула, пробегаясь пальцами по изображению. Его волосы везде были разной длины, и мне стало интересно, он искал свой собственный стиль или собирался постоянно подстригаться под настроение. Он был квадратным, но с реально закорюченным потенциалом.

Я открыла страницу на Facebook, и увидела одну заявку о добавлении в друзья, и это был ни кто иной, как Джессика Стенли - Каллен, в будущем просто Стенли. Думаю, я не хотела беспокоиться о том, что она спала с моим бойфрендом, в то время, когда он фактически был ее мужем. Я хотела бы увидеть выражение ее лица, когда она увидела бы, кем я стала для Эдварда. Мне хотелось выложить нашу общую с ним большую фотку на Facebook, и подождать ее комментарий на стене, на который я бы ответила: «Утрись, лузерша».

Я приняла заявку, и открыла ее страницу посмотреть, преуменьшила ли она свой возраст или возможно прибавила в весе. Но то, что я увидела, заставило меня безмолвно открыть рот, и чуть ли не задохнуться. Она выставила большую фотку меня и Эдварда, аргх, вместе. Это была моя обязанность, а она ее украла. На фото, мы стояли на моей подъездной дорожке со спутанными волосами, а мое тело распласталось на его. Он держался обеими руками за меня, пока мы целовались, а я была одета только в трусы и футболку.

Это была наша последняя ночь, она следила за ним, сделала фотографии, и они были размещены на всю страницу. Я схватила телефон и подняла руку, чтобы посмотреть номер. Я хотела предостеречь Эдварда, аргх, ну или, по крайней мере, выразить соболезнование нашему общему отвращению вместе. Голос, который ответил, я, признаться, не узнала. Он звучал глубоко и официально, как у дворецкого Дживиса или Малькольма.

- Могу я поговорить с Эдвардом, - спросила я и мысленно добавила «аргх».

- Это мисс Свонн? – спросил голос.

- Только одна «Н», - поправила я.

- Простите? – спросил голос.

- Вы сказали мисс Свонн, будто на конце две «Н», но самом деле там только одна «Н», так что, скажите это быстро, - объяснила я.

На линии было абсолютная тишина, так что я предложила компромисс:

- Вы можете звать меня Белла.

- Прекрасно, Белла. Пожалуйста, воздержитесь от звонков на этот номер когда-нибудь, снова. Мистер Каллен не будет принимать ваши звонки.

Я почувствовала себя так, будто мне на голову высыпали ведро льда. Он говорил мне, что у меня будут его дети, и он подарил мне ручку-закорючку, а сейчас это все кончилось, как и линия, квадратного аппарата, соединяющая меня с ним, прервалась. Он даже не сообщим мне никаких новостей о себе, он позволил нескольким, много о себе думающим, людям все сломать между нами.

Эдвард, аргх, Кален не только собирался платить за свои штрафы, но и собирался пойти под арест. Я набрала номер своего папочки, и позволила слезам свободно струиться по лицу.

----------------
Главу перевела MarLen