По спине Каллена пробежалась будто целая толпа мурашек.
Эти огромные шоколадные пропасти могли бы показаться красивыми, если бы не смотрели так неосмысленно-счастливо.
Эдвард замер, не услышав, как за ним тихо закрылась дверь.
Девушка очень изменилась.
Не было больше ни россыпи каштановых прядей, ни слёз, ни частого прерывистого дыхания, ни ссутулившейся в страхе спины.
Другая, пугающая Белла.
Теперь она была какой-то подобранно-тоненькой, позвоночник – безупречно прямым, носик вздёрнут, идеально причёсанные волосы лежали на хрупких плечах, кожа будто бы побелела, подчёркивая успокоившееся ровное пламя глаз.
Руки сложены на коленях, на губах лёгкая улыбка – тихая, как Джоконда.
Казалось, будто она даже не дышала – её грудь не вздымалась, будто воздух лениво проходил сквозь неё по намеченной траектории, не пытаясь что-то изменить.
Фарфорово-хрустальная.
Тронь – зазвенит.
Наконец она отвела от него глаза и, механически повернув голову, снова направила взгляд в окно.
Именно направила взгляд. Не уставилась, не посмотрела.
Даже если бы сейчас перед ней взорвали гранату, ровное направление её взгляда не изменилось бы.
Да, вот именно… ровное. В ней сейчас сё было каким-то настолько отрешённо-ровным, что выть хотелось.
Ни один мускул на её лице не дрогнул.
Её тело было неподвижным, как статуя – тщательно закрываясь внутри себя, она будто не хотела попусту растрачивать долгожданный покой.
И если бы желтеющие синяки и жуткие ссадины, теперь смазанные йодом, не портили её безупречную кожу, она казалась бы совсем неживой.
Эти травмы и привели Каллена в чувство.
Он был здесь, чтобы защитить эту девочку от двух чудовищ, один из которых всё ещё гуляет на свободе.
Осознание этого заставило его осторожно сесть напротив неё и незаметно включить в кармане диктофон.
На старт, внимание, марш.
- Белла.
Голос тихий, но звучит неестественно громко в неестественной тишине, а девушка даже не пошевелилась.
К ней нельзя было прикасаться, ей НУЖНА была эта тишина.
Но c`est la vie.
- Белла. Ты меня слышишь?
В ответ только молчание и взгляд сквозь.
Она смотрела и на него и не на него.
Она смотрела внутрь себя.
Её взгляд был ясным и чистым, уголки губ чуть приподняты, и от этого было ТАК страшно, что мороз по коже.
Эдвард вздохнул и, закрыв глаза, представил, каково это – когда хочешь спрятаться ото всех настолько, что мозг сам закрывается от всего.
- Белла, я Эдвард Каллен. Ты помнишь меня? Я был в твоём доме позавчера.
Выражение её лица не менялось.
Будто бы она даже не в этой комнате. А тело – так, обозначение, что здесь – вместилище потерявшейся души.
- Тебе больше ничего не… не угрожает, - Эдварду не хотелось использовать какие-то грубые слова, не хотелось упоминать что-то негативное в присутствии этой… этого ангела.
Она действительно казалась небесным созданием, её лицо было настолько чистым и одухотворённым, что казалось, ещё чуть-чуть и она отойдёт в мир иной.
Светлая одежда, в которой ходили все дети в интернате, только ещё больше подтверждала это.
Чёрт возьми.
Эдвард понял – такое не делается нахрапом.
Нужно дать ей время.
- Белла, тебе придётся привыкнуть к тому, что я буду приходить часто. Ты нужна нам.
Каллен встал и направился к двери.
- Счастливо.
Спустя десять минут он сидел в кабинете у миссис Клирвотер, которая уже разливала чай.
- Беллу привезла к нам позавчера вечером блондинка в форме. Она сказала, что её отец избивал её и всячески издевался над ней…
- Как она вела себя, миссис Клирвотер?
- Она обнимала себя руками, будто старалась закрыться. Ни с кем не разговаривала, и нам удалось вымыть её и обработать все её ссадины, только когда мы дали ей большую дозу успокоительного. Ночью она не спала, сидела на кровати, обняв коленки, смотрела прямо перед собой, как сейчас. Когда мы пытались спросить её о чём-то, она не отвечала, прятала лицо в волосах. На следующий день мы попытались покормить её, она немного поела, буквально несколько ложек, и то делала это с видимым раздражением, как будто бы мы ей мешаем, - рассказывала Сью, помешивая чай. В её глазах светилось сострадание к этой девочке. – Вчера днём она сидела на скамейке на улице, просто смотрела, как играют дети. Ночью она уснула позже всех, сегодня утром проснулась раньше всех. Сиделка была рядом с ней, и она рассказала мне, что спала Белла часа два и очень беспокойно, металась по кровати и бормотала что-то, но что, ей не удалось разобрать. Вот и вся история, - грустно закончила Сью.
- А… какие у вас ощущения, почему она так себя ведёт? – осторожно спросил Эдвард.
- Она просто… очень устала, - после паузы ответила Сью. – Она не хочет, чтобы кто-то сейчас трогал её. Не думаю, что она вообще хочет, чтобы её кто-то трогал. Я боюсь её состояния, офицер, - вдруг сказала Сью.
- Боитесь? Почему же? – спросил Эдвард.
- Если… точнее, когда она придёт в себя, она может попытаться покончить жизнь самоубийством.
Эдвард поперхнулся.
- Но этого же не произойдёт?
Сью вздохнула.
- Мы следим за этим, мистер Каллен. Пока она здесь, она в безопасности. Но… она ведь не может находиться здесь вечно. Скоро ей исполнится восемнадцать, и не факт, что к тому времени она восстановится эмоционально…
Раздался звонок телефона.
- Алло? Да, я уже иду. Мистер Каллен, предлагаю продолжить нашу беседу на улице. Моя очередь наблюдать за детьми.
- Разумеется.
Они спустились в небольшой милый парк со множеством скамеек, клумб и прочих радостей садовника.
Девочки самого разного возраста, от двух лет до почти совершеннолетних, одетые в одинаковые блузы и шорты светло-кремового цвета, гуляли, играли, смеялись и бегали по парку.
Каллен пошёл по садовой дорожке рядом с миссис Клирвотер.
В целом это всё выглядело достаточно мило и по-семейному.
- А как девочки… реагируют на Беллу? Не обижают? – поинтересовался Эдвард.
- Нет, ну что вы. Сами из сложных семей, всё понимают. Они друг друга поддерживают. Вот посмотрите, - Сью указала на одну из дорожек, по которой медленно шли Белла и та девочка, которая тогда выскочила из комнаты – Элис, кажется. Элис держала Беллу под руку, хотя была чуть ниже её, и что-то говорила.
Белла всё с той же полуулыбкой брела с ней рядом и, казалось, не слушала её, но в глазах крошечного эльфика было отчётливо видно сочувствие и участие.
- А… вот эта девочка…
- Элис, - кивнула Сью.
- Элис. Расскажите о ней.
- Ну что рассказывать… Элис Брендон, шестнадцать лет. Живёт у нас уже почти два года. Мать была наркоманкой, когда она умерла от передозировки, отец покончил с собой. Милая девчушка, всегда всем помогает. Мы её любим. Когда Белла появилась, она сразу подцепилась к ней – ходит за ней, как хвостик, разговаривает, вчера вот читала «Алису в Стране чудес» вслух. Следит, поела ли она, очень расстраивается, что Белла на неё не реагирует. Славная девочка.
- Так… миссис Клирвотер, уже поздно, я, пожалуй, поеду… разрешите мне завтра поговорить с Элис?
- Разумеется, офицер. До свидания.
- Всего хорошего, - Эдвард бросил на Беллу последний взгляд и направился к выходу.
Из интерната он уехал с тяжестью на душе.
Белла была так близко и в то же время неизвестно где.
А её травмы?!
Глядя на них, он видел, как её хрупкое податливое тело лапает тот урод с фотографии, Джейкоб Блэк.
Эдвард сильнее сжал руль.
Такая беззащитная, изо всех сил пытающаяся защитить то, что от неё осталось.
Он уже чувствовал ответственность за эту девочку.
И это совершенно не вязалось с родом его деятельности.
Он не просто хотел взять у неё показания.
Он хотел вылечить её.
Хотел увидеть в немом взгляде нотки тепла.
Это будет непросто… но он чувствовал, что не сможет спокойно спать, если она не получит шанса зажить счастливо…
Из размышлений о Белле его вывел звонок мобильного.
- Алло, Роуз, - хмуро ответил Эдвард.
- Ооо, Каллен, судя по голосу, операция «Хороший полицейский» провалилась. Всё по-прежнему?
- Да. Завтра я поеду туда снова.
- Зачем? – изумилась Розали.- Всё понятно, мисс Свон нужно оформлять в психиатрическую лечебницу…
- Не смей! – Эдвард сам не ожидал от себя такого. – Не надо, Роуз. Не трогай эту девочку. Я справлюсь.
- Эдвард, - после паузы спросила Розали, - ты случайно не…
- Нет, Розали, - отрезал Эдвард. – Нет. Я всего лишь хочу помочь ей.
- Ну, смотри, - недоверчиво сказала девушка. – Удачи.
- Счастливо, - Эдвард отключился.
В квартире было темно.
Ну разумеется. Тани опять нет дома.
Его девушка Таня Денали работала фотомоделью и пропадала на фотосетах с утра до ночи.
Каллен услышал, что входная дверь открылась.
- Эдвард… милый… - протянула девушка, обнимая его сзади, - а я… тебе уже говорила, какой ты кра… красивый в форме?..
- Ты снова пила, - он повернулся и неодобрительно посмотрел на белокурую сероглазую красавицу.
- Ой, Эдвард… - девушка закатила от удовольствия глаза, - ты бы видел, какие у нас сегодня получились фото… фотографии…
- Я сплю на диване, - Каллен мягко отодвинул девушку со своего пути и прошёл в комнату, доставая из шкафа своих теперь уже верных друзей – подушку и одеяло.
- Козёл, - донеслось ему вслед негромкое ругательство.
Не обращая внимания на девушку, Эдвард разделся и улёгся поудобнее.
Ночью ему снились каштановые волосы и отрешённый взгляд цвета молочного шоколада.
**********************
Итак, мы имеем офицера полиции Эдварда Каллена, помыслы которого уже выходят за рамки его служебных обязанностей.
Он уже сталкивался с изнасилованиями раньше, так почему же судьба этой девочки так заботит его, если учитывать, что он в неё ни разу не влюблён? И почему он так воспротивился предложению Розали о психлечебнице?
Почему Белла не ответила ему? Как вы вообще можете объяснить её поведение, а точнее, отсутствие всяческого поведения?
И что скажете об его отношениях с Таней?
Также многие хотели узнать историю Элис - вуаля :-)
И почему она так "прицепилась", как выражается Сью, именно к Белле?
Ух ты, сколько вопросов...
Ну что ж, жду на форуме.
С любовью, Рита
P. S. Следующая глава - бонус (описание душевного состояния Беллы). Возможно, многие будут удивлены.