Глава 29. Чак: Время расплаты Выйдя на улицу, я вытащил сигареты и жадно затянулся дымом. Перед глазами всё ещё стояла картина: раненая Эмбер без сознания лежит на земле. Видимо, нескоро я смогу избавиться от этого видения…
На моё плечо легла тяжёлая рука отца. С удивлением я увидел в его глазах сочувствие.
- Послушай… Я не буду говорить о том, что ты неправ, - сказал он. – Ты и так прекрасно всё знаешь. И знаешь, что я думаю по этому поводу. Я даже почти уверен, что и сам ты думаешь точно так же.
Я ничего не ответил, только втянул в лёгкие побольше дыма, в надежде хоть немного прийти в себя после случившегося. Слова, которые он произносил, проникали в мой мозг как будто через пелену вязкого тумана, искажавшего их смысл. «Ты урод, - слышалось мне. – Как ты мог такое допустить? Таких, как ты, нельзя подпускать к людям, да и вообще ни к кому!»
- Чак! Ты меня слышишь? – Отец встряхнул меня, вырывая из плена дурных мыслей.
Запутавшись на грани между реальностью и фантазией, я беспомощно посмотрел на него и махнул рукой. Слышу, не слышу… Какая разница?
- Всё с тобой ясно, - кивнул он и снял с пояса флягу, которую почти всегда носил с собой. Обычно в ней плескалась вода, но сейчас, как по волшебству, она оказалась наполнена виски. Я без труда опознал по запаху «Джек Дэниелс», и в следующее мгновение отец, криво улыбнувшись, вложил её в мою руку. Я автоматически сделал глоток, поморщился и снова затянулся сигаретой.
- Не сходи с ума, - раздался где-то совсем рядом мягкий голос матери. Я даже не заметил, как она подошла… Хотя, был ли я в состоянии замечать вообще что-либо? – Всё будет в порядке, Чак. Эдвард знает, что делает.
Мир понемногу обретал привычные очертания.
- Не будет, мама, - сказал я. – Ничего уже не будет в порядке. Я ранил её. Ранил своей собственной чёртовой лапой…
- Не ты первый, - задумчиво проговорила она, отвернувшись и глядя на луну, выплывающую из-за облаков. – Ты ведь знаешь эту историю?
- Знает, - кивнул отец.
- Знаю, - эхом отозвался я. – Эмили и Сэм, да?
- Она простила его. У них двое детей. Они счастливы, - сказала мама.
- Но сам он себя не простил, - отхлебнув ещё из фляги, возразил я. – Невозможно простить себе такое.
Она резко повернулась и посмотрела мне в глаза.
- Во-первых, Эмили – не оборотень, - В её голосе послышался металл, или мне показалось? – На Эмбер через пару недель не останется даже шрамов, ты же знаешь. А во-вторых, пора бы тебе перестать быть таким эгоистом, Чак. Ты ведь сейчас о себе думаешь, верно? О том, что ты не сможешь себя простить… будешь мучиться от воспоминаний… О том, что ты виноват, ты поступил глупо, ты допустил… Ты, ты, ты! А о том, каково сейчас ей, ты подумал? Покуда ты тут стоишь и себя, несчастного, жалеешь, Эм нуждается в твоей помощи и поддержке! Никто, кроме тебя, не сможет дать ей этого, понимаешь?
Вот так, в этом вся Ренесми Блэк. Всего лишь несколько метко сказанных слов разом вывернули мой мозг наизнанку, словно мне на голову вылили ушат ледяной воды. Я не мог не признать её правоты, хоть это и было довольно болезненно. В последнее время я действительно слишком носился с собственными переживаниями… Ромео хренов. Резко развернувшись, я направился к двери, но рука отца преградила мне дорогу.
- Да постой ты, - сказал он. – Уверен, ты услышишь когда она очнётся. Эмбер не из тех девушек, которых можно не заметить.
И это тоже была правда. Чёрт подери, ну почему все вокруг сегодня адекватнее меня?
Я прорычал что-то нечленораздельное, обогнув родителей, перемахнул через перила крыльца и помчался в сторону леса. Нет лучше способа проветрить мозги, чем хорошая гонка на четырёх лапах. В идеале, конечно, за добычей – но и так сойдёт… А впрочем, добыча не заставила себя долго ждать. Молодой олень совсем недавно подходил к индейскому поселению, и я без особого труда догнал его, отдавшись на волю моим животным инстинктам. Все человеческие тревоги отошли на второй план, в голове было удивительно тихо – только намного позднее я сообразил, что почему-то не слышал голосов Брэндона и Эшли, которые должны были оставаться в лесу. Сейчас для меня не существовало ничего, кроме скорости, запаха добычи и пьянящего вкуса горячего свежего мяса на языке.
В дом Клируотэров я вернулся уже в куда более нормальном состоянии. Родители куда-то испарились, в комнатах витал запах вампиров, перемешанный с запахом крови. Эмбер всё ещё была без сознания, когда я вошёл, но уже через пять минут из спальни послышалось её яростное шипение, а затем ровный, успокаивающий голос Эдварда. Что делать? Зайти к ней? Захочет ли она меня видеть после всего, что произошло?
Какое-то время я нервно вышагивал взад и вперёд по комнате, но вскоре не выдержал и рывком распахнул дверь. Как бы там ни было – я должен был увидеть её. И, может быть, получить по заслугам.
Эмбер, по-прежнему бледная, лежала в постели, натянув одеяло до самого носа. Эдвард захлопнул свою сумку с медикаментами, и они вместе с Белой молча вышли. Слова были не нужны – достаточно было взглянуть на его лицо, чтобы понять, до какой степени он меня осуждает. Подойдя ближе, я опустился на колени возле кровати и посмотрел в глаза Эмбер. В них, на удивление, не было ни капли злости или обиды. Только недоумение пополам с ехидством, которое не покидало её даже в такие моменты. Хороший знак. Но надо что-то сказать…
- Прости меня, - выдавил я.
Она ухмыльнулась, и если бы не её мертвенная бледность, можно было бы подумать, что она просто только что проснулась.
- Ни за что. Испортить такую вечеринку!
Вечеринку? О чём она вообще говорит?
- Эмма, ты… ты серьёзно? Ты не сердишься?
- Нет, дорогой, это ты скажи мне, ты – серьёзно? – проговорила Эмбер. - С чего такая паника? У меня вроде бы все конечности на месте. Тебе, конечно, идёт зелёный, но только не в качестве цвета кожи!
Должно быть, я выглядел ничем не лучше её, а может, даже и хуже. Чувство вины накрыло меня с головой, я не мог произнести ни слова. Тёмная сторона моей личности отчётливо требовала, чтобы я ушёл, но я не собирался ей поддаваться. Только не сейчас.
Вдруг Эмма протянула руку и вцепилась в мои пальцы.
- Чак, - хрипло проговорила она. – Обещай, что не уйдёшь.
И как только это у неё получается? Она не может прочитать мои мысли, но каким-то шестым чувством их угадывает. Эта связь между нами становится прочнее день ото дня. Могло ли этому способствовать пребывание в одной стае? Но ведь не так уж и долго мы бегали по лесам вместе… И с другими ничего подобного у меня не случалось. Или же это что-то большее?
- Не уйду, - пообещал я.
- Тогда я посплю, - Эмма улыбнулась и закрыла глаза, а я ещё какое-то время стоял у её постели, держа её за руку и прислушиваясь к её мерному дыханию.
Спустя пару часов, я сидел в гостиной и бездумно переключал телеканалы. Мыслями я был далеко от Ла Пуш: впереди маячила осень, а следовательно – переезд в Кембридж, начало учёбы и расставание с девушкой, которую я успел полюбить. Мысли путались, цеплялись одна за другую. Сказывалась вторая подряд бессонная ночь, но уснуть я всё равно сейчас бы не смог, поэтому, недолго думая, сходил на кухню, вынул из холодильника несколько банок пива, развалился на диване и погрузился в размышления.
Лёгкий стук в дверь вернул меня в реальность. Мне не было нужды спрашивать, кто пришёл – так стучать мог только один человек – Джен. Взяв пару непочатых банок пива, я поднялся с дивана и поплёлся открывать дверь.
Моя подруга детства стояла на пороге, с тревогой вглядываясь в моё лицо.
- Ну, как она? – спросила Джен, не дождавшись моего комментария.
- Спит, - тихо ответил я. – Не возражаешь, если мы посидим на улице?
Дженни пожала плечами и отступила к перилам. Вид у неё был потерянный и грустный. Не теряя времени, я вручил ей банку пива и вытащил из кармана сигареты. К моему великому изумлению, Джен протянула руку и ловко вытащила одну из пачки, а затем каким-то очень уж привычным жестом сжала её губами. Я автоматически поднёс к её лицу огонёк зажигалки, и она затянулась дымом, а затем глухо закашлялась.
- Ты же не куришь, - проговорил я.
Смахнув выступившие было на глазах слёзы, она скривилась:
- Да, три года назад бросила. Но в такую ночь…
Да. В такую ночь, кажется, не курить было просто невозможно.
Какое-то время мы просто молча стояли, подпирая перила террасы, отхлёбывая пиво, глотая ядовитый дым и глядя на луну. А потом я всё-таки спросил:
- Как Эшли, ещё не вернулась? И что с Джасом?
Джен вздохнула.
- Эшли где-то в лесу, правда, парни говорят, в эфире её нет, как и Брэндона. Не знаю, почему, но я не волнуюсь за них – чувствую, что всё хорошо.
- Брэн сильный парень, - кивнул я. – Он сможет её защитить. К тому же, кто-то из них подал бы сигнал, случись что-то необычное.
- Да и сестрёнка у меня та ещё штучка, - мимолётно улыбнулась Джен. – А что касается Джастина… Он уже пришёл в себя, папа отвёз его домой. Пришлось соврать ему, что он споткнулся и двинулся головой, потому мы все и вернулись. Но знаешь что? Я думаю, он совершенно в это не поверил.
Я поставил на дощатый пол пустую банку и выпрямился.
- Надеюсь, у него хватит ума не соваться дальше… Иначе это плохо кончится.
- Чак, - Она подняла на меня глаза. – Вы же не тронете его? Пожалуйста. Я постараюсь уговорить его уехать из Форкса. Даже сама уеду, если нужно, чтобы только увезти его отсюда.
- Куда ты уедешь? – удивился я.
- Не знаю. Куда угодно. В Вашингтон, например, - непривычно твёрдым голосом произнесла Джен. – Мама будет только рада, она давно уговаривала меня поступить в колледж…
- И ты надумала только теперь?
Она посмотрела на меня, как на идиота.
- Да плевать мне на колледж, Чак. Я просто хочу мира и спокойствия. И если ради этого мне придётся покинуть Ла Пуш, я это сделаю.
- Ради мира и спокойствия, - эхом повторил я.
- Да, - кивнула Джен. – Именно. Разве это не то, к чему стремимся мы все?
Я только пожал плечами, доставая новую сигарету.
- Наверное, ты права. Только кроме Джаса найдутся и другие любопытные. Утром в Ла Пуш приедет какой-то мужик, учёный-историк. Легендами нашими очень интересуется.
- Легенды, Чак, - это всего лишь легенды, - ответила она, вглядываясь в ночное небо, затянутое облаками. – Я не думаю, что это так уж опасно. Куда хуже, когда кто-то живёт во всём этом с детства и слишком много всего вокруг замечает.
Она приложила ладонь ко лбу и закрыла глаза.
- Ты не представляешь, как я устала! – вздохнула Джен. – Я между двух огней. Всегда. Разве я виновата в том, что люблю его? Разве я виновата в том, что он даже не из нашего племени? Разве так должно было случиться? А теперь… теперь я не знаю, что делать, Чак. Джасу больше нет хода в наш дом, и именно я должна это ему сказать. И я не представляю, как вообще можно объяснить такое… Я запуталась, слишком много мне приходилось врать. Уехать – вот лучший для меня выход. Вдали от Ла Пуш я сумею удержать Джастина на расстоянии от наших тайн.
- Я уеду, ты уедешь… странно, не находишь? – задумчиво произнёс я. – Вся эта мистическая чертовщина не даёт нам спокойно жить.
- Мне проще, - улыбнулась она. – Я должна буду уехать только один раз, а дальше – заживу, как обычный человек, которым, в принципе, и являюсь.
Да уж. Зато мне светит всю жизнь мотаться по земному шарику, одновременно мечтая и боясь на ком-то запечатлеться, и тем самым положить конец постоянным переездам и своей свободе.
- Джен, мы ещё увидимся? – спросил я. – Я имею в виду, когда нас раскидает по миру.
Она опустила глаза и потянулась за сигаретой, но я успел увернуться и спрятать пачку в карман.
- Хватит, Дженни. Не хватало тебе снова увлечься этой дрянью. Ты же не волк…
- Да. К счастью. Не знаю, Чак, я ничего не знаю. Ты же понимаешь, если я выйду замуж за Джастина, всё будет очень сложно. Может, мы и не встретимся больше никогда.
- Замуж? – Я не поверил своим ушам. – Замуж? Я не ослышался? Он сделал тебе предложение?
Вместо ответа она протянула мне левую руку, на безымянном пальце которой тускло поблескивало в свете луны кольцо.
- А почему ты не говорила об этом?
- Потому что я ещё не дала согласия, - Её щёки слегка порозовели. – Сначала хотела утрясти всё с отцом, он не в восторге от Джаса, но потом всё так закрутилось… Появились проблемы поважнее.
- Ничего, скоро всё это закончится, - сказал я. Наверное, этими словами я хотел её утешить, но самому мне стало от них совсем паршиво. Всё закончится. Когда-нибудь всему придёт конец. Охоте, неприятностям, лету… и нашим отношениям с Эмбер. Это абсолютно неизбежно.
Ночь тянулась медленно, хотя со времени прихода Джен до рассвета оставалась всего несколько часов. Мы так и просидели с ней на крыльце, покуда тьма над Ла Пуш не начала рассеиваться, уступая место новому дню. Запасы пива в холодильнике Клируотеров полностью истощились, и, поскольку Джен не обладала таким иммунитетом к хмельному зелью, как я, опьянела она достаточно сильно. Мешать ей напиваться я не стал – в конце концов, ночь выдалась ещё та… И сам бы напился, если б мог.
К утру нервное возбуждение наконец нас оставило, и Джен задремала на моём плече. Ещё немного – и резервация начнёт просыпаться, что тогда о нас подумают? Сидит парочка на крыльце в обнимку, пол вокруг уставлен пустыми банками из-под пива… Да ничего хорошего не подумают, готов поспорить. Стало быть, надо отвести Джен домой… Или отнести? Это и быстрее, и удобнее, а оставить её спать в доме Клируотеров нельзя – вот-вот приедет Леа, и мне предстоит очередной раунд разборок под лозунгом «как-ты-посмел-обидеть-мою-девочку». Значит, решено. Осторожно подхватив на руки мирно спящую Джен, я поднялся с пола и зашагал к дому семьи Ули.
Сэм ждал нас на пороге, словно знал, что мы вот-вот явимся. Хоть он и не был больше волком, но чутьё сохранил отменное. Рядом с ним на ступеньках крыльца восседала Эшли и жевала бутерброд. Вид у неё был самый будничный – будто и не она всю ночь шлялась неведомо где. А ещё она подозрительно довольно жмурилась на солнце, как кошка после миски сметаны. Но мне в то утро было не до неё.
- Напились? – спросил вместо приветствия бывший альфа. В его голосе не было осуждения, только констатация факта и… сочувствие. Меня передёрнуло.
- Ну, немного. Я отнесу её в комнату.
Он кивнул и посторонился, пропуская меня с моей ношей в дом.
Выйдя обратно на крыльцо, я остановился, не зная, что делать дальше. Идти домой? Готов ли я к встрече с разъярённой Леа Клируотер? Кажется, даже если она вздумает меня убить, я просто усну посреди процесса и ничего не почувствую.
- С ума сойти, ты себя видел? – подала голос Эш. – Давай я тебе кофе сварю, что ли.
- Спасибо, - поблагодарил я и плюхнулся на ступеньку, с которой она секунду назад поднялась. Сэм положил руку мне на плечо.
- Винишь себя, Чак?
- А как не винить? Всё просто дерьмовей некуда. Ты-то должен понимать…
- Знаешь, что? За прошедшие годы я понял одну вещь, и тебе было бы куда проще всё это пережить, если бы ты дошёл до неё раньше. Прошлое – в прошлом. Понимаешь, о чём я? Ты сделал это, ты поступил глупо, и так далее. Но жизнь продолжается. Нельзя вечно упиваться страданиями по старым ошибкам.
Я вздохнул:
- Конечно, нельзя. Только как забыть об этом?
- Никак, - пожал плечами Сэм. – Ты и не забудешь. Но, в конце концов, всё не так уж страшно. Эмбер встанет на ноги через неделю-две, даже шрама не останется, в отличие от…
Он не стал договаривать, но я всё понял.
- Конечно, - я кивнул и уткнулся лбом в собственные колени. – Только есть и другая ощутимая разница, Сэм. Ты остался с ней и подарил ей дом, семью… детей… Ты сделал её счастливой. А я уеду. Я не смогу ничем загладить свою вину.
- Я мог бы предложить тебе никуда не уезжать, - медленно проговорил мой собеседник. – Но я не сделаю этого. Наша с Леа история – подтверждение тому, что вам опасно быть вместе. К сожалению.
- К сожалению, - кивнул я. – Если бы не чёртова вероятность чертового импринтинга, я готов бы был остаться…
- Я знаю. Но так действительно будет лучше для всех. И ещё одно – не затягивай с отъездом, Чак. Ты хороший парень, и я ничего не имею против тебя или твоей семьи, но и для тебя, и для неё – это будет правильно.
Больше ни он, ни я не произнесли ни слова. Эш принесла нам кофе и, зевая, скрылась в доме. Её ждал сладкий сон в мягкой постели. А меня… Меня, вероятно, ждала Леа Клируотер, а ещё – весь запас колюще-режущих предметов в её доме. Так же молча я пожал на прощание руку Сэма и ушёл к себе.
Странно, но мне повезло. Леа, судя по запаху и стоящей у гаража машине, уже приехала, но куда-то вышла. Стоило мне ступить на порог, как из комнаты Эмбер раздался глухой стук, а затем – рассерженное сопение.
- Чего ты тут буянишь? – спросил я, сунувшись к ней в спальню.
Эм взглянула на меня исподлобья и спросила:
- Блэк, ты когда уезжаешь?
- В каком смысле?
- В прямом. Когда у тебя каникулы заканчиваются?
Думаю, я никого не удивлю, если скажу, что именно это я обдумывал по дороге домой последние десять минут.
- Это так важно? – Я не хотел отвечать прямо сейчас, но с силой брошенная в меня ручка убедила в необходимости ответа, хоть я и успел увернуться. - Не знаю, Эм. Думаю, числа двадцатого. Надо ещё купить кое-какие вещи, да и подготовиться к новому семестру. Я за эти каникулы начал забывать, чему меня там три года учили.
На лице Эмбер появилась улыбка, не предвещавшая ничего хорошего.
- И оставишь резервацию на растерзание Фионе?
- Мои родители останутся здесь, они помогут.
Жалкое оправдание. Но что мне оставалось?
- Значит, всё-таки сбежишь… - процедила она. – Скажи, у вас это наследственное?
Может быть, меня бы обманула её злость в первые дни нашего знакомства, но не сейчас. В глубине её глаз плескалась боль, один неверный шаг – и она вырвется наружу, и вот тогда несдобровать нам обоим.
- Как бы там ни было, я с самого начала говорил, что уеду.
Она закрыла глаза и отвернулась. Вот он – тот самый неверный шаг… Хотя, бывают ли верными шаги по минному полю? Её веки слегка подрагивали – она изо всех сил старалась сдержать слёзы. Пусть она хоть тысячу раз волчица, но эта чисто женская реакция выдавала её с головой. И я почти сдался. Сел на край кровати и взял её за руку.
- Эмма, ну зачем ты так? – спросил я, и так прекрасно зная ответ. Заслужил я всё это, и даже кое-что похуже.
Она всхлипнула и ничего не ответила. Наверное, я должен был что-то сказать… Но слова не шли. Я чувствовал себя полным идиотом.
- Эм, я… прости… Прости, - только и смог выдавить я, наклонившись к её уху. - Это ошибка. Мы сделали большую ошибку… Ты думаешь, мне легко уезжать вот так?
- Самую большую ошибку сделали твои родители, - ровным голосом ответила Эмбер. – Когда произвели тебя на свет. А теперь уйди, пожалуйста. Я хочу… побыть одна.
Не глядя на неё, я кивнул, поднялся и вышел. Как бы там ни было – она всё ещё хозяйка в этом доме, в этой комнате… И ей решать, кого она хочет тут видеть, а кого – нет. А ещё, я мог сорваться, увидев её слёзы. Сорваться, сдаться, наобещать того, чего обещать никак нельзя… Нет, сопротивление женским слезам – не мой конёк.
Не успел я прикрыть за собой дверь, как встретился взглядом с Леа. Само собой, выражение её лица не предвещало ничего хорошего. Видимо, по дороге домой она успела встретить кого-то, кто поведал ей во всех подробностях о ночном приключении. И я был почти уверен, что знаю, кого именно.
Следующие минут десять в меня летело всё, что попадалось под руку разъярённой волчице: какая-то посуда, книги, табуретка, настольная лампа, а так же поток отборной брани. Кое-что я ловил на лету и расставлял куда попало, от остального просто уворачивался, ожидая, пока Леа выпустит пар и утихнет. Тогда можно будет с ней хотя бы поговорить… Но, видимо, не судьба. В разгар обстрела из комнаты Эм раздался крик:
- Эй, вы, там, перестаньте! Я не желаю пить чай из пластиковых стаканчиков!
Леа гневно фыркнула, швырнула об стену последнюю тарелку и выскочила из дома, хлопнув дверью так, что с потолка посыпалась штукатурка.
Её шаги быстро удалялись, в доме повисла тишина, и я довольно отчётливо услышал негромкий голос Эмбер:
- Надеюсь, фингал ты ему хотя бы поставила!
Жаль разочаровывать тебя, милая, но нет. Я открыл дверь и просунул голову в её комнату:
- Я же обещал, что никуда не уйду.
- Забираю свои слова обратно, - мстительно проговорила она. – Катись на все четыре стороны, Блэк! Я так устала…
Похоже, это конец. Тот самый конец, о котором я столько думал за последние сутки. Но… сейчас?
- Не переживай. Скоро всё закончится.
- Очень надеюсь, - Она отвернулась, видимо, думая о том же самом, что и я.
- Я буду ночевать в гостиной на диване. Если что – зови, - предупредил я, заранее зная, что никогда она этим не воспользуется.
- Не дождёшься, - подтвердила она мои подозрения, едва я закрыл за собой дверь.
Дойдя до дивана, я смахнул с него осколки какой-то вазы и без сил рухнул на подушки.
Теперь – действительно конец, Чарльз Уильям Блэк. Получай то, что заслужил. Пришло время расплаты.