Глава 17. Время

BPOV

Утро принесло мне много новых ощущений. Не так много, как ночь, разумеется, но ночные эмоции запомнились мне как нечто эфемерное и прекрасное, а утро встретило меня болью и ломотой во всем теле. Эдвард сладко спал, уткнувшись лицом в мое плечо, его рука лежала на моем животе, приятно согревая кожу. Я немного поерзала, но Эдвард только теснее прижался ко мне. Не было странным то, что он лежал совсем рядом, но было странным ощущать его обнаженную кожу и понять, что и сама ты совсем без одежды. Я покосилась на дверь, надеясь, что никто не вбежит сюда, чтобы разбудить меня этим мирным утром.
Не то, чтобы я чувствовала себя совсем уж плохо, как читала на женских форумах, но все же хотелось принять душ и одеться. Я старалась хоть как-то выползти из-под одеяла, но ни черта не получалось. Эдвард прижимался ко мне все крепче и крепче, и, хоть это было приятно, зуд между ног не унимало. В конце концов, когда я уже хотела плюнуть на его сон и уйти в ванную, сбросив Эдварда на пол, услышала тихое хихиканье.
- Эдвард! Ты все это время не спал!
Он посмотрел на меня сонными глазами и довольно улыбнулся.
- Мне не понравилось, что ты хочешь уйти.
- Я просто хотела пойти в ванную.
Я надула губы и отвернулась. Эдвард снова хихикнул и обнял меня, отчего мне сразу расхотелось делать вид, что я злюсь. Он был слишком милым.
- Как ты себя чувствуешь?
- Нормально. Но теплый душ не помешал бы.
- О, ладно. Иди.
Эдвард откинулся на подушки и положил руки за голову. Я неловко замерла.
- Эм… Ты будешь смотреть?
Он вздернул бровь.
- Ну, скорее всего… да. И буду наслаждаться каждой секундой.
Я замялась и закусила губу. Эдвард засмеялся. Его поразительно хорошее настроение начинало раздражать.
- Ты не мог бы… не смотреть?
Эдвард удивленно вскинул брови.
- Ты стесняешься? Белла, мы…
- Занимались сексом? Да. Но мне все еще неловко.
Эдвард напрягся и посмотрел на меня неуверенно, от его хорошего настроение не осталось и следа.
- Ладно, извини. Я пойду пока приму душ у себя.
И он просто так взял, откинул одеяло и ушел. Голый. Я почувствовала себя глупым ребенком, который ничего не понимает во взрослых отношениях.
Скомкав простынь вокруг себя, я пошла в ванную, все еще не понимая, почему это утро так стремительно из лучшего превратилось в… не самое лучшее.
Я быстро приняла душ и умылась. Теплая вода благоприятно действовала на мое тело, так что из душа я вышла с отличным настроением и твердым намерением поговорить с Эдвардом и снова вернуть этому утро радужную атмосферу. Но, увы, голоса Элис и Долли долетели до моих ушей даже раньше, чем я успела открыть дверь. Часы, как оказалось, показывали уже половину одиннадцатого. Вау, я даже не помнила, когда я последний раз так поздно просыпалась. Затем мой взгляд уперся в растрепанную постель. Я и не заметила, что простынь вылетела из-под матраса, а одна из подушек давно была на полу, и мы спали на одной. Я вздохнула и с ужасом подумала, что на простыне должна остаться кровь. Что же делать? Долли наверняка все поймет, если уже не поняла. Черт.
Я стянула одеяло с кровати и удивленно посмотрела на простыню. Да, помятая, но чистая. Не желая дольше раздумывать над этим, я собрала белье и засунула его в корзину. Пусть Долли просто принесет новое белье и все.
Я вышла к ступенькам и прислушалась к голосам на первом этаже. Элис восхищенно щебетала о своем вечере у Розали, но на этот раз я не почувствовала ни капли зависти. Что бы они ни делали, мой вечер все равно прошел лучше. Долли односложно отвечала ей, наверняка не слыша ни слова.
Эдварда не было на первом этаже. Я простояла минуту или две, вслушиваясь в их разговор, но голоса его не слышала. Пока он не встал за моей спиной и не обнял меня за талию.
- Подслушиваете, принцесса?
Я улыбнулась. Мне нравилось то, как он называл принцессой. Это совсем не было похоже на официально обращение, которые я слышала у себя дома, и не имело ничего общего с тем, как меня называли те убогие ухажеры, которых находила мне Рене.
Я покачала головой и повернулась к нему.
- Нет, я просто искала тебя.
- Да? – Эдвард улыбнулся и поцеловал меня.
Он больше не выглядел таким напряженным, как утром. И я была этому рада. Возможно, удастся вернуть радужную атмосферу и без серьезных разговоров.
И удалось. Хотя мне пришлось пережить постоянные подмигивания Элис и двухзначные намеки Эмметта, все прошло не так плохо. Мы посмотрели фильм, помогли Долли с обедом и разошлись по комнатам, вовремя вспомнив о домашнем задании.
Я же часто ловила себя на мысли, что ничего особо не изменилось. Такой же день, как и много других, я так же сидела над домашним заданием, которое мне даром не нужно было, и только осознание того, что сегодня ночью я официально стала женщиной, немного выбивало меня из колеи. Я даже не могла четко осознать, что именно изменилось. Я выглядела так же, чувствовала себя обычной, как и в любой другой день. У меня все еще ничего не получалось с историей, и я вовсе не стала чувствовать себя взрослее или опытнее. Ничего подобного. На самом деле мне хотелось посоветоваться с кем-то, с кем угодно, кто мог бы подсказать мне, что делать дальше, изменится ли что-то или нет… Я не могла доверять интернету, ведь он уже один раз убедил меня, что первый секс – это нечто ужасное и неприятное. Куда обычно обращаются девушки? К маме, скорее всего. Я хмыкнула. Рене убьет меня, собственноручно казнит на Хрустальной площади, где обычно рассказывает о том, какая она замечательная. Ни она, ни Джейкоб уже давно не трогали меня, не писали и не присылали шикарные платья. Я не могла нарадоваться, что меня в кое-то веки оставили в покое, но сейчас, когда в голове у меня полная путаница, даже отсутствие королевского надзора вовсе не радует.
Мне было интересно, чувствовал ли Эдвард то же, что и я сейчас? Или он просто не мог нарадоваться, что мы дошли до того самого момента в отношениях, которого ждут все парни? История никак не желала лезть мне в голову. Куда там, если я только и могла что ерзать на стуле и бросать короткие взгляды на кровать.
Уже ближе к десяти я с обреченным вздохом спрятала учебники и ушла в душ. На самом деле я думала, что, когда вернусь, Эдвард уже будет ждать меня на кровати или в кресле, как это обычно бывало. Но в спальне никого не было, одеяла оставались ровными, дверь – закрытой.
А это не могло не настораживать. Я взяла со спинки стула халат и набросила на плечи. В коридоре никого не было, в такое время все Каллены уже давно лежат в своих кроватях, читают или смотрят телевизор. Я быстро забежала в комнату Эдварда, закрывая двери. Он лежал на кровати и читал, одетый в пижаму. Если до этого я пыталась придумать ему какие-то оправдания, то сейчас уже не могла ничего поделать. Он просто не пришел.
- Почему?.. – спросила я, но не знала, как правильно закончить вопрос. И уж тем более не знала, как сообщить о своей неподдельной уверенности в том, что Эдвард ждал продолжения вчерашней ночи.
Но, похоже, у него были другие планы, и я не знала, злило это меня или огорчало.
- Почему что? – спросил он так, будто совершенно не понимал моего смятения.
- Ты не пришел ко мне, – вздохнула я, неуклюже взмахнув рукой.
- А, – Эдвард нахмурился. – У меня просто домашнее задание, и я не успел дочитать до конца параграф.
- О, – я не знала, что сказать. Самые жуткие мысли начали закрадываться ко мне в голову. Он отшивает меня? Ему не понравилось? Хочет ли он обратно к Тане? Он захочет расстаться?
Я была близка к панике.
- Хорошо, – собралась я с мыслями. – Тогда… до завтра.
Я быстро развернулась и вышла в коридор, хлопая дверью. На самом деле я не хотела так громко хлопать дверью, оно как-то само получилось. Возвращаться в пустую комнату так не хотелось: слишком я привыкла к Эдварду в моей кровати, к его теплым рукам и утренним поцелуям. Думаю, даже Эсми с Карлайлом догадывались об этом, но не были против. А что будет теперь?
Я сжала руки в кулаки и попыталась успокоиться. Все равно. Пусть делает, что хочет. Я хоть завтра могу поехать домой. Рене, наверное, вообще ждала, что я вернусь домой уже спустя неделю пребывания в Форксе. И не о чем переживать.
Спальня была на удивление недружелюбной и холодной. Или я себя накручиваю? Я сняла халат и бросила его на пол. У меня вообще было сильное желание разбросать везде свои вещи или разбить что-нибудь. Но я знала, что уже прошло то время, когда я легко успокаивалась, разрушив половину комнаты. Сейчас мне нужно было вовсе не это.
Внезапно я почувствовала себя такой уставшей, словно не спала несколько дней подряд. Я медленно собрала нужные на завтра книги, сложила их все в сумку и забралась под одеяло. Я заползла на середину кровати, раскинув руки. Сразу вспомнилась моя родная комната в замке, высокие стены, тяжелые шторы на окнах и мягкий воздушный матрас. Здесь все было иначе, но… не хуже. Здесь было просто по-другому. Хотя в этой комнате за последнее время я испытала гораздо больше ярких эмоций, чем за всю мою жизнь в замке. Мало того, жизнь в замке в роли принцессы стала казаться чем-то эфемерным и далеким, а жизнь здесь – отрезвляющей реальностью, в которой не все проблемы решаются взмахом руки.
И еще Эдвард, который сначала говорит, что любит тебя, а потом зарывается в учебники, лишь бы отказаться от совместной ночи. Я вздохнула и свернулась калачиком, обнимая руками краешек одеяла вместо привычного мне теплого тела.
«Все было не так и плохо», – продолжала я мысленно утешать себя, – «он просто должен учиться. В конце концов, Эдвард не может себе позволить завалить экзамены, даже если к нему пришла принцесса».
Дверь тихо заскрипела (хотя я никогда раньше не замечала, чтобы она скрипела), и темная тень проникла в комнату. Я уже хотела завизжать, невовремя вспоминая просмотренный с Эмметом и Элис фильм ужасов, но потом узнала в темном силуэте Эдварда. Вздох облегчения вырвался из моей груди. Это вовсе не маньяк, наоборот, это Эдвард. Улыбка появилась на моем лице, и я откинула край одеяла, приглашая его присоединиться ко мне.
Эдвард не стал медлить, и вот я уже прижималась к нему, а он рисовал пальцами на моей спине последовательные узоры.
- Прости, – тихо прошептал он, поцеловав меня в щеку. – Я не должен был так говорить.
- Все в порядке, – ответила я. – Главное, что ты пришел.
Эдвард расслабился, продолжая поглаживать мою спину через ткань ночной сорочки, и, если быть честной, я хотела, чтобы он опустил руку ниже, коснулся меня интимнее. Но, разумеется, я не могла ничего ему сказать.
- Белла, могу я тебя кое-что спросить?
- Конечно, – ответила я, мысленно лелея надежду на то, что он попросит меня снова заняться с ним любовью. Я хотела этого и впервые за долгое время не боялась.
- Ты… кхмм… – Эдвард замялся и покрепче прижал меня к себе. – Ты жалеешь о том, что произошло прошлой ночью?
Что ж, это не было тем вопросом, который я ждала и на который надеялась. Наоборот, предположение Эдварда повергло меня в шок, так что я не сразу ответила, отчего парень заметно занервничал.
- Господи, нет, конечно. Как я могу жалеть, Эдвард? Это была лучшая ночь в моей жизни, и я провела ее с тобой. Я счастлива.
Теперь уже пришел черед Эдварда облегченно вздыхать. Он покрепче прижал меня к себе и поцеловал в губы, страстно, влажно, но коротко.
- Слава Богу… Ты была такой скованной с утра, прятала взгляд. Я подумал, что ты жалеешь… Что тебя ждет какой-нибудь принц, которому тебя обещали еще с пеленок. Или как там у вас все происходит?
Мое сердце забилось чаще, а в голове все мысли сжались в комочек, состоящий из одного имени: Блэк. Я чувствовала, как в груди все сжимается, когда смотрела на Эдварда и его смущение, перемешанное с тревогой, когда он говорил об этом.
Нет… Как я могла сказать ему обо всем? Как я могла испортить эти нежные отношения, которые мне так дороги? Слезы собрались в уголках глаз, и я даже не могла их вытереть, иначе Эдвард бы заметил. Я отвернулась и быстро выключила ночник, чтобы темнота спрятала мои сомнения. Это было слишком тяжело, я не хотела думать о том, как Эдвард отреагирует на мое признание. Сейчас мне хотелось только одного.
Я повернулась к нему и, обхватив ладонями его прекрасное лицо, поцеловала его в губы, мягко и нежно, не используя язык, а просто прикасаясь к нему. Эдвард откликнулся на мой трепетный поцелуй и улыбнулся, притягивая меня ближе к себе.
Все мои внутренние ощущения сконцентрировались внизу живота, подогревая мое желание повторить все, что было вчера. Я скользнула ладонями под футболку Эдварда и пробежалась ногтями по его спине, наслаждаясь его тихим стоном.
Второй раз был гораздо лучше первого. Но третий… все словно открывалось заново, но я больше не чувствовала страха, пальцы не дрожали. Это было волнение, трепет и нежность. Я пыталась запомнить каждое мгновение нашей близости, ведь однажды наступит день, когда мне придется покинуть Эдварда. И я хотела забрать с собой эти воспоминания.

***

Вернуться в реальность оказалось гораздо труднее, чем я думала. Снова оказаться в тесноте школьных стен, выслушивать глупые и пафосные речи учителей… Это было просто тратой драгоценного времени, которое я могла провести с Эдвардом.
В первый день мне казалось, что на моем лбу ярким цветом горит надпись: «У нас был секс». И хотя это просто паранойя, мне всегда казалось, что парни смотрят на меня с ухмылками, а девушки – с гримасами.
Я твердо решила для себя беречь каждую минуту в Форксе. Ведь Рене славилась своей непредсказуемостью. Что ей мешало прилететь в Штаты завтра и забрать меня на какой-нибудь бал? А затем оставить дома, даже не дав возможности попрощаться со всеми? Я все еще находилась под ее опекой. Несовершеннолетняя, без права выбора, без возможности все изменить. А если подумать, даже после дня рождения у меня не будет свободы или права выбора. Все давно решено на много лет вперед. То, чем я буду заниматься, где жить, с кем заводить детей… Все чаще я стала задаваться вопросом, а был ли брак моих родителей таким же вынужденным? Они выглядели счастливыми, когда были наедине друг с другом. Или я хотела видеть их счастливыми.
Мои мысли часто возвращались к отцу. Я искала совета, поддержки, чего угодно. С каждым днем я все глубже проваливалась в собственноручно вырытую яму. Я молчала и ни слова не говорила о Блэке, а тем временем семейство Калленов пробралось мне в самое сердце, заполняя пустоту.
Дни стали бежать еще быстрее, и вот уже февраль уступил место марту, тем самым прибавляя мне ночных кошмаров с участием Рене, Эдварда и Джейкоба. Мне снилось, как мы с Эдвардом занимаемся любовью, и внезапно рядом появляется Джейкоб в мантии и короне, заявляя свои права на меня. Или как Рене приходит на мой выпускной бал и одевает меня в свадебное платье…
Я стала замечать за собой эту ужасную неуверенность в завтрашнем дне. И Эдвард замечал это, не мог не заметить. Он выглядел таким обеспокоенным каждый раз, когда спрашивал меня о самочувствии, словно ждал, что я скажу что-нибудь ужасное наподобие «Я беременна» или «Женись на мне». Или что там бояться услышать парни больше всего? Явно не фразу «Меня с пеленок обещали кое-кому другому». Как я вообще должна была сказать об этом? Какие слова могут быть правильными в этой абсолютно неправильной ситуации? В лучшем случае он просто выгонит меня, а в худшем – я разобью ему сердце. Теперь я как никогда раньше осознавала, насколько изменились мои принципы и взгляды на жизнь. Раньше меня вряд ли волновало бы его разбитое сердце. Я отказывала многим парням постоянно. Эдвард просто стал бы одним из многих. Но не сейчас…
Я чувствовала его любовь, и это окрыляло меня в те моменты, когда мысли о Рене и Джейкобе оставались запертыми в дальней части моего сознания. Это и было счастьем? Если да, то я была безумно счастлива. Когда позволяла себе это.
Каждый маленький аспект наших отношений стал для меня чем-то особенным, ярким, тем, что я хранила в своем сердце и вспоминала по ночам, особенно когда мысли о Рене вырывались на свободу.
Мне бы хотелось сберечь все, что я испытывала рядом с Эдвардом. Все наши поцелуи, невинные и не очень, наши объятия и глупый смех на какой-нибудь ерундой… наши ночи, когда я узнавала что-то новое о нем, а он обо мне. Я научилась распознавать особые реакции его тела на некоторые мои действия и слова, смогла контролировать собственное тело и наслаждаться каждым мгновением, забыв обо всем.
Мы были обычными подростками. Я хотела быть обычной, хотела таких вот беззаботных отношений, которые, возможно, перерастут во что-то большое. Иногда, после особенно сладких ночей, я прижималась к Эдварду и представляла, как все могло бы быть… Мы бы пошли в один колледж, плевать, в какой, лишь бы быть с ним. Возможно, мы бы жили в общежитии или снимали вместе квартиру. Мы могли бы стать одной из тех парочек, которые никогда не расстаются, сразу после колледжа женятся и строят семью, оставляя все проблемы и трудности главным героям. Раньше я думала, это скучно. Я хотела волнений. И вот я получаю их сполна. Сейчас я бы все отдала за второстепенную роль девушки, обреченной на счастливую семейную жизнь.
Было ли странным то, что я могла часами валяться в объятиях Эдварда и представлять нашу свадьбу? Она не была бы похожа ни на одну в мире. Я хотела бы выйти замуж в той же церкви, где и мои родители. В белом платье и без глупой тяжелой мантии, которую обязана надеть девушка королевской крови, вышедшая замуж. Это почти так же глупо, как и другие свадебные обряды вроде не видеться до церемонии и все такое. Не несет никакого смысла, но строго соблюдается.
Вот за такими мечтами и трепетом прошел первый месяц весны. Я стала лучше справляться и прятать свою грусть, к тому же, приближался выпускной. Всех охватило это волнительное чувство. Парни строили грандиозные планы, девушки пытались отыскать в интернете то самое платье. Даже я смогла отложить свои проблемы в сторону и поддаться всеобщей эйфории. Розали безумно удивила меня, когда сказала, что давно занимается моделированием платьев, и ее мама может пошить что-то милое у себя в мастерской. Я подслушала этот ее разговор с Элис и с грустью подумала, что вряд ли Розали предложит мне свою помощь. Не то, чтобы у меня были проблемы с платьем. Любой мой наряд из шкафа был в сто раз лучше всех платьев Форкса вместе взятых. Но мне хотелось почувствовать себя частью этого огромного праздника. А я могла только надеяться, что до этого момента я все еще буду в Штатах.
Мне часто снились странные сны, будто я бегу по своему замку, точно знаю, что бегу именно за Эдвардом, но никак не могу догнать его. А в конце я открываю двери и врываюсь в церковь, где меня уже ждут Джейкоб и тысячи гостей. Мне надоело жить в постоянном напряжении. Сейчас был вечер субботы, все собрались в гостиной посмотреть сериал и поиграть в настольные игры, а я закрылась у себя в комнате, не желая видеть их веселья. С каждым днем мне все больше казалось, что я превращаюсь в брюзжащую старуху, которая ненавидит веселье. А я просто не могла не думать о том, что мои дни в этой компании сочтены, а там, куда я вернусь, никто и понятия не имеет, что такое семейный уют и настольные игры.
Я сидела у себя на кровати и читала глупые новости своей глупой страны. Особенно раздражали постоянные упоминание о Блэке и о его благотворительных деяниях. Почти в каждой второй статье упоминался этот придурок. Наверняка людей готовили принять их нового короля, чтобы они радовались и думали о хорошем будущем.
Мне хотелось, чтобы кто-то поднялся ко мне и спросил, как дела и все ли у меня хорошо. Почему я сижу здесь в одиночестве, а не играю с ними. Но правда в том, что Каллены настолько привыкли к моему отшельничеству, что больше не пытались идти на контакт. Я понимала их, но это не мешало мне злиться. Даже Эдвард перестал постоянно интересоваться моими мыслями и спрашивать через раз, все ли в порядке. Последнюю неделю мы почти не разговаривали, а по-настоящему близкой к нему я чувствовала себя только ночью, когда Эдвард занимался со мной любовью. Я надеялась, что секс поможет нам продержаться вместе до лета – иначе я просто не смогу оставаться в Форксе. Без Эдварда это не имеет смысла. Но я видела, что он устал от моей вечной меланхолии. Я просто-напросто отравляю оставшиеся нам дни своим жутким настроением.
Всхлипнув, я вытерла скопившиеся в уголках глаз слезы и выключила интернет. Ничего больше не хотелось, только поговорить с Эдвардом. Поболтать и посмеяться, как раньше. Но я не могла спуститься к нему в гостиную, слишком помято я выглядела после целого дня, проведенного в четырех стенах. Маленький календарь, который я купила себе в Порт-Анжелесе, словно насмехался надо мной. Сегодня уже третье апреля. Совсем скоро моя сказка закончиться. Эдвард пойдет в колледж и найдет себе новую девушку, обычную и свободную от любых обязательств. А я… а я буду жить с Джейкобом и ненавидеть каждую минуту своей жизни.
Мой телефон начал звонить, и я ответила, даже не взглянув на дисплей.
- Алло.
- Здравствуй, милая, – пропел знакомый голос, в котором я с ужасом узнала свою мать. Какой кошмар, прошло столько времени с тех пор, как она звонила мне в последний раз. Что ей нужно?
Мое сердце сжалось, а по спине пробежалась дрожь.
Вот оно.
Сейчас она скажет, что мне пора возвращаться домой. Сколько у меня времени, прежде, чем прилетит самолет? А если он уже в пути? Может, он уже ждет меня в аэропорту.
Слезы побежали по щекам, пока я судорожно держала трубку в руках.
- П-привет, мам.
- Что за ужасное произношение, дорогая? Ты больна?
Я удержалась от того, чтобы закатить глаза и попыталась взять себя в руки. Не время распускать сопли, нужно попытаться выиграть время.
- Извини, мама, я на самом деле немного заболела.
- О, нет! Что-то серьезное, милая? Я разговаривала с Эсми на прошлой недели, и она мне ничего не сказала!
Ха, она общается с Эсми чаще, чем со мной. Миленько.
- Это ерунда, просто немного болит горло. А… а как у тебя дела?
- О, все прекрасно, – Рене довольно вздохнула и стала посвящать меня во все подробности абсолютно не интересной мне королевской жизни.
- А как у тебя дела? Домой не хочешь?
Я задержала дыхание. Нет, пожалуйста, нет.
- Все замечательно, мне очень все нравится. Скоро выпускной бал, я выбираю себе платье. Знаешь, будет очень здорово, если я получу аттестат, не так ли?
Мое сердце билось так быстро, словно за ним кто-то гнался. Я чувствовала пульсацию в висках от волнения.
- Да, это действительно будет отлично. И выпускной! Это такая прелесть! Я помню свой выпускной, это было прекрасно. Я думаю, мы с Джейкобом приедем, чтобы посмотреть на тебя в мантии выпускника. Не каждый день такое увидишь.
- Нет! – выкрикнула я раньше, чем успела подумать. – То есть… Не нужно, мама. Ты ведь не любишь долгие перелеты, да и у Джейкоба наверняка полно дел. Не стоит. Я пришлю вам фотографии.
- Белла, почему ты так говоришь? – внезапно вся жизнерадостность исчезла из маминого голоса. – Что ты натворила?
- Я ничего не сделала. Просто… не нужно приезжать.
- Почему?
- Я…
- Отвечай, что ты натворила? Почему Эсми мне ничего не рассказала?
- Да потому что нечего рассказывать! Успокойся, мам. Все хорошо. Я просто не хочу, чтобы ты приезжала и отрывалась от дел в стране из-за какой-нибудь ерунды.
- Если у тебя что-нибудь случилось, это вовсе не ерунда, Белла! Ты ведь знаешь, что можешь все мне рассказать.
- Знаю, мама, - вздохнула я, понимая, что если я расскажу ей все, она окажется в Форксе уже завтра. А это было совсем не нужно мне.
- Что за тон, Белла? Тебе не нравится то, что я хочу заботиться о тебе? Ты не отвечаешь на мои письма…
- Было только одно письмо от тебя, мама, еще два месяца назад.
- Ты не отвечаешь на письма Джейкоба!
- Не желаю иметь с ним ничего общего.
- Белла! Мне совсем не нравиться твое отношение к Джейкобу. Я думала, Форкс изменит твое мнение.
Я закатила глаза. Форкс на самом деле изменил мое мнение насчет многих вещей, но точно не насчет Джейкоба. Напротив, сблизившись с Эдвардом, я стала еще больше ненавидеть навязанного мне жениха.
- Я не хочу больше говорить на эту тему, мама. Я никогда, слышишь, никогда не изменю свое мнение. Ты должна понять, что, заставляя меня выйти замуж за человека, которого я не люблю, ты убиваешь меня. Я не хочу жить с ним, и мне плевать, буду я королевой или нет. В Форксе я встретила людей, которые полюбили меня, и для этого им не обещали трон. Я не хочу возвращаться, я не хочу жить твоей жизнью!
В трубке воцарилась тишина, и я тихо вздохнула, подойдя к окну. Дождя не было, но на стекле все равно блестели капли от сильной влажности.
- Белла, что ты имеешь в виду? – голос Рене стал намного тише.
- То, что я сказала.
- Нет, насчет людей… Ты говоришь о Калленах? Или о ком-то еще?
- Теперь уже я тебя не понимаю, – устало пробормотала я, а мое сердце сжалось.
- Не надо, я отлично знаю, как легко на подростка влияет новое окружение и новые люди. Белла, не смей терять голову.
- Я все еще не понимаю, о чем ты вообще говоришь.
- А я думаю, ты отлично понимаешь. Белла, я тоже была подростком. И я тоже была в Форксе.
- Мама, я не думаю, что нас можно сравнивать.
- То есть ты сейчас не вздыхаешь по какому-нибудь американскому парню, который просто решил утвердиться в глазах остальных и соблазнить…
- Мама, перестань!
- Так это правда? – охнула Рене, и я могла представить, как она схватилась за сердце в своем любимом жесте.
- Нет, это неправда, – как можно спокойнее ответила я, пытаясь унять громкое сердцебиение. – Я никем не увлеклась, мама.
Рене какое-то время молчала, я тоже ничего не говорила. Наконец она заговорила:
- Я люблю тебя, Белла. Ты моя единственная дочь, и ты очень похожа на своего отца. Я желаю тебе только счастья, и я не утверждаю, что именно Джейкоб – тот, кто тебе нужен. Но он вместе с тобой нужен нашей стране. Это тот самый момент, когда ты не можешь самостоятельно делать выбор. И никому не интересны твои чувства.
- Ты… ты любила кого-то? Здесь, в Америке? Это было, когда тебя выдали за папу? – мой голос задрожал.
- Да… можно и так сказать.
- Но… разве нельзя что-то сделать? Найти лазейку? Разве ты желаешь мне той же участи? Оставить кого-то дорого мне на другом конце света?
- Значит, кто-то все-таки есть… Я знаю его?
Мое сердце, которое чуть успокоилось до этого, снова пустилось вскачь.
- Эм… Нет, никого нет.
Я не знала, что говорить. Я не знала, как мама отреагирует. Меньше всего я хотела сократить свои дни рядом с Эдвардом.
- Хватит врать, Белла. Мари была права, это было плохое решение.
- Нет, мама, нет! Это лучшее, что ты могла сделать для меня! Я узнала так много нового, я перестала думать только о себе. Я стала частью маленького общества, я почувствовала себя нормальной. Это прекрасное чувство. Я хочу закончить школу, мама. Так хочу.
- День свадьбы назначили на двадцать пятое июня.
Я почувствовала, как весь воздух вылетел из моих легких со следующим вздохом.
- Так быстро!..
- Нужно уладить много формальностей до того, как ты будешь коронована. И еще медовый месяц и обязательные визиты к друзьям семьи. Это долгий процесс.
- Я… я понимаю.
Мою грудь сжало стальными тисками. Осталось… около двух месяцев.
- Это хорошо. Белла, ты должна думать о своем долге перед страной.
- А ты думала? – я зажмурилась, не желая выпускать рвущиеся наружу рыдания, которые сейчас разрывали горло.
- Мы сейчас говорим не обо мне.
- Я знаю.
- Пообещай, что ты будешь вести себя разумно.
Я была морально разбита. Не представляла, как расскажу об этом Эдварду. Как он отреагирует? Мне стало плохо. Последние слова Рене теперь звучали как издевка в моей голове.
- Разумно? А как вела себя ты?
- Белла, мы ведь уже согласились, что речь не обо мне…
- Да, верно. Речь не о тебе, а обо мне. И я не хочу вести себя разумно. Я хочу провести свои последние дни на свободе так, как этого хочется мне. И я не буду разумной, больше нет. Тебя это наверное расстроит, но я буду счастлива. А разум не позволял мне этого слишком долго.
Подождав буквально секунду, я отключилась, а затем вытащила батарею и засунула телефон в тумбочку. Я на самом деле не хотела быть разумной. Сейчас я хотела Эдварда, я хотела быть с ним.
Немного подумав, я спустилась в гостиную. Думаю, Каллены заметили и мое взвинченное состояние, и красные глаза. Но они ничего не сказали, как и раньше. Даже Эдвард не бросил на меня обычный вопрошающий взгляд. Я настолько очевидна и безнадежна?
Но сейчас это мало меня волновало. Гораздо больше я хотела… насладиться временем в семье. Я села рядом с Элис и приняла участие в игре. Посмеялась над их шутками, расстроилась из-за пары проигрышей. Я впитывала в себя обстановку, всеобщую радость и уют. Мне будет не хватать не только Эдварда, но и всего этого. Семейного вечера и домашних пирогов. Настольных игр. Принцессы, а уж тем более королевы, не играют в игры.
Когда все разошлись спать, когда я приняла душ и переоделась, Эдвард уже ждал меня на кровати. Я ничего не говорила. Не хотела. Только обняла его и поцеловала, укладывая на кровать и нависая над ним. Впервые я была сверху, наблюдала за его красивым лицом и блеском в глазах. Я снова впитывала в себя все эти чувства, которые насыщали воздух вокруг электрическими зарядами. Я была уверена, что только здесь, только с этим человеком я смогу почувствовать что-то настолько прекрасное. Слезы побежали по моим щекам, и он мягко стер их. Мы лежали в кровати, обнаженные и уставшие: я лежала сверху на нем и гладила пальцами его крепкую грудь.
- Белла, – его шепот коснулся моей щеки и я повернула к нему голову. – Я люблю тебя.
- Я тоже люблю тебя, – пробормотала я, мой голос был немного хриплым.
- Что случилось? Скажи мне.
Я закрыла глаза. Сейчас, именно сейчас был тот самый момент, когда я могла рассказать ему.
- Я… уезжаю. После выпускного.
Эдвард никак не отреагировал. Его руки продолжали играть с моими волосами. Я даже подумала, что он не услышал, но вдруг Эдвард крепко обнял меня и перевернул, чтобы мы оказались лицом к лицу. Он выглядел таким грустным!..
- Два месяца?
- Около того, – я сглотнула.
Эдвард вздохнул и крепко прижал меня к себе. Я обвилась вокруг него и позволила себе заснуть. Слова здесь на самом деле были лишними.

Спасибо моей бете Катюше (Ashley_Cameron) за проверку главы.