---

---

Трилогия «НЕ ЗАБЫВАЯ О ГЛАВНОМ»
Часть 2/2: La Belle Dame sans Merci

- Ах, Джаспер, - устало начал Аро, приобняв вампира за плечи и слегка встряхнув. – Ты так напряжен. Расслабься, ты же среди себе подобных. Бояться нечего.
Взгляд, которым хлестнул его Джаспер, говорил лучше всяких слов.
- О, прости, я забыл, что тебе неведом страх. Лишь отчаянная смелость. - Если б не интонация, можно было решить, что Вольтури насмехается. Хотя, возможно, так и было? – Не подумай, что я неуважителен к тебе, мой друг, скорее наоборот. Как бы мне хотелось, чтобы ты был с нами, но… Я все понимаю, твоя преданность Карлайлу меня восхищает! Однако я хотел поговорить не об этом.
Остановившись, Аро заглянул в темно-золотистые, почти черные глаза и улыбнулся.
- Скажи мне, Джаспер, за кем ты пришел сегодня? Скажи, не лукавя, потому что от этого будет зависеть то, что я скажу дальше…



…Джейн улыбнулась, просто улыбнулась, но Белла почувствовала, как по спине скользнул холод. Улыбка делала детское личико еще более соблазнительным, но выглядывающие из-под верхней губы клыки рождали глубоко внутри ужас.
- Не бойся, я не укушу, - заискивающе хмыкнула она, однако глаза говорили совершенно иное.
- А вот я хотел бы, - раздалось из-за плеча, и девушка узнала в голосе Феликса. Обойдя ее, он подошел к вампирше и встал так, что невольно закрыл собой Джаспера и Аро. А может, это было сделано специально? – Она так аппетитно пахнет.
- Я не ужин, - со всей смелостью, на какую была способна, прорычала Белла, переводя взгляд с одного недоброжелателя на другого.
- Разве? – неподдельно изумился Феликс. – Что же ты тогда?
- Наверно, она считает, что мы не тронем ее, - поддержала Джейн забавную игру. – Как думаешь, эта смертная ошибается?
- Вне всякого сомнения!
Живя среди Калленов, Изабелла и не думала, что можно бояться вампиров. И если Джеймс казался лишь досадной случайностью, то Вольтури изменили мнение кардинально…



…Он не мог поверить тому, что слышал.
- А вот и Элис, - воскликнул Аро и восторженно хлопнул в ладоши. Джасперу понадобился один взгляд на возлюбленную, чтобы ощутить боль. Золотистые глаза казались печальными, в их глубине таилась грусть. Казалось, по бледным щекам вот-вот скользнут слезы. Но это знал лишь он, Вольтури же видел перед собой улыбающееся лицо. – Мы ждали тебя, моя дорогая.
- Рада, что пришла вовремя, - колокольчиком разнесся нежный голос и Джаспер судорожно вздохнул. Она была рядом, здесь, с ним. В безопасности, потому что никто не посмеет причинить ей боль, пока он рядом. Приблизившись, девушка посмотрела на возлюбленного и ее изящная ручка легла на его плечо так непринужденно, что захотелось поверить, что все действительно хорошо.
«Они не причинили тебя вреда?» - кричали темные глаза.
«Я же просила быть с ней, зачем ты пошел за мной, глупый?» - укоряли золотисто-янтарные.
«В тебе моя жизнь!»
«Ты лишь все усложнил…»
Аро с интересом наблюдал за молчаливым разговором любовников, испытывая легкое сожаление, что не может слышать их мысли. Конечно, он мог бы дотронуться до обоих, но не получил бы того, что Эдвард.
- Ты, наверно, уже знаешь, о чем я говорил с Джаспером? – прервал Вольтури безмолвную беседу.
- Да. Я все «видела».
- Тогда позволь и мне. - Пальцы ласково сжали маленькую ладошку. Закрыв глаза, Аро несколько мгновений «прислушивался» к образам будущего в голове Элис, затем улыбнулся и посмотрел на Хейла, глаза которого сузились от желания оттолкнуть Вольтури. Непостижимо, сколь сильна была его ревность. - Как все замечательно складывается. До твоего приезда я и не думал, что это настолько восхитительная идея! Ты не находишь?
Ответа не последовало. Взгляды возлюбленных снова встретились.
«Я не стану!»
«У нас нет выбора»
«Это не выход!!»
«Если б ты только дождался меня, то все было иначе»
«Элис…»
Но девушка не ответила, лишь счастливо улыбнулась, будто они и не обсуждали ужасающую идею Аро.
«Элис, нет!»



Она увидела ее случайно, когда Феликс размашисто взмахнул рукой. Вампирша стояла рядом с Аро, но словно не видела ни его, ни Джаспера. Взгляд золотистых глаз был устремлен на Беллу.
- Элис… - шепот сорвался с губ помимо воли, а из глаз брызнули слезы. – Элис!
Феликс неприязненно фыркнул, когда Изабелла бросилась в ее сторону, Джейн и вовсе демонстративно зевнула, элегантно прикрыв очаровательный ротик миниатюрной ладошкой.
Прохладные руки обхватили девушку и прижали к себе так, что, казалось, захрустят кости. Губы коснулись виска и девушка, наконец, почувствовала себя в безопасности.
- Элис, я так волновалась! Я так… волновалась… Элис…
Слезы все текли и текли из глаз, оставляя на грязных щеках следы.
- Успокойся, Белла, все хорошо, - пел нежный голос, а пальцы перебирали темные прядки, заботливо распутывая узелки. – Я же говорила, что рядом с Джаспером ты в безопасности, разве нет?
Подняв виноватое лицо, девушка шмыгнула носом и вновь уткнулась им в плечо вампирши.
- Прости меня.
- Тебе не за что извиняться!
- От меня одни неприятности…
Неожиданно отстранившись, Элис грубовато подняла заплаканное лицо, заставив девушку посмотреть в глаза. Голос был тихим, но решительным.
- Это неправда, Белла. Что бы ни случилось, для меня ты всегда будешь самым важным человеком. Всегда, слышишь? – Какое-то время вампирша не отводила взгляда, и в янтарной глубине Белла увидела то, что заставило понять – это правда. Все сказанное Элис чистая правда, она не лжет и если понадобится, будет драться за нее, совершенно бесполезного человека, до самого конца.
- Как приятно наблюдать за воссоединением семьи, - восхищенно заметил Аро. – Надеюсь, что следующее будет не менее пылким. Не так ли, Джаспер?
Темно-янтарные глаза опасно сверкнули, словно предупреждая о том, что может случиться, если вампир не замолчит. Но того будто забавляла вся это ситуация.
- Элис, милая, как ты считаешь, может, нам стоит уйти? Или ты желаешь остаться и посмотреть, чем все закончится? – сладко пропел Аро, скользнув взглядом сначала по вампирше, а затем по прильнувшей к ней девушке. – Хотя, возможно, Белла захочет, чтобы ты осталась?
Элис молчала. Джаспер с трудом сдерживал клокочущую в горле ненависть. А Изабелла просто не понимала, чего все ждут. Неизвестность мучила сильнее ожидания. От тихого шепота над ухом сердце забилось сильнее.
- Мне так жаль. Как бы я хотела повернуть время вспять.
Элис произнесли лишь эти слова, но в них была сокрыта куда более глубокая истина, чем казалось на первый взгляд. Вот то, что так причиняло боль - действительность. Если бы Белла не притягивала неприятности… Если б она не встретила Калленов… Если бы… Боже, сколько «но» и каждое из них справедливо. И именно потому, что все так, как должно быть, она стояла здесь, в Вольтерре, среди вампиров, которые жаждут ее крови. Среди ненависти и презрения. Среди отчаяния. Стояла, глядя в спину лучшей подруги, рука об руку идущей с безжалостным убийцей, потому что у нее просто не было выбора. Стояла, зная, что сожаление останется, а боль не пройдет, ведь подобные раны не заживают. И даже если это когда-нибудь произойдет, отвратительный рубец не исчезнет никогда…
- Белла?
Послушно подняв голову, девушка взглянула на Джаспера, ища в нем безмолвную поддержку, но того, казалось, мучили собственные демоны. Он смотрел очень внимательно, словно ждал чего-то, но Белла не знала, чего именно.
- О чем вы говорили? – с трудом выдавила она, скользнув взглядом по спинам Элис и Аро. Каждое движение последнего было столь элегантным и притягательным, что если б не ситуация, девушка не смогла бы отвести от него глаз. Но сейчас глава Вольтури мало волновал ее, равно как и словно растворившиеся в темноте вампиры. Во всяком случае, куда меньше Джаспера.
- О тебе, - без обиняков ответил вампир, и когда девушка вновь посмотрела на него, не отвел взгляда. – Он сказал, что желает обладать частичкой того, что есть ты. Аро хочет тебя.
- В смысле? – запнулась Белла, чувствуя, как щеки заливает густой румянец. На губах вспыхнул вкус подаренного самой смертью поцелуя. – Как… Как еду?
Джаспер молчал, что не подтверждало сказанного, но и не отрицало. Коснувшаяся плеча рука заставила нахмуриться.
- Что теперь будет?
- Не бойся, - осторожно начал вампир, чем тут же заставил человеческое сердце затрепыхаться в груди. - Я не хочу, чтобы ты боялась.
- Не боялась чего?
- Просто представь, что я – это Эдвард.
- Зачем? Почему я должна делать это?! – На этот раз страх стал ощутимей, и его не смогла затмить даже та нежностью, с которой до нее дотрагивались настойчивые руки.– Джаспер! Что сказал Аро?!
Но вампир будто не услышал вопроса, сделав шаг вперед и тем самым оттеснил Беллу к стене.
- Он сказал, что если ты выживешь после…, он отпустит тебя. – Голос был каким-то сдавленным, от него внутри все похолодело и сжалось в узел. – Аро всегда держит слово.
«…и если ты сделаешь то, к чему в тайне так стремишься, я отпущу ее. Конечно, если она останется жива…»
Похотливый смех Аро до сих пор стоял в ушах Джаспера.
- Он хочет, чтобы ты… обратил меня, - вытолкнула она откуда-то из глубины и сама поразилась, как сильно дрожит голос. Нет, Аро хотел чего-то другого. Чего-то, на что Джаспер никогда бы не решился, но что собирается сделать сейчас. – Но Эдвард обещал, что сам…
- У него нет выбора, - одними губами ответил Джаспер и карие глаза девушки округлились, когда пришло понимание, что он имел в виду своего брата. – На этот раз Эдвард не будет первым.
Голос дрогнул и прозвучал резко.
- Ты не сделаешь этого! Нет!!
- Ты же веришь, что я не причиню тебе вреда? – Рука, ласкавшая щеку, спустилась к шее и несильно сжала, но так, чтобы Белла просто не смогла отвернуться.
- Это не выход, слышишь?! – Слова дались с трудом, она перестала что-либо понимать, в голове все перепуталось и стало трудно дышать. – Аро использует тебя! Неужели ты действительно собираешься…
- Он предоставил выбор, и я его сделал.
- Как ты можешь так говорить? Джаспер, это предательство. Ты же любишь Элис!
- А ты Эдварда!! – с какой-то непонятной ему самому ревностью и злостью огрызнулся Джаспер, так сильно ударив ладонью по каменной стене около головы Беллы, что на гладкой поверхности осталась вмятина, а на пол посыпалась сухая крошка.
- Я тебя не узнаю! – В голосе прозвучало изумление и даже страх, который перерос в ужас, когда вампир прижался к Белле своим телом, прохлада которого ощущалась даже через рубашку. – Ты… ты пугаешь меня!
Ладони с силой уперлись в его широкую грудь, и у Джаспера перехватило дыхание – жар маленьких ручек, казалось, обжег кожу огнем. Но не болезненным, а таким, от которого все внутри переворачивается, устремляясь вниз. Это было… восхитительно. Как давно он не чувствовал настоящего человеческого тепла? Горьковатый запах, исходивший от Беллы, стал почти непереносимым. Сплетенный с голодом пламень царапнул горло, заставив судорожно сглотнуть. Вырвавшийся откуда-то из глубины горький смешок был сдавленным.
- Безумие. Безумие, - срывалось с губ вместе с прерывистым дыханием. Губы касались нежной кожи на щеках, шее, подбородке, везде, где не пытались защититься дрожащие руки девушки, тело которой одеревенело от ужаса.
- Хватит. Перестань, Джаспер! – дрожащим, срывающимся на хрип голосом, закричала Белла. Вампир был везде. Она пыталась оттолкнуть его, но это оказалось бессмысленным. – ЭЛИС!!
- Она не придет, - неожиданно грубо прорычал Джаспер, встряхнув ее как тряпичную куклу. Безжалостный взгляд хлестнул по лицу, заставив притихнуть. - Никто не придет и не спасет тебя, Белла.
- Это то, чего хочет Аро? – одними губами произнесла девушка и по ее щеке скользнула горячая слезинка. – Это ты, чего хочешь ты?
«Сделай то, чего в тайне желаешь» - смеялись глаза Аро.- «Просто сделай и вычеркни из памяти, слепой гордец. Поверь мне, ты стал Иудой задолго до сего дня. Я лишь позволил тебе увидеть свое истинное лицо».
Руки, сжимавшие хрупкие плечи разжались и поднялись к мокрому от слез лицу. Оно было совсем белым. В карих глазах огоньками сверкало неверие. И губы, теплые губы, в которых пульсировала терпкая кровь. Пальцы как можно бережней стерли мокрые соленые дорожки, а дыхание с наслаждением поймало сбивчивое и разгоряченное. Быть так близко, но не изведать вкуса…
Это походило на боль. На агонию. На безрассудство.
Со всей нежностью, на какую был способен, Джаспер коснулся дрожащих губ. Сначала очень легко, почти неощутимо, пока Белла не вздохнула, смешивая сбивчивое дыхание с его собственным, прохладным и жадным. Пальцы прошлись по скулам, поднялись к вискам и скользнули в ворох растрепанных волос. Это был шелковый пламень, ласкающий жгущими языками бледную холодную кожу. Хотелось большего – прильнуть к частичке прошлого, ощутить вкус давно позабытого наслаждения. Снова стать живым, пусть лишь на мгновение, но чтобы сохранить эти крохи в своем каменном сердце. Это было сильнее разума, сильнее зова крови. Оно порабощало и лишало рассудка и воли. Лишь радость от терпкой сладости ее рта. Прикосновений к коже. Вкус плоти…
Казалось, поглощенный собственными ощущениями Джаспер даже не замечал, как послушна Белла в его руках. Как пусты ее покрасневшие от невыплаканных слез глаза. Руки сжимали девушку все сильнее, причиняя боль, а нежное соприкосновение губ стало почти грубым.
- Мне больно… - только и сумела вымолвить Изабелла. Прижатая к стене, она не могла дышать, сердце билось в груди слишком сильно. Сжимаясь, оно причиняло боль, стискивая невидимой рукой горло и если б не жадное дыхание Джаспера, которым он насильно заталкивал воздух в ее легкие, девушка, возможно, задохнулась. В висках пульсировала кровь.
Чтобы ничего не видеть, Белла крепко зажмурилась, до боли сжимая дрожащие руки в маленькие кулачки.
Все кончится, думала она, скоро все закончится и снова можно будет открыть глаза и вздохнуть полной грудью. Нужно лишь потерпеть. Совсем чуть-чуть. Просто потерпеть. Однако злое безмолвие и рассекающий ее сдавленный хрип самой Изабеллы не позволяли забыться.
- Открой глаза. - Девушка не сразу услышала голос, который, казалось, с трудом пробился сквозь звенящую тишину. – Белла, открой глаза. Взгляни на меня!
Мотнув головой, она лишь сильнее зажмурилась, боясь встретиться с действительностью. Что-то прохладное коснулось лба, по щеке скользнул обреченный вздох. Прижавшись к Белле, Джаспер закрыл глаза, прислушиваясь к тяжело бьющемуся сердцу в ее груди и молчаливому ужасу, что крепко стиснул ее изнутри. И боль, он чувствовал боль. Невыносимую боль…
- Я не хочу, чтобы это было именно так, - прошептали губы.
- Зачем? – прошептала Белла и, наконец, открыла глаза. Джаспер стоял, прижавшись к ней лбом и сложно было сказать, что холоднее – он или стена позади нее. – Зачем ему это? Прихоть?
- Аро хочет узнать, каким будет ребенок человека и бессмертного…
Вздохнув, Белла запрокинула голову и усмехнулась, пытаясь разглядеть растворившийся во мраке потолок.
- Ему стоило лишь подождать, он бы узнал обо всем и так, - с тоской выдохнула она, зная, что вампир поймает своим губами ее дыхание. Горечь, сквозившую в голосе, нельзя было скрыть. Эхом ударяясь о стены она разлеталась по этой большой комнате. – Теперь я понимаю, почему Элис поехала в Вольтерру. Она хотела показать Аро будущее. Мое и Эдварда будущее. Почему же этого не произошло?…
- Все изменилось. - Отстранившись, Джаспер обхватил лицо девушки и заставил посмотреть на себя. – Мы все изменили.
Слабость не смогли притупить даже сильные руки и Белла начала оседать, медленно сползая по стене на пол. Ноги больше не слушались. Бессмысленный взгляд уперся в пустоту. Девушка даже не замечала, как осторожно пальцы Джаспера отводят в сторону прилипшие к лицу прядки темных волос. Возможно, потому что больше не боялась. Да, теперь не нужно испытывать страх, не нужно думать о том, что будет. Важно лишь то, что сейчас.
Прохлада коснулась губ всего лишь на мгновение.
Грустно улыбнувшись, Белла посмотрела Джасперу в глаза. В золотисто-янтарные, такие же, как у Эдварда.
И снова нежная ласка, крылышком мотылька коснувшаяся сжатых в кулачок пальцев.
Прильнув к каменному телу, Изабелла уткнулась лицом в сильное плечо, чувствуя, как закружился вокруг мир, когда Джаспер с легкостью подхватил ее на руки. Спина коснулась кровати. Вздох пощекотал шею. Губы дотронулись до нее трепетно, как если б пробовали на вкус что-то изысканное. Хотя, возможно, для вампиров она и правда изысканное блюдо.
Может ли мир вспыхнуть тысячью ослепляющих красок? Способно ли дарить наслаждение прикосновение рук нелюбимого? Где та грань между правильным и ошибкой?
- Я не причиню тебе боли, – раздался тихий шепот над самым ухом, и Белла была благодарна за эту ложь.
«Он сказал, что если ты выживешь после…, он отпустит тебя».
Если выживет!
Пальцы Джаспера осторожно приподняли подбородок девушки, ощущая жар, исходивший от ее кожи, а затем задумчиво скользнули вниз, к пленительной шее, на которой взволнованно билась голубая жилка, вдоль руки к запястью и, наконец, ласково сжали тонкие пальчики. Губы коснулись каждого из них. Странная, почти чуждая нежность разгоралась внутри огнем. От терпкого запаха когтистой лапой скребло горло. Это была не жажда, не похоть, даже не желание. Оно лизало языками пламени все тело, заставляя гореть холодную кожу. Но всего этого было недостаточно!
Закрыв глаза, Джаспер судорожно втянул в себя воздух, наслаждаясь странной смесью боли и наслаждения. Если б Белла увидела сейчас его глаза, то была поражена: золотистая кромка потемнела, став темно-янтарной, но крохотные искорки все также сияли в прекрасных, обрамленных по-женски длинными ресницами глазах. С влажных губ сорвался сладострастный вздох.
- Как бы ты поступила, узнав, что… - Замолчав на полуслове, вампир лег рядом, прижавшись щекой к груди Беллы. Биение ее сердца одурманивало. – Хм…
Подняв голову, Джаспер перехватил задумчивый взгляд. Завороженная пламенем янтарных глаз, Изабелла почувствовала, как по сердцу медленно, робко растекается странное тепло. Рука неуверенно коснулась плеча. Вампир напрягся, неуверенный в том, хочет ли она оттолкнуть его, испытывая неприязнь, или…
Медленно, очень осторожно, чтобы не спугнуть, Джаспер потянулся вперед, к приоткрытым влажным губам, от которых не мог отвести взгляда. Дрожащие пальчики Беллы нерешительно коснулись светлых волос, отчего вампир с трудом сдержал рвущийся из горла стон, рычанием сорвавшийся с губ, когда они коснулись шелковой кожи на шее девушки и с нажимом прошлись вверх, поймав сбивчивое дыхание. В темных глазах Изабеллы вампир видел собственную страсть, такую пленительную и возбуждающую, что это заставляло его вспыхивать снова и снова, как сухой лист в огне.
«Мы всегда стремимся к запретному и желаем недозволенного».
Если б ты только знал, как оказался прав, Карлайл. Возможно, если признаться самому себе, что лжешь, правда не станет столь мучительной?
«Сделай то, чего в тайне желаешь. Поверь мне, ты стал Иудой задолго до сего дня. Я лишь позволил тебе увидеть свое истинное лицо».
И это лицо омерзительно. Ты знал обо всем с самого начала, не так ли, Аро? Знал, но вкус игры тебе намного пленительней, чем боль, которую я испытаю, осквернив чистоту человеческого существа. Понимал, как будет страдать то, что осталось во мне. То, что я все еще называю душой. Теперь ты удовлетворен?
Жадные губы смяли нежный рот Беллы, и она содрогнулась, когда Джаспер с силой прикусил нежную плоть, заставляя пленительные уста раскрыться. Прикосновение языка было властным, как если б этой жестокой лаской вампир стремился сломать сопротивление и взять то, что стало доступным. Пальцы впились в темные волосы, сильнее прижимая к себе голову девушки, чей вкус проникал в кровь вместе с поцелуем. Крепко зажмурившись, Белла напряглась, не способная смягчить насильственную грубость. Это были не те чувственные поцелуи, что дарил ей Эдвард…
И не те, которыми ее всего несколько мгновений назад успокаивал сам Джаспер…
Обжигающий холод скользнул по груди – рука жадно стиснула горячую плоть, палец коснулся маленькой горошинки соска, тут же сжавшейся в тугой бутон. Огонь вспыхнул внизу живота и всколыхнулся диким пламенем, сорвав с губ неожиданный вскрик. Белла не могла понять, разобраться в том, что чувствовала. Она любила Эдварда, любила и желала всем сердцем, но то, что происходило сейчас, не любовь. Ей нужно было время, чтобы осознать. Принять или опровергнуть. Но его не было.
Ладонь была такой большой, что закрывала весь живот, от чего внутри все стягивалось и пульсировало, отдаваясь неровным биением сердца где-то в горле. Изабелла напряглась, когда рука спустилась чуть ниже, под резинку ее смешных пижамных штанов.
- Я… Я не могу, - неожиданно выдавила она из себя, схватив упрямое запястье и не позволяя ему коснуться того, что принадлежало другому. – Нет, Джаспер.
Но вампир не услышал ее. Полный ненависти взгляд хлестнул по лицу, и Белла ощутила леденящий душу ужас. Чернота расплавленного золота прожигала, не терпя сопротивления. И словно в подтверждение этому пальцы спустились ниже, проникая между горячими лепестками еще такой невинной, не знающей прикосновений плоти.
От неожиданно острого ощущения все поплыло перед глазами и, сильно зажмурившись, Белла как можно шире раскрыла глаза, чтобы увидеть искаженное властной решимостью лицо.
- Не хочу! - всхлипнула девушка от сжигаемых сердце боли и унижения. Попытавшись отвернуться, она почувствовала, как безжалостные руки обхватили ее тело и, встряхнув, подняли, но лишь для того, чтобы как можно крепче прижать к себе. Изабелла стояла на коленях, чувствуя под руками каменное тело. Ей было трудно дышать – вампир не позволял отстраниться, заставляя чувствовать под щекой едва слышное биение сердца. Пальцы запутались в темных волосах, и каждый новый вздох был сиплым, как если б давался с трудом.
- Джаспер… Я… Я не могу!
Белла с трудом просунула ладонь между крепко сплетенными телами, словно говоря тем самым, что им следует успокоиться, однако руки вампира лишь сильнее сжались, едва не дробя хрупкие кости. Рычание, вырвавшееся сквозь стиснутые зубы, было ответом. Ответом не только Белле, но и выскользнувшей из темноты девушке, чей беспокойный взгляд без труда нашел источник странного шума.
- Джаспер… - Этот похожий на звон колокольчиков голос был слышен даже таким, приглушенным и сдавленным. Казалось, он застрял где-то в горле, но это было неважно. Яростный рев, вырвавшийся из груди, был обращен к застывшей около кровати Элис. Темные от страсти глаза почти не видели ее, однако цепко впились в бледное лицо. Руки сильнее сжали Беллу, не желая выпускать. - Джаспер, нет!!
- Убирайся! – раскатисто зарычав, по-звериному оскалился вампир, чувствуя во рту вкус раскаленного металла. Гнев обострил все чувства до единого: боль, желание, ярость, похоть, ненависть, они переплелись слишком тесно.
- Вспомни, кто ты, - стиснув зубы, как можно спокойней произнесла Элис своим звонким голосом. Протянутая рука слегка дрожала. – Джаспер…
Гибкое тело изогнулось в прыжке, когда вампир попытался ударить ее, обнажив выглянувшие из-под верхней губы белоснежные клыки.
- Моя! – ненависть хлестала сильнее плети, но Элис словно и не замечала этого, вновь и вновь пытаясь приблизиться к Джасперу и протягивая ему руку. – Она моя. Я хочу ее!
Взвыв, вампир схватил Беллу за волосы и, намотав на кулак, заставил повернуть голову. В полумраке сверкнула пленительная белизна шеи. Жадный взгляд без труда нашел бешено бьющуюся голубоватую жилку. От судорожного вздоха сильное тело содрогнулось, а глаза стали практически черными.
- ОСТАНОВИСЬ! – Но Джаспер не услышал. Разум отказывал ему. Сквозь бурлящую ярость бездумный взгляд на мгновение поймал стремительно приближающуюся изящную фигурку Элис, в зверином прыжке пытавшуюся вцепиться ему в горло. И Беллу, в ужасе воззрившуюся на него снизу вверх, до сих пор не верящую, что все это происходит. Что он готов разорвать ее плоть, чтобы ощутить на губах вкус крови. Что способен напасть на ту, которую любит больше жизни и даже убить, чтобы получить желаемое. Что это реальность! – ДЖАСПЕР!
Крик раздался внутри, в каждой капле крови, которая словно взорвалась от напряженного ожидания конца всего этого безумия. А может это он сам взвыл, беспомощно прижимая к себе горячее тело Беллы Свон, и не способный облечь нестерпимую боль от содеянного в слова.
«Мы всегда стремимся к запретному и желаем недозволенного», - вновь и вновь звучал в голове голос Карлайла, странным образом напоминавший снисходительный тон Аро. - «Поверь мне, ты стал Иудой задолго до сего дня. Я лишь позволил тебе увидеть свое истинное лицо…»
Истинное лицо…



Наверно, от сильных объятий Белла потеряла сознание, потому что, очнувшись, поняла, что все закончилось. Руки, удерживающие ее, не были теплыми. Нежный запах духов щекотал ноздри, а негромкий голос успокаивал.
Элис…
- Теперь мы можем идти?
- Неужели ты так торопишься покинуть нас, Элис? - Второй голос принадлежал Аро, и когда Белла открыла глаза, то невольно напряглась, увидев, как он протянул свою руку к ее лицу. Прохлада коснулась щеки почти с нежностью. – А ты, Белла? Ты тоже не хочешь с нами остаться?
Отрицательно мотнув головой, девушка сильнее прильнула к вампирше, с такой легкостью удерживающей ее на руках. Казалось, Элис не ощущала веса, словно Изабелла была не тяжелее котенка. Словно мать она оберегала свое дитя…
- Боюсь, нам нужно торопиться. Карлайл, должно быть, беспокоится.
Мелодичный голос колокольчиком разлетался по залу.
- Ах, мой добрый друг Карлайл, - задумчиво улыбнулся Аро. – Надеюсь, что в следующий раз именно мы станем вашими гостями. Ты же пригласишь нас, Белла, когда придет твое время?
Сказанное могло показаться безобидным, если б не подтекст. Девушка не ответила, лишь пристально посмотрела вампиру в блеклые глаза, словно надеясь увидеть в них сожаление. Однако его там не оказалось и, по правде говоря, не могло быть.
- Вы обязательно станете свидетелями ее нового рождения, - с гордостью произнесла Элис, тем самым подводя черту под всем сказанным и сделанным. – Мы привыкли держать свое слово.
- Что ж, раз так… Передавайте Карлайлу мои глубочайшие поздравления – он взрастил достойных отца детей!
Кивнув, Элис отвернулась, и Белле на мгновение показалось, что она выронит ее, но этого не произошло. Краем глаза девушка заметила и Джаспера, идущего чуть поодаль. Он смотрел прямо перед собой и лишь на мгновение, когда они вышли из зала, и Элис поставила ее на пол, Изабелла перехватила взгляд вампира: пустой, ничего не выражающий, смотревший сквозь. Как если б ее не существовало…
На плечо легла изящная ладошка.
- Все в порядке? - Отвернувшись, Белла посмотрела в сверкающие нежностью глаза подруги и поразилась тому, что на ее лице до сих пор сохранилась обезоруживающая улыбка. Боже, неужели она и правда не понимает, что произошло? Не чувствует боли? – Ты выглядишь уставшей. Пойдем, купим тебе хоть что-то, нельзя же разгуливать по городу в «такой» одежде!
Улыбка стала шире, когда изумленный взгляд девушки устремился вниз. Все верно, Феликс похитил ее ночью, когда Изабелла уже давно спала. Смешные штаны в мелких медвежатах и старая футболка действительно были не той одеждой, в которой выходят на улицу добропорядочные люди.
- Пойдем, - обняла ее за плечи Элис, уводя из мрачного склепа. – Я позабочусь о тебе…



Белла увидела их всех сразу. Ну конечно, Элис позвонила и все… объяснила. Просто сказала, что обо всем расскажет при встрече, но разве нужно было это, когда Эдвард стоял рядом? Пристальный взгляд скользил с сестры на Джаспера, а с него на саму Изабеллу. Янтарный огонь, всколыхнувшийся на миг в его глазах, стремительно темнел по мере того, как мысли других просачивались в его голову. Всех, кроме Беллы…
- Эдвард, нет!! – неожиданно закричала Элис и, подскочив к брату, попыталась его остановить. Каллены поняли все без объяснений – Эдвард услышал мысли Джаспера. Увидел все его глазами, каждую мелочь. ВСЕ! – Прошу тебя!!
Перед глазами все поплыло, и Белла пошатнулась, но никто, казалось, даже не обратил на это внимания. Они смотрели друг на друга, как злейшие враги, коими она их сделала. Будто взбесившийся зверь Эдвард с ненавистью отталкивал тех, кого так любил.
- Эдвард, успокойся! – пытался образумить его Карлайл, но разве мог он знать, что слышал его сын. – Мы не животные, чтобы решать все именно так!
Неистовство, вспыхнувшее в расплавленном золоте его глаз, был куда красноречивей слов.
- Перестань! Ты ведешь себя, как болван! – неожиданно встряла Розали и была награждена ударом вырвавшейся из захвата руки.
- Заткнись, Роуз! – сквозь стиснутые зубы прорычал Эдвард, наблюдая затуманенным взглядом за тем, как отпустив его, с ней рядом оказался Эмметт. – Тебя это не касается! Это не касается никого из вас!!
Руки, удерживающие взбесившегося зверя, исчезли.
- Пойдемте, - неожиданно твердо произнес Карлайл, настойчиво сжав руку побледневшей Эсме, что было странно для ее и так болезненно светлой кожи. – Они сами во всем разберутся. Эдвард прав, нас это не касается.
Розали лишь прищурилась, все так же прижимая ладонь к своей щеке. Она не почувствовала боли, на коже не осталось следа, но память была слишком щедра, вновь и вновь услужливо освежая в воспоминаниях звонкий звук пощечины.
- Да хоть поубивайте друг друга, мне плевать, - с ненавистью прорычала она и исчезла. Вслед за ней это сделал и Эмметт, напоследок наградивший брата осуждающим взглядом. Карлайл и Эсме ушли мгновение спустя.
- Эдвард, - осторожно начала Элис, с трудом сдерживая желание прикоснуться к нему, чтобы успокоить. Однако он не желал ничего слышать, буравя взглядом неподвижную фигуру Джаспера. – Послушай…
- И ты будешь его после всего этого защищать? – с неожиданной болью хохотнул Эдвард. – Ты хоть слышишь себя?!
Устало вздохнул, Элис посмотрела на Джаспера, а затем на притихшую Беллу.
- Я… Я люблю их обоих, ты же знаешь. Я не могу выбирать.
Дернувшись как от удара, Эдвард хлестнул вампиршу неприязненным взглядом.
- Зато я могу! – прохрипел он. – И я сделал свой выбор!
И прежде чем Белла успела что-то понять, около дома остались только она и Элис. Эдвард и Джаспер исчезли, словно их и не было, оставив после себя лишь взметнувшуюся с земли пыль.
Путь домой не занял много времени, однако его потребовалось куда больше, чтобы прийти в себя. Чарли попытался было выяснить отношения с в очередной раз исчезнувшей дочерью, но Элис тут же взяла ситуацию в свои руки и, широко улыбнувшись, увела его на кухню. Поднимаясь в свою комнату, она слышала звонкий смех вампирши, которая с восторгом рассказывала о чудесных выходных, которые она и Розали провели с замечательной дочерью Чарли Свон. Конечно, кто еще мог составить им компанию, когда остальные, включая Эдварда, уехали из города по делам! Странно, что Чарли поверил во всю эту чушь, но, возможно, его подкупил тот факт, что рядом с его дочерью не было Эдварда.
Дождь размеренно бил в стекло. В окно, которое впервые за все время знакомства с Калленами было закрыто. Так же, как и сердце Эдварда, так и не пришедшего в эту холодную ночь. Лишь жалобный ветер тихонько скулил на улице, словно желая успокоить, но не способный ни на что большее, кроме как все усугубить.
Ступеньки даже не скрипнули, когда Элис легко взлетела по лестнице и заглянула в комнату. Сегодня она осталась у них, будто боясь, что Белла что-то сделает с собой. Интересно, знала ли она, что на самом деле творилось в душе девушки? Понимала, какая там образовалась пустота? Осталась лишь боль от мысли, как несправедлива жизнь.
Холодные пальчики коснулись щеки Изабеллы и отвели непослушную прядку за ухо. Сев на пол рядом с кроватью, вампирша положила голову на сложенные руки, наблюдая за тем, как бессмысленный взгляд изучает ее прекрасное лицо.
- Прости меня, Белла, - тихонько прошептала она. Хотя, даже если б говорила в голос, заливавшийся храпом Чарли навряд ли проснулся. – Прости, если сможешь…
Странно, но лежа как сейчас, рядом с Элис, прислушиваясь к шуму дождя, Изабелла чувствовала себя… счастливой. Там, в золотисто-янтарной глубине она видела настолько яркое, почти ослепляющее сияние, что хотелось зажмуриться. И пусть ласкавшая ее щеку рука была холодной, девушка ощущала тепло. Нет, не в том месте, где касались ее нежные пальцы, а внутри. В сердце. Там, где, казалось, ничего не осталось…
Белла уже давно уснула, ее дыхание выровнялось и стало глубоким, а Элис все продолжала гладить темные волосы, тихонько напевая нежную как журчание ручейка колыбельную. Во взгляде прекрасных глаз таилась грусть, которую она смогла доверить лишь той, что разделила с ней боль. Затуманенный взгляд скользнул по комнате, словно ища что-то, но не находя. Дождь по-прежнему бился в окно, но для Элис он казался лишь ненужной помехой, потому что мыслями она была уже очень далеко. Там, где все было иначе. Где боль перестала быть такой сильной.
Она слышала голос Аро. Свой собственный. Как бы хотелось увидеть будущее другим.
Невидящий взгляд вновь остановился на сонном лице Беллы, а чувственные губы сжались, потому что там, куда смотрела Элис, не было ничего…
Лишь пустота, в которой потонули они все…
Белла. Эдвард. Джаспер. Все Каллены...



…Для нее привычное солнце заходило в последний раз. Не страшно потерять, но лишиться и не иметь возможности даже желать этого подобно участи самого недостойного из всех проклятых.
ПРОКЛЯТЫХ.
Судорожно сглотнув щекочущий ноздри затхлый воздух, девушка лишь сильнее стиснула прутья, прижимаясь к холодной стали лицом. Это было подобно тому, как если б… А вообще, сравнению это не подлежало по той лишь причине, что она не желала тратить свои последние мгновения на подобную чепуху, потому что при желании сможет подумать об этом «после».
ПОСЛЕ.
Дверь тихонько скрипнула, но ей не хотелось обращать на это внимания. Против воли, будто не желая обидеть своего незваного гостя, она все же обернулась. Равнодушно. Спокойно. Без покаяния и страха. Так оборачивается палач к своей жертве, прежде чем поднять лежащий рядом топор.
ПОЗОР.
Лицо вспыхнуло, но это лишь сейчас. Только теперь. Очень скоро оно уже не будет выдавать те чувства, которые девушка по своей человечности не способна была скрыть. Слишком мелочно. Неуместно. Жестоко по отношению к самой себе, словно она сама себя предавала и в тайне наслаждалась этим. Словно маньяк, ощутивший, что на руках помимо крови жертвы и его собственная. Неаккуратная работа.
ОН.
О да, он был хорош. Хорош настолько, насколько может быть идеал, созданный после сотни тысяч набросков и пробников. Девушка почти слышала, как разбивались руками мастера неудачные творения, которые он уничтожал сам. В отместку собственному таланту. Но на «это» рука у него не поднялась – слишком уж прекрасно было застывшее за спиной создание. Порок и добродетель, нежность чувственного шелка и жестокосердность камня – он соединил в нем все то, что не нашло места нигде, кроме как в идеале. Безупречный образец совершенного зверя.
Рука плавно поднялась и коснулась решетки. О, сколько в этом движении было недостижимой простому смертному элегантности и изящества. Удивительной красоты длинные пальцы сжали холодный прут, в красноватых отблесках заходящего солнца блеснула жемчужная кожа, под которой едва виднелись голубоватые жилки. Пальцы сжали прут слишком сильно – металлическая стружка блеклой крошкой посыпалась на пол.
- Какое тонкое, удивительно… своевременное напоминание, - тихонько усмехнулась девушка, с трудом сдерживая желание сжаться. Нет, нужно быть расслабленной, только это заставит его поверить. Подходящие слова с трудом выискивались в ее затуманенном сознании, но так не хотелось от всего отказываться, чтобы погрузиться в благодатный сон. Возможно, так было бы лучше, но она не хотела забывать, как другие. Ей очень важно помнить каждую секунду, каждое немыслимое мгновение, прежде чем это случится. Прежде чем она перестанет быть той, кем являлась сейчас.
РЕШЕНИЕ.
Оно далось тяжелее остальных. Именно это, последнее. Что-то в нем было, что мешало отказаться от всего предложенного. Умереть в муках или жить вечно? Какое непростое решение предстояло принять. Ирония, звучавшая в этом, вызывала неподдельную улыбку. Интересно, как она выглядела сейчас со стороны? Как безумная? Или как беспомощная жертва обстоятельств. Как кто, Аро?
Улыбнувшись в ответ, он провел костяшками пальцев по своему идеальному лицу, красуясь и упиваясь тем, какое дарит наслаждение.
- Приветствую тебя, моя безжалостная красавица. В добром ли ты здравии сегодня?
- Я уж думала, что ты передумал. – Девушка удивилась, что голос дрогнул. Почти незаметно, но «он» оказался куда наблюдательней. Или может, увидел, как на короткий миг расширились зрачки пока что карих глаз? Она не понимала, что именно выдало ее. – Сделаешь это сам?
Когда тебя поймали с поличным лгать смысла нет, поэтому она позволила гневу выплеснуться наружу. Рука не дрогнула, когда со всей силы ударила по каменной стене, что-то острое царапнуло кожу, оставив на ладони пару капель крови.
- Смотри, что ты наделала, - почти с нежностью пропел Вольтури, и ему потребовалось лишь незаметное человеческому глазу мгновение, чтобы оказаться рядом. Прохладные пальцы коснулись запястья, подняв руку ладонью вверх. Наклонившись, вампир с трепетом вдохнул пьянящий запах кожи и закрыл глаза, впитывая в себя это сладкое, ни с чем несравнимое ощущение собственного могущества.
- Приятного аппетита. – Равнодушие, с каким девушка это произнесла, заставило Аро улыбнуться и посмотреть ей в глаза. Словно он видел в них ответы на все свои вопросы. Хотя, почему «словно» - все так и было. Ему не нужно было спрашивать, он все знал и так – читал в биении сердца, в жарком беге крови и осторожных вздохах. Скоро и она так сможет, наверно. А, может, у нее будет другой дар? Как у Джейн? Дар заставлять других испытывать боль…
Хотя, этим даром она уже обладает…
Пальцы послушно разжались, когда девушка дернула рукой и отвернулась.
ПРЕДАТЕЛЬСТВО.
Вот он, последний заход солнца, это сладкое тепло, чуть обжигающее, но такое настоящее. Закрыв глаза, она подставила ему свое лицо, наслаждаясь незаслуженной лаской. Подобные ей не должны жить на этом свете. Возможно, Аро в чем-то прав и так будет даже лучше.
- Моя философия ни чуть не хуже твоей. - Этот тягучий сладострастный голос, он был куда льстивей своего владельца. В нем чувствовалась покалывающая ложь, такая манящая, что ей хотелось верить. ЕМУ хотелось верить. Этот голос умел заворожить и заставить предать даже самого себя. Скольких он погубил? – Я жду не дождусь, когда увижу твою «истинную» сущность. Ты будешь прекрасна.
- Словно хищный цветок, - с насмешкой добавила девушка, не обращая внимания на то, с каким упоением Вольтури прижался к ее напряженной спине. Его руки медленно поднимались от запястья к плечам, от кончиков пальцев вместе с холодом отскакивало легкое покалывание, несильным током пощипывающее кожу. Откинув голову на плечо Аро, она позволила ему коснуться губами виска, успокаивая разгоряченную кожу своим дыханием. Девушке даже подумалось, что он тоже закрыл глаза. Свои кровавые, но будто затянутые пеленой глаза. Такие же пугающе прекрасные, как и у других представителей его вида. Жаждущий власти зверь, слишком могущественный и умный, чтобы требовать все в ближайшее время – он научился жить в ладу с самим собой. Будто нарцисс, Аро любовался собой чужими глазами.
РЕАЛЬНОСТЬ.
Когда приходит время, мы понимаем то, что было раньше недоступно. Каллены сказали, что ей не место среди живых. Вольтури же взяли то, что пожелали разделить с вечностью – своей искусной и алчной любовницей. Будто сама смерть, та раззявила зубастую пасть и поглотила смертную. Она исчезла для тех, кто ее знал. Умерла для настоящего, продолжая жить в каком-то фальшивом мире. Для нее это был изящно сплетенный обман, но для всех остальных - реальность, в которой они жили, принимая каждый новый день как последний. Не желая отказываться от тех крох, что давала жизнь. Девушка же желала всего и сразу. Была ненасытна, как и Аро, жаждущая ненавидеть, любить, чувствовать, да просто знать, что все еще существует! Может это он и почувствовал тогда? Голод, чуждый людям, но присущий таким как они? Нет, такому, как он сам.
- Просто сделай это, - прошептала девушка, чувствуя опьяняющую страсть, исходившую от вампира. Этот страстный порок совратил ее разум, захватив в свои сети, словно беспомощную золотую рыбку, способную воплотить все его желания в жизнь. В этой смертной Вольтури нашел то, что искал вечность со дня своего «рождения». Она оправдала его ожидания. Словно вскормленный его материнским молоком ребенок она стала для него самым близким существом. Он не откажется от нее никогда. Никогда не отдаст приказа убить, но сделает это сам. – Сегодня в последний раз ты имеешь власть надо мной, Аро, потому что завтра я уйду, и уже ничто меня не остановит.
- Кто знает, Белла… Возможно, завтра ты решишь иначе…
Тихий смех пощекотал шею в том месте, где через мгновение вспыхнула обжигающая боль, заставившая девушку зажмуриться и стиснуть зубы, чтобы не закричать.
Все верно, прежнее солнце больше не взойдет.
Дороги назад нет.
Есть лишь то, что впереди.
А впереди – новое солнце…
И ВЕЧНОСТЬ…

---

* «La Belle Dame Sans Merci» - «Прекрасная дама, не знающая милосердия» («Жестокая красавица»)
Автор: Джон Китс
Перевод: В. Левика

Зачем, о, рыцарь, бродишь ты
Печален, бледен, одинок?
Поник тростник, не слышно птиц,
И поздний лист поблек.
Зачем, о рыцарь, бродишь ты,
Какая боль в душе твоей?
Полны у белок закрома,
Весь хлеб свезен с полей.
Смотри: как лилия в росе,
Твой влажен лоб, ты занемог.
В твоих глазах застывший страх,
Увяли розы щек.
Я встретил деву на лугу,
Она мне шла навстречу с гор.
Летящий шаг, цветы в кудрях,
Блестящий дикий взор.
Я сплел из трав душистых ей
Венок, и пояс, и браслет
И вдруг увидел нежный взгляд,
Услышал вздох в ответ.
Я взял ее в седло свое,
Весь долгий день был только с ней.
Она глядела молча вдаль
Иль пела песню фей.
Нашла мне сладкий корешок,
Дала мне манну, дикий мед.
И странно прошептала вдруг:
"Любовь не ждет!"
Ввела меня в волшебный грот
И стала плакать и стенать.
И было дикие глаза
Так странно целовать.
И убаюкала меня,
И на холодной крутизне
Я все забыл в глубоком сне,
В последнем сне.
Мне снились рыцари любви,
Их боль, их бледность, вопль и хрип:
La belle dame sans merci
Ты видел, ты погиб!
Из жадных, из разверстых губ
Живая боль кричала мне,
И я проснулся - я лежал
На льдистой крутизне.
И с той поры мне места нет,
Брожу печален, одинок,
Хотя не слышно больше птиц
И поздний лист поблек.

---

---