Бонус 1.

Неделю спустя…

Джаспер

- Может, все же лучше я отвезу вас? – спросил Эммет, и я удивился, насколько заботливо звучал его голос.

- Не надо, мой хороший, - в очередной раз попыталась уговорить его Розали. – Мы сами.

Поцеловав своего медведя в щеку, Рози уселась позади меня на байк и надела шлем.

- Эм, все будет хорошо, не переживай, - сказал я, прежде чем завести двигатель и тронуться с места.

В больницу мы ездили каждый день, но в основном меня возил Эдвард, а Рози - Эммет. Иногда мы пересекались друг с другом, иногда нет. А я хотел поговорить с Розали. Я видел, что она избегает меня, но не понимал почему. Сестра сама пряталась за Маккарти, зная, что он не подпустит никого и близко к своей девочке, не оставит ее наедине ни с кем, даже со мной, если Роуз сама того не захочет.

Но сегодня я приехал к Эмму и просто попросил Рози поехать со мной к маме, только мы вдвоем. Я боялся, что она откажет, но сестра внимательно посмотрела мне в глаза и, помолчав минуту, просто кивнула.

Врачи пока не разрешали заходить в палату даже родственникам, поэтому нам оставалось только стоять за дверью и наблюдать за мамой через небольшое окошко. Она сидела в кресле вполоборота к нам и смотрела в окно отсутствующим взглядом. Я стиснул зубы, чтобы не закричать, но, услышав всхлип, повернулся и заметил, что Розали плачет. Обняв, я прижал девушку к своей груди и уткнулся носом в ее макушку.

- Тише, малыш, - прошептал я. – Все будет хорошо, с ней все будет хорошо. – Не знаю, кого я уговаривал: себя или Рози.

За спиной послышались негромкие шаги, которые затихли рядом с нами. Я обернулся. Это был лечащий врач мамы.

- Доктор Мэйсон, как она? – спросил я, сдерживая дрожь в голосе.

- Если честно, я думал, будет легче. Она слишком долго находилась под воздействием транквилизаторов, и нам пока не удается вывести ее из этого состояния.

Еще раньше, как только были сделаны все анализы, врач сказал нам, что, скорее всего, Питер держал ее на каких-то препаратах - я тогда даже не запомнил названия.

- И что теперь? – я боялся услышать ответ.

Доктор Мэйсон покачал головой.

- Пока не знаю. Последствия применения психотропных препаратов оказали слишком сильное анксиолитическое воздействие, что практически полностью подавило такие чувства, как страх, беспокойство, тревогу. Сейчас она фактически лишена эмоциональной напряженности.

Мы с Рози практически ни слова не поняли из того, что говорил мужчина, и от него не ускользнуло это.

- Как бы сказать... - Врач на несколько секунд задумался. – Это словно та часть ее мозга, которая отвечает за эмоциональную сторону жизни, атрофировалась, не действует. В таком состоянии, в каком сейчас находится ваша мать, она не испытает страха, даже если окажется в эпицентре взрыва или столкнется нос к носу со львом.

Я кивнул, давая понять, что услышал и осознал его слова.

- Есть шанс…

- Безусловно, - даже не дослушав меня, ответил мужчина. – Конечно, стопроцентного восстановления ожидать не стоит. Будьте готовы к тому, что, возможно, она никогда больше не будет реагировать на происходящее эмоционально. Но разумеется, какую-то часть нормального мировосприятия нам удастся вернуть.

- И как скоро?

- А вот тут я ничего не могу обещать, - пожав плечами, ответил доктор Мейсон. – Нам сейчас удалось подобрать наиболее эффективный медикаментозный курс, но в любом случае это займет не менее восьми недель.

Рози опять заплакала, и я еще сильнее прижал девушку к себе.

- Спасибо, доктор, - выдохнул я, когда понял, что он больше ничего не может нам сообщить.

- Не за что, - ответил мужчина и пошел по коридору к стойке дежурной медсестры.

- Пойдем, Роуз, - прошептал я. – Мы пока ничего не можем сделать, остается только ждать.

Девушка кивнула, и мы пошли к лифту. Оказавшись на улице, я спросил:

- Хочешь кофе? Мы могли бы заехать куда-нибудь.

- Нет. - Сестра помотала головой. – Отвези меня к Эммету.

- Рози, - начал я, понимая, что тянуть больше нельзя. – Рано или поздно нам придется поговорить.

- Джас, я прошу тебя…

- Нет! Розали, пойми, мы не сможем до конца жизни делать вид, что ничего не произошло! – Мой голос неожиданно сорвался на крик.

- Джаспер, не надо! Не сейчас! Не здесь! – выпалила Роуз, едва сдерживая слезы.

Я стиснул зубы и втянул воздух.

- Ладно, поехали, - процедил я и сел на байк.

Однако я не собирался и дальше притворяться, что все хорошо. Намеренно проехав поворот к дому Маккарти, я свернул на небольшую дорожку, ведущую в лес, к той поляне, где мы любили сидеть с Калленом. Остановив мотоцикл, я снял шлем и сказал:

- Слазь.

- Зачем ты привез меня сюда? – чуть слышно спросила сестра.

- По крайней мере, здесь мы можем не сдерживаться, и на нас никто не будет обращать внимание. Здесь ты можешь орать на меня, биться в истерике, но в любом случае мы поговорим!

- Хочешь поговорить? – воскликнула Рози, впившись в мое лицо сердитым взглядом. – Хорошо. О чем ты предпочитаешь побеседовать? О том, в каком аду мы провели три года нашей жизни? Или о том, как ты зарезал этого ублюдка, моего папашу? Или, может, о том, что теперь твоя мать как овощ, и неизвестно, сможет ли она выкарабкаться из этого состояния?! Выбирай тему! Любую! На свой вкус!

Я добился того, чего хотел: Розали вырвалась из кокона, в который спряталась после убийства отца. Я вскрыл ее раны, но именно это и нужно было сделать. Эммет никогда не смог бы так. Он охранял ее, оберегал от всех воспоминаний, но я знал по себе, что невозможно справиться с таким в одиночку. Розали должна все это излить из себя, как сделал я благодаря Каллену.

- Рози, - прошептал я, подойдя к сестре и положив руки ей на плечи. – Все закончилось, тебе больше нечего бояться. – Я постарался улыбнуться и, прикоснувшись ладонями к щекам сестры, заставил посмотреть на меня. – Все, что было с нами - это страшно, но мы выдержали, мы выстояли, потому что были вместе. Не отталкивай меня и сейчас. Позволь мне по-прежнему быть рядом. Мы поможем друг другу.

Розали подняла на меня взгляд, и я облегченно вздохнул, когда увидел, как из ее фиалковых глаз потекли слезы. И я знал: слезы - это хорошо, слезы - это просто замечательно.

Прижав девушку к себе, я гладил ее по спине, а Рози рыдала до истерики и почти кричала. Она говорила без перерыва, слова сыпались непрерывным потоком. Срывающимся голосом сестра выплескивала все те чувства, которые копились в ней с момента возвращения Питера.

Когда она замолчала, я все еще прижимал ее к себе, но девушку уже хотя бы не трясло, лишь изредка худенькие плечики вздрагивали, и до меня доносились глухие всхлипывания. Потом мы сели на траву возле байка и долго разговаривали обо всем и ни о чем. Она рассказывала про Эммета - какой он заботливый и ласковый. Расспрашивала про наши отношения с Калленом, и я поведал ей все без утайки с того самого момента, как Эдвард забрал меня из тюрьмы. Я даже рассказал ей про ту нелепую идею с суицидом (теперь она действительно казалась мне нелепой). Услышав об этом, Рози накинулась на меня с кулаками и начала обзывать кретином и шизанутым педиком, но потом успокоилась, вцепилась мне в волосы и притянула мою голову к своей груди, гладила по спине, шептала, чтобы я никогда в жизни больше не смел даже подумать о чем-то подобном.

Но было еще кое-что. Я должен был сказать это, но не решался до того момента, как мы уже собрались уезжать.

- Роуз, я прошу, ты только не кричи сейчас, не ругайся. Просто выслушай меня, хорошо? – пристально глядя сестре в глаза, выдавил я, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности. – Ты должна поговорить с Эмметом, рассказать ему все.

- Нет! – отрезала Рози, поднялась и отошла на несколько шагов.

- Рози, послушай…

- Я сказала нет, Джас! – выпалила она, поворачиваясь ко мне. – Никогда, слышишь, никогда Эммет не узнает о том, что между нами было!

- Розали, он должен…

- Что? Должен знать, что мы спали с тобой?

- Мы вынуждены были делать это.

- И что?! Да, пусть мы делали это, чтобы спасти свою жизнь, но зачем Эммету знать?

- Он любит тебя и заслуживает откровенности.

- Зачем? – спросила Розали. – Думаешь, от этого он полюбит меня больше?! Зная, что с тринадцати лет меня трахали, как последнюю шлюху?!

- Роуз, не надо так говорить.

- Но это правда, Джас. Правда, от которой никуда не денешься. Все именно так и было. И не знаю, смогу ли я когда-нибудь переступить через тот страх, то безразличие, которое сейчас сидит во мне. Не знаю, смогу ли я хоть раз за свою гребаную долгую и счастливую свободную жизнь испытать оргазм! Но зачем Эммету знать об этом?! Я немного успокоюсь, мы будем вместе… В конце концов, тогда, в мой день рожденья, я уже почти готова была переспать с ним.

- И что? Что будет дальше? Будешь продолжать скрывать от него все? А как же он? Неужели Маккарти не заслуживает правды?!

- Какой правды?! Узнать, что девушка, в которую он влюблен, на самом деле зомби, лишенная всяких чувств?

- Это не так, - прервал я этот нелепый поток. – Розали, Эммет имеет право знать, что ты пережила. Поверь, он не оттолкнет тебя.

- А ты откуда знаешь?

- Он слишком сильно любит тебя.

Рози несколько секунд смотрела мне прямо в глаза, потом опустила взгляд и прошептала:

- А если он бросит меня, Джас? Как мне жить дальше без него?

Я подошел и обнял сестру, погладил по волосам, поцеловал в макушку и проговорил:

- Не бросит, малышка. Он никогда тебя не бросит.

- Тогда будет со мной из жалости…

- Глупенькая, - грустно усмехнулся я. – Поверь, Маккарти для этого слишком безжалостный сукин сын.

Рози фыркнула.

- Но если ты действительно хочешь быть с ним, то позволь ему находиться рядом. Позволь ему помочь тебе. Он сможет. – Я пытался подобрать правильные слова, чтобы убедить Рози. – Но для этого ты не должна ничего скрывать от него.

- Ему будет противно даже прикоснуться ко мне после всего того, что с нами было, - выдохнула девушка мне в грудь.

- Малышка, ты была жертвой.

- Как и ты.

- Как и я, - мне пришлось согласиться. – Но это наше прошлое. Нам надо идти дальше. Тебе надо идти дальше. И если ты хочешь, чтобы Эммет был с тобой, позволь ему, откройся, доверься.

- Я не смогу…

- Сможешь, - достаточно убедительно ответил я. – Ты сильная.

- Только не сейчас, - вздохнув, ответила Розали. – Чуть позже…

- Хорошо, не сейчас. Но обещай, что ты все ему расскажешь.

- Обещаю.

- Вот и славно. - Лишь теперь я позволил себе расслабиться.

***

Через несколько дней после нашего с Розали разговора прошел суд. Заседание было закрытым. На нем присутствовали только судья, прокурор, мой адвокат и шериф Свон. Аро предполагал, что придется вызвать в качестве свидетеля Розали, но и этого не понадобилось. Рассмотрев дело, основываясь на свидетельских показаниях шерифа и видеозаписи случившегося в подвале в тот вечер, судья вынес окончательный приговор – убийство в целях самозащиты и сохранения жизни близких родственников, совершенное в состоянии аффекта. Меня оправдали. Даже Вольтури не надеялся на такой исход. Он ожидал, что мне присудят условный срок, назначат общественные работы и штраф, но судья не сделал даже этого. Еще до оглашения решения Аро заметил сомнения во взгляде судьи и шепнул об этом шерифу. Тогда Свон протянул моему адвокату один из диском с видеозаписью того, что делал с нами Питер. Ни защитник, ни обвинитель не знали всего. Судья лично просмотрел запись, а когда вернулся в зал заседаний, его лицо было багровым от злости. Услышав оправдательный приговор, прокурор даже не попытался спорить, поскольку судья бросил на него предупреждающий взгляд и заявил, что приговор окончательный и обжалованию не подлежит, пересмотр дела может повлечь за собой тяжелые психологические травмы несовершеннолетних (я понял, что речь идет о Рози). К тому же прокурор – давний друг судьи, и, как он сам потом сказал, доверяет его решению полностью.

Лишь теперь, покидая зал суда, я мог вздохнуть спокойно, хотя и понимал, что воспоминания про тот ад, через который мы прошли, останутся со мной до конца жизни.

Выйдя на улицу свободным человеком, я тут же оказался лицом к лицу с Эдвардом, который, я был уверен, все это время непрерывно курил, нервно расхаживая по крыльцу перед зданием суда.

- Ну как? – с опаской в голосе спросил Каллен.

- Не виновен, - чуть слышно прошептал я, и Эдвард скорее прочитал ответ по моим пересохшим губам. На мгновение прикрыв глаза, он выдохнул, потом крепко обнял меня, прижимая к себе, и прошептал:

- Поехали домой.

~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~