Я упрямый, так все говорят, поэтому честно пытал компьютер почти до самого утра. Понимаю, это негуманно, нужно было дать ветерану ЭВМ умереть своей смертью. Прорываясь сквозь всплывающие окна (похоже, антивирусное движение до Форкса еще не докатилось!) я все же смог отправить маме коротенький e-mail-телеграмму: «Долетел отлично ТЧК Папа в порядке ЗПТ я тоже ТЧК».

На Facebook пробраться так и не смог. На полчаса предался ностальгической тоске о моем ноуте, который чесно прослужил мне в Лондоне три года. Накануне отъезда он умер. Точнее, утонул. Моя несчастливая звезда взошла и над ним.

Я лег после трех, наплевав на то, что утром в школу. Можно было пятницу и прогулять, но папа как-то нехорошо на меня посмотрел, когда я ему озвучил эту идею.

Утром из зеркала на меня взглянул угрюмый парень с помятым лицом и традиционно бледной кожей. Голову мыть я не стал, но расческой ее порадовал.

Настроение стремилось к нулю. Перспектива первого дня в школе определенно меня не радовала. И сразу по нескольким причинам.

Во-первых, я новенький. Это значит, что все будут на меня таращиться. А я от этого краснею! Парни в итоге надо мной смеются, а девчонки считают эту мою физиологическую особенность трогательной. И начинают увиваться. У меня в лондонской школе даже фан-клуб был. А от этого я заливаюсь краской еще больше!

Девушек я люблю, ничего такого. Но излишнее внимание к моей скромной персоне меня пугает. Я, как бы это сказать, слегка застенчив. К тому же с девушками не все бывало гладко… Но об этом в другой раз.

Во-вторых, я таки счастливчик. А это значит, что уже в первый день со мной непременно случится что-то, из-за чего я стану посмешищем.

В-третьих, у меня британский акцент. Еще один повод для шуток.

В-четвертых, мое имя! Мама назвала меня в честь героя любовного романа 19 века, и теперь это многих веселит.

В пятых, мне, видимо, придется идти в школу пешком. На папиной полицейской машине не поеду ни за какие коврижки! Я люблю гулять. Но за окном чертов ливень, от которого зонтик явно не спасет. В итоге в школу я приду в виде попавшего под цунами суслика. Мокрого и жалкого.
Машину, кстати, таки нужно будет прикупить. Есть немного денег, отложенных на колледж. А идти в него я все равно не собираюсь. И права есть. Сдал на них я довольно просто, окрестные бабушки отделались легким испугом, а инструктор – небольшим гипертоническим кризом, когда от порыва ветра на нашу машину упал билл-борд. Но я тут не при чем!

Отчаянно жалея себя, я спустился в кухню. Чарли бодро уплетал некую субстанцию, в которой я с трудом опознал пригорелую яичницу. Я уже начинаю скучать по маминым пирожкам, хоть порой они и напоминали куски асфальта с орешками.

- Доброе утро! – сказал я папе.

- Привет, Эдвард. Как спалось?

- Хорошо, но мало, - честно ответил я.

- Приготовить тебе яичницу? - заботливо спросил Чарли.

О нет, такого счастья мне не нужно, спасибо!

- Лучше хлопьев поем, спасибо, - какие же мы с папой вежливые, просто загляденье!

Я высыпал хлопья в тарелку и принялся внимательно ковыряться там ложкой перед тем, как налить молоко. Как-то в детстве вместо игрушки в пачке хлопьев мне попался крысиный хвостик, которым я чуть не подавился насмерть. Лучше перепроверить.

- Эд, у меня тут подарок для тебя есть, - смущенно начал Чарли.

Господи, надеюсь он догадается подарить мне ноутбук!

- Он на улице, пойдем покажу, - продолжил папа, и я снова скис. Ноуты под дождем не дарят.

На улице меня ждал сюрприз. Дряхлый пикап ржаво-красного цвета, ровесник модема, который так порадовал меня вчера. Очень хотелось слегка пнуть его ногой, чтобы проверить, вывалятся ли у него фары или еще что-нибудь. Не стал. В конце концов, есть в этом и плюс – мокрый суслик отменяется!

- Вау! – попытался изобразить я восторг. – Спасибо, папа! Автомобиль!

Хотя это слово не очень подходило для пенсионера, стоявшего передо мной.

- Не за что, хотелось тебя порадовать, - покраснев, заявил Чарли (вот в кого у меня это!) и поехал на работу.

Я забрался в доходягу и завел мотор. Он взревел, как подраненный бизон. О, мой приезд в школу точно не останется незамеченным! Зато радио работало. Правда, крутили по местным каналам исключительно нафталин 60-х годов. Но все лучше, чем наслаждаться стонами умирающего бизона.

Школу я нашел легко. В этой антресольке-Форксе все найти легко.

Небольшое здание красного цвета, вялый поток учеников. Эта школа выглядела, как один класс моей лондонской. Я под эффектный всхлип бизона припарковался в самом углу стоянки. Мой старикашка, впрочем, не сильно выбивался из общей массы авто. Вот что выделялось – так это сияющий серебристый «вольво»! Тут явно учился минимум один «мажор». Сын мэра города что ли?

Собравшись с духом, я отправился в админстративный корпус. Скучающая немолодая женщина с рыжеватыми волосами с любопытством оглядела меня с ног до головы. Кровь прилила к щекам. О нет! Началось!

- Здравствуйте, я Эдвард Свон.

- Ох, конечно! Мы тебя ждали, - кивнула дама и торжественно вручила мне расписание и карту школы.

Первым уроком стояла литература. Я нашел нужный класс и отдал мистеру Мейсону формуляр, а тот в ответ дал мне список литературы. В Лондоне явно был продвинутый курс, и почти все из необходимого я уже читал. Я вообще любил читать, хоть это в последние годы и не модно. Я сел на заднюю парту, чтобы не привлекать внимания, что не помешало всему классу глазеть на меня. Но мистеру Мейсону этого показалось мало. В начале урока он представил меня всему классу и заявил:

- Говорят, мистер Свон, вы приехали из Лондона. Расскажите нам что-нибудь о родине Шекспира, - мило попросил он.

Я судорожно пытался вспомнить достопримечательности Лондона. Ну, какой уважающий себя лондонец будет ходить в музеи и дворцы, когда вокруг столько шикарных пабов! Выдавив из себя что-то маловразумительное про Биг-Бэн, я опять покраснел. Раздалось чье-то хихиканье. Черт! Черт!

После очередного урока ко мне подошла девушка. Довольно миленькая. Светлые волосы, серые глаза, приятное личико. Одеждой она явно пыталась привлечь к себе внимание. Иначе к чему все эти стразики? Но вот взгляд ее сразу мне не понравился. Уж слишком кокетливый.

- Привет, я Джесика, - заявила она.

- Привет, я Эдвард, - стараясь не нервничать, ответил я.

- А ты ничего! Пойдем вместе на ланч, познакомлю с друзьями, - стреляла глазами девушка.

Все как обычно, про себя вздохнул я и пошел с ней. Приятелями все равно придется обзавестись.

В столовой Джессика познакомила меня с молчаливой подругой Анжелой. По сравнению с Джессикой эта темноволосая скромная девушка выглядела серой мышкой, но явно была деликатнее ее, чем сразу меня подкупила. Рядом сидел долговязый Эрик, тоже не слишком разговорчивый паренек, а также некий Майк. Я внимательно посмотрел на последнего. Смазливое личико, вызывающая лиловая рубашка. Местный ловелас что ли? Я решил, что это точно он надо мной хихикал на английском. Уж больно рожа хитрая. Да, и он первым делом все-таки спросил у меня о том, как мне живется с моим акцентом и в честь кого мне дали такое древнее имя.

Эрик и Майк посматривали на меня подозрительно. Особенно второй. Спокойно, парнишки! Не собираюсь я отбивать у вас девчонок! А если они сами будут ко мне клинья подбивать, то я же тут не при чем. Но говорить об этом вам тоже не собираюсь. Все равно не поверите.

Я мирно жевал кусок пиццы, разглядывая других учеников, когда увидел в углу зала странную компанию. Не шучу, реально странную.

Их было пятеро. Все бледные, как я с похмелья, с такими же черными кругами под глазами, как у меня с сильного похмелья. И мрачные. Да, как я с похмелья. И все же что-то настораживало. Не похожи они на серийных пьяниц. Уж больно красивые!

Отчаянная бледность и красота – все, что их роднило. Два парня разнились, как день и ночь. Один здоровяк с темными короткими волосами, накачанный, будто не вылазит из спортзала. Я тоскливо глянул на свои хилые бицепсы и даже как-то позавидовал. Второй – стройный, но крепкий блондин с точеными чертами лица.

А девушки! Девушки-то какие! Блондинка с длинными волнистыми волосами, точеным носиком и огромными... глазами могла бы сниматься в Playboy, была бы звездой мирового масштаба. Вторая – с озорным личиком и тщательно уложенными торчком темными волосами, очень славная. И третья – я прямо залюбовался. Длинные густые темные волосы, очень красивые, хоть и не совсем правильные черты лица. Фигуру толком не рассмотрел, но на первый взгляд и с этим было все в порядке. Странная пятерка сидела за столом молча и ничего не ела, лениво ковырясь в тарелке вилками. Прямо как я с похм… Ну, вы поняли.

- А это кто? – спросил я у Джессики.

- О, это Каллены, - тихонько заявила она. – Они все приемные дети доктора Карлайла.

Доктора? Тогда с папой благородного семейства мы точно скоро познакомимся.

- Ничего девицы, да? – подмигнул Майки.

- Да, красивые, - честно ответил я. Чего уж греха таить.

- Вот только недотроги страшные, ни с кем знаться не хотят, впятером всегда гуляют, - заговорщицким шопотом начал говорить Майк, придвинувшись ко мне поближе и облокотившись на стол локтями. Слишком сильно облокотившись. Я даже не удивился, когда ножка столика подломилась, и на меня посыпались стаканы с колой и пицца. Я вскочил, но спасти одежду не успел. Хорошо хоть без травм обошлось! Что бывает нечасто.

Пятерка Калленов, конечно же повернулась в мою сторону. Как и остальные несколько десятков учеников. Я чувствовал, как краснею до самых кончиков ушей. Девушка с длинными каштановыми волосами глазела на меня особенно внимательно. Ее глаза вначале широко распахнулись, а потом сузились. Как мне показалось, довольно злобно. Ну, простите, мадемуазель, что помешал вам обедать, так же злобно подумал я. Ах да, вы же все равно не едите! Чего тогда таращиться?

Злость неожиданно сменилась грустью. В хорошеньком же виде я появлюсь на биологии. Весь в сладкой коле и с налипшими кусками колбасы от пиццы. Шикарный день! Поздравляю, Эдвард!