Я нежно гладил мягкие волосы Беллы, ожидая, когда медсестра окончит брать анализы у Марии. Мы стояли в дверном проеме больничной палаты, тихо наблюдая за моей сестрой: Мария без единой эмоции на лице невидящим взглядом уставилась в окно. После последних процедур, она почти не разговаривала с нами.

Большую часть прошлой ночи я провел в кресле возле больничной кровати Марии. Я читал ей стихи ее любимых поэтов, пока она не уснула. Но перед тем как закрыть глаза, я успел словить ее мимолетную, легкую, почти невесомую улыбку. А потом… потом она исчезла.

Ласково погладив голову Марии, медсестра ободряюще улыбнулась и покинула палату. Малышка вздрогнула от прикосновения медсестры и в растерянности посмотрела на нас. Ее померкнувший взгляд раз за разом все сильнее разбивает мое сердце.

- Как долго? - охрипшим голосом поинтересовалась сестра.

- Несколько часов, - тут же ответил я. Взявшись за руки, мы с Беллой вошли в палату и присели на стулья, которые нам услужливо принес кто-то из медицинского персонала. Рядом стояли незанятые кресла для родителей: незадолго до пробуждения Марии у Эсми случился нервный срыв, поэтому Карлайл увел из палаты. Мама не хотела, чтобы Мария испугалась, увидев её слезы. К сожалению, уже поздно об этом переживать. За всю историю своей болезни моя сестра только и видела слезы людей, которые ей сочувствовали. Именно эти жалостливые проявления чувств сильнее всего причиняли боль девочке.

Белла тихо сидела рядом со мной, с наигранным спокойствием глядя на Марию. Но я-то знал, что на самом деле происходит у нее внутри.

Чтобы хоть как-то заполнить образовавшуюся гнетущую тишину, я мог бы рассказать Марии о предстоящей операции. О том, что именно этот новый метод ей поможет. О том, что в этот раз все безопаснее. Я мог бы говорить часами. Возможно, Мария улыбалась бы, согласно кивая, а ее взгляд наполнился бы надеждой. Но нет, ей все равно. Да, правда такова, что операция опасная и рискованная. Но Марии все равно.

Сестра неотрывно рассматривала свою руку с катетером. Я видел по выражению ее лица, как ее туманные, тоненькие, словно паутинки, мысли сменяли одна другую. Она думала о том, что хотела бы сейчас делать. Она думала о том, что она обязана успеть сделать. Она думала о том, где будет завтра… Если она вообще где-то будет завтра.

Я поймал себя на том, что тоже смотрю на свои руки, и как последний трус боюсь взглянуть в глаза Марии. Я понимал, что если я это сделаю – реальность окончательно захлестнет меня с головой.

Мы сидели в полнейшей, почти осязаемой тишине. Тонкие лучики солнца щекотали наши хмурые лица. Тиканье небольших часов гулом разносилось в моей голове, а приглушенные звуки, доносящиеся с улицы, скрип половиц из-за тяжести инвалидных колясок и голоса медицинского персонала только усугубляли ситуацию. Но внезапно… внезапно воцарилась идеальная тишина, какой не было раньше.

Я осознал, что еще не готов уйти отсюда или из жизни Марии. Просто не готов. Но, как всегда, жизнь вносит свои коррективы: словно сквозь пелену, в этой идеальной тишине, я услышал отдаленный голос.

- Лучше будь готов уйти.

Bella’s POV

Мне до сих пор обидно. Мне было обидно, когда Марию везли в операционный кабинет. Или когда я видела ее неискренние улыбки. Или когда девочка притворно размахивала руками, чтобы мы ее оставили в покое, потому что она еще не готова прощаться. Это больнее, чем видеть, как она увядает.

Я безучастно слушала врача, который уведомлял нас обо всех нюансах предстоящей операции. Тогда как Эсми обхватила себя руками в защитном жесте, а Карлайл, словно вел переговоры – только кивал головой, когда доктор задавал вопросы.

Я до сих пор не готова уйти.

Ryan’s POV

Я вбежал в одну из больничных палат, и тут же медицинские сотрудники, работавшие с документацией, набросились на меня с криками и возгласами, спрашивая, что посторонний ребенок делает в помещении. Я игнорировал их, все также пробираясь сквозь толпу, чтобы найти палату Марии. Мой пиджак выпал где-то по дороге, но сейчас мне было на это плевать.

Она желает, чтобы я не приходил, потому что не хочет, чтобы я видел ее в таком состоянии.

Она не желает, чтобы я приходил, потому что думает, я испугаюсь, увидев ее.

Да, признаюсь честно – мне тоже страшно. Я боюсь увидеть ее уставшую и изнемогающую с подключенными к ней трубками. Но я пришел. Пришел, потому что хочу ее увидеть.

Я до сих пор не готов уйти.

- Райан! - услышал я обеспокоенный крик моей няни, от которой тайком пытался сбежать. Мы должны были пойти в парк, но за пять кварталов от больницы я внезапно сорвался с места и побежал к Марии. Конечно же, няня погналась за мной. Она переживает за меня. Ведь присматривать за мной – ее работа. Деньги. Я для нее всего лишь деньги.

Внезапно я заметил знакомые светлые волосы, мелькнувшие на больничной койке, которую вывезли из палаты.

- Мария! - отчаянно крикнул я. Все тут же обернулись на меня, но мне, опять же, плевать. Я подбежал к ней, уворачиваясь от попыток санитаров помешать мне. Мария подняла голову и с шоком в глазах посмотрела на меня. Но через секунду я увидел печаль, а затем Мария отвернулась.

- Эй, парень, ты что здесь делаешь? - опять попытался остановить меня какой-то санитар.

- Постойте. Я его знаю, - тихо, но приказным тоном сказала Мария. - Что ты тут делаешь? Я же сказала… - я оборвал ее на полуслове.

- Я знаю. Но я хотел прийти.

После моих слов Мария улыбнулась уголком губ, но ее глаза до сих пор были печальными. Я неуверенно взял ее за руку. Мария снова улыбнулась, но этот раз улыбка задержалась подольше. Я принял это за согласие, поэтому сжал ее руку еще крепче.

- Мне надо идти, - виновато прошептала Мария.

- Уведите этого парня. Немедленно! - опять закричал санитар.

Мария посмотрела куда-то за мою спину, а потом переместила свой извиняющийся взгляд на меня и еле слышно сказала:
- Райан.

Через минуту я почувствовал, как сильная рука хватает меня за плечо и уводит от больничной койки Марии.

- Он слишком молод, чтобы быть здесь, - сердито сказал врач. Да. Он прав, я слишком молод. Мы оба слишком молоды. Оба: я и Мария.

- Она вернется, - сказал парень, держащий меня за плечо. Я посмотрел на него и увидел знакомую понимающую улыбку. Это старший брат Марии. Я не знал, что ему сказать, поэтому просто потупил взгляд в пол.

Kate’s POV

- Спасибо за все, Кейт, - печально глядя на меня, поблагодарил начальник. Карлайл нежно держал мою руку и в успокаивающем жесте гладил тыльную сторону ладошки.

- Нет проблем, - отрешенно ответила я. Мне действительно было несложно. Я с переживанием следила за колесами больничной койки, в которой увозили Марию в операционную. Затем я подняла взгляд на Эдварда, положившего руку на плечо какому-то мальчику. Они обменялись неуверенными улыбками и отошли в сторону. Я смотрела, как к ним присоединилась Белла и с понимающим взглядом присела рядом с ними.

- В этот раз с Марией все будет хорошо? - обеспокоено спросила я Карлайла.

- Да, - вместо Карлайла ответила Эсми. - С ней все будет хорошо.

Я еще раз посмотрела на семью Марии, на ее друзей, которые, не смотря на уговоры, стоят здесь, в зале ожиданий, и всеми силами молятся за девочку. Они, как я, не хотят, чтобы Мария умерла. Ведь каждый из присутствующих здесь, привязан к Марии по-своему.

И я привязана к ней.

Я до сих пор не готова уйти.

Alice’s POV

Я вбежала и приемную и увидела, что все остальные уже в сборе. От мимолетного порыва кинуться к ним, меня удержал Джаспер, крепко сжав мою ладонь. Белла, Эдвард, Райан, Карлайл и Эсми уже тут. Мой взгляд остановился на незнакомой мне женщине. Наверное, это кухарка или экономка Калленов. Хотя это сейчас не важно. Важно то, что она здесь, и она, так же как и все, переживает за Марию. Я видела в ее глазах любовь и надежду. Надежду на возвращение Марии из операционной. Живой Марии.

Белла заметила меня. Она с благодарностью мне улыбнулась. Я беззвучно прошептала ей одними губами:
- Я здесь, рядом с тобой. Рядом со всеми вами.

- Я знаю, - так же беззвучно ответила мне Белла.

Как всегда именно Джаспер почувствовал мое смятение и тревогу, поэтому еще крепче сжав мою ладонь, он повел меня в сторону ребят. Я посмотрела на Джаса. Он смотрел на меня. В его взгляде я видела неподдельную любовь и уверенность в том, что все будет хорошо. И я поверила ему. Я поверила, что все будет хорошо.

Потому что… потому я до сих пор не готова уйти.

Rosalie’s POV

Мы с Эмметом неуверенно вошли в зал ожиданий. Мы оба не созданы для таких помещений, где сплошь и рядом слезы и переживания. Нам по душе веселье и счастье, поэтому когда мы ехали в больницу, чувствовали сомнения на счет реакции на больничную атмосферу. Но зайдя сюда, мы не обнаружили слез. Мы увидели сосредоточенных и печальных людей. Никаких слез. Как будто они уже знали об исходе операции.

Я покрепче сжала руку Эммета. Мы должны были быть здесь. Ради Беллы, Эдварда и Марии. Особенно – ради Марии.

Я посмотрела на Беллу, которая уже заметила меня.

- Я люблю тебя, - беззвучно губами прошептала я.

- Спасибо, что пришла, - ответила подруга.

Конечно, я пришла. Я не знаю точно почему, но я пришла. Я чувствовала некую эмоциональную связь с Марией, хотя мы и не были слишком близки. Но она там, в операционной, и я…

Я до сих пор не готова уйти.

Stranger’s POV

- Могу я получить свое лекарство? - нетерпеливо барабаня пальцами по аптечной стойке, напряженно спросил я. Медсестра посмотрела на меня убийственным взглядом.

- Ваш рецепт уже не действителен, - с бруклинским акцентом и в тон мне ответила женщина. Я сузил глаза. Черт, без этих лекарств я опять начну пить. Мне нужны эти идиотские препараты.

- Леди, думаю, вы меня не поняли, мне нужны… - я резко прервал свою речь, когда мой взгляд остановился на знакомой группе людей в зале ожидания. Они молча сидели, но было видно, что они вместе, как единое целое. Я слышал, как медсестра рядом со мной еще сильнее раздражается. Но мне было все равно, ведь я услышал знакомое имя...

Мария.

Это имя… это имя мне точно знакомо.

Конечно! Это же та девчушка из парка! Та сбежавшая девочка!

Я опять посмотрел на них. Все сидели обеспокоенные и грустные. Где же Мария? О, Боже, неужели она…

- Сэр? Ау?

Я проигнорировал попытки медсестры обратить на нее внимание. Я неотрывно смотрел на родственников Марии, надеясь, что смогу услышать обрывки фраз.

- Сэр, если вам больше не нужны лекарства, не могли бы вы отойти и не задерживать очередь? - требовательно поинтересовалась медсестра. Даже не удосужив ее взглядом, я отошел от прилавка и подошел ближе к этой группе людей. Они молча переводили взгляд с пола на одну из операционных дверей, не замечая меня.

Они как будто не хотели отводить взгляда.

Они как будто не готовы уйти.

Angel’s POV

Я вздохнул, стряхивая с сигареты пепел. Облокотившись о стену в зале ожиданий, я наблюдал за семьей и друзьями Марии. Они выглядели беспомощными и разбитыми. Я опять затянулся сигаретой. Внезапно к ним подошел какой-то мужчина в грязной одежде, но его никто не заметил. Я решил игнорировать его, сосредоточив внимание на своем телефоне, ожидая звонка.

Забавно, семья Марии, как и я, ожидает этого звонка. Разница в том, что они не знают о нем.

Я скрестил на груди руки, продолжая курить. По сути дела я не нуждался в сигаретах и не могу заработать себе рак легких, но все же что-то притягательное в сигаретном дыме для меня было. Наверное, будучи человеком, я был курильщиком. Но кого это заботит? Ведь меня все равно никто не видит.

Я ослабил узел галстука и посмотрел на часы. Потом я посмотрел на семью Марии. От них исходили мощные потоки негативной энергии, которые влияли на меня. Я начинал раздражаться.

Но эти люди не собираются сдаваться. Они будут до последнего бороться за жизнь Марии. И это действительно впечатляет. Я снова проверил свой телефон в надежде, что мне позвонят. Я посмотрел сквозь стены холла в операционную палату, где была Мария. Врачи делали все больше разрезов на ее теле. Тревога начала зарождаться еще сильнее.

Я в который раз перевел взгляд на семью Марии. От них веяло грустью. Мне было жаль их. Могу ли я им помочь? Хотел бы я это сделать, но не могу. Я вытащил изо рта сигарету и недоуменно на нее посмотрел. И зачем я только курю?

Внезапно у меня зазвонил телефон. Я ответил, все так же глядя на свою сигарету.

- Они не готовы отпустить ее и уйти, - сказал я, прежде чем мне успели что-то сказать. - Эта малышка Мария не так уж и проста.

Edward’s POV

Я был на седьмом небе от счастья. Я чувствовал возбуждение, прилив сил и положительных эмоций.

И это притом, что Мария пока еще не проснулась. Но она жива. И она уже не мертвенно бледная, а человеческого розового цвета. Хотя на ней и одета кислородная маска, но я с удовлетворением следил за ровным дыханием сестры. Ее глаза были закрыты.

Сейчас все, кто был в зале ожидания, находились в больничной палате Марии. Возможно, это нарушение правил, но от переполнявшего нас счастья и надежды нам было все равно.

Я сжал руку Беллы. Никто не осмеливался что-то сказать. Все с замиранием сердца смотрели на Марию. Я ничего не чувствовал, кроме счастья и теплой ладошки Беллы в своей руке.

В моей голове, как слайд-шоу, пронеслись тысячи картинок из нашей с Марией жизни. Первый поход Марии на детскую площадку (прим. пер.: в оригинале автор написала «monkey bars», что означает детская спортивная лестница с перекладинами, где дети могут висеть и лазить, как обезьяны), слезы Марии, когда умерла ее рыбка, ее первый бальный концерт и день, когда я встретил Беллу…

Мария, моя сестра, она одна из моих самых лучших друзей. Она тот человек, без которого моя жизнь станет пустой. Если бы она знала, что… она не оставила бы меня. Она не позволяет мне заботиться о ней, но она не посмела бы оставить меня. Я нуждаюсь в Марии, как в воздухе!

Осознание накрыло меня с головой: я старший брат Марии, и я нуждаюсь в младшей сестре.

Мы все от кого-то зависим. Да, мы пытаемся это отрицать, уверяя всех, что мы независимы и свободны. Но это не так. Человек неосознанно тянется к кому-то, на кого он мог бы опереться. В моем случае – это Мария. Я, уверенный в себе парень, нуждаюсь в Марии. Мне необходимо слышать ее смех и голос, видеть ее улыбку, осязать тепло ее тела. Наверное, она просто застряла у меня в голове, душе и сердце. Как надежда, счастье, наслаждение или невинность. А, может, и нет.

Может быть, она просто Мария.

Затаив дыхания, я увидел, как веки Марии затрепетали. Она неуверенно открыла глаза и удивленно огляделась вокруг. Все ахнули от восторга и кинулись обнимать и целовать Марию. Каждый присутствующий здесь человек излучал счастье и радость. Сестра не понимала, что происходит, ее глаза были пустыми. Но главное – она жива. Я заметил, как по щеке Беллы скатилась слезинка.

Внезапно что-то переменилось во взгляде Марии. Она, наконец, поняла - она свободна и здорова.

И она улыбнулась.

Bella’s POV

Все веселились. Пикник проходил просто здорово, и каждый присутствующий наслаждался жизнью. Эсми держала за руку светившуюся от счастья Марию. Щеки девочки были пунцового от смеха цвета. Глаза выражали свободу. Свободу после столь длительного заточения во власти болезни. Я ловила каждую улыбку девочки. Все смеялись, радовались, подкалывали друг друга и просто… просто были.

Рядом были Элис и Джаспер, который шутливо кинул в Эммета кусочек чего-то съедобного, потому что тот ловко поймал его и съел, а затем поцеловал Розали в щеку. Была Мария, которая с наслаждением пользовалась всеобщим вниманием и каталась сначала на плечах Карлайла, затем Эдварда и Джаспера. Эммета она использовала, как лошадь. А меня она просто держала за руку.

Мария общалась с Райаном, чьи родители разговаривали с Карлайлом и Эсми. Она общалась с Эдвардом, сидя на его коленях, и смешно причмокивая ела арбуз. Она общалась со мной лежа на покрывале и жуя бутерброд с ветчиной. В нас полетел фризби Эдварда, который сделал вид, будто он не при чем.

Это была свобода. Она чувствовалась в каждом нашем движении, в каждом взгляде, в каждом мановении ресниц и улыбок. Весь мир был у наших ног.

- Вы когда-нибудь задумывались о том… - начала Мария, играя с травинкой.

- О чем? - спросила я.

- Вы когда-нибудь задумывались о том… о том, почему я осталась жива? - смущенно закончила Мария.

- Может быть, это потому что ты – Мария, - сказала я с улыбкой. - Может быть, потому что ты такая живая, смелая, красивая, сильная и замечательная девочка… ты просто не могла умереть. Ты изменишь мир, поэтому ты должна была остаться. Ты со мной согласна?

- Наверное, - улыбаясь, согласилась Мария. - Ты думаешь, я изменю мир?

- Конечно. Ты обязательно изменишь этот мир.

Мария придвинулась ко мне ближе. Мы погрузились в уютную тишину, разглядывая небо и окружающих нас людей. Девочка положила голову мне на плечо. Казалось, будто солнце светит только для нас, согревает только нас, а бабочки летают только для нас. Сегодня это сегодня. Но завтра – новый день, и мы с Марией уверенно в него войдем.

Она была свободной. Теперь у нее есть свободное время. Отныне она может делать все, что пожелает. Гулять в парке. Танцевать под дождем. Подняться в горы. Она готова ко всему.

- Знаешь что? - внезапно спросила Мария. - Ты очень даже не плоха для няни.

- Ах, так?

- Да.

- Ну, что же, а ты очень даже не плоха для избалованной, неугомонной девочки.

- Ах, так? - издевательски хихикнула Мария.

- Да.

Edward’s POV

Я смотрел на двух своих самых любимых человека в мире. Я сидел на траве, недалеко от них, наблюдая за Беллой и Марией. Я поднял глаза в небо. Вокруг царила тишина.

- К сожалению, - прошептал я, все также смотря в чистое небо. - Когда речь заходит о Марии, все идет не по плану.

Перевод: bublihek
Редактура: Rob♥Sten