В самобичевании есть своего рода сладострастие. И когда мы сами себя виним, мы чувствуем, что никто другой не вправе более винить нас. Отпущение грехов дает нам не священник, а сама исповедь.
Оскар Уайльд.

Обдумав все за и против, он произнес то, что поставило в тупик всех, вызвав недоумение и порцию надежды в сердце Эдварда Каллена:
- А если я докажу, что я невиновен? Расскажу всю правду и помогу выйти на след девочки. Я смогу получить свободу? В противном случае, я не скажу вам ни слова...

Сказанное оборвало нить прошлого, сумев в окружающей обстановке обреченности воцарить призрачную надежду на светлое будущее.
Теперь все зависело не только от Хэйла, но и от ответных действий со стороны властей, ибо выдвинутое им условие являлось далеко не единственным, ибо кое-кто еще нуждался в защите, кое-кто, чья косвенная причастность послужила толчком событий последних лет, повлекших за собой череду несчастий, сминавших друг друга под натиском жизненных обстоятельств.

Неужели, и этот разговор был преподнесен волей судьбы? Неужели, все рано или поздно привело бы к нему? Эти вопросы так и останутся без ответов. Главное, что жизнь преподнесла второй шанс, попытку хоть как-то исправить свершенное в порыве эмоций человеку, от которого в последнюю очередь следовало ожидать столь необходимую помощь в беде, сломившей супругов Каллен.

Детектив пребывал в удивлении от слов Хэйла. Он пытался найти в них скрытый подвох. Было трудно поверить в правдивость услышанного. Однако, осознание того, что мужчине, сидящему напротив, совершенно нечего терять, кроме его супруги, да и ту, которую он вскоре не будет в силах когда-либо лицезреть, по крайней мере, на этом свете, вмиг заставило его поверить в только что сказанное.
Он поднял взгляд на приговоренного к смерти преступника. Полный неприкрытой надежды и сомнений взор усталых серых глаз был устремлен в его сторону.
Джаспер с нетерпением ждал ответа, а вместе с тем, в нем по только ему понятной причине угасала решительность, пару секунд назад сумевшая затмить волну сомнений в измученном сердце мужчины.
Ответа ждал не он один. Эдвард желал узнать правду как можно быстрее. Теперь, когда Каллен знал, что Хэйл располагает информацией о многом, а главное о его дочери... в нем возродилась призрачная надежда, а желание вытрясти всю правду из Хэйла возросло многократно, причиняя новую боль от невозможности... от бездействий, навязанных ему силой извне.

Повисшую тишину, наконец, нарушил Саймон:
- Свободу? - он скрестил руки на груди, вопросительно уставившись в лицо Джаспера. - Вы бы смогли получить ее ранее, если бы не молчали в суде. Но вы тянули до последнего и теперь находитесь тут, готовясь к скорой казни.
- Мне... я все объясню, если вы дадите мне шанс выйти отсюда живым, - надломленным голосом прервал его Хэйл.
Детектив не мог сказать да, полностью не удостоверившись в шансах на возможность осуществления выдвинутого условия.
Безусловно, он мог перехитрить Хэйла, но опять же тот слишком умен, все они более чем зависимы от слов приговоренного, ведь на кону, как-никак, жизнь ни в чем неповинного ребенка.
- Вы виновны в убийствах девочек? - спросил он внезапно.
- Нет, - Джаспер отрицательно покачал головой.
Этот вопрос задавался ему не в первый раз. Поначалу он отвечал на него положительно, но после полностью отвергал какую-либо причастность в свершенных преступлениях.
- Вы знаете истинного преступника? - Саймон озвучил следующий вопрос, не дававший ему покоя и способствующий раскрытию истинности утверждения Хэйла.
- Я... - Джаспер замялся, - не могу дать точного ответа на ваш вопрос, лишь догадки, - он задумался и вновь обратился к детективу с решительным видом: - Так у меня есть шансы выйти отсюда?
Приговоренный по непонятной причине внушал доверие детективу. Интуиция, никогда прежде не изменявшая ему, подсказывала, что Хэйл лишь пешка, причем глупая и непонятная.
- Я не могу со стопроцентной уверенностью обещать вам свободу. Тому должны быть веские доказательства в вашу пользу, но если таковые будут, я приложу все усилия для отложения казни и пересмотра вашего дела, - искренне заверил его Саймон.
Джаспер насупился, погрузившись в скопище собственных мыслей. Он лихорадочно обдумывал сложившуюся ситуацию. Последние несколько бессонных ночей он метался, борясь с самим с собой: со своими страхами, с угрызениями совести, с укорами, направленными в свой адрес. Он проклинал свои действия, повлекшие к таким удручающим последствиям. Полностью принял и осознал вину, вызванную принятым им в прошлом решением. За последние два года он не просто поумнел, а стал иным человеком, в котором с трудом можно было разглядеть былого Джаспера Хэйла. За столь долгое время, проведенное за решеткой одиночной камеры, он переосмыслил многое, окончательно расставив приоритеты и ценности. Он жил надеждой, что после обязательного освобождения заживет новой жизнью, которая коренным образом переменилась с появлением Элис. Девушка сумела его изменить, но, как оказалось, не полностью. Теперь же он был готов, действительно, готов покончить с темным прошлом, с работой, которая приносила доход путем грязным и черным. Но новая жизнь должна была начаться с выхода на свободу... Он так ждал его, но был жестоко обманут. Его провели вокруг пальца, пригрозив самым дорогим, что у него было... но об этом позже, ибо Хэйл взял себя в руки и намеревался рассказать всю правду, что знал, но прежде...
- Я согласен все рассказать, но у меня есть еще одно условие, - с сомнением в голосе произнес Джаспер, тут же продолжив: - После раскрытия правды жизнь моей супруги будет поставлена под угрозу. Я должен получить полную гарантию того, что Элис будет находиться под круглосуточной защитой. Вы должны приставить к ней лучших людей и как можно больше, иначе, - мужчина громко сглотнул, - ее убьют и уже без каких-либо оговорок.
Вспышка прошлого врезалась в память, заставив Джаспера вздрогнуть.
Сейчас у него был выбор, которым он не располагал в тот роковой день, перешагнув который супруги Хэйл расстались, оказавшись по обе стороны свободы: безразмерной для Элис и ограниченной для ее мужа.

Детектив в удивлении вскинул брови. Некоторые из его догадок оказались правдивыми. По крайней мере, сейчас логика в действиях Хэйла вырисовывалась намного четче.
"Может, причина в супруге", - в голове мелькнула мысль, но мужчина не дал ей развиться, так как шанс все узнать из первых уст самого приговоренного, наконец, представился возможным.
Детектив слова об угрозе принял со всей серьезностью.
«За всем стоит некто влиятельный и имеющий огромную власть в штате», - подумал он, после чего дал согласие Джасперу и прямо перед ним сделал пару звонков и указаний по осуществлению его очередного условия. Закончив, он объявил:
- Теперь вашей жене не угрожает никакой опасности. Наши люди выехали к ней и обеспечат ее безопасность.
Джаспер нервно улыбнулся и отрицательно покачал головой.
- Даже сейчас я не уверен в ее защите. Я никогда не буду уверен в сохранности ее жизни. Но позволить, чтобы она умерла из-за меня, - он зажмурил глаза, сжав руки в кулак, - никогда!
И дело было не в том, что с раскрытием правды он ставил жизнь Элис под смертельную угрозу, хотя и этот факт был немало важен и правдив, в его словах скрывался только ему известный смысл.
Девушка не хотела жить без своего мужа.
"Глупая", - так могут подумать многие. Джаспер не стал исключением... но об этом позже, все станет известно с его собственных слов, некой исповеди перед детективом, Эдвардом, людьми, что стояли в кабинете, самим собой и Богом, лицезревшим и слышащим все вокруг в течение огромного отрезка времени существования сотворенной им необъятной вселенной.
Реакция Хэйла весьма озадачила Саймона. В искренности его чувств и порывов он не сомневался нисколько. Саймон понимал его, как мужчина мужчину, как человек, который дорожит своей семьей и пребывает в постоянном волнении за ее сохранность и покой.
- Как видимо, вы рискуете своей женой, но я уверен, что риск окажется оправданным. Вы поможете стольким людям: своей жене, ведь жить женщине с таким бременем нелегко, и прямо сейчас своими словами вам выпал шанс спасти ребенка, - мужчина в причину какого-то внутреннего порыва захотел приободрить приговоренного и призвать к помощи.
Джаспер повернул голову в сторону стены, за которой находился Каллен.
Эдвард все это время пребывал в недоумении и двойственном состоянии. Он невольно вспомнил образ супруги Хэйла... прокрутил в голове его слова... всмотрелся в глаза приговоренного. И, наконец, понял причину... осознал и принял... ибо поступил, так же как он...
- Спрашивайте, - бросил детективу Джаспер, возвращая свой взгляд к нему.
- В феврале две тысячи девятого года вы пришли в участок с повинной. Вы утверждаете, что невиновны, но почему тогда оговорили себя? - Саймон решил начать с самого начала, узнать ответ на вопрос, к которому у него появились свои догадки.
- Почему... - Джаспер задумался, позволив памяти предоставить события из далекого прошлого, словно между тем днем и нынешним пронеслась целая вечность.
Мужчина уставился в одну точку. Тело его замерло. Весь внешний вид Хэйла источал отчужденность.
- Моя жизнь всегда была полна грязи. Чего отрицать, я был и остаюсь самым настоящим преступником. Промышлял незаконной торговлей, махинациями. Я не умел зарабатывать иначе. Увы, жизнь не преподнесла мне шанса быть добропорядочным гражданином, хотя... - он криво улыбнулся, - выбор есть всегда. Я думал так раньше, но жестоко ошибся.
Джаспер встряхнул головой и ухмыльнулся:
- Детектив, уже за эти мои преступления я должен был сесть в тюрьму.
- Не сели, но если бы прокололись или пришли с повинной раньше, - на последних двух словах Саймон сделал акцент, но отмахнувшись, продолжил: - Не будем об этом. Продолжайте.
Джаспер вновь замер и обратил свой усталый взор в сторону дальнего угла помещения комнаты.
- В один день мне сообщили, что я должен наведаться к своему боссу... Всегда есть те, кто имеет над нами власть, - мужчина громко сглотнул, мучаясь от горькой правды, вложенной в собственные слова. - Я сразу же приехал к нему. Думал, что совершил какую-то ошибку, что-то сделал не так или наоборот... Думал, что мне будет поручено новое дело... и уже тут не ошибся. Я должен был взять на себя вину в свершении данного преступления... должен был сознаться в том, чего не совершал, уверить полицию, что это я тот самый убийца, а после в суде мог взять свои же слова обратно.
Пламенную речь Хэйла прервал детектив:
- И почему согласились? Побоялись за свою жизнь или...
Джаспер резко повернул голову, впив в Саймона взор, наполненный злостью и гневом. Последняя издевка детектива являлась для него прямым оскорблением, перечеркивающим свершенное им накорню.
- Кому я нужен?! - но тутже мужчина усомнился в выдвинутом им вопросе. - Я сам себе противен и уже давно. Моя жизнь для меня ничто, но... у каждого из нас есть свое слабое место. Раньше у меня не было и его, но с появлением в моей жизни супруги... О моих чувствах к ней... знал даже слепец. Об этом осведомлен был и мой хозяин. Он учел и тот факт, что я не захочу принимать участие во лжи и запудривании мозгов властям. Он предусмотрел все. Заранее. И только стоило мне открыть рот, как тут же был поставлен перед выбором, который и выбором-то не назовешь. Он пригрозил мне жизнью жены. Сказал, что если отвечу "нет", то даст своим людям сигнал... Просто дать им приказ... - он зажмурил глаза и опустил голову вниз, - убить ее... Он, чертов ублюдок, назвал это выбором! Выбором, которого просто не было! Нет!

"Джаспер, твоя жена, как я узнал совсем недавно, разгуливает по супермаркету... одна, судя по тому, что она направляется к выходу, вскоре должна будет оказаться дома... Сейчас, лишь от тебя зависит, окажется ли она дома невредимой и живой. Как видишь, я предоставил тебе право на выбор, поэтому решайся", - неспешная, наполненная ядом и сарказмом речь в который раз всплыла в памяти, болью отдаваясь в ушах.

- Детектив, скажите мне, как я должен был поступить? Судя по кольцу на безымянном пальце, вы женаты. Если вы дорожите своей супругой, вы бы поступили иначе? У меня не было выбора. Я сделал то, что должен был сделать. Поэтому в своих действиях, раскаиваюсь лишь в том, что чересчур испугался, что пошел на поводу во всем... и раскрыл глаза на происходившее вокруг меня слишком поздно, - с вымученным выражением на лице изрек мужчина. Из его глаз были готовы вылиться слезы, но он не пошел на поводу своей слабости. Он сдерживал себя, как мог. Делал это больше года. Привык не показывать истинных чувств.

Саймон и все остальные пребывали в немом шоке. Одна из догадок детектива оказалась правдивой, но вот только в сердце от этого не стало легче. Наоборот, в воздухе воцарилась злость и сострадание мужчине, который оказался здесь в большей степени не в причину своей вины.
Поступил бы Саймон так же? Однозначно да.
Поступил бы Эдвард так же? Ответ тот же самый.

Странная она жизнь. Не менее удивительны люди, кто ее проживает. Какое-то время могут ненавидеть, а позже сочувствовать и утешать. В глазах одного можно предстать героем, в то время как для другого представлять лишь его жалкое подобие.
Только окунувшись во внутренний мир друг друга, можно узнать, понять и избежать ошибочного мнения, что сложилось по вине третьих лиц и обстоятельств.
Так и случилось в жизни Джаспера Хэйла, благодаря лишь краткому разъяснению истинных причин своих поступков, сумевшему предстать перед всеми в истинном обличие, сбросив с себя былое мнение и предрассудки.

- Я бы поступил так же, как вы, - убедительным тоном заверил приговоренного Саймон. Его сердце все больше наполнялось сотраданием мужчине, который заплатил огромную цену за ценнейшее право любить. - Но объясните, откуда в вашем доме взялись улики, причем улики, на которых была кровь девочек? И почему некто решил вдруг вызволить вас на свободу? - спросил он, не отрывая глаз от лица Хэйла.
Джаспер знал точный ответ лишь на последний вопрос. Он продолжил:
- Как вы уже знаете, я пришел в участок с повинной. Безусловно, в тот же день, как только получил всю необходимую мне информациюю. Помню, он дал мне обещание, что суд не признает мою вину. Я же смогу отказаться от своих слов, упорно отстаивая свою невиновность, но, не упоминая нашу с ним договоренность, утаив ее от всех и, в первую очередь, от близких мне людей, - он поджал губы. - Именно поэтому моя жена до сих пор не знает всей правды...

"Джаспер, твое признание нужно только для того, чтобы утихомирить людей. Они усмирятся, ты выйдешь на свободу, а следствие над делом закроют за неимением доказательств. Подумай, никакой судья не сможет лишить тебя свободы, полагаясь лишь на твои слова и не имея ни одной веской улики", - тогда в той речи Джаспер не смог разглядеть всей гнусной лжи, сокрытой от него его испуганным разумом и простым человеческим доверием. Он как мальчишка поверил. Ведь несколько лет назад он смог бы разглядеть скрытый подвох. Но характер, смягчившийся под натиском сильных чувств, подарил не только прилив сил, но и дал слабину, некую трещину, повлекшую за собой ошибку за ошибкой, превратившую ожидание в нескончаемую вечность и боль.

- Та улика, те самые окровавленные ножи... я честно не знаю, откуда он их взял... Для меня самого они оказались полной неожиданностью.
Детектив хмыкнул и глубоко задумался, краем сознания слушая продолжение речи Хэйла.
- Мой адвокат прислан был им. А потом появились эти улики, следствие затянулось, на меня давили со всех сторон. Только ко времени начала суда... мои глаза на окружавшую меня ложь раскрылись. Я взял свои слова назад, но, как видите, тщетно. В принципе, против меня была лишь одна единственная улика. Но какой идиот хранил бы орудия убийства у себя дома? - он вопросительно уставился на Саймона. - Ваши именитые психологи не видели ничего дальше собственного носа! Я ни по одному признаку не смахивал на маньяка. Неужели, каждый, кто не способен иметь детей, должен их убивать?! Не кажется ли вам, что это нелепое заключение? И пусть судья, который смотрит на меня сейчас и ранее осуждающе, признается в том, что на него оказывалось давление "сверху"! - в своей быстрой речи Джаспер выплескивал скопившиеся внутри него эмоции и обреченность.
Эдвард глядел на него, не отрывая взгляда все это время, вплоть до последних слов, но, не выдержав и почувствовав укор, вызванный чувством нахлынувшей вины, отвернулся. Ему ли не знать, что Хэйл прав. Но после того как он огласил свои выводы и отношение к оглашенному им приговору, готов был прикончить себя...
"Как же я мог! Как?!", - мысленно восклицал он.
- Допустим, улики были подкинуты... И если все сказанное вами правда, то выходит, что убийства дело рук вашего босса или кого-то хорошо ему знакомого... Подождите... - Саймон решил перевести тему разговора, - вы обязаны дать его имя.
- Оно вам ничего не даст. Вы не сможете его арестовать и набрать весомого компромата. Он чист. И защищен со всех сторон. К огромному сожалению! - Джаспер закатил глаза к потолку, пытаясь убедить детектива.
- Имя! Я просто хочу знать, с кем мы имеем дело, - не унимался Саймон, предвкушая новую добычу, которую желал загнать в сети, вызвалив из неприступной крепости.
- Деймон Джонс.
Саймон вскочил со стула и начал мерить медленными шагами кабинет.
- Так почему вас решили отсюда вызвалить? Мне кажется, вы не знали каким методом это будет воплощено в жизнь, - проговорил он, воскрешая в голове всю известную ему информацию о Джонсе.

Деймон Джонс являлся достаточно темной фигурой. Нередко именно ему приписывали свершенные дерзкие преступления, незаконную торговлю и прочую преступную деятельность, но вся информация была недостоверной и не имеющей под собой хоть какую-то мало-мальски прочную основу в виде весомых доказательств и веских улик. Как говорил Хэйл, он был чист. Наверняка подкупные чиновники и прочие блюстители порядка в штатах прислуживали ему, получая взамен немалые поощрения в виде круглых денежных сумм.
И вот когда дело приняло такой неожиданный поворот и преподнесло внушительный компромат на Джонса, оно еще больше привлекло внимание Саймона. Шанс одним разом поймать нескольких зайцев манил к себе, еще больше подогревая интерес к делу.

Джаспер громко вздохнул. Он вспомнил лица родителей, бросавших осуждающие взгляды в его сторону. Их боль, отвращение, желание мести, явственно читавшееся во взгляде родителей, повидавших мучения и искалеченные трупы своих детей. Готов был при встрече с истинным убийцей прикончить его, дабы усмирить чувство мести родителей и свое собственное, ибо тот самый зверь в человеческом обличие разрушил его счастливую жизнь, причинив его Элис слишком много мучений и боли.

Элис... или малышка Элли, как часто называл ее сам Джаспер. Наивная и чистая девушка. Именно чистота и ее красота так сильно завладели его вниманием. Живя в окружении лживых и порочных людей, было огромным подарком и счастьем найти лучик солнца в беспросветной тьме, окружавшей его в течение всей жизни. Поначалу он не мог разобраться в себе, списывая свои эмоции и чувства при виде девушки на легкую увлеченность, которая росла в нем все больше и больше. Озарение пришло к нему столь неожиданно. Он расстерялся, но прийдя в себя пообещал не отпускать выпавший шанс, взяв судьбу в свои руки. В тот день, когда он предлагал руку и сердце ей, он знал, что поступал эгоистично, знал, но ничего не мог с собой поделать. Слишком сильно желал вкусить цветок счастья. Приглашая ничего не подозревающую девушку разделить с ним его жизнь, Джас ненароком вгонял ее в те самые дебри, в которых погряз глубоко сам.

Как часто мы испытаваем друг к другу симпатию, но лишь иногда это самое чувство между двумя людьми противоположного пола перерастает в нечто большее и возвышенное, а именно в искреннюю любовь. Но чтобы окунуться в ее объятия необходимо пройти множество испытаний и обоюдных усилий.

Джаспер Хэйл сумел завоевать сердце Элис, поселив в его глубинах чувство вечной любви. Доказательством этому служила ее преданность и вера в человека, в виновности которого не сомневался уже никто.
Его Элли навещала Хэйла при первой выпавшей возможности. Она утирала платочком слезы, умоляя сказать ей причину его поступка, призывала его к рассудительности, просила сделать все возможное, чтобы он вернулся в семью... вернулся к ней. Но Хэйл не мог выполнить ее просьбы. Боялся и продолжал жить надеждой на лучшее.
Но в один из дней все вдруг переменилось. Во время встречи со своим адвокатом, когда Джаспер взглянул в его глаза после заданного им вопроса: "Казнят ли меня?" - на него обрушилась правда, вернув здравые мысли на творившееся вокруг в течение всего прошедшего времени.
"Я обманут. Я позволил собой управлять. Меня казнят. Я... как же так. Элли... Боже!" - эта громкая мысль взбодрила мужчину, поселив в нем чувство страха и паники.
Это был первый шок. Почти сразу же после него на плечи легла еще одна ужасная новость, но уже от его жены.
К тому времени судебное разбирательство подходило к своей кульминации. Заголовки газет кричали о грядущей казни педофила. Шумиха вокруг судебного дела была колоссальна.
Элис Хэйл, потеряв последние остатки надежды и исчерпав все шансы образумить любимого человека, явилась к нему, убедив Джаспера в том, что уйдет из жизни сразу же после него. Она твердым уверенным голосом объявила ему о своем выборе.
"Если ты не дорожишь своей жизнью даже ради меня, то я сделаю то же самое, Джас! Уйду за тобой следом. И будь уверен, этого решения я не изменю... прости ", - бросила ему она, отвернувшись и направившись к выходу, дабы не слышать возмущенную речь своего упрямого мужа.
Этот ее поступок послужил толчком к действиям со стороны Хэйла.
- После того, как моя жена объявила о своем решении покончить с собой сразу же после моей казни, я твердо решил выйти отсюда... Она хотела сделать то, ради чего я искалечил два года жизни. Два долгих года я то и делал, что молчал, и все ради ее сохранности, а она! - мужчина дернулся на стуле, все еще сокрушаясь и злясь на Элис. Он сделал короткую паузу, возвращая себе спокойствие, и продолжил:
- Я понимал, что судья приговорит меня к казни. Шансов было никаких, а потом... решил прибегнуть к крайней мере. Через адвоката передал Джонсу то, что раскрою всю правду и обличу его, если тот не вытащит меня на свободу.
- Но тогда ему было бы легче вновь пригрозить жизнью вашей жены, ведь именно этим он держал вас в страхе, - прервал его речь Саймон, не до конца понимая помыслы приговоренного.
- Вы правы. Я учел и этот факт... Убедил его в том, что сразу же после моей смерти появится некий источник, который сумеет донести правду до властей. Если бы он убил мою супругу, я бы открыл рот, если бы прикончил меня, правда все равно бы сплыла. Рискованный шаг. Все могло выйти из-под контроля или обернуться чем-либо еще... Но мне было уже нечего терять, вы понимаете?! - воскликнул Джаспер.
"И почему я не додумался до этого раньше?" - думал он, после получения согласия от Джонса.
- Я обманул его. Сейчас я приговорен к казни и мне нечего терять. Но я не знал, что он решит мою проблему таким образом. Я сожалею, - извинился он, в первую очередь, перед Эдвардом.

Каллен был сражен. Он ожидал чего угодно, но только не такого поворота. Хэйл просил у него прощения, но сейчас он мог это сделать... частично, но мог простить Джаспера. Хотел сделать тоже самое по отношению к нему, ведь именно по его вине и решению он приговорен к казни, именно из-за него Хэйлу пришлось прибегнуть к такому роду действиям.
Эти постоянные скачки вверх и вниз, резкие перемены событий и мнений, перепады настроения и эмоций так тяготили, наваливаясь огромным грузом на плечи Эдварда. Мужчина присел на стул, что был неподалеку, не в силах больше стоять и слушать. Он желал ненамного отвлечься, чтобы прийти в себя и сделать новый шаг в поисках дочери.

- Я думаю, вы и без меня знаете, что слишком поздно решили раскрыться нам.
Джаспер мысленно ответил "да".
- Но ничего не изменить. Вчера, как я уже говорил, похитили дочь судьи. Их было двое. Похитителей, - детектив следил за реакцией Хэйла на его слова. - Так вот в шесть утра они дали о себе знать. Условием ее освобождения, как вы уже поняли, является дарование вам свободы. Что прикажете делать? Вы обещали помочь в поисках девочки, но пока... я не вижу этого и есть кое-что еще, что волнует меня на данный момент больше всего.
Саймон приблизился к приговоренному и, наклонив голову ближе к нему, прошептал так, чтобы слышал только Хэйл:
- Я не уверен, что в итоге девочку вернут живой. Вы понимаете, о чем я?
Он отошел от него и сел на стул. Детектив не хотел, чтобы его услышал отец девочки.
В ответ на заданный вопрос Джаспер замер. Ему было искренне жаль невинное дитя, угодившее в руки Джонса. Он знал, что тот никогда не дает гарантий, Джонс слишком переменчив и вспыльчив.
- Вы говорите, что их было двое?
- Да, - тутже ответил Саймон.
- А описания? Вы знаете, как они выглядели? - у Джаспера появились некие догадки по этому поводу.
- Нет. Известно, что их было двое. Девочку увезли на черном джипе. Не хотите ли вы сказать, что знаете, кто они?
- Детектив, чтобы ответить на этот вопрос, я должен задать пару вопросов своей жене. Вам придется вытащить меня отсюда, иначе... - он замолк, одаривая Саймона выразительным взглядом.
Они поняли друг друга. Девочку убьют без промедлений.
- Вы хотите сказать, что она поможет выйти на похитителей? - с сомнением в голосе спросил детектив.
- Да. Она знакома с женщиной, которая могла проболтаться.
- Хорошо. Мои люди привезут ее, - бросил ему Саймон, вставая с места.
Он вышел из кабинета с намерением встретиться с Эдвардом.

- Мистер Каллен, вы верите ему? - задал он вопрос, смотря на приговоренного.
Эдвард устремил взор в ту же сторону.
- Я верю ему и знаю, какой вопрос вы желали от меня утаить, - голосом, выражавшим муку, проговорил он.
- Простите, но исключать такой вариант я не в силах. Я не знаю наверняка, что на уме у этого Хэйла. Но мне кажется, нам остается лишь одно - выполнить условие похитителей, хотя бы условно даровав ему свободу. Можно поднять шумиху в прессе, якобы созвать какой-нибудь суд, собрание или нечто подобное. Вы понимаете, что ваша дочь лишний свидетель, и Джонс может не пожелать возвращения ее к вам?
- Да, - сдавленным голосом ответил Эдвард.
- Но если мы узнаем личности похитителей... Это многое даст нам, я чувствую, что это обязательно нам поможет. Держитесь мистер Каллен. Не отчаивайтесь, - похлопал его по плечу детектив, после чего направился к своим людям.
А Эдвард так и стоял, продолжая глядеть на Хэйла.
Он не желал более думать, он хотел только лишь вернуть свою малышку в семью... Живой. Другой вариант и не рассматривался. Только так. Только живой и никак не иначе.

- Снимите с приговоренного наручники, - приказным тоном повелел охранникам Саймон.
- Но... - послышалось возражение.
- Выполняйте!
После этого один из них освободил Хэйла от оков наручников. Джаспер потер запястья рук, с благодарностью смотря на детектива.

Дверь комнаты отворилась. На пороге появилась хрупкая девушка. И тут ее взор упал на любимого человека. К глазам подступили слезы. Она пыталась открыть рот, чтобы что-то сказать, пробовала сделать шаг, но не могла в причину огромного спектра эмоций, внезапно охвативших ею.
Джаспер широко улыбнулся. Дыхание его сбилось, сердце готово было вырваться из груди. Выкрикнув имя любимой, он кинулся к ней и крепко обнял, прижимая ее худенькое тело к своей груди, ближе к себе... ближе к сердцу. Их обоих наполняло всепоглощающее тепло и трепет. Забытые чувства от простых прикосновений друг к другу возродились вновь, но только теперь сила их была намного больше, чем когда-либо ранее. "Элли", - шептал ей мужчина, упиваясь чувством, казалось бы, утерянной цельности. Девушка в который раз плакала, но уже не столь от горя, а скорее от охватившего ее счастья.
Джаспер и Элис Хэйл в этот миг их обоюдного единения пребывали в отдельном крохотном мире пускай и далеком от действительного... Они обрели друг друга пусть и ненадолго, но зато обрели...

К концу главы сидела с глупой улыбкой на лице. Захотелось подарить хотя бы некоторым героям щепоточки счастья, которой они заслужили по праву. Как вы поняли, Джас невиновен.
Знаю, что главки не было давно, и нескоро могу обещать следующую, ибо у нас у студентов сессии((
Спасибо, кто все же дождался проды! Желающие могут пройти на ФОРУМ, буду только рада этому)))