Глава 3

Настоящий сдвиг в их отношениях случился в Сочельник: вполне подходящее время для перемирия и других подобных вещей.

За обедом в Большом Зале собралось одиннадцать человек: всего три Гриффиндорца и одна второкурсница-Хаффлпаффка (она перебралась на время в Гриффиндорскую Башню) остались в этом году в школе на каникулы, и семеро взрослых – Дамблдор, МакГонагалл, Снейп, Трелони, Хагрид, Флитвик и Филч. Внезапно Снейп, успевший проглотить не больше пары ложек традиционного овощного супа, вскочил и поспешно покинул Зал.

Глаза Дамблдора беспокойно блеснули, и Гарри вздрогнул. Есть сразу расхотелось. Он мог представить только одну причину для подобного поведения Снейпа, и реакция Дамблдора лишь подтвердила его беспокойство: Зельевара вызвал бывший хозяин. Гарри вопросительно взглянул на директора, уже не заботясь о том, что змея могла овладеть его сознанием, и встретился с немигающим взглядом синих глаз. Спустя мгновение Дамблдор улыбнулся и незаметно поднял большой палец. Его жест был предельно ясен: «С профессором Снейпом все будет в порядке».

Но Гарри не мог отделаться от терзавшего его беспокойства. Он извинился, вернулся в непривычно тихую Гриффиндорскую гостиную и опустился в кресло перед камином. Зловещее предчувствие не покидало его, и через некоторое время Гарри смог определить его происхождение. В самой глубине его сознания, в той его части, которую он так старательно пытался закрыть от Вольдеморта, поселилось ужасное тошнотворное чувство: торжествующее ликование и жажда мести. Гарри испугался. Он был уверен, что Снейпу угрожает смертельная опасность. Он сконцентрировался на той части своего сознания, которая позволяла ему чувствовать Вольдеморта. Внезапно шрам вспыхнул болью, и тревога Гарри усилилась.

Гарри стиснул зубы от боли, вытащил палочку и крепко сжал ее в руке, готовясь вытолкнуть Вольдеморта из своей головы… но Вольдеморт не вторгался в его сознание, в этот раз Гарри ощущал только его эмоции. И, решившись, он потянулся за ними дальше, пытаясь уловить больше… еще дальше…

И в следующий момент он осознал, что стоит с поднятой палочкой в тускло освещенном зале, перед ним полукругом расположились его Пожиратели Смерти, а в центре этого полукруга на полу извивается от боли под Круциатусом черноволосый мужчина… Снейп. Предатель.

Гарри почувствовал ненависть, все сильнее разгорающуюся в груди, и взмахнул палочкой, увеличивая силу заклятия. Снейп закричал. Гарри довольно улыбнулся и приблизился к дрожащей фигуре. Он опустил палочку, лежащий человек затих.

- Попробуем снова, Северус, – он подошел ближе и пнул его по ребрам. – Легалименс!

Перед его внутренним взором замелькали разрозненные картины, на которых Гарри увидел самого себя. Вот он нарезает крылья летучей мыши, вот размешивает кипящее зелье, вот поднимает палочку, защищаясь от «Легалименс!» Снейпа... Он чувствовал, что Снейп пытается защитить свое сознание, но мучительный Круциатус слишком истощил его силы.

- Ты умрешь, Северус, – сказал он, когда действие заклинания закончилось, и наклонился ближе к бледному лицу. Паника мелькнула в глазах Снейпа, прежде чем он смог справиться с собой. Паника и ужас.

- Мой дорогой юный Малфой отлично поработал, раскрыв тебя, – он поднял палочку и приставил ее к сердцу Снейпа.

В этот момент мозг Гарри почти взорвался, пытаясь пробиться через сознание смертельного врага. Он не знал, что и как надо делать, но он точно знал, что должен сделать хоть что-то, иначе Снейп умрет прямо сейчас.

А затем он понял, что стоит рядом с профессором, он, а не Вольдеморт, он, Гарри, со своими чувствами и страхами, и он быстро сунул палочку Снейпу в руку и пробормотал удивленному мужчине:

- Дезаппарируйте, профессор! Скорее! – добавил он, почувствовав присутствие враждебного сознания, выталкивающего его из своего тела. – Скорее! – зарычал он снова, последним усилием воли заставляя тело Вольдеморта отскочить как можно дальше, и потерял сознание.

- Альбус, Ваш Золотой Мальчик – идиот!

От вопля Снейпа задрожали стены, и только что очнувшийся Гарри подскочил от неожиданности и свалился с кровати. В следующий момент он почувствовал, как чьи-то руки подняли его и уложили обратно, одновременно с этим другой голос произнес удивленно:

- Северус, Вы не должны так злиться, в конце концов, он спасал Вашу жизнь.

- Очередной Поттер, которому я обязан жизнью! – пробормотал Снейп, и Гарри открыл глаза. – Просто замечательно!

Гарри никак не мог разглядеть его, только размытые пятна, но профессор, очевидно, не испытывал подобных затруднений.

- Решили присоединиться к нам, мистер Поттер? – съязвил он.

- Как будто можно спать, когда вы орете у меня над ухом, – буркнул Гарри, а Снейп тем временем усадил его на кровати и надел на нос очки.

- Не наглейте, Поттер. Спасение моей жизни еще не предполагает подобного развязного обращения, – фраза была настолько снейповской, что Гарри улыбнулся.

- Я тоже рад, что Вы в порядке, профессор.

Снейп закатил глаза, но по тонким губам скользнула едва уловимая улыбка.

- Ваше шоу было абсолютной глупостью, мистер Поттер, к тому же бессмысленной, – сухо произнес он. – Вы не должны были вмешиваться…

- Северус… – Дамблдор покачал головой.

Снейп замолчал и посмотрел на Гарри. Юноша только пожал плечами.

- Я еще не умею правильно готовить Зелье Невидимости, сэр, – он потянулся и зевнул. – К тому же, кто-то должен обучать меня Окклуменции…

Снейп вздохнул и опустился на соседнюю кровать. Он внимательно смотрел на Гарри. Краем глаза Гарри заметил, как Дамблдор вышел из палаты.

- Было ошибкой показать ему, что Вы достаточно сильны, чтобы справиться с ним.

- Он хотел убить Вас, – осторожно ответил Гарри. – Я… я не хочу, чтобы Вы умерли, сэр.

- Это не так уж и важно, Поттер…

- Важнее, чем что бы то ни было, сэр, – Гарри отвел глаза. – Я не хочу, чтобы кто-то еще погиб из-за меня…

- Тут Вы были ни при чем…

- А что еще мог разнюхать Малфой? Он, вероятно, сообщил, сколько времени я провожу с Вами. К тому же, я стал лучше закрывать сознание. Не думаю, что потребовалось много времени, чтобы объединить эти события.

Снейп не ответил, и Гарри мягко добавил:

- И Вы не в долгу передо мной, профессор. Это я обязан Вам жизнью, – Гарри не позволил Снейпу перебить его. – Это ничтожная компенсация за заботу и время, которое Вы потратили впустую на меня, даже при том, что не… что я Вам не приятен.

- Я никогда не трачу впустую время, мистер Поттер, – огрызнулся Снейп. – И Вы мне ничем не обязаны. Все, что я сделал для Вас, я делал добровольно, не рассчитывая ни на какую компенсацию и прочую ерунду…

- К тому же я хотел все-таки вручить Вам Рождественский подарок.

- Мило. Хотите сказать, Поттер, что купили мне какую-то глупую безделушку и надеетесь, что я буду тронут Вашим великодушием?

Очередная чисто снейповская реакция.

Гарри фыркнул.

- О, нет, профессор. Никаких безделушек, – он сложил руки на груди. Снейп изогнул бровь, и Гарри узнал этот жест: «и что же тогда?» – Некий чулан окончательно избавился от всяких надписей…

Реакция Снейпа была мгновенной и неожиданной. Он вскочил на ноги и, не говоря ни слова, вылетел из больничного крыла. Гарри печально вздохнул, глядя на захлопнувшуюся дверь. Снейп все еще не доверял ему. И, возможно, все еще ненавидел его. А он было подумал, что они могли бы стать друзьями…

Но тем же вечером, когда мадам Помфри, наконец, отпустила его, и Гарри смог вернуться в Гриффиндорскую Башню, Рон и Гермиона буквально набросились на него.

- Здесь был Снейп! – с усмешкой сказал Рон. – Он был так… не похож на себя…

- Он принес большую коробку и попросил, чтобы мы передали ее тебе, – добавила Гермиона, указывая на коробку в яркой обертке, стоявшую на столе. – И пожелал нам счастливого Рождества!

- И дал нам двадцать баллов за то, что мы остались в Хогвартсе на каникулы, – Рон перестал усмехаться. – Интересно, что ты с ним сделал?

Гарри заинтересованно приблизился к коробке.

- Не знаю, – прошептал он. Его руки дрожали, когда он коснулся коробки.

Записка, первое, что он увидел, была записка, прикрепленная к обертке. Гарри посмотрел на друзей и только потом развернул записку.

Поттер,
Счастливого Рождества. И не забудьте прийти в понедельник.
Северус Снейп.

Гарри моргнул. Снейп только что прислал ему Рождественский подарок. Записка, конечно, была краткой и абсолютно нейтральной… но все это что-то значило. Его глаза повлажнели, пока он медленно открывал коробку.

Он резко выдохнул. Это был Мыслеслив. Тот самый, в который он уже дважды залезал. Рон и Гермиона успокаивающе закивали.

Гарри наклонился вперед. Его нос почти прикоснулся к серебристой поверхности, и его охватило знакомое чувство, словно что-то затягивало его в воспоминания, – но, впервые в жизни, он не охотился за чьими-то секретами и тайными мыслями, а делал это на совершенно законном основании…

Больше он ни о чем подумать не успел.

Он стоял прямо напротив своей матери. Он была такой же, какой он запомнил ее по фотографиям: прекрасной. От неожиданности Гарри шагнул назад и сразу заметил рядом с ней Дамблдора, слегка наклонившегося вперед. Они оба смотрели на маленький сверток в ее руках. Ребенок. У Гарри защемило сердце. Он вместе с мамой – на этот раз не просто фотография или описание: он видел все так, словно присутствовал при этом.

Гарри сразу понял, что они находятся в Больничном крыле. Но они были только вдвоем, его отца, Джеймса, по близости не было.

- Так как Вы хотите его назвать? – Внезапный вопрос Дамблдора заставил Гарри подскочить и отодвинуться подальше, так что он увидел третьего человека в комнате: в проеме двери стоял Северус Снейп, на которого никто не обращал внимания. Этот Северус Снейп немного отличался от человека, которого знал Гарри: он был худощав, намного изящнее, чем сейчас, настолько что скулы заметно выделялись на тонком лице, волосы – длиннее, но такие же сальные, нос – чуть изогнутый, но не крючковатый, и кожа еще не приобрела нездоровой желтизны. Однако он выглядел не намного лучше, чем в другом воспоминании, которое Гарри так неудачно подсмотрел, хотя возраст слегка улучшил его внешность.

- Гарольд, как моего отца. И, думаю, Джеймс захочет, чтобы он носил и его имя, – рассеянно ответила молодая женщина и улыбнулась ребенку на своих руках. У Гарри потеплело на сердце.

- Замечательно, – улыбнулся директор и склонился ниже к спящему малышу. Рядом с Гарри Северус Снейп переступил с ноги на ногу, на лице его проступило странное выражение. Что это было? Тоска? Ревность? Гарри не мог понять.

- По-моему, он прекрасен, – она повернулась к Дамблдору с сияющей улыбкой.

- Он похож на отца, – ответил директор.

- Да, но глаза у него мои. И, – она вздохнула, – надеюсь, что он пойдет скорее в меня, чем в своего опрометчивого папашу… – она ласково погладила ребенка по головке.

Снейп, наконец-то, решил заговорить:

- Директор, – сухо сказал он. – Извините…

Дамблдор отвел взгляд от Гарри.

- Северус, – он неловко улыбнулся изящному юноше. – Подойдите, – махнул он рукой, но Снейп не сдвинулся с места.

- Не стоит, – натянуто произнес он, отводя пристальный взгляд от Гарри и Лили. – У меня важные новости, – добавил он.

Гарри не мог не пожалеть его.

- Северус… – снова начал Дамблдор, но в этот раз Лили Поттер прервала его.

- Не надо, Альбус. Это ребенок Джеймса. Я понимаю, что Северус не хочет его видеть, – она повернулась к Снейпу, и они обменялись понимающими взглядами.

Дамблдор выпрямился.

- Идемте, Северус…

На этом короткая сцена оборвалась, но прежде чем Гарри успел задуматься о том, что видел, его затянуло в следующее воспоминание.

- Эванс, хотя бы ты выслушай меня, потому что этот ублюдок – твой муж – точно не будет!

Молодой Северус Снейп стоял перед матерью Гарри, в то время как малыш Гарри разглядывал грозную фигуру, готовясь заплакать. Гарри улыбнулся про себя. Очевидно, что Северус Снейп действовал на него угнетающе задолго до прибытия в Хогвартс…

- Темный Лорд охотится за вами. Вы должны что-то сделать, наилучшим выходом было бы воспользоваться заклятием Фиделиус. Ему нужен мальчик, – он кивнул на Гарри, который в этот момент все же начал тихонько всхлипывать. – Если ты хочешь защитить его, послушайся меня.

Лили выглядела испуганной, но кивнула и крепче прижала к себе сына. Малыш уткнулся ей в грудь, пряча личико в складках ее одежды.

- Спасибо, но… Северус… почему ты помогаешь нам? – она искренне улыбнулась высокому мужчине.

- Не твое дело, Эванс, – отрезал он и остановился. – Взамен я прошу только одного: не преврати своего драгоценно сыночка в очередного «шутника», если, конечно, я могу попросить тебя об этом…

По лицу Лили скользнуло болезненное сожаление.

- Северус, обещаю, что пока я жива, я сделаю все, чтобы Гарри вырос лучшим человеком, нежели Джеймс, – и секундой позже добавила. – Не забывай: Гарри не только сын Джеймса. Он – и мой сын тоже…

- Посмотрим, – хмыкнул будущий Мастер Зелий и вышел из комнаты.

Гарри снова оказался в Гриффиндорской гостиной. Внезапно решившись, он поднялся на ноги и, бросив друзьям несколько коротких успокаивающих фраз, выскочил через портрет Полной Дамы и со скоростью пули полетел к подземельям.

На мгновение он растерялся. Из-под двери лаборатории Снейпа не выбивалось ни лучика света, а где находятся личные апартаменты профессора, Гарри не знал. Но тут он увидел рядом с дверью лаборатории еще одну дверь. Гарри глубоко вздохнул, успокаиваясь, и постучал.

Долго ждать не пришлось. Это действительно были личные комнаты Снейпа, и сам Мастер Зелий открыл дверь.

- Поттер? – он удивленно взглянул на Гарри, но прежде чем Снейп успел еще что-то сказать, Гарри бросился к нему и крепко обнял профессора Зельеварения.

- Спасибо, профессор. Это лучший подарок, который я получал когда-либо. И самое счастливое Рождество, – прошептал он абсолютно потрясенному мужчине.

Когда Гарри, наконец, отпустил Снейпа и попытался уйти, тяжелая ладонь легла ему на плечо, останавливая его.

- Гарри, подожди. – Хриплый голос слегка дрожал от переполнявших Снейпа эмоций. Гарри изумленно обернулся – Снейп впервые назвал его по имени.

- Сэр?

- Я только хотел сказать, что твоя мать оказалась права. Ты – не Джеймс. Я давно должен был понять это… – Снейп вздохнул, и Гарри сглотнул. – И.… Прости…

Это длинное сумбурное извинение потрясло Гарри едва ли не больше, чем Снейпа потрясло его неожиданное проявление чувств.

- Всё… всё в порядке, сэр, – сбивчиво ответил он и робко улыбнулся.

Снейп улыбнулся в ответ.

- Увидимся в понедельник. А сейчас иди, наслаждайся каникулами! Уверен, что друзья уже ждут тебя. Счастливого Рождества!

- Да, – улыбка Гарри стала шире. – В понедельник, сэр, и еще раз Счастливого Рождества!

После того, как дверь с щелчком захлопнулась, Гарри отправился назад в Гриффиндорскую Башню.

- Что случилось, дружище? – вопросом поприветствовал его Рон, разглядев на лице Гарри растерянное выражение.

- Невероятное, – с улыбкой ответил Гарри. – Я обнял Снейпа, а он назвал меня Гарри.

- Ты – что? – Разинул рот Рон, а Гермиона рассмеялась легко и весело.

- Думаю, он все-таки симпатизирует тебе, Гарри. Правда, не знаю, как тебе это удалось…

Лицо Гарри вытянулось.

- Не симпатизирует, Гермиона. Только терпит…

Гермиона подскочила к нему и игриво ткнула в грудь кулаком.

- Терпит… Давай-ка посмотрим, Гарри! Он добровольно занимается с тобой, он подарил тебе собственные воспоминания, он называет тебя по имени…

Гарри задумался.

- Ты, правда, так думаешь? – тихо спросил он, и что-то вроде надежды расцвело в его сердце.

- Не знаю, почему это так важно для тебя, дружище, но думаю, что Гермиона права, – низкий голос Рона звучал удивленно.

Гарри поднял глаза на друзей. Они успокаивающе улыбались ему. И в этот момент словно гора свалилась с его плеч, он вдруг почувствовал себя хорошо – просто хорошо, никакой тоски и беспокойства – впервые после смерти Сириуса. Пустота исчезла вместе с ощущением бессмысленности, уступив место мягкому нежному теплу, мгновенно согревшему его сердце.

Гарри радостно улыбнулся.

Это действительно было самое Счастливое Рождество в его жизни.