На уроках присутствовало лишь мое тело, а Белла парила в каких-то белых и пушистых облаках. Учителя меня не узнавали. Из милой и прилежной ученицы я превратилась в рассеянную девчонку, которая не может толком связать и двух предложений. Если раньше одноклассники подтрунивали надо мной из-за того, что я делаю успехи и пользуюсь уважением среди учителей, то сейчас они откровенно смеялись надо мной. Но мне уже было все равно, и я не обращала внимания на реальный мир, убегая в своих мечтах к Эдварду.

Но все же, я успела заметить, как Анджела приклеила в тетрадь фотоснимок из газеты с изображением Эдварда, и тихо разглядывала его на уроках.

Я лишь улыбалась. Знала бы она, что этот самый парень, кумир миллионов, пел песню для меня. И день, и ночь я неустанно молила Господа о том, чтобы Он снизошел до меня и подарил мне еще одну короткую встречу с Эдвардом Калленом.

Помню отчетливо тот день, когда возвращаясь со школы, я пребывала в своем уютном мирке фантазий и мысленно вела диалог с Калленом. Я представляла, как он подходит ко мне и вновь небрежно берет за руку, уводит с собой. Дальше мои мечты не заходила, ибо я страшилась в тот момент самой себя. И поэтому я не обратила внимание на то, что мама встречает меня на лестничной площадке.

Та поза, в которой стояла Рене не обещала мне ничего хорошего – руки скрещены на груди, очень серьезное выражение лица.

- Дорогая, только что звонил Сем. Он сказал, что Эдвард хочет встретиться с тобой.
От этой новости мое сердце сделало сальто из груди в пятки и вернулось обратно, работая в бешеном ритме. Мои мечты столь скоро становились явью, что я не знала, как к этому относиться, и почему Всевышний обратил на меня внимание.

- Правда?! Когда? - я просто сияла от радости.

- Сегодня вечером, - Рене вздохнула.

- Ой, мам, а что же я одену? Можно я возьму что-нибудь твое? - протараторила, вбегая в квартиру, чуть не сбив с ног Рене.

- Милая, как ты думаешь, зачем Эдвард хочет встретиться с тобой? – Рене выглядела озабоченной, как никогда.

- Ну, наверное, он хочет поговорить о пластинках, что сейчас слушает молодежь, и все такое, - я изобразила на лице абсолютную наивность, и даже похлопала глазами.
Мама на это не купилась.

- Белла, я в этом сильно сомневаюсь, - Рене нахмурилась, и на ее безупречном лбу появилась морщинка.

- Мам, но это правда. Эдвард боится конкурентов, - произнесла я и полезла в мамин шкаф. Рене тяжело вздохнув, принялась вместе со мной проводить ревизию своего гардероба.

Сегодня я остановила свой выбор на строгой юбке-карандаше бежевого цвета и лавандовой кофте с перламутровыми пуговицами. Выглядела я в них по-взрослому. И больше никаких розовых матросок! Я еле смогла объяснить маме, что сейчас уже такое не носят. Рене тяжело вздохнув, прижала меня к себе. Я всегда любила тонкий запах ее духов, напоминающих ладан. Моя мать поняла, что ее дочь выросла и пора провожать ее во взрослую жизнь.

Посмотрев на себя в зеркало, я осталась, в целом, довольна своим внешним видом. На смену девочке в матроске пришла незнакомая до этого Белла. Я выглядела серьезно, скромно, но не скучно. Если бы я не знала, что смотрю на свое отражение, то решила бы, что предо мной молодая студентка колледжа.

Я долго не могла решить, какую же сделать прическу. В итоге просто расчесала волосы на прямой пробор, и закрепила у висков парой заколок-невидимок.

Теперь оставался самый главный вопрос. Надо отпрашиваться у Чарли, который, как назло, сегодня вечером был дома и с самым серьезным видом читал газету в любимом кресле около желтого торшера в гостиной. Но бури не случилось. Рене уже успела подготовить его к тому, что я не пленница в своем доме и мне необходимо иногда развлекаться. Папа дернул усами, буркнул что-то под нос и дал свое позволение на мою отлучку из дома вечером.

Позвонил Сем из телефона-автомата, который висел на углу моего дома. Он уже ждал меня в машине. Я пулей вылетела из дверей квартиры. Сбегая вниз по лестнице, услышала сверху голос Чарли:

- Вы вернетесь в одиннадцать, юная леди! Иначе дверь будет заперта!

- Конечно, обещаю, – заверила я папу, до сих пор не веря своему счастью. Эдвард ждет меня!

Дорога не заняла много времени. Мне казалось, что я лечу на крыльях. По дороге я весело болтала с Эмили, обсуждала новые песни Эдварда, стремилась получить больше информации о нем. Оказывается, ему осталось служить всего полгода и скоро он вернется назад в Америку. Но я еще не задумывалась о разлуке. Впереди меня ждал вечер в компании великолепного Каллена.

Войдя в дом, я стала оглядываться по сторонам в поисках Эдварда. В гостиной было полно народа и не одного знакомого лица. Звучала медленная песня, танцевали пары. Сем сразу же увлек свою жену в центр комнаты. Я невольно позавидовала этим двоим. Они любят друг друга, открыто показывают свои чувства всему миру. Мне же остаются только мечты о красивом, недоступном и взрослом парне, которого любят миллионы девушек по всему миру.

Я стала у стены, не зная, что мне делать. Стала разглядывать окружающих. На диване, в углу комнаты сидел Карлайл Каллен и обнимал платиновую блондинку. Девушка хихикала, а мистер Каллен начал целовать ей руки. Вот, еще у этих любовь. Я отвернулась. Романтическая песня, медленный танец, обнимающиеся пары, не скрывающие своих отношений, способствовали тому, что на мои глаза навернулись глупые и обидные слезы. Я часто заморгала, но в тот же миг вздрогнула от неожиданности.

- Ненавижу эту женщину! Как этой Розали удалось заполучить моего отца? - услышала я голос прямо над самым ухом. Теплое дыхание касалось моей кожи. Я судорожно сглотнула, но не обернулась. Конечно же, я узнала этот бархатный баритон, заставивший меня дрожать.

Эдвард продолжил:

- Мама бы перевернулась в могиле, - зло выплюнул он. Еще пару мгновений Каллен смотрел в сторону своего отца, что-то шепчущего на ухо новой пассии. Девушка была не дурна. Вернее, очень красива. Платиновая блондинка с миловидным личиком, она мило хихикала и пристально смотрела на Карлайла. Эти двое были влюблены друг в друга.
Несколько секунд помолчав, Эдвард стал рядом со мной, взял меня за руку. По моему позвоночнику пробежал очередной разряд тока, дыхание прервалось, сердце замерло. От Эдварда исходило такое тепло. Я чувствовала себя рядом с ним в безопасности. И мне нравились те ощущения, которые я испытывала от его прикосновений.

- Пойдем отсюда, - процедил Каллен и потащил меня из гостиной. Мы оказались в узком коридоре. Эдвард все еще не выпускал мою руку из своей руки. Я же молча шла за ним, не думая, куда он меня ведет. Я опомнилась только тогда, когда он отворил одну из дверей и яркий свет резанул мне глаза. Это была кухня.

Зайдя туда, Эдвард усадил меня за стол, а сам подошел к своей бабушке. Эмма Каллен, невысокая женщина с полностью седыми волосами, стояла у плиты и что-то готовила.
Каллен обнял ее, и развернул в мою сторону:

- Эй, старушка, ты только посмотри на это личико, глаза, губы. Само совершенство, - при этом он улыбнулся безмятежной и искренней улыбкой. Я же приросла к стулу, не зная как мне реагировать на такие комплименты.

Эмма погрозила ему ножом:

- Эдвард Каллен, а ну перестань смущать девочку. На ней уже и лица нет! Лучше угости сандвичем.

Эдвард лучезарно улыбнулся, звонко чмокнул бабушку в щеку, подхватил две тарелки с сандвичами и танцующей походкой направился к столу.

Сев напротив меня, он сказал:

- Расскажи о себе. Чем занимаешься? - и откусил половину бутерброда.

Мне было так странно смотреть на него – настоящего, живого, в домашней обстановке. И одет Эдвард был очень просто, как в нашу первую встречу – темные узкие брюки, обычная светлая рубашка с коротким рукавом. При ближайшем рассмотрении, я заметила, что его растрепанная прическа была без бриолина. Он был такой простой, как парень из соседней квартиры.

- Мне нечего рассказывать. Мой отец всю жизнь в армии, настоящий вояка. Поэтому мы с мамой живем по распорядку. Он вечно следит за мной. Никуда не отпускает из города, даже на соревнования. И я не знаю, как случилось такой чудо, что Чарли Свон отпустил свою дочь сюда, в царство порока. – Я усмехнулась, и продолжила свой рассказ о печальной судьбе простой школьницы. - Да и моя мать такая же. Она мне не покупает ни черных ни красных платьев, потому что считает эти цвета… Ну, понимаете, - осознав, что меня занесло на опасную дорожку, я покраснела, но отступать было уже некуда.

Округлив глаза, я думала, что Каллен сделает выводы сам. Но он только повел бровью и продолжал увлеченно жевать.

Я не выдержала и дрогнувшим голосом произнесла:

- Сексуальными.

- Какими-какими? - переспросил Эдвард, при этом так изогнул бровь и ехидно улыбнулся, что я чуть не упала в обморок от смущения.

- Хватит о таком занудстве, как предки. Мой отец не лучше, и ты могла сама в этом убедиться. - Спас ситуацию Каллен, - хочешь сейчас позвоню, устрою тебе прослушивание, и ты станешь актрисой?

- О, нет! Нет, я же от страха умру, когда придется показаться перед зрителями или камерой, я не хочу, - пролепетала я.

- Эй, все хорошо, - Эдвард накрыл мою руку своей ладонью. Я замерла, наслаждаясь его прикосновением. Но все же решила высвободить руку, призвав на помощь всю свою силу воли.

- Мне пора идти. Нужно найти Сема, - я поднялась со стула и направилась в коридор, ведущий в гостиную. Но Эдвард прыжком преодолел пространство между нами, я попятилась к стене. Он стоял, возвышаясь надо мной, и пользуясь преимуществом своего роста, преградил мне путь рукой.

- Не уходи, - произнес он каким-то интимным томным шепотом. Сила воли бесследно испарилась. Мной завладел его волшебный тембр. Сердце по привычке зашлось в неистовом танце, отдавая сладкой щемящей болью, а кровь прилила к вискам.

- Не говори «нет», не говори, - его шепот обжигал мою кожу. - Мне хорошо с тобой, Белла, как ни с кем другим. С тобой я могу быть собой, говорить о всяких пустяках. Всего десять минут наверху, в моей комнате. Поднимись наверх, я скоро подойду. А потом Сем отвезет тебя.

Я не могла сопротивляться этому шепоту, взгляду. Эдвард Каллен уже решил за меня, что я пойду с ним. А мне и в голову не пришло тогда спорить. Я бы и сейчас хотела заново пережить тот миг, когда его взгляд скользил по моим губам, а его губы шептали эти слова.

Оглядываясь по сторонам, я пробралась сквозь танцующие пары в гостиной к лестнице. Зашла в комнату. На двери так и было написано «Эдвард». Я не знаю, что ожидала там увидеть,но обстановка меня поразила своей скромностью – кровать, прикроватная тумба с лампой, напротив стоит шкаф. На нем висит военная форма. «Капрал Эдвард Каллен» - прочитала я на шевроне.

Подойдя к кровати, я скромно присела на край. Нет, так не пойдет. Попробовала принять более откровенную позу – одной рукой опираюсь на кровать, ногу закинула на ногу. Нет, это ведь совсем не я. Поднявшись с кровати, я подошла к тумбе. Там лежали письма, много писем. Памятуя о том, что любопытство сгубило не одну зверушку с лапками и хвостом, я все же взяла пару конвертов. Австралия, Англия, Америка. Почтовые марки этих стран красовались на конвертах. Но внимательно рассмотреть письма я не успела.

Зашел Эдвард, и я вздрогнула от звука закрывающейся двери, выронив пачку конвертов из рук. Я тихо ойкнула и повернулась к нему. Каллен улыбнулся мне своей странной чуть кривоватой улыбкой и уселся на кровать. Я застыла в нерешительности, не зная, как поступить. Эдвард понял мое замешательство правильно.

- Белла, не бойся, присаживайся, - он похлопал рукой по краю кровати.

Я села на самый край и внимательно посмотрела на него. Эдвард улыбнулся еще раз и резко поднялся. Начал расстегивать рубашку. Находясь в ступоре, я не знала, как мне реагировать. Судорожно сглотнув, я вскочила с кровати, когда Каллен с успехом снял свою бежевую рубашку и остался в одних черных брюках. У меня ком стоял в горле.
До этого момента я не видела ни одного постороннего мужчины, кроме отца, с голым торсом. Любопытство пересилило мой девичий страх и стыд. Старясь не привлекать к себе внимания, я попыталась рассмотреть его из-под опущенных ресниц. Эдвард был гибким и в тоже время мускулистым. Я нервно закусила губу.

Он заметил мое смятение и сказал: «Не волнуйся, я переодеваюсь». Затем он открыл шкаф, достал другую рубашку, просто накинул ее, но застегивать не стал.

-Садись, Белла, я не обижу тебя, милая.

На ватных ногах я подошла к этой злополучной кровати, и опять присела на край. Убежать или позвать на помощь я не догадалась. Вернее, не пыталась и не собиралась. Я просто наслаждалась подобного рода близостью. В своих мечтах я никогда не представляла подобного развития событий.

- Знаешь, Белла, - продолжил Эдвард, - мне легко с тобой, хорошо. До этого я себя чувствовал себя только с мамой.

На какой-то миг его глаза затуманились, и Каллен замолчал.

- Вы, - я по привычке старалась быть вежливой, но поняла, что в этой ситуации пора оставить хорошие манеры. Эдварду был нужен собеседник. Он выглядел таким потерянным, таким одиноким, что я не стала сдерживать себя и задала вопрос. - Ты очень любил маму?

Эдвард подарил мне благодарный взгляд и начал свой рассказ:

- Она была, чуткой, нежной. Когда меня долго не было дома, просыпалась по ночам и звала меня. А когда меня призвали в армию, она все время плакала. Не сама Германия ее пугала, а военная служба и связанная с нею опасность, - Эдвард тяжело вздохнул, пару секунд помолчал, запрокинул голову вверх и еле слышно произнес:

– Надо было уйти с ней…

У меня не было слов. Таких откровений я совсем не ожидала. Сидела и ждала чего-то, необыкновенного, волнующего. Но больше всего на свете мне хотелось унять его боль. Сделать так, чтобы он больше никогда не испытывал такой душевной муки.

Эдвард внимательно посмотрел на меня, провел по моей щеке рукой и произнес:

- Впервые после смерти матери, Белла, я ощутил покой, - и его лицо медленно приблизилось к моему лицу. Его губы нашли мои губы. И я полетела в бездну. Поцелуй был абсолютно невинный, в нем не было ни капли страсти, но мне казалось, что я в огне. Я инстинктивно я подалась к нему на встречу и чуть приоткрыла губы. Но Эдвард отстранился от меня, нежно провел по щеке ладонью и поцеловал в лоб.

- Мне пора, иначе мой отец больше никогда к тебе не отпустит, - со слезами на глазах выдохнула я. Представив, как Чарли будет рвать и метать от того, что какой-то непонятный тип проводил время наедине с его маленькой дочерью, я пришла в неописуемый ужас. Нельзя допустить, чтобы мой отец запретил нам встречаться. Для меня это будет равносильно концу света.

- Не волнуйся, милая, мы не будем расстраивать твоих родителей, - улыбнулся Каллен.

Всю дорогу домой я молчала, и Сем начал что-то подозревать. Но я была ему благодарна, что он воздержался от расспросов. А Эмили, кажется, все поняла. Она улыбнулась мне на прощание и сжала плечо. В этом жесте скользило столько теплоты, поддержки, что я чуть было не расплакалась.

На пороге дома я столкнулась с разгневанным Чарли. Он был явно на взводе, поэтому я мышкой проскользнула мимо него и забежала в свою комнату. Следом зашел отец, и мама не заставила себя ждать.

- Двадцать минут опоздания, юная леди! Надеюсь, вы сможете это объяснить, - ревел папа.

- Извините, был такой туман, - начала я нелепо оправдываться.

- Чем вы все это время занимались? – хмурясь, Рене присоединилась к отцу.

- Просто говорили!

- Мне это не нравится! Ты куда-то едешь, танцуешь с какими-то парнями. Все, хватит! Если этот Каллен и впрямь так хочет тебя видеть, то пусть придет сюда и поговорит с твоим отцом.

От этой тирады Чарли я похолодела. К горлу подступил противный ком, а в желудке образовалась пугающая пустота. Сделав глубокий вдох, я внимательно посмотрела на Чарли. Он скрестил руки на груди, беспрестанно хмурился и буравил меня тяжелым взглядом. Значит, спорить бесполезно. Передо мной стоял железный полковник Свон.

Я села кровать, стараясь удержать рвущийся поток слез. Родители вышли, и я тихо расплакалась. Боже, за что? Я теперь больше никогда не увижу Эдварда!