Танец. Яркие огни софитов, красные вспышки стробоскопов, мерцающая радуга крутящихся стеклянных шаров, закручивающая и меня в такт музыке. Я снова парю в пространстве, раскинув руки и практически не держась за пилон. Откуда это ощущение полёта? Моё тело легко и невесомо и вновь, кажется, неподвластно законам земного притяжения. Я чувствую, что двигаюсь без всяких усилий, мышцы едва напряжены, почти расслаблены, но то, что вытворяют при этом мои руки и ноги, не поддаётся никакой логике. По крайней мере, человеческой. Потому что человек попросту не может двигаться с такой грацией и лёгкостью. Я – вампир?

Эта странная, едва оформившаяся мысль заставила меня содрогнуться. Вот оно - ощущение от сбывшейся мечты. Я так стремилась стать вампиром. Для чего? Чтобы обрести бессмертие и силу? Обладать нечеловеческими способностями? Отстранённо наблюдать за едва уловимым течением времени, смотреть как старятся друзья и родные, как они умирают, рожают детей и внуков, сходятся, расходятся, радуются своим мелким достижениям и незначительным победам в то время как я навсегда застыла в своём вечном восемнадцатилетии? Разве этого я хотела? Нет! Я мечтала стать такой, как Эдвард, чтобы быть с ним.

Почему же сейчас я не чувствую радости? Почему? Может, потому, что меня должна мучить всепоглощающая жажда, о которой рассказывал Эдвард?

Я прислушалась к внутренним ощущениям. Действительно, горло саднило и драло неимоверно. Я постаралась сглотнуть, это удалось мне не сразу: во рту пересохло. Я попыталась облизать горящие губы, но шершавый язык словно прирос к нёбу. Больно.

Больно? Я дёрнулась от внезапного открытия: вампирам не бывает больно! Тут же всё тело заломило, от противного шума в ушах, напоминающего по звуку гул пчелиного роя, закружилась голова. Сердце бешено заколотилось, каждый удар отдавался в висках, воздуха не хватало, я задыхалась.

- Белла? – позвал меня знакомый голос.

И этот сладкий шёпот, заставляющий трепетать сердце, вернул меня в реальность бытия.

Я жива. Что же произошло?

Я снова замерла, собирая по кусочкам размытые воспоминания, составляя целостную картинку, которая придала бы смысл моему нынешнему состоянию.

Память возвращалась постепенно, словно блеклые мазки основного фона полотна утраченной картины, ложилась осторожно, будто пробуя цветность. Затем мазки стали ярче, насыщенней, плотнее, пока не превратились в сверкающее предсмертное полотно.

Оборот на сильной доле, я приподнимаюсь на руках, держусь за пилон сгибом локтя, рыжеволосая обхватывает меня ногами, чтобы мы смогли вместе спуститься вниз, эффектно закончив номер. Я вижу, что она внимательно рассматривает меня, следит сквозь рубиновую пелену своих вампирских глаз. Тридцать семь секунд до конца трека, я бросаю взгляд в сторону мисс Молли, скорчившуюся на диванчике от боли в сломанной руке. Рядом с ней, вальяжно развалившись, сидит Джеймс, небрежно заложив ногу на ногу и скрестив на груди руки. Но его внимательные глаза, прожигающие дыру в моих внутренностях, заставляют усомниться в расслабленности его позы. Не всё так просто. Он пожирает меня взглядом, облизывает губы, ведёт носом в мою сторону, предвкушая скорую победу…

И этот его жаждущий, горящий взгляд перехватывает Ника, из её груди вырывается пронзительный устрашающий рык. Она скрежещет зубами, лицо искажает страшная угрожающая гримаса, потемневшие почти до черноты глаза мечут молнии, а тонкие ледяные пальцы сжимают моё запястье.

- Виктория, нет, - сначала я слышу низкое рычание, а потом хруст ломающихся костей. Моих. Моей руки.

Она хищно улыбается, тело пронзает острая мучительная боль, я судорожно хватаю ртом воздух, чтобы не упасть в обморок от болевого шока, пытаюсь удержаться за пилон второй рукой. В голове всё плывёт, я, кажется, теряю сознание. Из последних сил поворачиваю голову, стараясь рассмотреть мисс Молли. Надеюсь, ей повезёт больше. Мисс Молли, бледная, перепуганная, сидит, вжавшись в спинку диванчика, подобрав под себя ноги. Джеймса рядом нет. Где он? И тут мысли покидают меня, потому что то, что я испытывала до этого, вдруг, показалось мне ничего не значащей болячкой, мелким незначительным ушибом: моё тело прострелила настоящая, ни с чем несравнимая, невыносимая Боль. Уши заложило от хруста моих костей. Это настоящий конец. В глазах заплясали размытые тени, словно кто-то носился с вампирской скоростью, сшибая на своём пути столы, кресла, диваны. Я в последний раз решила взглянуть в глаза своей смерти, которую, оказывается, звали Виктория. Ну что ж, она победила. Слабый человечек через несколько секунд упадёт, разобьётся, исчезнет с лица земли, как будто меня и не было…

- Белла, - бархат знакомого голоса – последнее, что я слышу.

"Эдвард. Успел", - понимаю я и закрываю глаза, задыхаясь от едкого, приторного запаха, витающего по залу.

- Белла, любимая, - шёпот нежных прохладных губ заставил меня поверить в сказку. Я медленно открыла глаза, голова всё ещё кружилась, сердце колотилось в ритме кардиомонитора: этот пикающий звук мне был хорошо знаком. Ещё бы, столько раз я попадала в больницу.

- Эдвард, - я с трудом разлепила горячие потрескавшиеся губы.

- Тшш, молчи, тебе нельзя говорить, - его холодный палец едва коснулся моих губ. Я смотрела в золотистые глаза, не веря собственному счастью. Эдвард рядом, со мной.

- Что случилось? – говорить и вправду было очень трудно, но мне хотелось выяснить, что произошло, - мисс Молли?

- С ней всё в порядке, она в соседней палате, - быстро ответил Эдвард и, предвидя мой следующий вопрос, прошептал, - мы покончили с Джеймсом, Белла, а женщина, - он нахмурился, видимо, вспоминая о рыжей вампирше, которая переломала мне кости, - Виктория сбежала.

Я невольно охнула, он заметил неподдельный страх в моих глазах.

- Джаспер и Элис гнали её до самого побережья, но она успела увернуться и скрылась на территории квиллетов. Сейчас – это проблема стаи Сэма.

- Они поймают её, Белла, не переживай, - услышала я хрипловатый голос Гарри Клирвоутера.

В иное время присутствие исполняющего обязанности шерифа привело бы меня в ужас. Но в тот момент я была рада, что делом занялся Гарри, потому что на кону стояло самое важное для Калленов – тайна существования вампиров. А Гарри в силу своей осведомлённости и квиллетского происхождения должен был помочь им не допустить широкой огласки произошедшего.

- Поймают, - его спокойные интонации вселили в меня уверенность, - Джейк домой не вернётся без головы этой рыжей твари, - уверенно заявил он, а моё сердце тут же сжалось в маленький комок, стоило мне услышать имя лучшего друга. – Ты мне лучше вот что скажи, девочка, как вообще ты там оказалась? – кажется, Гарри не заметил моей реакции и навис над моей постелью, весь его вид выражал полное недовольство и желание докопаться до истины во что бы то ни стало.

Кровь моментально прилила к моему лицу, дыхание спёрло, я вжалась в твёрдую поверхность постели:

- Работала, - тихо ответила я, слова застряли в горле, так я не боялась даже перед тем, как подумала, что умираю.

- Что? – лицо Гарри перекосилось, он скривил губы, - что ты там делала? – выпалил он со смесью презрения и гадливости. Его чёрные квиллетские глаза наливались кровью, рука словно сама собой потянулась к пистолету.

- Ты знал? – прошипел он, испепеляя взглядом Эдварда, который всё это время стоял с правой стороны от меня, легонько сжимая мою ладонь в своих руках. Эдвард даже не шелохнулся, даже бровью не повёл, лишь чуть прищуренные потемневшие глаза выдавали его злость. – Как ты мог? Да, я голову тебе отверну за это!

- Уборщица, - выкрикнула я, поднимая левую руку и пытаясь остановить Гарри, - я работаю уборщицей в клубе, мистер Клирвоутер! – понимая всю тщетность своих нелепых объяснений, уже лепетала я.

Ну, конечно, уборщица! В спецодежде из хлопковых шортиков, едва прикрывающих ягодицы и короткого топа, с голым животом. Да ещё в стрипах!

Гарри, уже покрывшийся красными пятнами, застыл на месте.

- Что вы там себе напридумывали? – прохрипела я из последних сил, стараясь не разреветься.

Вот и всё. Моя тайна раскрыта. Я представила, что теперь будет и сердце бешено заколотилось от ярких впечатляющих картинок детального разбора интимных подробностей личной жизни Изабеллы Свон.

Кардиомонитор запищал. Мы все как по команде повернули голову в его сторону. На экране мельтешили цифры и частые кривые полоски, отображающие работу моего сердца.

- Хватит! – негромкий, но настойчивый голос Карлайла заставил всех очнуться. – У неё аритмия, - он легко отстранил Гарри от кровати, тот невольно дёрнулся, но отошёл в сторону. – Если вы уже выяснили всё, что необходимо, выходите из палаты, - строгим голосом приказал Карлайл, а потом добавил, - все!

- Нет, - запротестовала я, - Эдвард, не уходи! Пусть он останется, - взмолилась я, чувствуя, как ком подступает к горлу и накатывают слёзы.

Он остался, стирая горькие солёные слёзы, катившиеся по щекам.

- Я люблю тебя, - прошептал он, целуя меня в висок, - я люблю тебя, Белла, прости меня.

- Ты ни в чём не виноват, Эдвард, - проговорила я, любуясь очертаниями его губ, золотым блеском любимых глаз и чётким контуром его идеальных скул. – Это я, я танцевала, Эдвард, - До меня понемногу стал доходить весь ужас произошедшего: я танцевала на сцене для чужого мужчины, и плевать, что он вампир-маньяк, я танцевала! А если бы он заставил меня раздеться? Холодок пробежал по спине, превращаясь в липкие струи противного пота.

- Белла, - с укором произнёс Эдвард, - перестань.

Я старательно выискивала в его глазах немой упрёк, осуждение, неприязнь, но не находила. Его внимательный взгляд проникал сквозь меня, словно мог добраться до оголённых участков моей души. И я распахнула глаза, убрала усилием воли все ненужные глупые мысли, обнажила душу, чтобы он увидел там всю нежность, всю любовь, что я вынашивала все эти годы, потому что ждала его, его одного.

- Я люблю тебя, Эдвард, - прошептала я те единственные слова, которые смогла отыскать в моём скачущем от волнения сердце.

- Эдвард, - в наш почти безмолвный диалог вмешался Карлайл, - у тебя три минуты, я дал ей снотворное.

Три минуты. Так мало. Нужно успеть сказать главное.

- Перед тем как очнутся, - начала я, стараясь унять дрожь в теле, - я подумала, что я вампир.

Его брови поползли вверх, он нахмурился. Я знала, что он скажет, поэтому торопилась закончить:

- Обрати меня, Эдвард. Я хочу быть такой как ты.

- Нет! – прошипел он.

- Я хочу быть с тобой!

- Хочешь стать монстром? – уголки его губ скривились, нос сморщился, на переносице образовалась едва заметная складочка, но даже таким, недовольным и злым, он был прекрасен. – Ты не понимаешь, о чём просишь, Белла! – он наклонился ко мне, его лицо было так близко, что я смогла почувствовать прохладу его дыхания. – Я не погублю твою душу, не отдам на растерзание вечности! – по серьёзности в его голосе я поняла, что он будет стоять на своём до конца.

- Это не тебе решать! – ответила я, закрывая глаза, веки слипались: снотворное подействовало, - не тебе, слышишь? Я хочу быть с тобой, Эдвард Каллен! Навсегда! – и погрузилась в сон.

Сколько времени я спала – не знаю. Определить, день на улице или ночь, не было возможности: жалюзи в палате были закрыты.

- Как долго я спала? – спросила я, зная, что он рядом. Я всё так же чувствовала, как его холодная рука лежит поверх гипсовой повязки, иногда поглаживая мои пальцы.

- Шестнадцать часов, - тихо ответил он, - как ты себя чувствуешь?

- Бывало и лучше, - постаралась отшутиться я, но вышло у меня ужасно.

Он пристально разглядывал моё лицо, словно старался запомнить каждую его чёрточку. Напряжённое лицо и нахмуренные брови говорили о том, что он всё ещё размышлял над моими последними словами. Что ж, это хорошо.

- Что ты решил, Эдвард? – я знала, что он поймёт, о чём я.

- Нет, - твёрдо ответил он, в его глазах при этом стояла такая мука, словно он резал себя по живому, - я не позволю превратить тебя в чудовище!

Спорить с ним или доказывать что-то было бесполезно. Он решил. И не отступит.

- Неужели тебе не достаточно просто быть со мной? – спросил он с такой тоской в голосе, что моё сердце снова сжалось.

Надо взять себя в руки. Иначе противная машина, стоящая над моей кроватью, снова запищит и я не смогу выйти из этой больницы никогда, - подумала я.

- Мы поговорим об этом позже, - пришлось капитулировать, чтобы не получить ещё одну дозу снотворного.

Он кивнул и тут же его нос сморщился, словно от неприятного запаха. Открылась дверь в палату, вошёл Карлайл.

- Белла, к тебе гости, - проговорил он, отходя в сторону и тоже немного поморщившись.

- Белла, - радостный возглас Рэйчел нарушил тишину больницы. – Ой, - она тут же перешла на шёпот, чуть покраснев под строгим взглядом Карлайла. – Простите, доктор Каллен. Эдвард, - учтиво кивнула она и бросилась ко мне.

- Рэйч, - я неловко обняла её: мои руки были в гипсе.

- Как ты? – спросила она и тут же повернула голову в сторону входной двери, выговорив в пустоту странную фразу, - всё нормально, хватит дёргаться!

Эдвард на секунду напрягся, но тут же нацепил непроницаемое выражение лица. Что происходит? Я непонимающе уставилась на Рэйчел, может, хоть она объяснит мне, в чём дело?

- Пол, - извиняющимся голосом пробормотала Рэйчел, - заходи уже, давай! – скомандовала она. Карлайл отступил ещё на два шага к окну, а в палату вошёл крепкий высокий парень. Сквозь натянутую ткань белой футболки отчётливо проступали мощные мускулы, его лицо было напряжено, а чёрные глаза перебегали от Карлайла к Эдварду. Цвет его кожи однозначно говорил о принадлежности к коренным американцам. Квиллет?

- Добрый день, Пол, - поприветствовал его Карлайл, - спасибо вам за помощь, мы признательны за ту поддержку и понимание, что вы оказали нам в этом, - он слегка замялся, - деле. Пол слегка кивнул головой, его нос тоже был сморщен, выглядел он так, как будто его тошнит от запаха, стоящего в комнате. Я принюхалась. Ничего. По-моему, пахло только больницей. – Что ж, Белла, Рэйчел, не будем вам мешать, - произнёс Карлайл и направился к выходу. Квиллет инстинктивно повернулся спиной к стене, выставив вперёд правую руку, готовый в любой момент броситься в нашу с Рэйчел сторону.

- Пол, - укоризненно протянула подруга, - перестань, говорю же тебе! А знаете, - Рэйчел кинула стремительный взгляд на Эдварда, - шли бы вы мериться своим нечеловеческим тестостероном в другое место, дайте людям нормально поговорить!

Глаза Эдварда на секунду расширились, Карлайл поперхнулся, стараясь скрыть вырывающийся смешок в кулаке, и только Пол никак не отреагировал на её заявление, словно она не сказала ничего особенного.

"Неужели привык, - подумала я, - когда?"

- Ой, - Рэйчел чуть покраснела, виновато посматривая на Карлайла, - извините, доктор Каллен…

- Ничего, Рэйчел, - в золотистых глазах Карлайла плясали задорные искорки, - ты права. Эдвард? – он посмотрел на сына и решительно двинулся в коридор. Эдвард только покачал головой, глядя на Рэйчел, усмехнулся каким-то её мыслям и тоже вышел. Следом палату покинул Пол.

- Ну, как ты? – Рэйчел мигом стала серьёзной, как только мы остались одни.

- Ничего, - ответила я, - жива. Только…

- Что?

- Они знают, где я работаю, Рэйч!

- Они давно знают, - прервала меня она, я удивлённо уставилась на неё, она продолжила, - Пол запечатлён со мной, Белла.

От неожиданности я потеряла дар речи.

- Да, - тихо вздохнула она и улыбнулась. – На Рождество я приехала к Билли, ну, не бросать же двоих мужиков без еды в праздник, - скороговоркой пробормотала она, словно оправдываясь, - а вечером зашёл Пол. Мы посмотрели друг на друга и, - она немного помолчала, подбирая слова, - поняли, что мы должны быть вместе. - Знаю, знаю, - она чуть схватила меня за плечо, заглядывая мне в глаза, - ты думаешь, что это ненормально, что так не бывает. Я и сама так считала. Не верила, что оно есть, это запечатление. И вот… Сама попалась, - с лёгкой грустью вздохнула она.

- Тебе плохо? – я наконец-то смогла выговорить хоть что-то.

- Нет, - улыбнулась она, - наоборот. Я счастлива, он – вся моя жизнь. Быть с ним рядом – это правильно, понимаешь? Раньше я и не думала, для чего живу, а сейчас точно знаю. Для него. Ради него. Он – это моё всё, хоть, - она на секунду задумалась, - иногда он бывает просто невыносимым занудой и упрямцем!

- Что? – вот уж критики от запечатлённого я точно не ждала.

- Да, Белла, быть запечатлённой – не значит превратиться в безмозглую дуру, - безапелляционно заявила Рэйчел, - и это хорошо, - она чуть скосила глаза, словно задумалась, - раз я это понимаю!

Я улыбнулась.

- Ты его любишь?

- Конечно!

- Ты счастлива?

- Да!

Мне так хотелось расспросить её подробнее. А как же её мечты, стремления, желания, учёба? Как это будет соотноситься с её новой жизнью? Ведь, наверняка ей теперь окончательно придётся поселиться в резервации, чтобы быть рядом с Полом. Но я не решилась. Рэйчел выглядела счастливой. Не стоило беспокоить её своими вопросами. Может, позже.

- Я сразу же уволилась, - продолжила она, - рассказала ему всё как есть. Теперь у нас нет друг от друга секретов. Он знает и о тебе, Белла, - она снова виновато опустила ресницы, - прости.

- Ничего, - я похлопала её по руке, но задела гипс и сломанная кость тут же отозвалась ноющей болью. – Не говори, пожалуйста, Джейку, Рэйч, - попросила я.

- Вообще-то, он уже знает…

"Нет! Только не это. Он не переживёт", - думала я, мысленно уже представляя себе скандал, который он мне закатит при первой же нашей встрече.

- У стаи нет секретов друг от друга, Белла. Они бы и хотели их иметь, но не могут, - с искренним сожалением протянула она.

- Коллективное бессознательное, - выдохнула я, вспомнив рассказ Эдварда о способах общения в стае. Он знал об этом давно, видимо, вычитал из их мыслей.

- Да, - печально согласилась Рэйчел.

Перед глазами стояло милое и родное лицо Джейкоба. Мой лучший друг. Теперь вервольф, наверняка, мой запах будет ему противен, ведь от меня пахнет Эдвардом…

Рэйчел заметила перемены в моём настроении и попыталась сменить тему:

- Выздоравливай спокойно, на работу тебе идти некуда, Каллены устроили в клубе пожар. Бедный мистер Дженкинс, - посочувствовала она, - как он переживёт?

Новость о том, что мистер Дженкинс жив, меня обрадовала.

- Получит страховку, сделает ремонт, - поддержала я разговор, радуясь тому, что не надо говорить о Джейкобе: я просто не знала, что сказать, как объяснить наши запутанные отношения.

- Ох, Белла! Ты всё-таки наивная до неприличия! – возмутилась она, - какая страховка? Пожар был в работающем клубе!

- И что? – я недоуменно уставилась на неё.

- В работающем! – по слогам повторила она, - а пожарная сигнализация не сработала! Значит, была неисправна! Значит, никакой страховки, сплошное попадалово!

Я расширила глаза: до меня дошло. Вот уж действительно, несчастный мистер Дженкинс!

- Думаю, он сможет рассчитывать на благотворительную помощь от одного из небезызвестных нам фондов, поддерживающих заповедники, - хмыкнула она, прозрачно намекая на финансовую поддержку всемогущих Калленов, - так что, не переживай, выкрутится он.

- Да, наверное, - покорно согласилась я, с ужасом вспоминая недавние события. Безумные глаза Джеймса, ухмылку Виктории, своё падение и руки Эдварда…

- Жаль, что она удрала, - со злостью прошипела Рэйчел, - думаю, она не вернётся…

Память снова подбросила мне страшные воспоминания. Виктория. Вот я перехватываю руки поверх её, поворачиваю голову. Джеймс плотоядно смотрит на меня, пожирая взглядом. И Виктория, она смотрит на него… И смотрит такими глазами. Этот взгляд мог означать только одно…

- Вернётся, - беззвучно произнесла я, так как поняла, наконец, что она не может не вернуться. Она придёт, чтобы отомстить. Потому что любит…