Найдя Таню, я узнала, где комната Эдварда (им точно надо карту при входе раздавать). Она всячески меня поддерживала, ошибочно думая, что я собираюсь с ним делать. И она ведь была совсем не против, и даже не ревновала, очевидно, свыкнувшись с мыслью, что он принадлежал сразу всем. Я решила ее не исправлять, все равно это бы ничего не изменило.
Я постучалась в дверь, и она немедленно распахнулась. Эдвард стоял там в одних шелковых боксерах, и мое сердце забилось быстрее. Будь он проклят!
- Ты хотел со мной поговорить, - сухо сказала я.
- Да, проходи,- пригласил он меня внутрь комнаты, которая была в 3 раза больше моей. В ней был огромный плоский телевизор, шкаф с кучей журналов в защитных обложках, настоящая кухня с гранитной столешницей и коридор, который вел в ванну. В отличие от моей комнаты, кровать была первой, что здесь бросалось в глаза. Покрывало было невероятного ярко-красного цвета. Я скривилась от отвращения, увидев шесть пачек презервативов на ночном столике. Зачем, черт возьми, ему шесть штук? О, мой бог.
- Это моя комната, - зачем-то сказал он.
- Ну, я догадалась, - пробормотала я.
Он кивнул.
- Я хотел предупредить тебя.
- О чем? – спросила я, когда он замолчал.
- О твоей привычке бить людей.
Если до этого мне было скучно, то теперь я уставилась на него ледяным взглядом.
- Я не бью тех, кто того не заслуживает.
Он глянул на меня так, словно он был как раз тем, кто этого не заслуживал.
- Мне сказали, что ты побила еще двоих. Это неприемлемо. Я сказал тебе так не делать, а ты все равно ударила.
- Я побила их до того, как ты запретил. Кстати, ты сказал не бить моделей. Ты не модель, а, значит, я не нарушила запрет, - широко улыбнулась я, собираясь уйти из его комнаты.
- Нет, ты еще не свободна. Есть еще несколько предостережений. Одно из них, никогда не бить меня.
Я быстро кивнула.
- Тогда у меня тоже тебе предостережение есть. Если ты еще раз попытаешься прикоснуться ко мне без моего разрешения, я не побоюсь тебя ударить. И я тебя уже предупреждала.
Он не согласился.
- Да, и еще одно. Не будь динамо, потому что тогда ты так и просишь, чтобы к тебе прикоснулись.
- Нельзя сказать, что я динамлю, когда я действительно собираюсь заняться с тобой сексом – голосом сексуального котенка проговорила я. Естественно, это была лазейка в правиле, которое он только что установил. Если мне нельзя его ударить, единственное, что мне оставалось - сводить его с ума.
- Прямо сейчас? – спросил он, приближаясь ко мне, прямо излучая желание.
Я сухо кивнула.
- Так скажи мне, зачем тебе шесть пачек презервативов? – кивнула я на его столик. Он шагнул ко мне.
- Я очень-очень активный мужчина, - прошептал он, грубо вторгаясь в мое личное пространство.
Я шагнула в сторону, увеличивая расстояние между нами, и начала читать надписи на пачках.
- Ребристые, светящиеся, с шоколадным вкусом, с клубничным вкусом, с вишневым запахом, XXL, - прочитала я, смеясь каждый раз. Нелепица-то какая [люблю ФД – примечание переводчика]. С запахом? Кто нюхает член во время секса? Это странно и бесполезно.
- Вау, - всего лишь проговорила я.
- Люблю разнообразие, - пожал он плечами.
- Это я заметила, видя, как ты спишь тут с каждой девчонкой.
- Кроме одной, - прошептал он, пытаясь вернуть сексуальный настрой. Его глаза сверкали, и он приближался ко мне как хищник.
- Кроме одной, - согласилась я. И так будет всегда, потому что я никогда не буду с тобой спать. НИКОГДА. Потому что я тебя ненавижу. И твои тупые презервативы, и твои тупые сексуальные волосы, и твою сексуальную улыбку… Так, надо остановиться.
- Может, мне изменить этот статус, - предложил он, опять вторгаясь в мое личное пространство.
Я попыталась отойти от него и упала на кровать. Увидев потолок, я истерически засмеялась, поняв, что там. Зеркало. Я просто ржала от невероятной глупости. Почти также, как от презервативов. Почти. В отражении я увидела раскрасневшуюся себя в сексуальном фиолетовом корсете. Тело выглядело еще более горячим.
- Что такое? – спросил он, улыбаясь, как и я, хотя совсем ничего не понимал.
- Ты, - ответила я, пытаясь прекратить хохотать.
- И что со мной? – поинтересовался он, ложась рядом со мной. О, нет, только не это.
Его близость остановила мой смех, но я продолжала улыбаться.
- Не верю, что ты купил зеркало. Ну, правда. Это уже почти извращение.
Он опять пожал плечами и нацепил сексуальную ухмылку:
- Тут я вдохновляюсь. Это место, - сказал он, похлопав по кровати, - где творится волшебство.
Я сразу же слетела с кровати.
- Нет, это не почти извращение, это извращение целиком и полностью.
- Я предпочитаю понятие сексуальность, - прошептал он, приподнявшись на локтях, чтобы смотреть на меня.
- Меня это не заводит, потому не могу назвать это сексуальным, - ответила я, желая показать ему, насколько он себя переоценивает. Он думал, что он крут.
- Потрудись объяснить, что тогда тебя заводит? – он похлопал по кровати рядом с собой, приглашая меня. Я помахала головой. Кто считал, сколько голых тел побывало на этом покрывале?
- Носки, - честно ответила я. Это был странный фетиш, но сказала я ему об этом, чтобы проверить, сколько носков он оденет в следующий раз.
- Носки?
- Ага, я просто обожаю их. На себе или на других. Я люблю ноги, но только не босые. Я люблю чувствовать пальцы ног в шерстяных носках. А что тебя заводит?
Я застала его врасплох таким вопросом, видимо, мало кто его об этом спрашивал.
- Ну, я предпочитаю брюнеток и люблю карие глаза. – Так, это полностью описывало меня. – И я не люблю силиконовую грудь. А прямо сейчас, мне нравится фиолетовый. – Он осмотрел меня с ног до головы, а затем уставился на мою грудь.
Я вздохнула.
- Весьма тонко, - с насмешкой сказала я, положив руки на бедра.
- Я не бываю тонким, когда хочу что-то. Особенно когда я хочу и уже возбужден. – И вот еще один взгляд, который буквально меня изнасиловал.
- Здесь не научишься тонкости, - сказала я, закатив глаза.
Он снова пожал плечами и встал, в третий раз влезая в мое личное пространство.
- Тонкость переоценивают, - прошептал он, положив руку на мое бедро.
- Возбужденных тридцатилетних тоже.
- Никогда, - не согласился он, притянув меня к себе.
Господи, тебе нужно дышать. Не забывай дышать. Не дай ему собой воспользоваться. Заведи его и уйди. Заведи и уйди. Заведи и… и… и, так, я же знала, что нужно сделать… Что там с уходом? Боже мой, не уходи. Останься и забей на девственность. Ты не можешь остаться девственницей навечно. Уж лучше он, чем тот пьяный идиот или парень с ужина. Ух, вытащи, наконец, себя из этого кошмара.
Я вдруг вздохнула, вырвав себя из монолога с самой собой. Шагнув от него, я слегка восстановила свое пространство.
- Мы не можем этого сделать.
Он приблизился ко мне, явно желая, чтобы я передумала. Он потерся носом о мою щеку.
- Почему нет?
- Потому что ты тридцатидвухлетний миллионер, владеющий порножурналом, а я бедная восемнадцатилетняя девушка, делающая все это только потому, что у меня нет другого выхода. Я не собираюсь заниматься с тобой сексом, потому что потом будет больно. Я не собираюсь заводить здесь никаких привязанностей. Я не могу. А секс их создаст.
- Ну, естественно. А как же я тут, по-твоему, живу все это время?
- Так ты же бессердечный бабник, - разведя руками, сказала я. – Так не выйдет. Я не собираюсь заниматься тут сексом, если только этого не потребуется для работы.
Он прошелся руками от моих плеч до запястий и обратно.
- А что если я скажу, что это нужно для работы?
- Я, скорее всего, опять тебя ударю.
- Что если я скажу, что действительно хочу заниматься с тобой сексом до самого утра и не выпускать тебя из своей постели, чтобы я мог повторить, когда захочу?
Мда, это не сексуально. Как будто я его собственность. Гадко-то как. Его руки замерли на мне, едва касаясь моей груди.
- Тогда это будет не скорее всего. Я точно тебя ударю, - уверенно ответила я, игнорируя тот факт, что низ живота горел, а между ног точно было влажно. Просто, черт возьми, отойди от него, сказал мне мой внутренний голос. Но я не могла. Было слишком приятно.
- Мм, это очень плохо, - прошептал он, заведя руки мне за спину и развязав верхний узел корсета. Я вспыхнула.
- Не надо.
Он развязал следующий узел.
- Ой, а я хочу.
- Хочешь, чтобы я снова тебя ударила?
- Хочешь, чтобы я тебя уволил? – бросил он мне вызов, не теряя зрительного контакта, пока он развязывал следующий узел. Всего их было 10, и только 7 из них защищали мою невинность.
- Ты хочешь меня изнасиловать? – прошептала я, хныкнув, когда почувствовала, что еще 1 узел развязан. Почему я так беспомощна? Потому что твои трусики уже насквозь мокрые, и ты сама этого ужасно хочешь.
- Этого я не хочу, - покачал головой он.
- Тогда зачем ты меня раздеваешь? – потребовала ответа я.
Он слегка улыбнулся.
- Кто сказал? Я всего лишь ослабляю корсет, чтобы ты могла свободно дышать. – Еще минус 1 узел. Только 5 осталось.
Гаденыш. Он играет со мной. А ты играла с ним. Но это же другое. Я схватила его член через боксеры.
- А эти боксеры не слишком тесные? Я хочу, чтобы малыш мог дышать, - издеваясь, сказала я, показав, что в это сумасшедшую игру могут играть двое.
- Он не маленький, и ты это знаешь, - фыркнул он, и моя рука горела от желания его ударить. Как же я хотела, чтобы в руках у меня был тот кнут. Как он вообще посмел вспомнить об этом? Ему должно было быть стыдно от того минета, он не должен бравировать этим передо мной.
- Пошел ты, - прошипела я, вырываясь от него. Я пошла к выходу, как услышала это.
- Да, я знаю, ты хочешь пойти и трахнуть меня.
Я практически застыла с ручкой двери в руке. Все тело сжалось.
Уходи. Не убивай босса. Не убивай его. Выйди. Вали, блин, отсюда, пока ты не расквасила ему рожу. Убирайся. Господи, исчезни, наконец, из этой чертовой комнаты.
С невероятным усилием, но я вышла из комнаты и сразу врезалась в толпу. Вроде все модели стояли у двери, прижавшись к ней ушами. Я зло глянула на Таню, зная, кто рассказал им о шоу. Твою мать, кто-то даже попкорн принес.
Я захлопнула дверь в надежде, что Эдвард их не видел. Что он не смотрел. Я подождала несколько секунд, но он не вышел. Видимо решил, что я ушла. Я жестом позвала всю толпу за собой. Они с желанием пошли.
- Сколько из вас все слышали? – спросила я, как только мы оказались на безопасном расстоянии. Почти все подняли руки. Я сжала зубы, чтобы не накричать на Таню. Но у меня появился дьявольски извращенный план. Это место творило со мной чудеса.
- Мне жаль, - умоляюще сказала Таня. – Это что-то вроде традиции уже несколько лет - следить за тем, сколько ему потребуется времени, чтобы переспать с новенькой. Эти стены настолько прозрачны, что слышен даже шепот. – Она извиняюще улыбнулась.
Я попыталась улыбнуться в ответ.
- Ок. Мне все равно. Теперь, раз вы все всё слышали, все согласны, что он ублюдок?
Вся группа немедленно закивала.
Не верилось, но я где-то нашла уверенность рассказать им все. Говорят, тебе следует представить, что твои зрители голые. Это не сложно, коли они уже действительно разделись.
- Единственная причина, по которой я устроилась сюда, это то, что у меня не было другого выбора. В прошлом году мама попала в автокатастрофу, и с тех пор я работала на двух работах, чтобы платить за жилье. Нам едва удавалось сводить концы с концами, потому я убедила маму позволить мне попытаться устроиться сюда, как только мне исполнится 18. Я ненавижу саму мысль о том, что мне нужно показывать свое тело, но что еще я могу? Потому я приехала сюда и каким-то чудом получила это место. Я обрадовалась зарплате, но у меня была одна проблема. За квартиру нужно заплатить в течение недели, а он сказал, что заплатит через месяц. Но тогда моя мать, которая не может ходить, окажется на улице. Я сказала ему об этом. Я рассказала ему всю свою историю, и он сказал, что заплатит вперед.
Кажется, моя история захватила слушателей, они даже подались вперед. Наверное, у них тут мало развлечений, ну, помимо секса.
- Он сказал, что заплатит. Когда я напомнила ему про деньги, он сказал, что даст их, только если я сделаю ему минет. Что мне оставалось? Маму бы выбросили на улицу. – Я задрожала и закрыла глаза. Из глаз покатились слезы. И я им даже обрадовалась, они создавали нужный эффект. – Я считаю, что он гребаный манипулятор, который жаждет моего тела, а я после всего, что он сделал, совсем не хочу этого. Потому я хочу поступить с ним также.
Некоторые кивнули.
- И мне, также, потребуется ваша помощь. Я хочу, чтобы он так хотел секса, что начал умолять меня, и я сделаю вид, что сдаюсь, а затем сбегу прямо из его постели. Он должен понять, что даже если я нищая, это не значит, что он может делать со мной, что хочет. Вы мне поможете?
Я подняла глаза, и все закивали, даже те двое, которых я ударила. Я счастливо улыбнулась.
- Каков план? – спросил кто-то.
- Всем парням я даю полное разрешение заигрывать со мной на глазах босса. Но я не буду ни с кем из вас спать. Но мы ведь можем, черт побери, заставить его в это поверить? Я могу появиться с беспорядком на голове, размазанным макияжем, в смятой одежде, чтобы он это увидел. Поняли? – спросила я. Они все одобрительно зашумели.
- Отлично. Теперь девушки. Я хочу, чтобы вы вели себя как обычно. Ну, может, чтобы не позволяли ему все как раньше, но если все будут ему отказывать, он поймет, что что-то не так. Но если он не будет удовлетворен по полной, это поможет. Все согласны?– все зашумели еще громче.
Я так ими манипулировала, но это он меня разозлил. А как проще всего ему отомстить, если не игнорировать его?
Ты окончательно стала подлой шлюшкой-манипуляторшой, Белла Свон. К чему приведет твой план?
К сладкой мести.
- Ага, удачи, - сухо проговорил мой внутренний голос.