Глава 2. Чёрное перо


– Во сколько у Айрис собеседование у Картеров? – осведомился Огниан, наливая себе и Милене кофе. Вернув турку на кухонную тумбу, взял сахарницу и поставил её посреди стола, застеленного белой скатертью. Сев на стул напротив Милены, задумчиво смотрящей в распахнутое окно, нежно коснулся её руки. Взглянул на безоблачное небо, в котором вольно летали ласточки. Отметил про себя, что утренние лучи солнца, переплетясь со светлыми волосами Милены, придали её облику поэтическое очарование. Он погладил её ладонь.

– Минут через пять, но, предполагаю, она уже там, – Милена перевела взор на Огниана, и ласковая улыбка коснулась её губ. – Отца семейства не будет, он на работе. Думаю, Айрис сумеет очаровать мать Алекса так, что та и не захочет искать иную нянечку своему малышу.

Огниан кивнул и сделал небольшой глоток кофе – терпкого и горького, как его чувства сейчас.

– Ты почему в последнее время столь хмурый? – осторожно поинтересовалась Милена, насыпая в свою кружку две ложки сахара. – Попалась сложная ведьма, которая не желает от Тьмы ступать к Свету? – в её глазах мелькнула добрая усмешка.

– Нет, – Огниан, поцеловав пальцы Милены, отпустил их и покачал головой. – Дурное предчувствие. Не могу понять, с чем оно связано, ведь всё идёт по плану. Алекс под защитой Айрис, у брата с его… – договорить он не успел.

Яркая вспышка света на миг озарила помещение, и перед ним с Миленой оказался Ангел-Хранитель, которого они приставили для защиты к Беслану и Ангелине.

– Мария?.. – Огниан резко встал, с тревогой заглядывая в полные слёз глаза цвета сухой травы и лицо, перекошенное испугом и горем. – Почему ты не с детьми? – он встал к Марии вплотную и сжал её плечи, но та лишь всхлипнула. – Говори, – как можно сдержаннее велел он, но изнутри его стало колотить. Он желал и страшился слышать ответ.

– Огниан, – встревоженная Милена коснулась его ладони. – Отпусти. Она потрясена…

Поджав губы, он опустил руки и сделал шаг назад.

– Я не виновата, – шмыгнув носом, заговорила Мария, глядя на Милену, как тонущий на спасательный круг. – Всё было как всегда. Хэмми везла детей в бассейн, а тут… – запустила пальцы в волосы цвета меди, – я ничего не могла сделать, по судьбе им не было предначертано… – страх сковал её взгляд, направленный на Огниана. Выдохнула, очевидно, собираясь с духом. – Мои силы оказались бесполезны. Всё случилось слишком быстро и неожиданно. Хэмми погибла. Произошла страшная автокатастрофа на перекрёстке. Не знаю, как и каким чудом, но дети не пострадали. Сейчас они в реабилитационном центре.

По венам Огниана словно пробежал ток, сжигая их медленно и принося боль.

– Велия и Ант? – он переглянулся с Миленой.

Она покачала головой.

– Смысл? Их за это по голове не погладят, как раз наоборот, – нахмурилась, отчего на её лбу пролегла небольшая складка. – Знаешь, отправляйся к Беслану, выясни, что там и как, а я… – она взглянула на хрупкий силуэт Марии, прижавшей ладонь к губам. Встав вплотную к Огниану, едва слышно продолжила: – Её надо успокоить, а мне потом увидеть всё её глазами.

Огниан кивнул и чтобы не тратить время на поиски по ощущениям, обратился к Марии с вопросом, по какому адресу находятся дети. Та, больше не смея поднимать на него взора, назвала улицу и номер здания. Прошептала: «Прости». Он ничего не ответил.

Телепортировавшись к брату, скрываясь под заклинанием от глаз людей, увидел, что тот и вправду, как и Ангелина, жив и здоров. Ни царапины, ни синяка, словно дети и не находились в автомобиле, побывавшем в ужасной аварии. Облегчённо выдохнул, но тут же сдвинул брови, всем своим естеством ощущая, что за этой невероятной случайностью скрывается нечто опасное и могущественное.

Ангелина, играющая в куклы с другими детьми, вдруг застыла. Подтянула колени к груди и оглянулась.

– Мама! – сорвалось с её губ. – Мама! – по щекам потекли слёзы.

Беслан, откинув машинку в сторону, пополз к сестре. Обняв её, грустным взглядом скользнул по Огниану, словно увидел его.

– Я разберусь с виновными, – пообещал Огниан и вышел из детской комнаты.

В коридоре он обрёл видимость прямо за спиной женщины средних лет с кучерявыми, но жидкими волосами. Слегка прихрамывая на правую ногу, она куда-то несла раскидистый цветок в ярко-голубом пластмассовом горшке.

– Простите, – мягко обратился к ней Огниан, – не подскажете, где находится руководство этого центра?

От неожиданности едва не выронив свою ношу, женщина вздрогнула. Её глаза цвета увядшей зелени широко распахнулись, а на лицо легла тень растерянности. Огниан с вкрадчивой полуулыбкой успел придержать горшок у её пышной груди. В следующий миг щёки женщины покрылись нежно-розовым румянцем. Она, кивнув в сторону лестницы, подробно пояснила, куда пройти Огниану. Поблагодарив её, он почти бегом достиг кабинета директора. Метнув в секретаря заклинание временной отрешённости, вошёл без спроса и стука.

– Здравствуйте, – с порога начал Огниан, пристально смотря на недовольно нахмурившегося мужчину за дубовым массивным столом. Он был упитан, имел глубоко посаженные немного узкие глаза и округлый нос. Лицо являлось довольно добродушным, хотя в нём и присутствовали мелкие чёрточки хитрости и алчности.

Отложив документ, который читал, директор поджал губы.

– К вам сегодня поступили дети, – продолжил Огниан, встав напротив него, – мальчик и девочка. Их имена Беслан и Ангелина. Так получилось, я только что приехал в город и совершенно случайно узнал от старой знакомой, что у меня есть дети и что произошла такая страшная трагедия, – Огниан неподдельно помрачнел и сжал кулаки.

– Соболезную, – просипел директор и, несколько расслабившись, откинулся на спинку кресла. Устало вздохнул. – Только чем я могу быть вам полезен? – спросил он с налётом чуткости, явно вымучивая из себя добродетель.

Огниан мысленно выругался.

– Мне скоро по контракту улетать в другую страну, но прежде я желал бы забрать своих детей и успеть оформить все необходимые документы. Безусловно, уже сегодня мой сын и моя дочь должны ночевать у меня дома, – он требовательно посмотрел в глаза директору, но тот лишь поддёрнул плечами.

– Боюсь, я ничем не могу вам помочь, – взяв из-под стола пол-литровую бутылку с водой, открыл её и сделал несколько глотков.

– Если вопрос заключается в неком пожертвовании этому замечательному центру, то лишь укажите сумму, – Огниан упёр кулаки в стол, горой нависая над мужчиной. – Любые документы я сегодня же вам достану! Скажите какие. Мои дети не будут ночевать тут сиротами! – он пронзил директора жёстким взглядом.

– Вы не понимаете, – тот почти зевнул и на пару сантиметров отъехал на кресле назад. – Простите, но я ничего не решаю. Уже поступили документы на их усыновление, и причём в разные семьи. За детьми приедут завтра или послезавтра. Я бессилен при всём желании вам помочь, – тень алчной грусти мелькнула на его лице.

– Скажите, кто может это исправить? – едва сдерживаясь, сквозь зубы осведомился Огниан. – Кто быстро способен вернуть мне моих же детей?

– Душно тут, не находите? – директор маслянисто улыбнулся. – Два года прошу тех, кто выше, выделить немного средств на сплит-систему, – тяжёлый вздох сорвался с его тонких губ. – Вам, конечно, я поищу тех, кто сможет посодействовать, но у меня сейчас, – он взглянул на часы, – совещание, и как только…

– Будет тебе кондиционер и жидкокристаллическая панель, но с одним условием, – едва удерживая вспышку ярости, твёрдо и непоколебимо сказал Огниан. – Ты сейчас же мне даёшь координаты того, кто посмел отдать моих детей в чужие семьи, – обогнув стол, положил руку на плечо суетливо закивавшего директора. Тот написал на бумаге адрес и имя с фамилией нужного Огниану человека.

– Ян Лутрин, – полушёпотом прочитал он и, поблагодарив, вышел из помещения.

Секретарь, невысокого роста парень лет двадцати с веснушками и ярко-рыжими волосами, стоял к нему спиной и с кем-то, весело смеясь, говорил по телефону. Никого из людей больше не было поблизости, поэтому Огниан, не теряя времени, телепортировался в указанное директором центра месту.

Другой кабинет. Гораздо богаче обставленный. Просторный, светлый и пустой, но ненадолго. Спустя пару секунд в него вошёл Лутрин – мужчина спортивного телосложения, среднего роста и с волосами цвета песка. Из-за сквозняка пара листов бумаги упала со стола на пол.

Встретившись с глазами Огниана, Лутрин сдвинул брови.

– Вы кто? И почему прошли в мой кабинет без разрешения? – он строго задал вопрос, поправляя очки на переносице.

– Я отец Беслана и Ангелины, которых вы, – Огниан, встав к нему вплотную, ткнул указательным пальцем в его грудь, – решили отдать в приёмные семьи. Я этого не позволю.

– Извините, – лицо Лутрина побелело, и казалось, что на нём поблекли густые ресницы и пухлые губы, – уже всё решено. Это не обсуждается. Будьте любезны, покиньте мой кабинет, – твёрдо заявил Лутрин, но голос его в конце дрогнул. Уперев взгляд в пол, очевидно, желал подойти к столу, но Огниан не позволил. Схватив его за грудки, с силой прижал к стене.

– Что вы себе позволяе… – напугано.

– Ещё как обсуждается, – прорычал Огниан и моментально стал считывать сознание Лутрина. Увиденное впрыснуло в его кровь яд и гнев. Он разжал капкан своих пальцев и, шатаясь, отступил на шаг. Провёл ладонью по лицу.

В сознании Огниана прокручивался фрагмент того, что происходило в кабинете пару часов назад.

… – Лутрин, зайчик, – Велия игриво провела по его шее выпущенными из пальцев когтями. Она сидела у него на коленях и с наслаждением наблюдала, как крупные капли пота выступают на его лбу и катятся по бледному, перекошенному страхом лицу. – Не капризничай! Твоя прогнившая грешками душонка ожидаема в Аду. Когда ты там окажешься, я лично приведу к тебе нескольких чертей, обожающих развратничать. Они будут долго забавляться с тобой, зайчик. Как ты любишь шалить с маленькими мальчиками, так и им нравятся такие грешники. Но прежде, развратник ты мой, – она слегка потеребила его за нос, – о твоих проступках узнают жена, дети, твои родители. Быть может, тебя даже посадят в тюрьму и ты успеешь стать там популярной до смерти девочкой, – Велия поцеловала его в лоб и злорадно улыбнулась. Провела ладонью по своей шее, опускаясь к груди, которую едва скрывала блузка, расстёгнутая на четыре пуговицы. – А быть может, тебя раньше застрелит какой-нибудь сумасшедший. Выбирай! Помогать мне или гореть в преисподней, развлекая похотливых чертей. Отмолить, исправить свои грешки тебе не успеть, зайчик. Я не дам тебе такой возможности. Однако другом я очень полезна и на Земле, и в Аду, когда придёт твоё время там очутиться. А враг я… – она прижала губы к искривившемуся рту Лутрина, и его кожа моментально приняла синеватый оттенок.

Огниан встряхнул головой, гоня прочь из себя отвратительные чужие воспоминания.

– Я вызову… – начал Лутрин, поправляя свой пиджак цвета мокрого асфальта.

Но Огниан его не слушал. Глубоко задышав, он молча вышел в безлюдный коридор и тут же телепортировался к Милене.

– Что с тобой? – встав со стула, взволнованно спросила она и подошла к нему. – Ты бледен и, вижу, зол.

– Уйди, – как можно мягче попросил он Марию, сидящую за столом и пьющую ароматный мятный чай. Та незамедлительно выполнила его просьбу, в очередной раз прошептав: «Прости».

– Что случилось, Огниан? – Милена взяла его за руки, беспокойно вглядываясь в глаза.

– Беслана и Ангелину хотят отдать в разные семьи. Все документы уже готовы, скоро их перешлют по назначению, и конец. Этим делом занимается некий Ян Лутрин. Я только что прочёл его сознание. В нём была, – он выдохнул, – Велия. Под угрозой разоблачения его грехов перед супругой и родственниками убедила ускорить процесс по усыновлению в те семьи, что выбрала она сама, – заскрипел зубами. – Тёмные атакуют!

– Подожди… – Милена задумчиво покачала головой. – Князь далеко не дурак, он прекрасно знает, что за их действиями последует ответный удар. Скорее всего, Велия пытается воспользоваться моментом.

– Но его же кто-то создал! – прорычал Огниан и, повернувшись к раковине, открыл холодную воду. Умылся, желая остудить разум. – Если не тёмные, то кто? Третья сила… Могущества? – взяв полотенце со спинки стула, вытерся, после чего кинул его на стол. – Им-то зачем? Драку спровоцировать? Но смысл?..

– Сомнительно, что так. Не верю, что им выгодна война. Но, – Милена ласково провела ладонью по лбу Огниана, – если некто напал на Хэмми и тут крутится Велия, то нам срочно необходимо проверить Айрис с Аланом. Осквернить святое для нас Велия не упустит шанса. Проведав мальчика, займёмся Ангелиной с Бесланом. Не волнуйся, – она поцеловала его в щёку, – всё будет в порядке. Мы никому их не отдадим.

Огниан лишь кивнул, не в силах сказать и слова. Взявшись за руки с Миленой, он вместе с ней телепортировался под дымкой невидимости в дом Картеров. Оказавшись в нём, увидел застывший ужас в глазах женщины, прижимающей к себе пятилетнего Алекса, с которым та сидела за перевёрнутым набок столом. Это хрупкое убежище отделяло их от настоящей битвы одинокой израненной посланницы Света с двумя демонами. Айрис в облике волчицы уже была зажата в угол кухни, в руины из раковины. Куда ни глянь, везде виднелись кровь и пепел. Айрис задорого меняла свою жизнь, защищая мальчика с душой Алана, но она и он были на волосок от гибели.

За спиной матери с ребёнком из чёрной воронки появился демон с огненным шаром в руке, занесённой для фатального броска.

Один из слуг Князя склонился над Айрис, чтобы через секунду-две вонзить в её шею острейшие клыки. Его напарник, находящийся рядом, направил остриё клинка в сторону её брюха, очевидно, чтобы вспороть.

Времени на раздумья у Огниана с Миленой не оставалось. Та, сбросив покров невидимости, моментально атаковала: раскинув руки, ударила незримой силой по демону за столом и по желающему перегрызть горло Айрис. Оба словно на бегу столкнулись с дюжиной молотов и отлетели в стороны.

Огниан без задержки в этот же миг напал на демона с клинком. Сбил его с ног, отталкивая от Айрис. Прижал собой к полу. Между ними завязался бой. Демон попытался загнать смертоносную сталь Огниану слева в рёбра. Но тот схватил его за вооружённую руку, врезал локтем в челюсть и следующим движением попытался вывернуть клинок из кисти. Демон не собирался легко сдаваться. Он крутанулся, забрасывая ногу на шею Огниану… Это был мастерский приём, нацеленный на то, чтобы поймать в удушающую ловушку. Огниану с трудом удалось сбросить захват, отклоняясь вбок и поворачиваясь по своей оси, применяя контрприём…

Шары смерти, пущенные Миленой, пролетели над Огнианом. В следующий миг он успел заметить краем глаза, как за ней оседает серая пыль пепла – остатки от демона, покушавшегося на мать с ребёнком.

Огниан, изловчившись, выбил клинок у врага. Но тот, утробно рыча, смог его скинуть с себя и встать. Огниан так же быстро поднялся на ноги.

Их глаза остриём стекла вонзились друг в друга. Мгновение, и демон, очутившись вплотную к Огниану, нанёс кулаком удар в челюсть, но тот оказался смазанным. Огниан успел отреагировать и отклониться назад и вбок. Не теряя времени, тут же подарил ответный удар в солнечное сплетение. Демон согнулся, с трудом дыша. Огниан повалил его на пол и, сев сверху, прижал локоть к его горлу.

Где-то сбоку послышался крик женщины. В помещении мелькнула яркая вспышка света. В воздухе появилась новая порция горелого запаха. Похоже, Милена приговорила к смерти третьего демона. Огниан отвлёкся и, получив от соперника удар в голову обломком раковины, ослабил хватку. В висках зашумело, но, превозмогая боль и ощущение потерянности в пространстве, он продолжил отвечать на новые удары демона, который, вновь исхитрившись, всё-таки сумел встать и вернуть себе клинок. Поднявшись через кувырок вперёд, Огниан пнул его ногой в живот и выругался. Демонов было больше, чем ему показалось вначале. Не трое, а четверо, двое из которых уже были мертвы.

Один из них, материализовавшись в дверном проёме, пустил в Милену молнию. Она с насмешкой ту отбила.

– Следующий, твари! – крикнула Милена, распустив за спиной крылья цвета вороного пера, метнула огненный пульсар. Тот ранил служителя Ада, держащего к руке клинок.

Вой боли ударился об стены.

– Чёрнокрылая… Бежим! – приказал раненый. – Нам не говорили, что здесь будет Архангел, – с презрением взглянув на Милену, он, развернувшись, метнул клинок и исчез вместе с напарниками.

Заклинанием Огниан перехватил летящую в ползущую к столу Айрис сталь. Отбросив клинок в сторону, поспешил к ней.

– Не бойтесь, – с мягкой полуулыбкой обратилась Милена к матери Алекса, тело которой трясло, а по щекам катились слёзы. – Мы служим небу и Богу Света.

– Айрис, держись, – Огниан присел возле неё и, заглядывая в её влажные глаза, положил руки на крупные раны на спине волчицы. – Он жив, всё хорошо. Сейчас я тебя полечу, ты только дыши!

Алекс, всё это время молчавший, вдруг громко заплакал.

– Я вызвала лекарей, – сообщила Милена, умевшая ментально передавать нужную информацию связанному с ней по службе Творцу.

Огниан кивнул, переведя на неё взгляд. Она выдернула перо и с улыбкой протянула его Алексу.

– Держи. Пощекочи маму, проказник.

Поднявшаяся из-за стола женщина робко сказала «Спасибо», прижимая к груди вдруг переставшего плакать сына. Тот, схватив подарок, с большим любопытством посмотрел на мягко засиявшую золотым светом Милену.

– Лежи! – строго велел Огниан попытавшейся встать на лапы Айрис. Она тихо проскулила.

– Тебе нравятся большие собачки, а, малыш? – Милена потрепала за щёку хихикнувшего Алекса.

В комнате материализовались два ангела. Это были две женщины – сёстры-близнецы. Их миндалевидные глаза цвета неба излучали тепло и заботу, а губы, розовые, словно только что раскрывшийся бутон розы, были сжаты в тонкую полоску.

– Сюда. Ей нужна помощь! Кровотечение остановил, но регенерация слишком медленная, – Огниан с тревогой уступил своё место прибывшим, которые без промедления приступили к лечению. Они обе положили руки на раны Айрис и, читая заклинание, стали их врачевать золотистым светом.

– Они лучшие. Через час будет в салочки с этим озорником играть, – Милена потрепала по голове щекочущего её губы пером Алекса.

– Я тогда отправляюсь решать проблему с усыновлением, – Огниан мрачно посмотрел на свои ладони, измазанные кровью. Злость сжимала его сердце.

– Если что подозрительное, сразу зови, – Милена напряглась.

– Хорошо. Но не думаю, что в планах темноты прямо вредить им. Чёртова Велия, – Огниан вздохнул и под покровом невидимости вновь переместился к Лутрину.

В одиночестве сидя за столом, тот говорил с кем-то по телефону, лениво пробегаясь взглядом по документу в руке. Увидев Огниана и то, как он, скинув с себя заклинание, не войдя в кабинет, появился перед ним словно из воздуха и вспышки света, поспешно попрощался с человеком на том конце провода, пообещав вскоре перезвонить. Побледнев, указательным пальцем поправил очки в толстой оправе и встал. Машинально сделал шаг назад, и кресло, задетое им, отъехало в сторону. На лбу появилась испарина. Глаза цвета туманной дымки на сумеречном небе, болезненно заблестев, забегали.

– Вы?.. – голос Лутрина дрогнул. – Кто?..

– Я видел твоё сознание, – без промедления начал Огниан, неспешно приближаясь к нему, решив, что стоит показать тому, с кем говорит, ибо это могло сыграть основную роль в выборе человеком своей дальнейшей судьбы. – Тебя запугала демоница. Она коварна. Нашла лазейку, как склонить тебя в угодную ей сторону. Но я – Свет, долго пребывавшей на краю бездны. Знаю, как Тьма может быть ослепительно прекрасна. При твоём желании смогу помочь тебе спастись, как бы ни относился к твоим поступкам. Ты… – обойдя стол, он встал к Лутрину вплотную.

Тот лишь поджал губы, не сводя с Огниана сосредоточенного, но вместе с тем и напуганного взгляда.

– Ты ведь понимаешь, что тебя ждёт не Рай, а кромешный Ад, если ты поступишь так, как приказывает Велия? Сейчас на чаше весов твоя душа. Какая сторона перевесит, думаю, не стоит говорить, ты и так прекрасно знаешь. Но всё можно изменить. Выход есть! Из любой ситуации.

– Да, – кивнул Лутрин. Лицо его было угрожающе сумрачным. Он провёл ладонью по лицу, словно задумавшись, но через несколько секунд холодно заглянул в глаза Огниана. Тому не понравился этот взгляд, впускающий в сознание и кровь гнев, который был способен ослепить в любой момент.

– Может, меня и ждёт Ад, – начал Лутрин жёстким и пропитанным насквозь ядом голосом, – как-никак, я не святой, но в этом Аду за то, что был верен желаниям Велии, буду вполне как в Раю. Она – чудовище, которое и из-под земли достанет, и съест по кусочку живьём! А кто ты?.. Что вы там?.. – колко и пренебрежительно. – Раскайтесь и терпите, да воздастся вам? Что? Цветочки на могилу?!

Огниан невольно заскрежетал зубами. Его глаза начала застилать кровавая пелена. Руки сжались в кулаки. Все мышцы тела напряглись. В воздухе повисло напряжение, сравнимое с грозовым затишьем.

– Вот в вашем Раю я могу оказаться как в Аду! – приподняв подбородок, уверенно завершил мысль Лутрин, очевидно, посчитав, что Света не стоит бояться, он ведь милосерден, благороден и добр. Но это было последней каплей в чаше терпения Огниана. Он остро понял, что его слова ничего не решат, они для Лутрина лишь мишура, сгораемая в пекле порока. Ярость набросилась на Огниана, точно оголодавший зверь, мучительно долго сидевший на цепи без еды и ласки. Сознание помутнело. Мрак окутал и взял в свой плен. Он без колебания поддался ему, ведь на кону стояло слишком многое.

«Коли Свет не может помочь, то пусть Тьма…»

Схватил со стола нож для писем, Огниан рывком прижал к стене Лутрина и вонзил сталь между его рёбер прямо в сердце. Тот начал задыхаться, из его рта потекла кровь.

– Ад для тебя будет Адом, ибо ты не выполнишь то, чего так желает от тебя твоя госпожа! – сквозь зубы прорычал Огниан и, вынув нож, отпустил Лутрина. Тот со стекленеющим взглядом осел на пол.

Тьма отступила. Огниана охватила дрожь. Часто задышав, стараясь успокоиться и привести мысли в порядок, он оглянулся. Приняв невидимость для людей, поспешил прочь из кабинета к секретарю. Того не было на месте. Судя по времени на часах, видимо, ушёл на обед. Огниан начал быстро перебирать документы как распечатанные, так и электронные. Спустя минут пять благодаря ранее произведённому считыванию сознания Лутрина нашёл то, что так упорно искал.

– Нада Новак...

Огниан поспешно записал себе её координаты. Именно ей передавались все дела Лутрина в случае увольнения того с работы или ухода по причине болезни, смерти. Затем забрал со стола бумаги по усыновлению Беслана и Ангелины в разные семьи и удалил в компьютере их образцы.

Огниан, всё это время державший нож в руке, продолжая трястись как при лихорадке, телепортировался на безлюдный пустырь. Заросли репейника и диких трав боролись с молодой порослью вишни и каштанов за место под ярко светящим солнцем.

Огниан поджал губы и взглянул на небо. Ощутил, как внутри него образовалась дыра, края которой оплавлялись ржавыми потоками кислотной боли. Тепло рая в душе проваливалось в пропасть, у которой не ощущалось дна.

Смежив веки, сделал глубокий вдох и медленный выдох. Простояв так минуту, распахнул глаза и подошёл к полуразрушенному колодцу. Положил на него руку.

– Вот, Мая, тень Тьмы и меня упеленала. Утратив свой, я любой ценой сохраню чужой Свет…

Огниан уронил документы и нож в колодец. Послышался слабый плеск воды.

– Если долго смотришь в бездну, то узришь себя из неё, – он прижал окровавленные ладони к лицу и глухо тихо завыл.