Я медленно пробуждалась ото сна, но шум и движение вокруг меня были еще словно в тумане, бессознательно сливаясь с моими яркими снами. Я прижалась щекой к подушке, задаваясь вопросом, почему она была такой жесткой и твердой, и услышала шум кофемолки, прерывающийся шелестом газетных страниц. Несколько секунд спустя мне показалось, как кто-то облачается в большую куртку и тяжелой поступью направляется к входной двери. Когда деревянная дверь стукнулась о косяк, мои глаза резко открылись.

Я не знала в точности, сколько времени прошло и сколько часов я проспала. Я потерла глаза и простонала, изо всех сил силясь принять сидячее положение. Я посмотрела на подлокотник дивана, где покоилась ранее моя голова, и поняла, почему моя подушка казалась мне такой твердой - она лежала на полу. Ноги запутались в одеяле, которое я стащила со своей кровати, потому что была не в силах спать в холодной изоляции своей спальни. По крайней мере, диван находился в гостиной, а она была самой теплой комнатой во всем доме.

Подавив зевок, я опустила ноги на холодный пол и поежилась, соприкоснувшись босыми пятками с деревом. Я пожалела, что перед тем как уснуть, не надела носки, но я как-то не задумывалась о том, что в гостиной нет ковра - мой разум был заполнен событиями предыдущего вечера, вспоминая каждое слово и жест снова и снова против моего желания.

Встав, я по плечи завернулась в одеяло, дрожа от холода, и вышла в коридор, направляясь на кухню, где ранее слышала передвижения Эдварда. Я сомневалась, был ли он на самом деле здесь и готовил ли кофе, читая газету. Мое восприятие времени все еще было нарушено сном.

Пошатываясь, я подошла к столу и взяла пустую кофейную кружку. Она еще хранила тепло, когда я ставила ее в раковину. Повернувшись к окну, я увидела яркую белизну и вытянула шею, смотря на улицу широко раскрытыми глазами.

Все было покрыто чистым, ослепительно белым снегом. Ветром нанесло огромные сугробы, которые, вероятно, могли бы накрыть меня с головой. С крыши свисали сосульки, и я прижалась носом к оконному стеклу, чтобы хорошенько их разглядеть.

- Ох, - с трепетом выдохнула я.

Деревья, которыми был усеян наш двор, красиво сияли, а верхушки их ветвей были обрамлены снежным покровом. От ветра и низкой температуры все покрылось ледяной коркой, но снег оставался гладким и нетронутым, и все стало похожим на пустыню изо льда и океан холода.

Я не видела снег с тех пор, как уехала из Форкса. В Нью-Йорке снег не залеживался надолго. Когда утром я просыпалась, он уже был светло-коричневого цвета и собран. Я никогда не думала, что буду скучать по нему.

Оторвав взгляд от двора, я повернулась и пошла наверх, на ходу вспоминая, есть ли у меня одежда, которую я бы могла надеть на улицу, в которой, возможно, даже могла бы поиграть со снегом и не промокнуть.

Как я и ожидала, моя комната была похожа на морозильную камеру. Как только я открыла дверь, холод ударил мне в лицо, и я крепко вцепилась в одеяло, обернутое вокруг меня. Я постояла с минуту и осмотрела стоящие передо мной нераскрытые коробки - молчаливо стоящие фигуры.

Я шагнула в комнату и схватила коробку с вершины одной из груд, без колебания разорвав ее.

Следующие полчаса я провела, осматривая коробки, содержащие внутри мою нью-йоркскую жизнь, и наугад вытаскивая теплые вещи, которые могли бы уберечь мое тело от холода. Я небрежно бросила дизайнерские шарфы и перчатки на пол, схватив старые зимние куртки и уродливые шапки.

Распаковав достаточное количество вещей и решив, что мне этого хватит, я скинула одеяло и переоделась. Когда я натянула на свое согревшееся тело холодную одежду, моя кожа покрылась мурашками от прохладного воздуха. Я задрожала под толстым слоем трикотажных рубашек, жакетов и носков.

Надев последний предмет из своего обмундирования, предназначенного для снега, я услышала, как скрипит снаружи лопата и слетают с нее тяжелые комья снега, падая на сугробы. Охваченная волнением и поисками одежды, я ни звука не замечала. С любопытством я подошла к окну, вид из которого открывался на дорогу.

Внизу я увидела Эдварда, одетого в черную куртку и штаны, которые, похожи, были водонепроницаемы и, можно сказать, элегантны. Я села на кровать, мельком оглядывая свой непрезентабельный ансамбль, и вздохнула. А затем с интересом оглянулась на него, расчищающего от снега свой серебристый автомобиль. Я смотрела, как он на секунду-две выпрямился и прислонился к лопате, воткнутой в снег. Он потер бровь, а затем тихо осмотрел оставшуюся часть неубранной подъезной дорожки.

Оторвав взгляд от его выделяющейся черной фигуры на фоне светлого пейзажа, я прошла через комнату и спустилась вниз по лестнице. Проходя по коридору к входной двери, я услышала звук возобновившейся уборки. Шкаф рядом с дверью остался приоткрытым, и я увидела еще дну лопату, стоявшую у стены. Я почувствовала, как напряглось все мое тело, а затем меня охватило мрачное предчувствие и волнение.

Я не раздумывая схватила лопату и открыла дверь, ведущую в холод.

Воздух был резким и суровым, а ветер мгновенно окутал мои щеки холодом. Я спустилась по лесенке, заметив, что Эдвард уже очистил нижнюю ступеньку так, что теперь к крыльцу можно было спокойно подойти.

Когда я подошла к нему, он, казалось, ощутил мое присутствие. Он остановился, все его тело напряглось, и он повернулся ко мне лицом. Он ничего не говорил, а я неловко стояла перед ним, держа лопату и нервно покусывая нижнюю губу.

- Нужна помощь? - робко предложила я, чуть приподнимая лопату и кивнув в сторону дорожки.

Эдвард уставился на меня на довольно долгое время, пожал плечами и снова отвернулся, возобновив свою усердную работу. Я почувствовала легкий укол раздражения от того, что он до сих пор не разговаривал со мной, не признавал мои попытки контактировать с ним. Возможно, впервые я пыталась заслужить его внимание и уважение, но осталась ни с чем. То, что казалось само собой разумеющимся много лет назад, теперь, похоже, можно заполучить от него только с боем.

Я решительно вышла вперед и начала очищать машину с другой стороны, зачерпывая большие груды снега. Он был легким, но его было много, поэтому нам обоим потребуется большое количество времени, чтобы расчистить дорожку. Если мы не уберем за сегодня весь снег, то не знаю, как Эдвард сможет завтра поехать на работу. Мысль о том, что придется провести с ним еще день в заснеженном доме, заставила меня работать быстрее.

Примерно через двадцать минут я почувствовала, как боль в плечах уменьшается, настроение улучшается, и я стала работать еще более энергично. Я медленно чистила дорожку около его автомобиля и скидывала снег позади него. Эдвард чистил дорогу впереди, но я не хотела помогать ему там, не хотела ему мешать.

Я работала, медленно очищая большую часть дорожки справа и по бокам от машины так, чтобы у него было пространство для разворота и маневров, когда завтра он поедет на работу и потом когда вернется домой. Независимо от того, насколько долго продлится холодная пора, снег в ближайшее время не растает. И даже если воздух прогреется, как и должно быть в апреле, потребуются дни, прежде чем такое большое количество снега растает.

Во время работы я увидела, как асфальт под моими ногами начинает покрываться опасным ледяным блеском. Я на секунду встала, чтобы отдышаться, и потерла правую руку, представляя, как растягиваюсь на тонком слое льда и слышу звук ломающихся костей.

Это было бы не в первый раз.

Казалось, тысяча лет минула с тех пор, как Джессика высадила меня у отделения скорой помощи, а сама поехала на занятия. Я помню, как аккуратно прижимала к телу свою больную руку и махала подруге здоровой, заверив, что бывала в больнице с такой завидной регулярностью, что ей не стоит волноваться.

Мой сотовый телефон был плотно зажат между плечом и ухом, пока я пыталась убедить слишком обеспокоенного Джейкоба в том же самом.

- Джейк, ты больше не можешь пропускать занятия, - ругала я его, раздраженная его настойчивостью. - Если пропустишь - вылетишь из-за неуспеваемости.

- Белла, - простонал он, - я должен быть рядом с тобой.

Я закатила глаза.

- Ох, хватит. Ты просто ищешь причину не идти на учебу. Ты же знаешь, что я была в больнице несчетное количество раз. В деле переломанных костей я настоящий профессионал.

- Просто мне кажется, ты не должна быть одна. Это что, так плохо? - Он, казалось, несколько рассердился из-за моей беспечности.

- Нет, - ответила я, легонько вздохнув. - Не плохо. Это невероятно мило. Но факт остается прежним: ты должен идти на учебу.

- Белла… - взмолился он.

- Заедешь за мной, когда я освобожусь? - прервала его, пытаясь успокоить. - Уверена, когда меня отпустят, занятия уже закончатся. Сам знаешь, сколько времени все занимает.

Джейкоб замолчал на довольно долгое время, а затем в телефоне раздался его громкий вздох.
- Тогда позвони мне, когда закончишь.

- Обязательно, - сказала я и отключилась.

Неуклюже засунув телефон в карман, я направилась в приемную. Все это время я продолжала аккуратно прижимать руку к груди, пытаясь ни с кем не столкнуться. Я переломала себе почти дюжину костей и знала, на что это похоже, чего следует ожидать, и что нужно делать. Наверное, я могла бы сама наложить себе гипс, если бы мне предоставили материалы и дополнительную пару рук. Однако, даже к такому обычному явлению, как боль, я не смогла привыкнуть. Всегда испытывала эти ужасные, болезненные страдания, которые я просто умело скрывала.

- Меня зовут Изабелла Свон, - сказала я медсестре, сидящей за стеклом. - Я поскользнулась на льду и сломала руку.

Медсестра посмотрела на меня и стала что-то печатать на компьютере. Она задала мне вопросы о страховке, о том, насколько мне больно, дала мне бланк, чтобы я внесла туда свои данные и сведениях о имеющихся аллергиях, и направила в приемную. Я в уме повторила все ее вопросы и последовала инструкциям.

Я села на самый близкий свободный стул, разглядывая торжественные и скучающие лица вокруг. Я ненавидела больницы. Всегда так долго ждешь, пока тебя примет доктор, хотя по иронии это место называли «отделением неотложной помощи». Сидя здесь вместе с остальными людьми, я всегда чувствовала себя неловко. Для меня это был молчаливый и болезненный опыт. Спустя приблизительно час я знала, что большинство присутствующих жалеет, что у них не открылось кровотечение, чтобы им оказали помощь раньше всех. Такого никогда не происходило, никто об этом не разглагольствовал, но я знала, что все сидящие здесь люди или завидовали травмированным пациентам и их кровавой неудаче или жалели, что не являются одними из них.

- Изабелла Свон!

Я резко повернула голову, услышав как одна из медсестер назвала мое имя. Встав, чтобы пойти за ней, я оглянулась посмотреть на часы и от удивления приоткрыла рот, увидев, что прошло всего лишь пятнадцать минут с тех пор, как я зашла в дверь.

Меня осмотрел врач, которого я раньше никогда здесь не видела, сделал рентген и посмотрел снимок в негатоскопе. За все мои годы и посещения больницы со мной никогда еще не обращались так вежливо и внимательно. Казалось, прошло всего мгновение, а я уже сижу в приемной и отправляю Джейкобу сообщение, что он может приехать за мной, как только его занятия закончатся. Я посмотрела на часы, пытаясь прикинуть, сколько еще ему придется там просидеть и надеясь, что это не продлится долго.

Я откинулась на спинку стула и прикрыла глаза, немного расслабившись и радуясь своей невероятной удаче.

- Белла? - услышала я мужской голос рядом с собой.

Мои глаза резко открылись, и я приподняла голову, встретившись с парой заинтересованных ярко-зеленых глаз на худом лице. Когда его взгляд встретился с моим, его лицо окрасилось застенчивой улыбкой, хотя брови оставались нахмуренными.

Я отчаянно пыталась вспомнить его имя, хотя быстро узнала этого человека.

- Эдвард? - вспомнила я.

- Верно. - Его улыбка стала еще шире. - Почему ты до сих пор здесь?

- До сих пор? - неуверенно спросила я, все еще чувствуя головокружение от неожиданной встречи.

Он кивнул головой в сторону моего гипса и наклонил голову. Я опустила взгляд на свою руку, понимая, что странно выгляжу, сидя в приемной, хотя давно уже освободилась. Тем более, что люди, поступившие до меня и ожидающие своей очереди, смотрели на меня с раздражением.

- О! - сказала я, покачав головой. - Просто жду, когда за мной приедут.

Эдвард выглядел очень веселым, наблюдая за тем, как я пытаюсь найти точку опоры. Я изучала его взглядом, задаваясь вопросом, какая беда привела его в больницу, но заметила, что поверх рубашки и галстука на нем был белый халат.

Внезапно я поняла.

- Так это ты, - взволнованно выпалила я, вытаращив глаза. - Это ты провел меня без очереди! Господи! Спасибо! Как ты узнал, что я здесь? Как ты узнал, что это я?

Эдвард добродушно усмехнулся, но я видела, как небольшой румянец окрасил его бледные щеки от смущения. Это был единственный признак, обозначающий его застенчивость. В больнице он выглядел более уверенно, чем тогда в кафе или баре.

- Так случилось, что я как раз шел с обеда и увидел, как ты стоишь у регистратуры. - Он пожал плечами. - Когда я спросил у медсестры твое имя, сразу понял, что это ты. Потом я просто упомянул, что ты мой друг, и попросил приглядеть за тобой.

- Боже мой, ты даже не представляешь, сколько раз я попадала сюда, - раздраженно сказала я, обводя рукой вокруг себя. - Когда через пятнадцать минут меня позвали, я подумала, что произошла ошибка, или… произошло Рождественское чудо или что-то в этой роде.

Эдвард снова рассмеялся.
- Сейчас середина мая.

- Ох, ну ты понял, что я имела в виду, - отмахнулась я от него, покачав загипсованной рукой.

- Да, - подтвердил он, кивнув и внимательно уставившись на меня, все так же дружелюбно мне улыбаясь.

- Значит, ты здесь работаешь? - спросила я его, внезапно заинтересовавшись, как этот человек умудряется появляться в самых неожиданных местах. - Я и понятия не имела.

- Я работаю в лаборатории наверху, - ответил он, снова пожав плечами. А затем хитро усмехнулся. - Но, по-видимому, иногда мне стоит…

- Белла? - услышала я голос позади себя. - Эй! Беллс!

Я обернулась и увидела, как внутрь заходит Джейкоб и рыщет глазами по отделению. Увидев, что я сижу перед ним, он радостно улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, подчеркнутыми темным цветом его кожи.

- Джейк, привет, - поздоровалась я с ним и встала, заметив, как Эдвард вежливо встал за моей спиной.

Джейкоб быстро подбежал ко мне и обнял меня за талию. Я неуклюже обвила здоровую руку вокруг его шеи, разместив загипсованную между нами. Я почувствовала, как от смеха завибрировала грудь Джейкоба, пока он осматривал мою проблемную руку.

- Как на сей раз, плохо? - спросил он, усмехаясь.

Я игриво дернула плечом.
- Как обычно. - Я высвободилась из его объятий, хотя он продолжал одной рукой утешающе поглаживать меня по спине. Развернувшись, я посмотрела на Эдварда, который молча стоял рядом со мной. - А еще здесь чудесное обслуживание. Благодаря моим связям.

Я подошла к Эдварду, с благодарностью ему улыбнувшись. Он чуть наклонил голову, смутившись от похвалы.

- Я заметил, - рассмеялся Джейкоб. - Получил твое сообщение как раз, когда вышел из кабинета, и сразу подумал, что тебе надоело ждать и ты сама наложила себе гипс. Или они решили разом уберечь нас от будущих бед и сразу ампутировали тебе руку.

Я усмехнулась и закатила глаза, легонько ударив его в грудь в отместку за неудачную шутку по поводу моей привычки ломать себе кости. Джейкоб подмигнул мне и нежно поцеловал в макушку.

Затем он развернулся к Эдварду и протянул ему руку.
- А если серьезно, большое спасибо за помощь?..

- Эдвард, - ответил тот, наклонившись вперед и с силой пожав Джейкобу руку. - Эдвард Каллен.

Сильный порыв ветра заставил меня задрожать, и я обернулась, чтобы посмотреть, насколько Эдвард продвинулся в своей работе над дорогой. Он почти уже закончил, выглядя так, как будто порядком устал. Я, притаившись, наблюдала за ним, вспоминая, как этот покрасневший вежливый мужчина однажды помог, когда мне было больно.

- Эдвард! - окликнула его я через расстояние, разделявшее нас.

Он прекратил мести, его плечи окаменели и замерли, но он не обернулся. Я подождала немного, надеясь, что он повернется ко мне, скажет что-нибудь, подойдет. Но он только стоял и ждал.

Я глубоко вздохнула и продолжила:
- Я сделаю перерыв и разогрею суп, если хочешь!

В течение несколько секунд он не двигался. А затем наклонился вперед и снова начал вскапывать снег, отшвыривая его в сторону громадного растущего сугроба.

Я медленно зашла в дом, дважды оглянувшись, чтобы посмотреть, последовал ли за мной Эдвард. Он так и не прервал свое занятие, собирая снег, энергично двигаясь и изредка вздыхая. Я поставила лопату рядом с дверью и сняла ботинки, пытаясь не занести в дом снег.

Спотыкаясь, я в своих многочисленных носках зашла на кухню, достала из кладовки пару банок томатного супа и поставила кастрюлю на плиту, наблюдая за танцем синего пламени. Когда суп стал достаточно горячим, я перелила его в тарелку и перевела плиту с высокой температуры на более низкую.

Сидя за столом, я медленно отпивала красную кремовую жидкость из ложки как обиженный ребенок, который не получил желаемого. Услышав шаги на крыльце и хлопок двери, я чуть не уронила ложку, выпрямляясь и с надеждой устремив взгляд в сторону дверного проема, ощущая выброс адреналина в кровь.

Эдвард медленно зашел на кухню, и я была удивлена, увидев, что его лицо больше не было безразличным. Он выглядел взволнованным, как будто что-то очень сильно его беспокоило. Но не только. На его лице виднелась истинная мука, как будто он был жертвой какого-то ужаса, от которого не мог избавиться.

Он не сидел, он просто стоял передо мной, размеренно вздыхая и смотря вниз. Я застыла на стуле, едва способная сделать вдох и не в силах сдвинуться с места под пристальным взглядом его колючих зеленых глаз.

- Мне необходимо, чтобы ты перестала, - наконец произнес он смертельно тихим голосом.

Я открыла рот, но не заговорила. В изумлении я села, пытаясь понять, о чем он говорит. Почему он привез меня в Колорадо, почему вынудил меня остаться с ним в браке, почему купил для меня еду и позволил жить в этом доме, почему разговаривал со мной так, как будто я пустое место. Почему взял меня на похороны своего отца.

Бессмыслица.

- О ч-чем ты говоришь? - спросила я почти дрожащим шепотом.

Я увидела, как его лицо напряглось и он подошел к плите, стоявшей за моей спиной. Я развернулась на своем стуле как раз в тот момент, когда он взял кастрюлю, полную супа, и швырнул в стену рядом со мной. Я вздрогнула, когда она разбилась на кусочки, а ярко-оранжевый суп разлетелся по всей кухне. Немного капель попало и на меня, и я почувствовала тепло, просачивающееся через одежду на кожу.

От шока я резко подпрыгнула.
- Какого хрена? - заорала я и резко развернулась к нему лицом, пока он осматривал кастрюлю, лежащую на полу, и учиненный им беспорядок. Его дыхание все же было спокойным и размеренным. Он медленно перевел взгляд на меня и шагнул вперед.

- Об этом, - сказал он, показывая на суп, медленно стекающий струйками со стен. Он не кричал, но голос его был громче, чем я когда-либо слышала. Мне казалось, что он орал. - Я не знаю, что за херню ты придумала, но мне не нужна твоя помощь.

- Боже правый, Эдвард! - вскрикнула я, ощущая, как горит мое лицо. - Я не буду готовить тебе суп, если не хочешь!

- На хер суп! Я ничего от тебя не хочу! - ответил он. - Ты готовишь обед, ты идешь в гости к Элис, ты вежлива по отношению к моей семье, и ты пытаешься помочь мне с долбаной дорожкой! Просто остановись, черт тебя побери!

Я глубоко вздохнула, чувствуя, как дрожит мое тело от внезапной ярости, горевшей в его глазах. Он выглядел абсолютно безумным от гнева, которого мне не дано было понять.

- О чем ты толкуешь? - повторила я наконец, произнося каждое слово медленно и с расстановкой. Мой голос был спокоен за исключением легкой дрожи в нем.

Эдвард в расстройстве вздохнул и выдохнул. Я смотрела, как он проводит рукой по волосам, чуть потянув за них, как обычно он делал. Он внимательно осмотрел кухню, а потом решительно посмотрел на меня. Он сделал еще один шаг вперед, и теперь нас разделяло всего несколько сантиметров. Я чувствовала его дыхание на своем лице.

Эдвард наклонился еще ближе, и на одно тошнотворное мгновение я подумала, что он собирается меня поцеловать.

Но потом он тихо прошипел:
- Я не прощу тебя.

Я посмотрела ему прямо в глаза, не дрогнув под его пристальным взглядом, и ответила:
- Я и не прошу тебя об этом.

И увидела, как его губы скривились в легкой ухмылке.
- Ты отвратительна.

На этот раз я промолчала. Вместо этого я ждала, замолчав так же, как и он. Ни мне, ни ему больше нечего было сказать, худшее и так было произнесено.

Эдвард вышел на улицу, а я провела оставшуюся часть дня, убирая на кухне. Закончив с супом, стеной, тарелками, я вытерла столы, освободила холодильник и протерла его внутри и снаружи. Вымыла плиту и навела порядок в шкафчиках. Отполировала все неиспользованные тарелки, принадлежащие Эсме и Карлайлу.

Когда Эдвард закончил с дорогой, я уже спала.