Все нормальные люди ждут выходных, но не я. И не потому, что я не проживу без школы, а потому что на выходных и должно было все разъясниться.
Все эти дни я наблюдала за Эдвардом внимательнее, чем обычно. За каждым его движением. И уловила то, что он абсолютно бесшумен и, как бы странно это не звучало, грациозен. Но помимо этого в его движениях была какая-то осторожность… как будто он лев, который, охотясь, старается не спугнуть свою жертву. Возможно, мне следовало бы почувствовать страх, но я его не испытывала. Даже когда убедилась, что легенда - чистая правда, хоть и звучит глупо.
Ночью, в четверг, когда за окном лил дождь, я стала задумываться, как расскажу Эдварду, что я знаю. Это будет сложно, и, не сомневаюсь, я буду чувствовать себя идиоткой. Но это того стоит. Лучше знать все наверняка, чем мучиться в догадках.
Тогда я долго не могла заснуть. Но не зря – в моей голове таки созрел вполне приемлемый план. Я не могла рассказать все Каллену в школе – небезопасно, особенно если учесть то, что Майк преследует меня, как одержимый сталкер.
Все, наконец, решив, сонная я встала утром в пятницу. Поспать мне не удалось, но это как-то мало меня заботило.
Чарли уже не было дома, и я, чертыхнувшись, наскоро стала собираться. Про завтрак я совсем забыла, а вспомнила лишь на пути к школе.
На светофоре, я нервно постукивала пальцами по рулю. И, хотя, я опаздывала, все равно очень хотела оттянуть время.
На уроки я успела, и впервые молилась, чтобы они ползли так же медленно, как и прежде. Но нет! Как по закону подлости, они пролетали, неизбежно приближая меня к биологии.
На обеденный перерыв я, как всегда, пошла вместе с Анжелой, Джессикой и Лорен. Ах да, позади нас еще тащился Майк, который снова действовал мне на нервы. На этой неделе Ньютон хотел меня пригласить в кафе. Сначала он был самоуверенным, но когда уже дошел до своей цели, то стал так заикаться, что я прервала его, заявив, что не хочу никуда идти.
Зайдя в столовую, я почувствовала на себе пристальный взгляд. Обернувшись, я увидела Эдварда, и того, кто буравил мою спину. Эта была Элис. В ее взгляде я заметила любопытство… И даже когда я посмотрела ей прямо в глаза, она, ничуть не смутившись, продолжала меня внимательно разглядывать. Разве это нормально? К моим щекам прилила кровь.
Но когда Каллен что-то сказал своей сестре, та, наконец, отвела глаза. Мне стало жаль, что я не могу услышать, о чем они говорят. По их лицам невозможно было что-либо прочитать, и я оставила это занятие.
Ленч тоже прошел быстро. Я сразу прихватила Анжелу, и потащила ее к кабинету биологии – мне казалось, словно Майк следит за каждым моим шагом.
Мы вошли в кабинет. Анжела прошла к своему месту, и я тоже. Эдварда не было, и мною вновь овладели противоречивые чувства – с одной стороны я была рада, что его еще нет, а с другой сильно расстроена.
Однако, буквально через минуту, Каллен вошел в класс. Я нервно малевала всякие зигзаги на тетради, но когда он сел рядом со мной, остановилась.
-- Привет, - опередила я его.
-- Привет, - он усмехнулся.
Теперь я на него смотрела не из-за желания что-то проверить, а потому что мне нравилось на него глазеть. Правда, когда он ловил мой взгляд, я сразу же отворачивалась и краснела.
Начался урок. Мистер Баннер опять что-то нам рассказывал. Я старалась слушать его – меня с Эдвардом все же решили отправить на олимпиаду – но это было крайне сложно, потому что мысли витали очень и очень далеко.
На самом деле меня сковывал страх. Я жутко боялась, и понятия не имела, как расскажу Эдварду, что знаю… Он же сочтет меня ненормальной! Но от задуманного я не собиралась отказываться. Пора с этим кончать. И пусть я окажусь не права, и Каллен станет смотреть на меня, как на душевно больную, это лучше, чем теряться в догадках.
В класс заглянул седой мужчина, и Баннер вышел за дверь.
«Сейчас» - подумала я про себя. С оглушительно колотящимся сердцем, я повернулась к Эдварду и сразу наткнулась на его пристальный взгляд.
-- Ммм… Эдвард? – нерешительно начала я.
-- Что?
-- У меня есть проблемы с тригонометрией… - слишком официально заговорила я, то скрещивая, то сжимая пальцы под столом, - ты не мог бы мне помочь? – я смотрела ему прямо в глаза, не опасаясь, что меня подловят на лжи. Я не врала, заставив думать себя о своем провале у доски на уроке математики.
-- Конечно, - тепло улыбнулся Эдвард, и я сразу забыла о своих проблемах, - В какое время?
-- Может, завтра? Утром? У тебя получиться?
Каллен задумался, а потом утвердительно кивнул.
-- Спасибо, - искренне поблагодарила я его.
А потом отвернулась. Я была слишком взбудораженной, чтобы продолжать вести философские разговоры.
В кабинет опять вошел учитель с какими-то листками в руках. Он приказал нам читать параграф, однако я, как и большинство учеников, просто пялилась в учебник, в ожидании конца урока. Все равно в таком состоянии я ничего не запомню.
Наконец, этот долгожданный звонок прозвенел, и я, как ошпаренная, галопом бросилась из класса. Правда, у меня это получилось не так изящно, как у Эдварда.
В коридоре я немного замедлила свой шаг, но вдруг почувствовала на своем плече чью-то руку.
«Только не Майк. Пожалуйста. Не Майк., не Майк, не Майк…» - заклинала я про себя, но мои надежды издохли, подохли и сдохли, как только обернувшись я увидела Ньютона.
-- Привет, - улыбаясь, как дебил сбежавший из дурки, сказал он.
-- Привет, Майк. Извини, но я тороплюсь, - с притворным сожалением, я оскалилась «а-ля тридцать пять зубов».
-- Ну, ладно, - разочарованно протянул парень и убрал свою хиленькую руку с моего плеча.
-- Пока, - бросила я, даже не удостоив его взглядом.
Конечно, я поступила плохо. Да-да, знаю. Но Ньютон жутко действовал мне на нервы. Он навязывался, даже больше, чем Джессика, а этого я в людях просто не переношу. Ну что мне еще было делать? Претворяться, что мне с ним интересно? Едва ли. Увы, из меня плохая актриса.
На улице был сильный ливень и ветер, из-за которого я почти летала. Но на этот раз мне было все равно. Быстро запрыгнув в машину, я завела мотор и направилась домой.
Туман не давал толком ничего разглядеть, и поэтому я ехала ну очень медленно. Так, что даже меня саму это начинало раздражать. Но уж лучше потерпеть, чем прибавить скорость и случайно влететь в какое-нибудь дерево.
Я припарковалась на подъездной дорожке и вышла из машины. Быстрым шагом заскочила в дом, подальше от этой мглы и ливня.
Мои мысли витали очень и очень далеко. Я, как в тумане, прошла на кухню и поставила разогреваться обед, даже не удосужившись посмотреть, что я приготовила. Вот сейчас зажарю Стэйка, не замечу и съем… Фу!!! Я скривилась, а желудок завязался в морской узел.
Аппетит как-то пропал, и я долго просто смотрела на два бутерброда. В конце концов, я поставила их в холодильник до лучших времен.
Поднявшись к себе в комнату, я плюхнулась на кровать. Меня опять захватили противоречивые чувства – одновременно я сгорала от страха и сильно ждала завтрашний день.
В комнате было очень тихо, я слышала лишь свое дыхание. На кровать запрыгнул Стэйк и устроился у меня на животе, предварительно потоптавшись. Хорошо, что он еще котенок и не такой тяжелый.
По стеклу удивительно тихо стучали капли дождя. О, черт, сейчас засну… Веки внезапно стали тяжелыми, разум помахал мне ручкой, а все мышцы расслабились…
Но опять же – знакомый шум непогоды. Однако лежать было очень жестко и холодно, а на своей коже я вдруг почувствовала что-то ледяное и мокрое. Резко распахнув глаза, я увидела темное серое небо с тяжелыми слоистыми облаками, из которого без перерыва на землю падали капли. Как будто небо плачет…
Медленно поднявшись на ноги, я стала озираться по сторонам. Я стояла посреди идеально круглой поляны, окруженная густыми высокими кедрами. Ледяная одежда прилипла к коже, и я задрожала.
Как же это я так? Ведь только что лежала в своей теплой мягкой пастели… Я могла бы предположить, что это сон. Но мне никогда не снились настолько реальные сны! Мое воображение такого не выдержало бы.
Я беспомощно смотрела на обступившие меня деревья. Где-то вдали, в лесу, раздался оглушительный гром и я вздрогнула.
Что же мне делать?..
И вдруг я услышала самый дорогой звук на земле – звук его голоса – и все мои страхи и переживания тут же сошли на нет.
Эдвард за считанные секунды приблизился ко мне. Его мокрые волосы стали абсолютно черными, лишь несколько прядок отдавали бронзой. Глаза были почему-то темными, наполненными беспокойством и… злостью?.. Никогда раньше я не видела его злым.
Я уже хотела спросить, в чем дело – неважно сон это или реальность, но я хочу знать, что случилось такого, от чего Каллен вдруг стал кидать убийственные взгляды в глубь леса!
Но как только я раскрыла рот, Эдвард быстро закинул меня себе за спину и побежал…
От восторга я раскрыла рот. Мошки, залетайте… Конечно, влажные волосы на лице портили ощущения, но это было не важно.
Скорость была невероятная! Уверенна, он быстрее даже чем авиалайнер! Но самым приятным было сидеть на спине Эдварда, обхватив руками его шею. Кстати говоря, ледяную… И подозреваю, что погода тут не при чем…
Но как только он остановился, и я увидела его лицо… Такое родное, невыразимо красивое, искаженное страхом и яростью, то одернула себя – что-то случилось. И случилось что-то серьезное, раз смогло пробить олимпийское спокойствие Эдварда.
Он аккуратно поставил меня на ноги около дерева, и стал настороженно осматриваться… Словно нас кто-то преследовал.
-- Эдвард, - хрипло прошептала я, - что случилось?
Тот лишь покачал головой. Вместо ответа он снял с себя куртку и накинул ее на меня, заметив, что у меня зуб на зуб не попадает. Да кого вообще волнует холод?! Почему он, проклятье, не скажет, что произошло??!!
Если это сон, то я хочу немедленно проснуться!!! Мне это очень, очень не нравилось.
И, как будто подтверждая мои опасения, из-за вечно зеленых деревьев показались три фигуры… густая мгла и тьма, окутавшая нас, мешала разглядеть их лица.
Вдруг Эдвард утробно зарычал и… бросился на одного из незнакомцев.
-- Не надо! – истерически завопила я и двинулась к ним.

С широко раскрытыми глазами, я судорожно хватала ртом воздух. Пыталась убедить себя, что все хорошо. Я по-прежнему находилась в своей комнате, лежала на своей кровати совершенно сухая… Это был только сон. Всего лишь глупый, бессмысленный сон.
Я медленно встала, игнорируя Стэйка, который все еще покоился на моем животе. Я была полностью дезориентирована и соображала ужасно долго. Около минуты я стояла посреди комнаты, приводя мысли в порядок.
Ну, надо же… Я всегда могла отличать реальность от сна. Разница была в том, что он никогда не бывал настолько ощутимым и четким. А этот я запомнила так хорошо, словно это случилось на самом деле. Простые сны я никогда так хорошо не запоминала. Наутро они всегда были расплывчатыми и смутными.
И… самое ужасное было в том, что там был Эдвард. Это значит, что он у меня из головы не вылезает. А я действительно не хотела так зависеть от него. Это жалко, опасно и легкомысленно! Мне как-то не улыбалась мысль страдать от «безответной любви», и говорить «что все кончено, и я больше не могу без него жить». Как в дешевых безмозглых сериальчиках.
Но это не сериал и, похоже, все гораздо, гораздо серьезней, чем я думала… А может так кажется всем, кто влюблен. Конечно, я с уверенностью могу сказать, что мои чувства сильнее, чем симпатия Джессики к Майку, но все-таки…
И во сне… Мне было страшно даже не за себя… я боялась за Эдварда!
Я устало выдохнула и снова опустилась на кровать. Рассуждения о любви ни чем хорошим не кончаться. Зачем лишний раз терзать себя и свои нервы, которые и так много чего натерпелись?
Я спустилась на кухню и с удивлением обнаружила, что уже пять часов. Неужели я так долго спала?.. Хм… в общем, неважно.
Разогрев бутерброды, я, наконец, решила их съесть, хотя сильным голодом не страдала. Потом стала заниматься обычными делами, стараясь отвлечься и не думать ни о чем, что касается Эдварда.
Я уже сделала все уроки, когда пришел папа. Он был хмурый, но при мне старался вести себя как обычно, предвкушая завтрашнюю рыбалку. И поэтому я испытывала какой-то необъяснимый поток благодарности.
Ночью я долго не могла заснуть. Я даже пробовала считать баранов, когда обнаружила, что меня бьет озноб. Необъяснимый, панический страх…и до боли знакомый.
Пришлось помучиться еще пару часов, прежде чем меня накрыла ночь.
Утром мое состояние не изменилось. Бешеное сердцебиение, дрожь в коленях и тяжелое дыхание. Я носилась по дому, как ненормальная, с чувством ожидая прихода Эдварда. Я успела принять душ, позавтракать и написать маме письмо, когда услышала звонок.
На этот раз я не собиралась сломя голову бежать к двери, а заставила себя медленно преодолеть ступеньки. Я дышала глубоко и размеренно, стараясь хоть немного успокоить пульс. Учитывая сущность Эдварда (в которой я уже не сомневалась), он наверняка обладает сверх слухом и отлично улавливает каждое колебание воздуха.
-- Здравствуй, Белла, - с кривой ухмылкой, сказал Эдвард.
-- Привет, - я широко улыбнулась.
Я изо всех сил старалась быть собранной. Мне предстоит завести тяжелый, и, скорее всего, не совсем нормальный разговор для психически нормального человека.
На этот раз мы устроились на кухне. Стэйк, хвала небесам, смылся на улицу.
Сначала я давала себе фору. Эдвард послушно, как я его и просила, объяснял мне тему по тригонометрии, которую мы сейчас проходили. Однако я видела, что он что-то подозревает. Может, это и к лучшему…
-- Эдвард, я бы хотела с тобой кое о чем поговорить! – выпалила я на одном дыхании, когда поняла, что «пора».
Каллен настороженно поглядел на меня.
-- Это я уже понял, - усмехнулся он, - О чем же пойдет речь?
Я глубоко вздохнула, но, если я рассчитывала на успокоение, то я его не получила.
-- Наверное, после этого разговора ты будешь считать меня ненормальной, - тихо призналась я, упорно глядя позади Эдварда, - Но… я же не дура и вижу, что с тобой что-то не так!
Каллен заметно напрягся, хотя лицо было совершенно невозмутимым. Надо же! Я, конечно, усвоила, что Эдвард актер с рождения, но я не думала, что ему удастся сохранить спокойствие в такой ситуации. Он ведь наверняка понимал, к чему я клоню!
-- И что же со мной не так? – сузив глаза, поинтересовался Каллен.
Я раскрыла рот, даже не зная, что ему ответить. Кстати, хороший вопрос…Ну что ж, призову к помощи все свое красноречие… Которое почему-то испуганно от меня убегало.
-- Эдвард, кто ты? – не выдержала я.
-- Мужчина, - ухмыльнулся Каллен.
Ха-ха, само остроумие, блин.
-- Я серьезно.
-- Я тоже.
Некоторое время мы свирепо смотрели друг на друга. Эдвард явно не собирался отвечать. Ну что ж, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.
-- Не хочешь кофе? – сладким голоском произнесла я.
-- Я не голоден, - сухо ответил он.
-- А ты вообще когда-нибудь ешь? – раздраженно спросила я.
-- Конечно, - ослепительно улыбнулся парень.
Я замолчала. Что же делать? Из него, черт возьми, только пытками можно вытянуть правду! Вот упрямый осел! Ну погоди у меня, на все вопросы ответишь, как миленький!..
-- Знаешь, - в моей голове созрел внезапный, блестящий план. Ну, почти блестящий, - на девичнике Анжела поделилась с нами замечательной страшилкой!
Показалось, или я правда слышала, как клацнули зубы Эдварда?
-- Легендами Квилетов! Очень интересно! Но больше всего мне понравилась история про «холодных». Знаешь такую?
Кинув на меня убийственный взгляд, Каллен ждал продолжения.
-- Если не знаешь, то я тебе расскажу. Уверенна, тебе понравится! – Ага, судя по его виду, он будет просто в восторге, - Считается, что квилеты – потомки волков. Они защищают свои земли, и бла-бла-бла… Смысл не в этом! – пока претворяться дурой получалось у меня просто замечательно, - Главные их враги – вампиры, - подумать только, я произнесла это вслух!!!
На последнем слове мой голос едва заметно дрогнул. Я чувствовала себя умалишенной. Мне казалось, словно я рассказываю плохую сказку своему младшему брату.
Скрепя зубами, Каллен кивнул, показывая, что я могу продолжить. Слова застряли в горле, и мне еле-еле удалось их пропихнуть сквозь образовавшийся комок.
-- Анжела мне рассказала, что твоей семье нельзя бывать в резервации. Это правда?
-- Да, - одарив меня тяжелым взглядом, подтвердил Эдвард.
-- А почему?
-- Нет уж. Это скажешь ты, Белла. Ты ведь знаешь, - зло усмехнулся парень.
Ишь ты, какой зловредный! «Ты ведь знаешь, скажи сама»… Козел!
Я его никогда таким не видела. При мне он никогда не злился, не терял контроль над ситуацией… Значит, вот ты какой, Эдвард Каллен! Но, как бы горько это не звучало, я все равно тебя люблю.
-- Квилеты помешаны на своих легендах, - мрачно улыбнулась я, - И ты прав. Я знаю. Но вот вопрос – верить ли мне в них?
Наступила пауза, и я уже подумала, что Эдвард не ответит. Он долго испытующе смотрел на меня, но на моем лице не было никакого испуга. Я лишь хотела знать правду. Покончить с этим раз и навсегда.
-- А как считаешь ты?
-- Я думаю, что да.
-- И ты до сих пор сидишь здесь.
-- Да, ты снова прав. Я сижу здесь и нисколько тебя не боюсь, - заявила я.
-- Вот как… - хищно улыбнулся Каллен.
Какой красивый!.. Черт, в голове совсем не то, что надо! По-хорошему я должна была уже умирать от страха и бежать за осиновыми кольями!
-- Именно, - с вызовом сказала я.
-- Тогда скажи это, Белла. Скажи, кто я.
Если он думал, что напугает меня, то пусть обломиться. Конечно, мне было сложно говорить это вслух… Само это слово… пугало меня. Но Эдвард – нет. Я словно бы подсознательно чувствовала, что он никогда не причинит мне боль. По крайней мере, физически.
-- Ты, наверное, хочешь, чтобы я почувствовала себя идиоткой.
-- Уверен, ты уже себя ею чувствуешь.
-- Козел, - совсем тихо прошептала я.
-- И вовсе нет, - усмехнулся Эдвард.
-- Вообще-то ты не должен был этого услышать.
-- А я тебя не спрашивал.
-- Вот значит как! – я свирепо посмотрела на него.
-- Разве тебе теперь не полагается меня убить? Я же знаю твою тайну!
-- Полагается, - уже и без тени насмешки, признался Каллен, - Но я этого не сделаю, - еще тише сказал он.
-- Почему? – серьезно спросила я.
Эдвард поднял на меня усталый взгляд. Сейчас он выглядел таким уязвимым… По крайней мере, мне так казалось. И вновь желание обнять его, утешить, вспыхнуло с неодолимой силой. Но не могла же я просто так бросится ему на шею…
-- Ты из-за этого тогда сказал, что нам нельзя общаться? – шепотом спросила я.
-- Да, - так же ответил Эдвард.
-- Но это все глупости! Я никому и никогда не расскажу! – с отчаянием воскликнула я.
-- Я знаю. Но дело не в этом, Белла. Ты и так знаешь теперь слишком много, а я не хочу подвергать тебя опасности. Если об этом узнаю другие… Тебя убьют, - видно было, что последнее слово далось ему с трудом.
Я молчала. Я просто не знала, что ему сказать. Ничего похожего на страх я не испытывала. Мне действительно было все равно… по большей части. Я просто… хотела быть с ним рядом. Глупое желание. Ведь он же сказал, что я рискую жизнью.
Но с одной стороны – до того, как я встретила Эдварда, в моей жизни не было ничего такого действительно хорошего. Не хочу сказать, что я страдала, что жила плохо. Просто… как обычно. Как все люди. Жила, потому что надо жить. Потому что все впереди, потому что у меня есть любящие родители… Но сейчас все по-другому. Я стала жить ради того, чтобы на следующий день снова увидеть его. Чтобы услышать его голос. Чтобы просто быть с ним рядом. И неужели меня будет волновать, кто он такой? Та моя жизнь, которая была до появления Эдварда, была тусклой и обыденной. Мне становилось больно от осознания того, что возможно мне придется вернуться назад.
-- Тогда… что нам делать? – с чувством страха спросила. Однако ответ был мне уже известен.
-- Не общаться больше. Прости меня, пожалуйста, Белла. Я не должен был сейчас приходить к тебе, и тогда обещать, что не буду впредь тебя игнорировать…Я поступаю неправильно, и несправедливо по отношению к тебе… Я просто ничего не могу с собой поделать! Ты не должна рисковать из-за меня.
-- Эдвард… это не обязательно… я не рискую… я… просто…, - ну почему когда нужно я не могу найти подходящих слов?!
На лице Каллена отразилась боль. Он наверняка понял, что я имела в виду. Ну вот… Все равно это ничего не изменит…
Неожиданно, и так быстро, что я даже не заметила, Эдвард обнял меня, крепко прижав к холодной мраморной груди. Я моментально расслабилась. Мне так часто хотелось дотронуться до него, и вот, свершилось… Только почему-то радости я не испытывала. Наверное, потому, что это в первый и последний раз.
А потом… потом он просто исчез. Ушел. В один момент он обнимал меня, а в другой его уже нет.
Некоторое время я стояла в ступоре, пока до меня доходил смысл этого разговора. А ведь сначала все было хорошо… а теперь…
Но я не хотела плакать. Я вообще ничего не хотела. Такое ощущение, словно у меня забрали что-то важное. Я чувствовала себя приведением. Просто есть и все.
С отрешенным выражением лица, я поднялась наверх и тихо опустилась на свою кровать. В глазах темнело, и я закрыла лицо руками.
Не знаю, сколько часов я так просидела. Но лишь потом, ближе к вечеру я стала осознавать, что случилось… И лишь тогда я тихо заплакала.