Лишь дважды - при рождении и смерти ребенка - мать слышит свой собственный крик как бы со стороны.
Айседора Дункан.

Как же все-таки сложен и многогранен мир. Изведать и постичь его полностью невозможно, немыслимо, нереально.
Чтобы познать его всецело и целиком, колоссальных знаний законов природы и истории человечества мало и недостаточно. Ведь мир складывается не только из этого, но и на жизнях и судьбах тех, кто его наполняет.
Земной шар населяет свыше миллиарда человек. Причем каждый из них занимается своим определенным делом, выполняет свою конкретную функцию, предназначение.
Его история строится на судьбах всего человечества, поступках каждого, будь то ребенка или взрослого, президента или обычного гражданина, репера или стилиста...
Но изюминка жизни заключается далеко не в этом, а в том контрасте действий, что разворачивается на различных уголках мира в судьбах людей.

В то время как Каллен, предаваясь душевным терзаниям, находился в салоне автомобиля, мчавшего в сторону здания больницы, пока детектив расспрашивал врачей о состоянии пострадавшего, в доме семьи Чени собрались приглашенные гости, даже те, кто пришел с опозданием.
Ребятня начала веселиться, имениннику же были вручены предназначенные ему подарки.
Но Дину было этого мало. Он словно не разделял той радости, что наполняла сердца его сверстников. Мальчик каждую минуту бросал взгляд то на входную дверь, то на окно, выходившее во двор. Место, где его отец обычно поркуется, уже оттуда заезжая в гараж.
По непонятным многим причинам Бен отсутствовал, не звонил, не давал о себе знать. Будто не ведал, что своими действиями заставляет нервничать свою жену и Беллу, ждавшую его с дочерью, Несси.
Анжела извилась, замучалась нажимать бесполезную кнопку вызова, не желавшего сообщить ей о местонахождении мужа и услышать его полюбившийся голос.
«Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети», - гласил надоедливый оператор.
В мыслях женщины копились ругательства и слова недовольства, которые она собиралась высказать мужу по его приезду домой.
Она с силой сжимала трубку мобильного телефона, отчаянно желая знать местонахождение супруга и причину, по которой он так долго отсутствует.
Многие подходили и утешали ее, заверяя в том, что наверняка Бен попал в пробку, а телефон разрядился.
Прошло пять минут... Десять... Пятнадцать... Полчаса... Час... Полтора...
Стрелки часов неумолимо двигаются, тикают, а его все нет и нет. Нет и нет...
Анжела в который раз взяла телефон в руку и отправила вызов на номер мужа, но в ответ услышала все те же пустые слова.
- Не отвечает? - взволнованным голосом поинтересовалась Белла у подруги.
Она нервничала не меньше ее. Дочь у человека, который не дает о себе знать... Эдвард не отвечает, хотя гудки идут. Все казалось ей странным и изрядно беспокоило хрупкое сердце Беллы.
Пару часов назад женщине было плохо. Ее тело пронзила ниоткуда взявшаяся слабина, боль близкая больше к душевной, чем к физической. Словно она потеряла частичку себя, тонкую нить, связывающую ее с чем-то родным и близким. Но со временем странное чувство исчезло, спало, оставляя про себя некую пустоту и ощущение неприятного холода.
- Не отвечает, - обреченно ответила Анжела.
- Белла, я не знаю, что уже думать. Почему ни Эдвард, ни Бен не дают о себе знать?! - она со злостью швырнула телефон на стол.
- Я не знаю. Мне кажется, - голос Изабеллы дрогнул, - что-то случилось. Я почти уверена в этом!
Беременная женщина прижала руку к животу, пытаясь найти в данном жесте успокоения и силы ждать, надеяться на лучшее.
- Белла, Белла, с тобой все в порядке? - с беспокойством воскликнула Анжела, заглядывая ей в глаза. Слова Беллы ранили, накатили на нее новую волну страха и боли.
"В порядке? Все будет в порядке, когда я, наконец, увижу свою дочь, мужа и Бена", - подумала Изабелла.
- Может, приляжешь? - спросила Анжела.
- Нет, не надо. Со мной все хорошо. Честно, - ответила та, одаривая ее нервной улыбкой.
- Пойдем к гостям. Дин и так расстроен отсутствием Несси и Бена. Не хватало, чтобы и мы оставили его одного. Я уверена, что вскоре все появятся, - последнее Анжела произнесла с неверием и колебанием, полностью разделяя уверенность Каллен в худшем.
- Хорошо. Идем, - ответила Белла, намереваясь снова позвонить мужу.

Если бы они знали, какие действия разворачивались в данный момент... Секунды... Если бы только знали...

Спустя минут десять к Анжеле подбежала женщина, которая резко схватила ее за руку, уводя в тихое и укромное место. Место подальше от Беллы и Дина.
- Сара? - удивленно вскрикнула Чени.
- Анжела, слушай меня внимательно и попытайся держать себя в руках. Договорились? - потребовала та, пытаясь собрать все мысли воедино.
- Что случилось? - в голосе Чени послышались гневные и мрачные нотки.
Глубоко вздохнув, Сара выпалила то, что услышала минуту назад от мужа:
- На Бена и Ренесми напали. Девочку похитили, а его ранили. Сейчас он находится в центральной больнице Нью-Йорка. Изабелле пока нельзя говорить об этом. Но ты держись. Слышишь? Держись, Анжела! Все будет хорошо. Он выживет! - женщина трясла ее за плечи, пытаясь вернуть на землю.
Из всех слов больше всего в сердце Анжелы вонзилось лишь одно.
«Ранили».
- Моего Бена ранили, ранили, ранили... - шептали ее дрожащие губы.
- Боже! Несси! - непроизвольно ее голос сорвался на крик.
Она отчаянно мотала головой, желая не верить в случившееся.
Все было чересчур неожиданно, слишком больно, чтобы принимать как должное. Сверх всякой меры.
Ее тайные страхи воплотились, ожили, окутывая ее сердце и разум мерзкими щупальцами отчаянья и удушающей боли и горечи.
В течение всей супружеской жизни она врала себе, обманывала себя. Думала, что свыклась с работой мужа, его выбором, той опасностью, что все это время таилась за верной тенью смерти, его слугой - судьбой.
Как не странно, но сегодня Анжела лишь единожды предалась чувству страха, за что, как ей казалось, и поплатилась огромной ценой. Ценою ужаса, осевшего в глубинах сознания, ее ослабшего сердца, ранимой души.
Что-то внутри потушило надежду, будто ветер ворвался в душу, гася огарок свечи, слабый огонек, даривший свое тепло благодаря душевному счастью, скрытому в его затворках.
- Он не... не выживет, - твердила она, оглашая мысли вслух.
В этих словах было и отчаянье и неверие. Надежда и внутренний приговор.
Сквозь паутину ее мыслей и душевных переживаний все громче и громче доносился голос женщины... словно шум рельсов, знаменовавший приближение скорого поезда.
- Что ты такое говоришь, а ну замолчи! - озлобленным тоном приказала Анжеле Сара. - Все будет хорошо! Я выведу тебя незаметно из дома, и ты поедешь с Крисом в больницу. Он отвезет тебя.
Анжела слабо кивнула в знак согласия.
Из ее раскрасневшихся глаз лились горькие слезы, обжигая бледную кожу лица.
- Дорогая моя. Все будет хорошо. Все обязательно наладится. Он поправится. Вот увидишь, - женщина обняла ее, продолжая нашептывать слова утешения.
Спустя короткий промежуток времени Сара вывела ее из дома. Многие с сожаленьем смотрели на Чени. Почти все были осведомлены о случившемся горе, похищении девочки. Все, кроме Изабеллы Каллен и детей, включая Дина.
Белла сидела на диване, ловя на себе пристальные и странные взгляды окружающих. Ей казалось, что все это неспроста, не случайно. Она искала подвоха, ответов и раскрытия той жуткой правды, которой знать ей не следовало, просто нежелательно, но нужно и необходимо.
Как каждая мать она чувствовала что-то неладное, нечто плохое, что случилось с ее любимым ребенком. Дочерью, чье детское сердце в эту секунду билось и будет биться, пока на то есть воля ее похитителей.

*** *** *** ***
Эдвард садился, а спустя секунду вставал и снова садился, ходил и садился, вставал и ходил и так по кругу, пока из больничной палаты, в которой лежал его раненый друг, наконец, не вышли врачи.
Каллен тутже кинулся к ним, всматриваясь в их уставшие лица, ища ответа, вердикта положению Чени.
Один из них сказал что-то детективу, пока другой приблизился к Эдварду, приглашая немного отойти.
- Что с ним? - взволнованно спросил мужчина со страхом в глазах.
- Кем вы приходитесь ему? - задал встречный вопрос врач.
- Друг, - тутже выпалил Эдвард.
Ожидание его убивало и мучило. Слишком много ему придется пройти, живя одним лишь ожиданием.
- Мы не смогли спасти вашего друга. Слишком тяжелые раны. Сочувствую.
- Не смогли? - с неверием переспросил он. Потом тихо сам себе прошептал:
- Не смогли...
Каллен резко отвернулся, хватаясь за волосы, желая вырвать их с корнем, унять боль от еще одной потери, горечи.
Он пытался взять себя в руки, продолжить жить, верить, когда все его надежды гаснут одна за другой, все мечты рушатся, словно карточный домик уносятся в бездну несчастий.
Сознание Эдварда преподнесло ему картинку сегодняшнего утра, не предвещавшего ничего плохого, кошмарного. Если бы он знал, что все так сложится, то ни за чтобы не отпустил Несси в школу, Бена на его работу. Никогда, даже ценой собственной проклятой жизни не сделал бы этого. Не дал бы року судьбы свершить свои деяния, воплотить их в жизнь, если бы только... знал!
Его друг оставил свою семью одних, без поддержки. Просто ушел, словно забыл, что его место здесь, рядом с родными, рядом с теми, кому он нужен будет всегда, нужен был...
Эдварду начало мерещиться, казаться, что это просто сон, кошмар, игра его разума, фальшь, но никак не действительность. Словно он скоро пробудится в холодном поту, вырвется из оков сновидений, Белла обнимет его и успокоит, а дочка со звонким смехом кинется к ним в постель, устраиваясь между ними.
Шум колесиков больничной каталки вернул Каллена на землю, в больницу, в место рядом с палатой.
Он резко повернулся, провожая взглядом ту самую каталку, на которой лежало безжизненное тело его друга, укрытое белым покрывалом. Санитары увозили его туда, откуда своим пешим ходом могли выйти только живые.
Морг.
Эдвард громко сглотнул, с ужасом наблюдая за действием, развернувшимся буквально в паре метров от него.
- Мистер Каллен, сочувствую. Но главное в том, что он успел дать необходимые нам показания, хотя... - начал говорить детектив задумчивым голосом.
- Вы хотите сказать, что вам плевать, что он умер. Главное это то, что мы успели использовать раненого человека, а потом вычеркнуть его, словно игрушку без надобности? - перебил его Эдвард, гневно уставившись в лицо Саймона.
- Вы это имели ввиду?! - повторно спросил его он, выплескивая наружу накопившуюся злость.
Мужчина чувствовал себя мерзко, омерзительно, грязно, каким-то попрошайкой, который в корыстных целях воспользовался Беном, его последними минутами жизнями. И все ради того, чтобы услышать необходимые ответы, а потом просто забыть о нем, использовать и забыть, наплевать на его смерть.
- Все мы рано или поздно умрем, мистер Каллен. Не стоит об этом забывать. Видно в этом и было предназначение вашего друга. Чени успел дать важные показания. Да, он умер, но жизнь продолжается, нужно спасать живых и не сокрушаться над смертью мертвых. Вам ведь дорога ваша дочь? Вы же не хотите и ее потерять, поэтому возьмите себя в руки, черт возьми! - выпалил тот, не чувствуя на себе ни капли вины за сказанное.
- Да, конечно, - виновато ответил Эдвард, осознавая правдивость слов детектива.
- Прекрасно, а теперь ответьте мне на пару вопросов.
- Спрашивайте, - безразлично бросил ему Каллен.
Детектив задумался, а потом задал интересующий его вопрос:
- Вам угрожали? Грозились отнять что-то, кого-то? Вспомните!
Эдвард зажмурил глаза, пытаясь унять мысли, разложить их по полочкам, чтобы дать верный ответ.
В голове мелькнуло недавнее сообщение, со словами той самой угрозы.
- Да. Мне грозились. Пару дней назад я получил сообщение на электронный ящик. В нем указывалось, чтобы я не совершал ошибок. Я не воспринял это серьезно, а должен был! - воскликнул мужчина, с силой ударяя кулаком о стену.
- Похоже, похищение девочки связано с вашей профессиональной деятельностью, - вынес свой вердикт Саймон.
Эдвард с неверием глянул на него. Одна догадка сменялась другой. Каждая из них была все немыслимей и невероятней.
- Этого не может быть, - отвергая версию детектива, сказал он.
- Мистер Каллен, я уверен в этом. Поверьте это не первый случай в моей долгой практике, - заверил его тот.
- Какому делу вы в последний раз выносили вердикт или намереваетесь огласить? - тут же спросил его Саймон.
- Дело Хэйла. Сегодня я приговорил его к смертной казни, - ответил Эдвард, продолжая сокрушаться над догадками детектива.
«Неужели этот Хэйл причастен к случившемуся? Если даже так, на что он надеется?» - подумал он.
- Я понял, о ком вы говорите. Хотя рано обвинять кого-то. Будем ждать сигнала со стороны похитителей. Я договорюсь, чтобы все ваши контактные телефоны поставили на прослушку.
- Просто ждать? - с неверием воскликнул Эдвард.
- Да. Ждать. Пока это единственное, что вы можете сделать, - ответил Саймон, доставая с кармана телефона.
- Ваша жена осведомлена о случившемся?
Вопрос детектива поставил Каллена в замешательство. Он нервно улыбнулся, отрицательно качая головой.
«Как сообщить Белле о дочери? Как сообщить ей, что Несси забрали те, кто сможет сделать с их малышкой все что угодно? Как сделать это как можно мягче? Как? Как? Господи, как?!" - мысленно кричал он себе.
Эдвард не знал ответов на эти и многие другие волнующие его вопросы. Не ведал, но отчаянно хотел знать...
" А Анжела и Дин? Как сообщить о гибели самого дорогого им человека, в которой виновен он?" - эти внутренние вопросы были последними перед тем, как он услышал пронзительный крик женщины.

Эдвард обернулся на крик.
Перед ним стояла Анжела.
Ее тело тряслось от громких рыданий. Слезы застилали лицо. Руки были сложены в кулачок и прижаты к груди. Она плакала и смотрела вниз, что-то шепча между всхлипами.
Зрелище было столь сокрушительным и ужасающим, что те, кто присутствовал неподалеку, озирались, с жалостью глядя на убитую горем женщину. Женщину, потерявшую себя, своего мужа, своего любимого мужчину, отца их сына, самого близкого ей человека.
- Анжела! - прокричал Каллен, подбегая к ней.
Он обнял ее крепкой хваткой, прижимая убитую горем женщину к своей груди.
Эдвард молчал. Не в силах был сказать и слова. Просто давал ей выплакаться, излить свою душу, свои страдания, горечь потери...
Анжела прижалась к нему. Ей отчаянно хотелось, чтобы перед ней стоял Бен. Чтобы ОН обнимал ее. Чтобы ОН утешал ее слезы. Слезы, вызванные потерей ЕГО.
Женщина предавалась самому большому горю, что может вообразить себе человек, вызванной...
Смертью. Кончиной любимого и дорогого ей человека.

Смерть и гибель. Эти два понятия несут в себе абсолютно одинаковый смысл: прекращение, остановка жизнедеятельности организма.
Смерть забирает не только жизнь конкретного человека. Она подавляет желание жить у его близких, убивает ослабший организм родственников, рушит все их планы, засасывает все их былые радости, усмехается над ними, над их беспомощностью перед ее неизбежностью.
Она коварна и беспощадна! Она забирает лучших и с неохотой уводит в свое царство плохих! Она избирательна и неожиданна! Хитра и жестока! Необратима и многолика!
Всему виной лишь она одна...
Смерть!

- Прости, прости меня, Анжела, - упрашивал ее Каллен со слезами на глазах. - Он не должен был... не должен.
Внезапно женщиной охватило желание увидеть Бена. Она не могла поверить в его гибель, пока не узрит его своими собственными глазами. Пока не удостоверится в его неспособности вдыхать воздух, в бледности его кожи, отсутствию в его теле пульса, отсутствием в теле любимого человека разума, сознания, мыслей, души...
Души, безвозвратно унесшейся в никуда, неизвестное нам, людям, место.
- Я хочу увидеть мужа, - уверенным голосом высказала она свое желание.
Сердце Эдварда замерло. Покрылось холодом от услышанных слов.
Он хотел ей отказать, но не смог. Просто не в силах был отказать ее стремлению увидеть своего супруга, целиком поверить в случившееся... Потерю.
- Хорошо, - грустно ответил ей он.

*** *** *** ***
Женщина держалась за руку той самой медсестры. Она не желала, чтобы Каллен следовал с ней.
Шаги ее были неспешными, словно тело противилось ее желанию, не хотело подвергать себя новому приступу шока, удушающей боли.
Временами она вытирала рукой слезы, иногда судорожно вздыхала, изредка просто шептала:
«Любимый».
Анжела шла по длинному коридору, стены которого были обложены кафелем противного зеленого цвета, оттенка водорослей.
Стук ее невысоких каблучков отдавался эхом по всему помещению.
Звуком, пронизанным мертвыми нотками.
Женщина двигалась туда, где оказаться пожелает не каждый, а точнее не захочет любой, кроме тех немногочисленных людей, работающих в этом месте.
Она шла туда, куда недавно увезли ее мужа. Увезли и вынесут лишь для погребения, для будущих похорон, необходимого захоронения.
Анжела Чени ступала по коридору, ведущему... в морг.

Морг.
Короткое слово, но такое колкое, жесткое и болючее.
От него веет леденящим сердце холодом, удушающим легкие воздухом, наполненным спокойствием и болью, умиротворением и эхом рыданий и изредка сказанных слов.
Морг - это огромный склеп для безжизненных тел людей, мертвецов или, проще говоря, трупов.
Морг - это место, куда собирают тех, кому все безразлично, бессмысленно, что с ними сотворят, что им скажут, о чем сообщат. Им нет никакого дела до мирских проблем и слез близких, им это непостижимо, для них все недосягаемо...

В конце коридора одна из широких дверей была открыта.
Все заранее было подготовлено к ее приходу.
В помещении для хранения трупов стояли холодильные агрегаты, внешне больше похожие на камеры хранения на вокзалах. Металлическая дверца одной из многочисленных ячеек была открыта, оттуда же выдвинута выдвижная полка, на которой находилось тело Бена Чени, покрытое простыней.
Попросив оставить ее одну, Анжела приблизилась к той самой злополучной полке. Медсестра же стояла неподалеку, с жалостью смотря на женщину, следя за ее реакцией.
С каждым небольшим шажочком тело Анжелы взрагивало, наполнялось новыми волнами боли, с глаз текли слезы, губы дрожали.
Она медленно подошла к безжизненному телу мужа. Женщина прижала свою ладошку к губам, тем самым закрывая рот, чтобы вопль, неумолимо приближающийся из глубины сердца, не вышел наружу.
Дрожащими пальцами она обхватила край простыни и подняла ее, представляя своему взору лицо мертвого мужа.
Стиснув зубы и крепко прижав обе ладошки ко рту, она еще больше зарыдала, закричала от пронзившего душу удара, словно в ее сердце вонзили нож с острым, как бритва лезвием. Еще удар, еще и еще...
Она крепко зажмурила глаза, а через секунду разомкнула веки.
В ее взгляде отражалась и боль, и горечь, и неверие.
Она смотрела на мертвенно бледное лицо супруга, пыталась найти в нем хоть какие-то черты жизни, способности вернуть их, оживить... но напрасно.
Веки любимого были закрыты навсегда. Больше никогда она не сможет взглянуть в его пронзительные глаза, окунуться в них, полюбоваться их блеском.
Бледные губы были сомкнуты. Больше никогда они не поцелуют ее, не обожгут кожу ее лица, шеи, тела.
Волосы были немного взлохмачены. Больше никогда она не сможет пропустить свои пальцы сквозь них, погладить их, насладиться их мягкостью.
В разуме Анжелы вертелось одно и тоже слово.
"Никогда".
Оно вонзалось и резало слух, сознание, мысли. Оно не давало дышать, убивало надежду на беззаботное будущее. Оно являлось приговором ей, ее сыну и ее мужу.
Кончиками пальцев женщина прикоснулась ко лбу Бена и резко отдернула руку.
Холод. Это почувствовала она взамен теплу, которое всегда излучало тело любимого раньше. Только холод и новую боль. Больше ничего, ничего...
Ее сердце пронзили новые чувства. Обида и злость.
Злость, за то, что он оставил ее сына без отца, лишит Дина улыбки, оставил его одного, ее одну.
Разум Анжелы помутнился, потерял способность здраво мыслить, осозновать ужасающую действительность.
- Бен, проснись. Пожалуйста, вставай. Дин все еще ждет тебя. Не огорчай сына в его День Рожденье. Сделай ему подарок. Прошу! - умоляла она, забыв о невозможности ее просьбы, невыполнимости ее слов.
Ответом служила тишина, лишь мертвая тишина и больше ничего... Ничего.
- Поднимайся, любимый. Хватит спать, ведь ты нам нужен, очень нужен! Умоляю тебя, прошу! - кричала она, готовая просить так часами, днями, годами. Ждать пока он услышит ее и очнется, пробудится от долгого сна.
Медсестра тутже кинулась к ней, обхватывая ее плечи руками. Она начала уводить ее в сторону выхода, подальше от любимого человека, безжизненного тела.
- Помогите мне! - позвала она санитара, продолжая бесполезные попытки увести женщину из помещения.
- Оставьте меня! Он еще не проснулся! Уйдите, уйдите! - отнекивалась желанию той Анжела.

Спустя какое-то время им все же удалось вывести ее из морга, расстаться ее с любимым.
Женщину уложили на больничную койку. Врач ввел ей снотворное. Дал шанс организму передохнуть, спокойно вздохнуть. Дал ей то, что хоть как-то сблизило супругов Чени.
Они оба лежали и спали. С той разницей, что сердце Бена не билось, легкие не вдыхали воздух, а спал он беспробудным, вечным сном, из которого выбраться просто невозможно, как бы ни просила его жена, любимая женщина, Анжела Чени, которая тем временем дышала, кровь текла по ее сосудам, а сон ее был далеко не вечным...

*** *** *** ***
Белла искала Анжелу. Пыталась найти внезапно исчезнувшую подругу, но напрасно. Ее нигде не было, словно она испарилась. Никто не говорил ей правду, не расскрывал причину ее отсутствия.
Она шла по коридору, когда из гостевой комнаты услышала имя Эдварда.
Она тихонечко выглянула из приоткрытой двери.
Перед окном спиной к ней стоял мужчина, один из приглашенных гостей.
Он держал в руках трубку мобильного телефона, с кем-то беседуя.
Женщина не слышала слова человека на другом конце провода.
- Изабелла ничего не знает о дочери. Мы сохранили все в тайне.
- Это хорошо, - облегченно ответил Эдвард.
- Ты сам сообщишь ей о похищении?
- Да, как приеду.
Внезапно беседу прервал вскрик Беллы. Она все поняла, осознала горькую правду, обрушившуюся на ее хрупкие плечи.
"Несси", - было последним, что она произнесла, прежде чем упасть в обморок и уйти в небытие.

В тот миг, когда Изабелла потеряла остатки сознания, ее малышка открыла глаза, но увидила перед собой лишь темноту... мглу, пугающую детское сознание...

Ух, я плакала, когда писала. Надеюсь, вызвала в вас тоже, ну или хотя бы какие-то эмоции)) Очень сильно жду ваших отзывов!))