Глава 8. Изменение

EPOV

Я так привык обнимать ее. Прошла, казалось, пара мгновений, но мои часы говорили о сорока минутах. Послышался негромкий стук в дверь и чей-то шепот.
Вошли мама с Элизабет на руках.
- Ох, Эдвард, – прошептала она и поцеловала меня в щеку.
Я в очередной раз поцеловал Беллу в щеку и сполз с постели. Не знаю, в курсе ли мама, но сейчас мне совершенно не хочется это обсуждать. Отец не имеет права делиться информацией с ней, но, как показали последние дни, люди вокруг меня не всегда соблюдают правила приличия. Я потянулся за Элизабет, и она вручила мне малышку. Уткнувшись носом в ее крошечную шейку, я вдохнул.
Детский запах успокаивает лучше всего на свете – именно это мне сейчас и требуется. Сейчас, когда я мечтаю сбежать из больницы, и превратиться в беспощадного убийцу, мне нужно одно - капелька детского спокойствия.
- Как она? – спросил я.
- Замечательно, – проговорила мама с грустным выражением лица. Она протянула руку и положила теплую ладонь мне на щеку. Я не смог сдержаться и прикрыл глаза. Любой физический контакт мог стать для меня критическим, но я позволил маме гладить щеки в попытке успокоить меня. - Ты выглядишь усталым, Эдвард.
Я уложил Элизабет на руках и поднес к постели. – Здесь Элизабет, Белла. Она рядом с тобой, с ней все в порядке. – Я вернул взгляд к малышке. Она потрясающая. Бантик, охватывающий крошечный пучок волос, огромные и ясные глаза. Ее небольшой животик немного выпирал из кофточки, а ножки с неплохой силой толкали мою ладонь.
Мама положила сумку на мою постель и уселась в пластиковом стуле возле кушетки Беллы. Лосьон был уже наготове, и мама приступила к втиранию его в маленькие ручки Беллы. Это что, ее хобби? Мысль захватила меня на добрые пару минут.
- Может, расскажешь, что произошло? – прошептала мама.
- Нет, я не могу, – ответил я честно. Это не моя история, чтобы делиться, я до сих пор не уверен, стоило ли мне находиться в палате во время происходящего. Знаю, что чувствовал себя бы гораздо лучше, если вышел бы из палаты. – Могу сказать одно – ничего хорошего, и мне очень жаль, что я знаю обо всем этом, тебе стоит радоваться, что тебя не просвещают.
- С ней все будет хорошо? – Мама уже вернулась к массажу пальчиков Беллы.
- Раны заживут, – ответил я ей. О психическом здоровье я промолчал.
Мама лишь вздохнула. – С остальным мы ей поможем, – озвучила она мое решение.
Вошла Грейс со стопкой чистых простыней. – Вы не дадите нам пару минут? – попросила она, и я, подхватив Элизабет, вышел в коридор. Мама последовала за мной.
- Пойдем со мной на пару минут, я хочу кое-что показать тебе, – попросила она меня, и я последовал за ней по коридору, но только после того, как сестра на посту пообещала позвать меня в случае необходимости.
Мы прошли через холл, и мама пошла в направлении детского отделения. Она выглядела, словно Рождество пришло раньше положенного срока. По коридору расставлены десятки огромных закрытых коробок, столько же были уже вскрыты и стояли возле каждой детской кроватки. Дети на кушетках смеялись и хихикали, вытягивая игрушку за игрушкой из каждой коробки.
Четыре медсестры - больше, чем я насчитал вчера; каждая окунулась в просмотр новых игрушек, только успевая разворачивать их для детей.
Мама схватила меня за руку и ласково потерла. Поднявшись на носочки, она старалась поцеловать меня, для чего мне пришлось наклониться к ней. – Рози поделилась со мной маленькой тайной, – прошептала она и вновь поцеловала.
Я только пожал плечами. Подумаешь. У меня есть дом, хорошая работа, я могу делиться всем, что имею – например, покупать игрушки для неимущих. Мой взгляд наткнулся на кроватку Джошуа, доверху наполненную игрушками. Он выглядел таким счастливым, но все еще сжимал своего маленького робота в правой ручке. Я подхватил Элизабет и прошел к нему.
- Что у тебя тут, Джошуа? – спросил я его.
- Мой робот, – последовал ответ. Он раскрыл ладошку и показал свою игрушку, после чего тут же крепко сжал ее вновь.
- А что еще есть? – Я наклонился к нему, чтобы получше рассмотреть содержимое его коробок.
- Много игрушек для Джошуа. – ответил он с улыбкой. – Деревянная кукла! – Он склонился и вытащил деревянную куклу-ковбоя.
Совершенно очевидно: сегодня он счастливее, чем вчера, поэтому я решил оставить его за рассмотрением подарков и вышел к маме. Она уже копалась в коробке с куклами. – Они прекрасны, правда? – прошептала она, достав еще одну куклу из коробки с разномастными игрушками.
- Ага, – пробормотал я, но улыбка на моем лице походила на гримасу. Мама точно заметила.
Малыш в полосатой пижаме пробежал по коридору с большим игрушечным грузовиком, а за ним неспешно шла девочка, которая вчера спала с детским лэптопом в руках. И правда, Рождество в детском отделении наступило на пару месяцев раньше – именно таким я его помню из детства.
Собрав весь мусор от упаковок, мамы больных деток занялись сортировкой игрушек по полкам, шкафам и прикроватным тумбочкам. Медсестры распределяли коробки с «Лего», а моя мама одевала новорожденную куклу для маленькой девочки из первой кроватки.
Рэйчел, опекун Джошуа, подошла ко мне. – Ты выглядишь неважно, все в порядке?
Я попытался улыбнуться, но уверен, что с треском провалился, потому что она лишь покачала головой. – Да, все в норме, – солгал я ей.
- Дерьмо собачье, – хмыкнула она. – Но пусть будет по-твоему.
- Тяжелое утро, – пробормотал я.
- У нас тоже, мать Джошуа умерла прошлой ночью. Он не понимает, слава Богу. Посмотри на него, он получил Вуди (Прим. беты: Дятел Вуди – мультипликационный персонаж.) – это предел его мечтаний на сегодняшний день.
Теперь я чувствовал себя еще хуже. Он – сирота, а я просто настоящий урод, раз расклеился из-за пары швов и переломов у Беллы. Она переживет все, у Элизабет будет мама, а у Джошуа в лучшем случае появится приемная или толпы временных опекунов.
Отличный способ проветрить мозги – глянуть на таких малышей, не так ли? Я прижал к себе малышку еще сильнее. – Сожалею о матери Джошуа. – прошептал я ей.
- Спасибо. Ты сделал доброе дело для малышей. – Она не ожидала моего ответа, поэтому тут же отошла к центру комнаты за новой коробкой.
- Я подержу ее, если Вы хотите тоже помочь с распаковкой подарков. – Предложила мне медсестра, и я тут же передал малышку ей на руки и пошел к коробкам. Я не смог удержаться от комментариев о правильном поддерживании головки Элизабет, и только после этого отошел от них. Чувствую себя полным придурком, но ничего поделать не могу.
Мама улыбнулась мне и прошептала «я люблю тебя», пока я раскрывал огромную коробку посередине комнаты. Она знала, что мне это нужно, все мамы знают такие вещи. Я прошептал ей в ответ « я тоже тебя люблю» и вытащил электронного динозавра из пластиковой коробки.



- Ладно, давай сделаем это, – сказал я отцу, как только вернулся в палату Беллы.
За последние пару часов мои взгляды на некоторые вещи разительно изменились. Белла жива, очень скоро она полностью выздоровеет, она здесь, со мной, и это чертовски потрясающий шанс для меня.
Элизабет нужна ее мама в здравой памяти, да и все врачи сошлись во мнении – Беллу пора приводить в сознание, значит, так тому и быть. Мы разбудим ее.
Я помогу ей справиться с болью, мы справимся с терапией, со всем, что встанет на нашем пути. Мы справимся. Вместе.
Джейк сотворил с ней весь этой кошмар – растоптал ее достоинство, ее силу воли и уверенность, но будь я проклят, если он попробует добить оставшуюся ее часть. Я помогу ей бороться.
Я попросил маму выйти с Элизабет в комнату отдыха. Ей нужен чистый подгузник и бутылочка со смесью, да и не стоит им видеть Беллу сейчас. Как только она придет в себя, мы снова приложим малышку к ней. Возможно, чуть позже сегодня. Спешить нам некуда – времени достаточно. Думаю, я, наконец, смог вытащить свою голову из задницы и перестал жалеть себя и Беллу.
Мэл уже стоит возле постели Беллы, отец же дал ей сигнал – привести Беллу в себя. Еще раз с помощью препаратов.
Она тут же открыла глаза. Кардиомонитор тут же зарегистрировал ускорение сердечного ритма в первые моменты ее дезориентации, после чего пришел в норму вместе со стабилизацией дыхания. Она хорошо справлялась, буквально за доли минуты
- С возвращением, красавица, – прошептал я и поцеловал ее щеку.

BPOV
Боль начинала стискивать мои виски. Настолько сильная, что не хотелось даже открывать глаза, чтобы узнать, что давит на меня.
- Милая, открой глаза, - послышался бархатный голос, и я тотчас поняла, где нахожусь.
Я с Эдвардом.
Но, Боже, как же больно. Голова болит адски.
- Давай, дорогая, открой глаза, свои прелестные глаза, - слышу я прямо под левым ухом, и с трудом поднимаю веки.
Свет не яркий, как я думала, и больно не так уж сильно, как я предполагала. Даже мой правый глаз кажется не таким отекшим.
- Вот моя рука, сожми её, если слышишь меня, Белла, - просит Эдвард, и я крепко сжимаю его руку, - Молодец, - хвалит он.
У меня вырывается стон, когда Карлайл наклоняется и светит фонариком в мой левый глаз. Так, подождите, я могу стонать. Трубку убрали из моего рта.
Я снова охаю и чувствую сухость и дребезжание у стенки горла. Это хорошо, что трубки больше нет и мой рот свободен. Я сглатываю, всё ещё больно немного, но наконец, я могу это делать свободно. Я сжимаю руку Эдварда и слегка поворачиваю голову, чтобы увидеть его лицо.
Он немного расплывчат, но он здесь, улыбается мне.
- Привет.
Я пытаюсь поздороваться в ответ, но боль в горле и бульканье в носу вызывают кашель. Боль в рёбрах и груди, зудящее чувство в горле вместе с кашлем заставляют слёзы литься из глаз.
Эдвард прижимает к моей груди подушку и рукой поддерживает мою спину. Я могу кашлять, только боль не проходит, но она не так сильна. Эдвард уложил меня на подушки, я сглатываю и пытаюсь очистить горло.
- Возможно, будет лучше, если ты пока воздержишься от разговоров, - слышу я справа от себя. Я слегка поворачиваю шею, чтобы быть уверенной, что она не болит. Я вижу Карлайла. Сжимаю руку Эдварда, надеясь, что он передаст отцу, что я поняла его. Он передает.
- Она сжала мою руку, отец. Она согласна, - он наклонился ко мне вновь, - Твоё горло пока раздражено, потребуется пара часов, и тогда сможешь немного говорить. Хорошо?
Я снова сжала его руку, и он улыбнулся. Я решила попытаться для себя. Языком я придержала швы внутри щеки и попыталась улыбнуться только левой стороной. Наверное, это выглядело глупо, но Эдвард заплакал.
- Она улыбается, отец, черта с два, она мне улыбается, - кричал он и плакал, крепко схватив мою руку. Затем он зарылся лицом в мою шею, - Слава Богу. Спасибо, Господи. Мне так жаль, Белла, это всё моя вина. Мне не следовало звонить тебе. Мне так жаль, Белла, - шептал он снова и снова.
Мне хотелось приказать ему остановиться, сказать, что его вины в этом нет, но я не могла. Пока что. Пока голос не вернется ко мне. Мне нужно научиться использовать то, что я уже могу, так что я поднимаю руку и кладу на грудь. Мне приходится немного отдохнуть, но через пару секунд мне удается поднять её снова и прикоснуться к щеке Эдварда.
Он потрясенно выпрямляется, и я вижу его глаза. Он ошарашен, но я не убираю руку. Я слишком долго ждала, почти всю жизнь, чтобы прикоснуться к тому единственному, кого люблю, и я не позволю всему, что Джейк натворил, помешать мне.
Эдвард закрывает глаза и опускает мои пальцы к губам. Его кожа такая, какой я ее и представляла. Гладкая кожа заканчивается и переходит в щетину.
Я потратила свои силы не зря, и опустила на грудь руку. Я передала ему моё сообщение. Эдвард больше не плакал, он улыбался и смеялся, словно мальчишка.
- Ты видел это, пап? Видел её? Она улыбнулась мне и потом коснулась моего лица. Ты видел?- кричал он.
Я слышала, как смеялся Карлайл, но не хотела отводить глаза от Эдварда, когда у него такой счастливый вид.
- Да, сынок, я видел, - рассмеялся Карлайл.
Так немного нужно сделать, чтобы вызвать улыбку, всего лишь движение руки, хотя мне пришлось приложить громадное усилие. Но оно того стоило. Наградой была улыбка Эдварда.
- Ты отлично справляешься, - он наклонился поближе, чтобы я его могла увидеть, - Твоя щека заживает и дантист уверен, что и зубы скоро будут в порядке. Ему нужен рентген, чтобы удостовериться в целости скуловой кости, но раз ты смогла улыбнуться, о Белла, ты улыбаешься так чертовски красиво, – он поцеловал мою щеку, стиснул мою руку и бессвязно говорил, но я толком не могла разобрать его слов. Я слышала «перелом» и «связки», потом он сказал что-то насчет швов в ухе, и он старался так много мне поведать, что обрывал сам себя.
А я просто наблюдала за ним, с какой страстью он говорит о медицине, обо мне. Я видела, что он заботиться обо мне. Это было заметно по его лицу и голосу. Он всё это время был рядом со мной. Не знаю, как долго, может неделя, может, это было вчера, а возможно, что я спала год. У меня не было предположений. Но я уверена, что он всё время был здесь.
Карлайл снова усмехнулся, и я поняла, что пропустила большую часть речи Эдварда, и возможно я даже задремала, потому что нужно держать глаза открытыми, чтобы видеть его, и я старалась снова не отключиться.
- Ладно, сынок, я оставлю тебя снимать швы и скобы. Хочешь в ассистенты Грейс? – спросил он.
Эдвард выпрямился и опустил мою руку. Я потянулась за ним, не желая отдаляться от него, но он прошел к другой стороне кровати, затем его голос раздался немного дальше, когда он заговорил.
- Я справлюсь сам, только дай, пожалуйста, хирургические инструменты, - затем он вновь оказался передо мной, взяв мою ладонь в свою.- Я собираюсь сегодня снять швы на ухе и скобы на черепе. Малыш, обещаю быть аккуратным и ни за что не причиню тебе боль. Сожми мою руку, если всё хорошо, – я стиснула руку, и он улыбнулся.
- Спасибо, любимая, - сказал он и вновь удалился.
- Я выпишу её обезболивающие препараты, и надеюсь, ты уже завершишь всё к моему приходу, - сказал Карлайл, - Я приду вечером.
Дверь закрылась за ним. Потом я услышала женский голос, который спрашивал, нужна ли Эдварду помощь. Он поблагодарил и отказался, и дверь вновь захлопнулась.
Послышался звук воды, а потом и надеваемых перчаток. Эдвард встал с правой стороны.
- Я начну с твоего уха, малыш. Сейчас будет холодно, - я почувствовала холодное прикосновение у мочки уха, - Я буду настолько осторожным, насколько смогу, но ты должна мне помочь немного.
Но боли я не чувствую. Я слышу, как нитки проходят через мою кожу, но не чувствую почти ничего. Немного позже Эдвард сказал, что он закончил с ухом, и теперь собирается удалить скобы с черепа. Я слегка нервничаю. «Скобы в черепе» звучит не очень-то приятно, и думаю, без боли тут не обойтись, ещё даже перед тем, как он прикоснется. Не хочу впадать в тревогу, но я боюсь того, что мне придется испытать, когда он будет удалять эти скобы из моей кожи.
Я ощущаю холодное прикосновение на голове, но когда Эдвард убирает его и берет в руки что-то вроде щипцов, я громко сглатываю.
Он откладывает их и наклоняется ко мне.
- Милая, обещаю, это не будет больно. Скобы уже сами выходят, ты очень быстро идешь на поправку. Ты почувствуешь только небольшое напряжение, обещаю, - нежно сказал он.
Я постаралась кивнуть, но я осознавала, что рано или поздно их придется вытащить, не могут же они вечно оставаться в моей голове. Я постаралась побороть свой страх перед большей болью, закрыла глаза, ожидая начала извлечения.
И на самом деле, боли не было. Я чувствовала больше, чем когда он снимал швы из уха, но не так, как могло показаться при удалении из-под кожи металлических клипс. Я услышала их звон на металлический поднос и невольно съёжилась. Их было уже четыре, и это они держали мою голову.
Ещё одно холодное прикосновение, и Эдвард объявляет об окончании процедуры.
- Мне нужно выбросить это и почистить инструменты. Ты не против, если я отлучусь на пару минут?- спрашивает он. Мне даже не удается сказать ему «хорошо». Но он знает это, поэтому берет меня за руку, - Сожми, если не против.
Я сжимаю, вызвав у него улыбку.
Он уходит ненадолго, и пока я одна, то решаюсь осмотреться вокруг. Я лежу на спине и поэтому мне мало что видно, кроме потолка, который, как и ожидалось белый и скучный. Теперь, когда швы из уха удалены, я могу более или менее поворачивать голову. Я поворачиваю не до конца, так как мне вновь может стать дурно от резкого поворота, тем более боль в челюсти ещё даёт о себе знать. Я вижу яркую сталь аппарата у кровати и очертания зеленого кувшина на столе, а дальше я заметила нечеткий контур кровати под окном.
Не смотря на раздвоение в глазах, когда я сосредоточилась, чтобы рассмотреть эту кровать, я разобрала, что она была низкая, не похожая на больничную койку. На ней была синяя картинка, хотя не знаю, что за картинка, но точна синяя. Кто-то проводил здесь ночи рядом со мной. Думаю, это Эдвард, хотя и не уверена.
Теперь, когда я в сознании, могу предположить, что происходило вокруг, пока я спала.
Не терпится увидеть Элизабет, надеюсь она где-то поблизости. Но не успеваю я подумать об этом, как появляется Эдвард с ней на руках.
- Смотри, кого я нашел, детка. Элизабет пришла повидаться с тобой, Белла.
Он подошел и стал рядом со мной. Она спала на его руках. На ней была розовая одежда и туфельки. Я никогда не могла так её одевать, я не могла позволить себе купить их. Она выросла с тех пор, как я её видела. Я перевела взгляд на Эдварда. Он смотрел на спящую девочку с такой беззаветной преданностью. Он мне говорил, что за ней ухаживали, и она ни в чем не нуждалась, но то как он держал её, смотрел на неё и произносил её имя – это была не просто забота, он заботился о ней так же, как и обо мне.
Я отчаянно хотела поблагодарить его и сказать, как сильно его люблю. Я ждала так долго, чтобы сказать это ему, но это пока не осуществимо. А вот с Элизабет это не так. Я поднимаю дрожащую правую руку, чтобы коснуться её. Эдвард опускает её, чтобы я смогла коснуться её руки, и я дотрагиваюсь до её маленького кулачка. Она такая теплая и мягкая, что я не могу сдержаться, и из горла выходит болезненный стон.
- Ты сможешь обнять её? - спрашивает Эдвард. Я мигаю, отчаянно показывая, что именно этого и хочу.- Как на счет того, чтобы попытаться издать звук?- он смеётся, - Малыш, сможешь издать звук, чтобы не потревожить губы и щеку?
Я закрываю глаза и пытаюсь сконцентрироваться. Я неохотно пытаюсь вновь заговорить, так как может вновь начаться кашель, но я могу стонать. Ребра ещё болят, так как приходится задействовать грудную клетку, что выдавить звук, но к счастью, эта попытка не вызвала боли во рту. Я пытаюсь снова, и Эдвард хвалит меня.
- Молодчина, Белла. Скоро ты будешь с нами разговаривать, - ликует он.
Когда он сказал «с нами», сквозь моё тело прошла тёплая волна. Он хотел, чтобы я разговаривала с ним и Элизабет. А я как желала этого, говорить с ними обоими! Столько исправить, вслух принести свои извинения.
Вместо этого я вновь издала звук, но на этот раз старалась произнести его имя. Это вышло как «Эээ-аа», но это лучше, чем звук «собаки с помятыми яичками», который издавала раньше.
- Буду считать это как согласие, - смеётся он, - Я немного посижу с тобой. Постарайся сфокусировать взгляд на одной точке, но не очень далекой. А пока я буду тебя перемещать, это поможет бороться с тошнотой.- Он подходит к изголовью кровати, и я вижу Элизабет более четко.
Потом кровать начинает медленно двигаться, но всё равно мой желудок сворачивается и голова гудит. Я делаю, как он посоветовал, смотрю на Элизабет, и через несколько секунд тошнота отступает. Я чувствую слабость, но мне не так плохо, как в последний раз.
- Хорошо, вот мы и приехали, - говорит Эдвард. Он кладет Элизабет мне на грудь и помогает обнять её.- Она маленькая хрюшка, - с улыбкой говорит он, - съела семь бутылочек молочной смеси.- Я не могла в это поверить. У неё никогда не было возможности питаться полноценно.- А потом она сразу же уснула. Но она смотрела на тебя, пока ела. У неё самые большие и выразительные глаза, которые я когда-либо видел. После твоих, конечно.- Говорил он, а я слышала глухой звук его шагов по полу.
Теперь он на кровати рядом со мной, и это блаженство. Элизабет на моих руках, а Эдвард рядом со мной. Я всё не так представляла, но это потрясающе. Он здесь, а она рядом со мной. Это всё, чего я хотела. Знаю, что это не может долго продолжаться, но сейчас я хочу насладиться этим моментом, пока могу.
Он снова кладёт свою ладонь поверх моей и помогает погладить мою девочку. Интересно, когда мои силы вернутся, я скажу об этом Эдварду. Я хочу ощущать прикосновения его руки ко мне и моей дочери. Это так заботливо, так близко. У меня никогда ничего такого не было, и вряд ли я от этого откажусь.
Но знаю, что придется. Он не останется, когда узнает, что мне приходилось делать, узнает об Элизабет, но пока я могу этим наслаждаться. Я знаю, что пытаюсь себя очистить от позора, но прямо сейчас я воспользуюсь оправданием, что не могу рассказать правду о нас.
Элизабет начала ворочаться, и я поняла, что она просыпается. Она всегда вытягивает ножки и ложится на правый бок, перед тем как проснуться. Я хочу сообщить Эдварду, что Элизабет сейчас начнёт двигаться, и я могу уронить её, но он уже тянется за ней. Он знает её! Ему известны все её повадки, как и мне. Я так благодарна ему, когда он кладет руку на её спину, что успокоить, что я начинаю плакать. Вначале не громко, но когда она просыпается и начинает хныкать, а он гладит её волосы, шепча, что всё будет хорошо, рыдания вырываются из моей груди. Чувствую, как слезы текут в ухо, и, должно быть, из моего горла исходят ужасные звуки, но я не могу остановиться. Я желаю этого, с Эдвардом, и знаю, что мне недолго осталось проживать этот момент.
- Эй, малыш, не надо плакать, - шепчет он, - Если бы я знал, что тебя так расстроило. Не плачь, не плачь, - сказал он, стирая пальцем мои слезы.
«Ээ-ааар» вырывается из моего рта, но этого не достаточно, чтобы он понял, что я пытаюсь позвать его по имени.
Моя челюсть болит от небольшого усилия произнести букву «в». К этому времени Элизабет проснулась окончательно. Я истощена, силы покинули меня, и я закрываю глаза. Не хочу, но я не питалась должным образом пять месяцев, и мои ребра болят, а головная боль вновь дала о себе знать. Поэтому я хочу заснуть, чтобы облегчить боль.
Я испугалась от мысли, что могу заснуть и уронить мою девочку. Но Эдвард тут как тут, в помощь мне и ей.
- Спи, милая, я подержу её. Я буду рядом, Белла. Спи, сон нужен тебе, чтобы ты быстрее поправлялась.- Сказал он, и я почувствовала, как Элизабет подняли с моей груди, и я знала, что с ним она будет в безопасности.
С ним и я сама в безопасности. Он не позволит никому причинить нам вред. Позже, когда я расскажу ему о нас с Элизабет, мне придется защищать её самой. Но, а пока я знаю, что Эдвард здесь.

EPOV

Я наблюдал за Беллой, пока она засыпала. Она невероятно смелая: так хорошо справлялась. Ее попытки заговорить со мной не отличались особым успехом, но несколько раз я заметил ее улыбку – не могу поверить, что она здесь, со мной, в сознании и хочет, чтобы я остался.
- Так, Элизабет, мамочке получше, видишь, крошка? - спросил я, и ее глазки тут же приоткрылись. – Думаю, ты чувствуешь свою маму так же, как и она тебя. Разве не здорово лежать с ней рядом? – поинтересовался я, направляясь с ней к моей самодельной постели для смены ее памперса. – Интересно, она пахнет для тебя как и раньше? Или препараты изменили аромат твоей мамы? Я все чаще задаюсь вопросом, видела ли ты свою маму без синяков и ран, крошка? Я видел, и она прекрасна. Не то, чтобы она сейчас плохо выглядит, нет. Но ее улыбка… вау… ее улыбка сводит меня с ума. Ты увидишь ее скоро, обещаю. Я приложу все усилия, чтобы она улыбалась постоянно, как только мы заберем ее домой. – Свернув использованный памперс, я кинул его в один из ароматизированных пакетов для подгузников и вышел с ребенком в коридор.
Мама с Элис ожидали у дверей. Я не знал, что Элис собиралась прийти, она должна работать в это время.
- Как она? – поинтересовалась мама. Я вручил тут же ей Элизабет.
- Привет, сестренка – Я поцеловал Элис и повернулся к маме. – Все прошло неплохо. Она улыбалась и пыталась заговорить. Это займет несколько дней, но она справится.
- Ох, это замечательно. Ей уже отменили препараты? – спросила меня Элис.
- Думаю, да. Она будет довольно быстро уставать, поэтому первые несколько дней ей понадобится длительный сон, но как только ей полегчает, все пойдет гораздо быстрее.
- Ты согласен с их мнением? – прошептала мама.
- Я бы предпочел, чтобы Белла проспала самую тяжелую часть восстановления и проснулась полностью здоровой. Разве ты бы этого не хотела?
Мама приблизилась ко мне и обняла.
- Эдвард, мы все этого хотим, но у врачей есть причины так поступать, и ты их прекрасно знаешь, я уверена,– сказала она мне нежно. Я не заслужил такого доброго и трепетного отношения после своих припадков.
- Да, – пробормотал я и уселся в одно и кожаных кресел. – Будь, как дома, Элис. – Она уже вовсю осматривала маленький чайник на наличие воды.
Спустя какое-то время мой пейджер оповестил о новом сообщении: «Джейк Блек на входе, приходи скорее». Я тут же вскочил с места, прокричав маме на бегу:
- Держи Элизабет на руках, сидите здесь, никуда не выходите! Элис, иди к Белле, не пускай никого, кроме нас и персонала к ней. – И я побежал изо всех сил по коридорам госпиталя.
Я увидел его до того, как он заметил меня, но в этот раз я умнее и не притронулся к нему и пальцем. Замедлив свой шаг, я старался привести в норму свое дыхание. В этот раз все карты у меня на руках. Тони, человек-гора на входе в больницу, выглянул из-за стола, и я направился к нему.
- Вы не можете запретить мне видеться с ней, она моя жена, – объяснял Джейк совершенно напуганной женщине у стойки регистрации.
- К Белле не пускают посетителей, мистер Блек. Вам следует прийти, когда ей станет лучше. – проговорил я чрезвычайно формально и предельно вежливо.
Тони встал и не произнес и слова, но его присутствие ощущалось на интуитивном уровне.
Джейк взглянул на него и тут же вернулся ко мне.
- У тебя нет права решать, когда мне можно посещать собственную жену, а когда нет, – прошипел он.
- Часы для посещения с двух до шести в данном отделении, – вставила девушка за стойкой информации.
- Я ее долбаный муж, мне не нужны ваши часы посещения, – он злился все сильнее.
Пациенты в комнате ожидания начали обращать внимание на нашу беседу, поэтому мне необходимо было закончить этот разговор как можно скорее – пока я не вышел из себя и не растерял остатки терпения. Снова. – Слушай, Джейк, ты прекрасно знаешь, что она не хочет видеть тебя, и ты совершенно прав - тебе не стоит приходить в отведенные часы: врач с легкостью может изолировать Беллу. Мне не хотелось бы просить о таких мерах, но я прибегну к ним, если ты сейчас же не уйдешь, – прошептал я ему.
Джейк отступил от меня на шаг назад и осмотрел с ног до головы. Клянусь всеми святыми, он прикидывал, как уложить меня на лопатки одним махом – а он мог это сделать, судя по его комплекции. Немного выше меня, гораздо шире, да и сильнее. Я провел свою жизнь за написанием историй, он же в спортзале – набирался сил, чтобы потом избивать женщин. Тут не будет даже особого соревнования.
Он сделал пару шагов в моем направлении и боковым зрением я заметил, что Тони повторил его действия. Если он нанесет мне удар, я не останусь в долгу – я буду биться. Буду бороться, как сумасшедший, но победителем останется он.
Он подошел вплотную. – Я вернусь, а ты жди этого момента. Она пойдет со мной домой, как только придет в себя, запомни мои слова. Ей хорошо известно, где ее место, – выплюнул он мне в лицо.
Я улыбнулся так искренне, как только мог. - Возможно, но она все еще здесь, по крайней мере, сейчас. Счастливого пути, Джейк.
Он поднял перед моим лицом средний палец, но ушел молча. Тони тут же положил руку мне на плечо.
- Ты отлично справился, Эдвард. Вежливо, спокойно. Именно он в этой истории паршивая овца – теперь все это знают. Пойдем, нам нужно написать заявление.
Меня трясло, как лист на ветру, пока мы шли к стойке информации около поста охраны. Нас встретили Марк и Паулин, еще два охранника, после чего меня усадили в кресло и вручили ручку.
Тони начал писать заявление, а я осматривался по сторонам, чтобы немного прийти в себя. Я любитель, а не боец, от таких испытаний могу заработать и сердечный приступ.
- Как ты узнал, что Джейк пришел? – поинтересовался я.
- Ресепшн, – пробормотал он, не отрываясь от письма. – Все должны представляться перед посещением пациентов. Если девушки не узнают посетителя, ему следует назвать свое имя. Его имя помечено красной галочкой, а его фотография выскакивает при первом упоминании имени Беллы на экране монитора работников. Все просто. – Он вручил мне заявление для подписи.
Я не утруждал себя прочтением, ведь был там. Подписав, я вручил его обратно.
- Спасибо, Тони.
- Не за что, ты сам отлично справился, мужик. У тебя есть возможность проконсультироваться с кем-нибудь в юридических аспектах?
- Да. Сегодня узнаю подробности, надеюсь. – Мы пожали друг другу руки и пальцы тут же свело от столь сердечного рукопожатия.
Элис уже сидела в палате, а мама носила Элизабет по коридору. Я уверил ее, что все в порядке, и мы можем вернуться в палату к Белле.
- Что происходит? – Элис тут же устроила мне допрос.
- Джейк пришел, но его тут же узнали на ресепшн, так что меня тут же оповестили.
Мама громко вздохнула, а Элис тут же разозлилась. – Что произошло? – спросила она вновь.
- Ничего особого. Я сказал ему, что Белла не хочет его видеть, поэтому ему стоит уйти домой. Что он и сделал.
- Держу пари, он так и сделал. Его власть окончена, уверена, он одинок сейчас, – мама пришла в бешенство. – Он без Беллы целую неделю, а такие люди со временем становятся агрессивнее без своей жертвы.
Я взял у нее Элизабет и подошел к Белле. – Я не могу удержать его от Беллы, по крайней мере легально, но до тех пор, пока не получим ордер, я буду дурачить его, как смогу, – признался я маме, а она только кивнула в ответ. – Думаю, у тебя есть номер Бенсона? - мама тут же достала из сумки записную книжку и вырвала оттуда лист, нацарапала на нем номер и тут же вручила мне. Я отдал ей малышку и вышел в сад вместе с клочком бумаги.
- Офис Гарри Бенсона, чем могу помочь? – ответил мне женский голос.
- Это Эдвард Каллен, могу я поговорить с мистером Бенсоном, пожалуйста.
- Да, мистер Каллен, мистер Бенсон оставил для вас сообщение, на случай если вы позвоните. Одну минуту, пожалуйста, – она перевела меня в режим ожидания, и я тут же приступил к измерению сада шагами снова, избегая вчерашних следов. – Мистер Бенсон просил передать, что сегодня он на суде для получения ордеров для вас. Как только он получит решение, тут же свяжется с вами. Не могли бы вы оставить ваши контакты, мистер Каллен?
Я продиктовал ей свой номер телефона и пейджера, а также мамин, на всякий случай. Меня уверили, что кто-нибудь из офиса обязательно свяжется со мной, когда решение будет принято и я поблагодарил ее.
Мама с Элис обрадовались новостям – ждать решения осталось недолго. После этого мы сможем на законных основаниях оберегать Беллу и Элизабет. Только постоянный страх за жизнь Беллы все никак не хотел отпускать меня.

Ждём Вас на Форуме

Перевод:
Juliet
Чипка
Редактор: Nato4ka