– Сеньорита, могу я пригласить Вас на танец? – я все-таки сделал это.
Я наблюдал за ней весь вечер с того момента, как она появилась в зале. Изумрудное платье облегало ее стан, словно вторая кожа, а от глубокого декольте у меня просто захватывало дух. Она повернулась ко мне, и аромат ее духов окутал меня. Встретившись с ней взглядом, я утонул в ее глазах. Много красивых женщин я повидал, но не встречал таких, как она.

От воспоминаний меня отвлек какой-то шум. Открыв глаза, я увидел девушку, выгуливающую нескольких собак разной породы. Я вновь закрыл глаза и откинулся на лавочку. Шуршание листвы над головой и пение птиц приятно успокаивали. Все-таки я добрался до парка. Здесь, на самой дальней и безлюдной аллее, растянувшись на лавочке и пуская сигаретный дым, я пытался разобраться в сложившийся ситуации, разобраться в себе.

Любовь к Марии не отпускала. Она колола мое сердце, как колют руки шипы на стебле розы. И все же простить такое предательство я не мог. Какими бы ни были причины случившегося. Черт, да какие причины, какие объяснения?! Силой и принуждением такие страстные стоны не вызовешь, следовательно, она осознана пошла на это и получала удовольствие. А Райли? Тоже мне друг, посягнул на самое дорогое – жену, а ведь знал, как я ее люблю. Даже не хочу разбираться, кто кого соблазнил, не прощу обоих.

В тот вечер я старался не упускать ее из виду. Следил за каждым движением, за каждой улыбкой, в особенности – за каждым ее собеседником, пытаясь определить, есть ли у нее пара. Да, она не отказалась со мной познакомиться, но ведь это не означало, что она была одинока. Наблюдение не принесло никаких результатов, и под конец мероприятия я решил все же поговорить с ней напрямую.
– Чудесный вечер, не правда ли? – спросил я ее, сделав глоток из бокала.
– Пожалуй, но все же такие светские рауты зачастую бывают очень утомительными, – улыбнувшись, пожаловалась она.
– И часто Вам приходится так утомляться?
– Достаточно. Я – ведущий искусствовед в одном из музеев, и всевозможные благотворительные вечера, как Вы понимаете, без моего участия не обходятся.
Разумеется, я понимал. А еще я понимал, что у меня появился отличный повод продолжить общение.
– Вы, должно быть, очень занятой человек? – поинтересовался я.
– А с какой целью Вы интересуетесь?
– Дело в том, что мой коллега, который обещал стать моим гидом и показать все самые чудесные места этого города, увы, не сможет помочь мне в этом вопросе. Возможно Вы…
– Соглашусь стать Вашим персональным гидом? – закончила она за меня фразу.
Улыбнувшись, я кивнул, надеясь, что блеск ее глаз меня не обманул.
– С удовольствием, Джаспер.
Следующие три дня прошли в наших совместных прогулках по городу. Вернее, первую половину моего дня занимали дела фирмы, а потом я на всех порах мчался к ней. Мне было абсолютно все равно, каким будет очередной маршрут, лишь бы быть рядом с Марией. Хотя, стоит заметить, места она выбирала очень красивые. Площадь «Четырех углов», Пьяцца Претория, ботанический сад при местном университете – это лишь малая часть того, что мы обошли, и что мне запомнилось. Но больше всего мне запомнились ее улыбка в лучах теплого итальянского солнца, мягкий смех и радость в глазах.
– Ты любишь этот город, – заметил я во время очередной прогулки.
– Да, – мечтательно вдохнула Мария, – мне иной раз кажется, что Палермо – самый прекрасный город на земле.
– Мне тоже так кажется, – прошептал я.
Она робко улыбнулась и посмотрела на меня. Казалось, что в тот миг сердце пропустило несколько ударов. Я медленно наклонился ближе к ее лицу и, остановившись на мгновение, прикоснулся к ее щеке кончиками пальцев. Мягкая кожа тут же покрылась легким румянцем. Ее дыхание сбилось с размеренного ритма, и наши губы медленно слились в первом, нерешительном поцелуе.

В кино зачастую именно такие сцены становились почвой, на которой потом рождалась любовь. А еще зачастую она же и трагически умирала. Вздохнув, я посмотрел сквозь лобовое стекло машины на свой дом. А мой ли он теперь? Ответа на этот вопрос я не знал, но точно знал, что оставаться здесь у меня больше не было ни малейшего желания.

Дверь… прихожая… гостиная. Я медленно охватывал взглядом обстановку: камин, диван, журнальный столик пред ним, картины на стенах, буфет, книжный шкаф, на окнах – тяжелые, не до конца раздвинутые портьеры, погружающие комнату в полумрак. Отлично, как раз под стать моему настроению. В доме стояла тишина, но присутствие жены ощущалось почти физически. Тепло, которое когда согревало каждый кусочек моей души, больше не грело. Я нехотя прошел к дивану и, захватив с собой свадебную фотографию, тяжело опустился на холодную кожаную поверхность.
На лестнице послышались шаги, а затем появилась Мария.

– Милый, ты уже вернулся? – в ее голосе чувствовалась дрожь.
Уверенной походкой она направилась ко мне, но, наткнувшись на мой взгляд, остановилась возле кресла. Я словно другими глазами посмотрел на нее. Люблю ли я ее? Отшвырнув фото на диван, я откинулся на спинку, прожигая взглядом жену.
– Почему?..
Тяжело вздохнув, она присела, нервно потирая себя за плечи, словно ей стало холодно.
– Почему он? – не отрывая взгляда, повторил я вопрос.
– Прости меня, – тихо прошептала Мария, посмотрев на меня глазами полными сожаления. – Я люблю его...
– И как давно? – с иронией спросил я, вспоминания ее признания в любви мне.
– Джаспер, прости меня, – она бросилась ко мне, опускаясь передо мной на колени. – Я знаю, что причинила тебе много боли. Поверь, я давно хотела тебе во всем признаться, но… никак не могла решиться.
Такое ее поведение меня слегка шокировало. В какой-то момент мне даже стало жаль ее, но полыхнувшие в памяти стоны, которые предназначались ему, а не мне, отгородили мое и без того раненное сердце глухим забором равнодушия.
– Встань, приведи себя в порядок. Я не буду вам мешать. Собери мои вещи, завтра их заберут. Бумаги на развод я передам через адвоката.
Спрятав лицо в ладонях, Мария попыталась подавить в себе слезы. Хрупкие плечи сотрясались от неровного дыхания, а каждый вдох сопровождался тихим всхлипом. И лишь тогда, когда я открыл входную дверь, до меня донеслись надрывные крики.
Я подвел черту под своей семейной жизнью, но, чтобы поставить точку в этой истории, надо было поговорить с еще одним человеком.
– «Южная ночь», в четыре, – без приветствия произнес я в трубку и нажал отбой.
Часы показывали 3:55 pm. Я сидел в той же кабинке, что и вчера, с чашкой кофе и сигаретой. После разговора с женой многое прояснилось, но душевную и сердечную боль это не облегчило. Осталось взглянуть в глаза предателю. Долго ждать не пришлось – он появился в назначенное время. Райли прошел и сел напротив меня.
– Джаспер, я… – договорить я ему не дал, жестом руки показывая замолчать.
– Особняк на улице Фримонт почти закончен. Это твой проект. Даю тебе две недели, чтобы сдать его заказчику, после чего получишь расчет в бухгалтерии, – с этими словами я встал из-за стола и направился к выходу.
– Не думал я, что какая-то шлюшка станет причиной нашей ссоры. Ведь она сама на меня вешалась, – выкрикнул он мне в спину.
– И еще кое-что, – я развернулся к нему, и мой кулак стер нахальную улыбку с его лица.
«Друг» от неожиданности завалился на диван, хватаясь за свой разбитый нос.
– Можешь получить расчет в понедельник, – поправляя пиджак, я вышел из кабинки, ставя точку в этой истории.



Пятница, вечер. Бостон зажегся огнями, разделяя город на разные зоны. Центр засверкал своими неоновыми вывесками и рекламами, говоря о том, что ночная жизнь в самом разгаре. Парк и спальные районы облачились в теплый свет уличных фонарей.

Из клуба я направился в свой офис, благо короткий день мне не позволил встретиться ни с кем из сотрудников, кроме охраны. Не включая основное освещение, воспользовавшись вместо него небольшой лампой, я подошел к столу и достал бутылку виски. Сбросив пиджак на кресло, захватил бокал с янтарной жидкостью и направился к большому окну, открывавшему прекрасный вид на ночной город. Я стоял, уткнувшись лбом в холодное стекло, но это не помогало остудить мой пыл. Теперь, после всего, что произошло, на смену здравому смыслу пришли эмоции: гнев, призрение, ярость.
Ударив кулаком по стеклу, я отвернулся от окна. В кабинете царил полумрак, но предметы интерьера вырисовывались довольно четко. Я сделал шаг вперед, и луч рассеянного света охватил фотографию Марии на моем столе. Лицо… глаза… губы… В памяти всплыл сегодняшний разговор, вспомнились ее улыбка, слезы, мольбы, признание в любви к Райли, а следом – его слова о том, что она «шлюшка», которая «сама на него вешалась».

Стакан полетел через кабинет, разбившись об стену, за ним – рамка с фотографией, лампа, папки, книги, бумаги. Стол, стул, журнальный столик – я переворачивал все, что попадалось на глаза. Почувствовал небольшое облегчение, упал на диван и прикурил сигарету. Клубы дыма окутали мои легкие. Опустив руку на пол, нащупал чудом уцелевшую бутылку. Глоток, еще глоток, еще… тишина… покой.

Невесомость. Тишина. Покой. Должно быть, так себя ощущают те, кто попадает в рай. Стоп, а разве в раю может так чертовски сильно болеть голова? И все тело? А еще пальцы на руке как-то странно слиплись. Я попытался открыть глаза и затуманенным взглядом увидел… ангела?! Это был силуэт, по очертаниям напоминающий девушку: хрупкая фигурка в голубом облачении, темные распушенные волосы, струящиеся мягкими локонами по плечам и теплый свет со спины. Ангел протягивал мне руку.
Я зажмурился: черт, неужели я напился до галлюцинаций? Или я умер? Я потряс головой и еще раз открыл глаза. Элис .

Передо мной стоял мой новый сотрудник в голубом сарафане простого покроя. Волосы волнами обрамляли ее лицо, а серые глаза были широко распахнуты и выражали испуг, панику, заботу и желание помочь.
– Элис, что Вы здесь делаете? – охрипшим голосом спросил я.
– Джаспер, Ваша рука, – в ужасе произнесла она. – Все в крови. Я принесу аптечку.
С трудом поднявшись, я начал осматривать кабинет. Да, уцелел, похоже, только диван. Моя правая рука была вся в запекшейся крови. Порез был незначительный и уже почти затянулся, а вчера вот крови, кажется, было предостаточно: моя рубашка, диван и ковер были в кровавых разводах.
На пороге возникла Элис с аптечкой и стаканом воды в руках.
– Выпейте это, – она протянула мне стакан воды и таблетку, которые я принял с благодарностью.
Опустившись на колени перед диваном, девушка оттерла кровь, обработала рану и наложила повязку.
– Элис, Вы так и не ответили на вопрос. Что Вы здесь делаете? – дождавшись пока она закончит, вновь спросил я.
– А… Я… не успела вчера разобрать все бумаги. Решила, что за пару часов управлюсь, чтобы в понедельник приступить к своим непосредственным обязанностям, – смущенно ответила она, пряча от меня глаза.
– Похвально, но выходные даны, чтобы отдыхать.
Элис начала собирать лекарства в аптечку, а я, с трудом поднявшись, направился к едва уцелевшему шкафу, где хранилась одежда.
– Вы можете идти, Элис, разберете бумаги в понедельник. Спасибо за повязку, – доставая чистую рубашку, я обратился к девушке.
Приведя себя в порядок, я вышел из кабинета, даже не зная, куда направиться и чем заняться, и был весьма удивлен, когда в приемной обнаружил все ту же Элис.
– Я позвонила в клининговую компанию и заказала новую мебель. К понедельнику все будет готово, охрана все проконтролирует, – поднявшись из-за стола, быстро доложила ассистентка.
– А квартиру найти можете? – поинтересовался я, пораженный ее дальновидностью.
Маленькие пальчики запорхали, набирая на телефоне номер, и дивный голос разнесся по приемной. В суть разговора я не вникал, наблюдая за этой феей. Закончив свой разговор, она обратилась ко мне:
– Есть три варианта, желаете посмотреть сейчас?
Поразительно, как ей все удалось? А самое главное – почему она оказалась сегодня утром в офисе? Неужели она действительно ангел? Ангел – хранитель. Ангел воплоти.

Мы поехали по первому адресу. Квартира располагалась в квартале от офиса, на семнадцатом этаже с видом на парк. Просторная светлая гостиная с большими окнами была совмещена с кухней и столовой. Также были две спальни, различные по стилю, но схожие по цветовой гамме. А еще здесь был кабинет, что, бесспорно, было огромным плюсом.

Пройдясь по квартире, я ощутил спокойствие и уют. Вернувшись в гостиную, застал Элис наслаждающейся видом из окна. Она очень органично вписывалась в окружающую обстановку. Стены белого цвета; на полу – серый кафель, сменяющийся мягким белым ковром; диван, как песочный островок, разделяющий обеденную зону от гостевой; два окна во всю высоту помещения, декорированные белым тюлем. И среди всего этого стояла она, словно видение, в своем бело-голубом сарафане.

– Мне нравится, даже не хочу смотреть другие варианты, – подходя к окну, я обратился к Элис. – Когда можно въехать? – задал я вопрос, встречаясь с улыбкой своей спутницы.
– Сейчас узнаю, – в хрупкой ладошке возник телефон, и через мгновение девушка уже с кем-то щебетала. – Риелтор подъедет через десять минут с документами, попросила подождать.
– Как Вам это удается? – не скрывая восхищения, спросил я.
– Софи – риелтор – моя знакомая. Она помогла нам обустроиться, когда мы с мужем переехали, – присаживаясь на диван, ответила миссис Брендон.
– А в клининговой компании и в мебельном салоне тоже? – с ухмылкой спросил я.
– Возможно, – пряча свой взгляд, ответила моя ассистентка.
Софи прибыла чуть раньше и, после теплых приветствий с Элис, обратилась ко мне:
– Мистер Уитлок, я – Софи Жедаль. Рада с Вами познакомится, – она протянула мне руку.
Знакомая Элис оказалась невысокой блондинкой с короткой стрижкой, в брючном костюме и с неброским макияжем.
– Взаимно, мисс, – ответил я девушке. – Пройдемте.
– Если Вас все устраивает, можем подписать документы сейчас, – сообщила риелтор, доставая папку из своего портфеля.
– Да, Софи, мне все понравилось, и мне хотелось бы переехать сегодня же, – решительно произнес я.
После подписания всех бумаг, девушка попрощалась с нами и покинула квартиру. А мой ассистент, тем временем, не переставал меня удивлять, сообщив, что мои вещи привезут через три часа.
Настало время отпустить Элис. Я и так злоупотребил ее личным временем. Но мне так не хотелось этого делать. Почему-то, находясь рядом с этой хрупкой девушкой, я ощущал удивительное спокойствие. За все утро я даже не вспомнил о том, что на днях у меня разрушилась семья, и сейчас, когда Элис собиралась уходить, я остро ощутил приближающиеся одиночество и отчаяние.
– Элис, Ваш муж не будет возражать, если я приглашу Вас на обед? – смущенно спросил я, потирая шею рукой. – Только не поймите меня неправильно, мне просто не хочется обедать в одиночестве.
Лицо девушки озарилась доброй улыбкой:
– В данный момент муж находится в командировке, а кроме того, он знает, что в обязанности ассистента входит сопровождение руководителя на переговорах, деловых обедах и в деловых поездках.
____________________________________________________________________________________
Вот и остался Джаспер один, ушел в строну не мешая счастью другим. а каково ваше мнение на всю эту ситуацию? жду ваших отзывов