Пролог.
- Триумф, ощущение победы и вседозволенности окрыляют. Им невозможно сопротивляться, а от этого падать становиться еще больнее. Падать, когда, казалось бы, ты на самой вершине и ничто не может сбросить тебя оттуда, кроме одной маленькой слабости - страсти, ибо ты воспринимаешь это только, как болезнь, временное помутнение рассудка. Ты не умеешь любить, но обманывать себя и всех вокруг у тебя выходит в совершенстве. Что же представляет собой действительность?
- Глупые надежды на то, что в каждом скрыта привязанность к вам, а? Может именно это является Вашим мотивом, или тут скрыто нечто еще?
Казалось бы, ни голос, ни слова не выдают молодых людей, но столпившаяся вокруг толпа улавливает некоторые изменения во всегда бесстрастном и вечно улыбающейся, хотя свидетели и неспособны определить, в чем они заключаются. Но эти неуловимые признаки нашли свое отражение в обоих дуэлянтах: возможно, если бы в такой словесной баталии сошлись не они, вокруг бы не было столь гнетущей тишины и огромного количества любопытных, жаждущих падения одного из них. Но у молодых людей, привыкших к всеобщему вниманию, уже вошло в привычку скрывать свои истинные мысли и чувства, облекая лишь ничтожную их часть в паутину стройных фраз.
- Надежда на лучшее в людях, мой недостаток? Хотя в Вас я действительно склонна ошибаться.
- Отчего же? Кто-то растерял весь свой задор, моя леди?
- Неужели, серый кардинал, у Вас сложилось подобное мнение? Спешу разочаровать.
- Раз уж речь зашла о бесплодных надеждах, я посмел выразить свои.
– Да, такие как вы никогда не меняются. Вот разрешите поинтересоваться, Вам не надоедает?
- Ты? А разве не заметно,- при этих словах всем стало понятно, что негласный правитель задел девушку за живое, и яркий румянец на фарфоровом личике был не единственным тому доказательством. Окружающие среагировали абсолютно по разному, но ни один не посмел высказаться. Страх, именно он сковывал движения и заставлял молчать, ведь если ты разгневаешь одного из противников, вмешавшись, завтра ты уже можешь потерять своё место в Академии.
- О, как у меня могло вылететь из головы, Вы, ведь обладаете довольно пресыщенными вкусами, но я определенно рекордсменка, утомила Вас не успев оказаться на вашем ложе. – Разговор перешел на личности, заставив свидетелей происходящего насторожиться.
Тонкая золотистая бровь юноши невольно поднялась, а полная сарказма усмешка осветила прекрасное лицо в ответ на столь пламенную речь.
- Мне было невдомек, что в столь нежном возрасте Вы уже осведомлены о тонкостях супружеского долга! - его фразы били наотмашь, заставляя нервничать и сомневаться в себе, но проиграть или уступить она не могла хотя бы из чистого упрямства.
- К сожалению, живя здесь, поневоле узнаешь много лишнего.
Молодой человек никогда не соблюдал условностей, оставляя за собой лишь видимость этикета, и нарушить её право на личное пространство было лишь одним проступком из множества, о которых никогда не заговорят. Шаг, еще шаг и вот только несколько сантиметров разделяют их тела, но между ними непреодолимая пропасть.
И тихий шепот:
- Это вызов?
- Да, - уверенный ответ, за которым стоят полные сомнений размышления.
И так же спокойно, как и говорил, юноша удалился, послав ей последнюю улыбку, полную, как ни странно, торжества!